Интервью

Мэри расположилась в кафе, пахнущем чесноком и специями. Сегодня – самый главный день в её жизни. Она будет брать интервью у Гвинетт Мередитт.
У Гвинет Мередитт.
У признанной иконы стиля, одевающей весь стоит. Что бы не показывали модельеры, в чём бы ни крутились перед критиками длинноногие модели, стоит Мередитт взмахнуть своим пером, и весь мир замрёт в предвкушении. Роскошные платья, изящные юбки чуть ниже колена, кожаные корсеты, босоножки с серебряными нитями – что бы это ни было, как бы не выглядело, люди впадают в экстаз, устраивают драки в очередях и прилипают к фотографиям. Она – гений. Модельер мирового уровня. И сегодня у Мэри есть возможность поговорить со своей мечтой. Девушка в новом платье от Мередитт, сшитом из блестящей ткани и невысоких сапожках из замши. В ней всё идеально: от аромата до нижнего белья и сумочки в руках. К этому дню она готовилась всю свою жизнь. В большом розовом пакете под столом: наброски, которые она хранила дома под кроватью. Сегодня она покажет свои работы Мередитт Гвинетт. И та прямо на диктофон даст свою оценку. Безусловно, это очень хороший день.
Лучший в её жизни.
-Простите? – раздаётся над ухом и Мэри морщится. Опять официант хочет предложить ей что-то из этой плохопахнущей гадости.
-Что вам ещё?
Она оборачивается и застывает. Перед ней стоит невысокая женщина со слегка растрёпанными волосами. Полноватая, с полными бёдрами и округлыми боками, она напоминает надутый воз-душный шарик. Мэри с отвращением смотрит на её большие щеки и почти бесцветный блеск на губах. Она ненавидит таких женщин, и сейчас всеми силами сдерживается от того, чтобы прогнать незнакомку. Скоро придёт Мередитт, и ей наверняка тоже будет неприятно смотреть на растянутую футболку и нелепые лосины, поверх который женщина намотала золотой прозрачный шарф. Она вся неудобная и неопрятная, совершенно несоответствующая самой идее моды, и Мэри кажется, что таких людей вообще надо изолировать и внимательно следить, чтобы они не попадались на глаза детям, которые могут взять с них пример.
У Мэри тридцать восьмой размер и идеально уложенные волосы. Она тщательно подготовилась к встрече и теперь нервничает. Под столом её нога отбивает ритм. Сливовая помада, хит этого сезона, уже почти не радует, потому что женщина с интересом смотрит на губы девушки.
-Что вам нужно? – не выдерживает, наконец, журналистка.
-Вы Мэри? – вместо ответа говорит женщина своим глубоким грудным голосом, который не соответствует внешнему виду.
-Да, - выдавливает из себя Мэри, стараясь сдержать ругательства, - А что?
-Я – Мередитт Гвинетт. Вы мне вчера звонили уточнить насчёт интервью.
-Она не сможет прийти? – наконец, доходит до девушки, - И вы пришли её заменить.
-Я уполномочена говорить за неё, - женщина садится за столик и поднимает руку, - Мне мясо в чесноке и мятный щербет.
Мэри холодеет внутри. Лучший день в её жизни грозит оказаться кошмаром. Женщина кладёт свои полные руки с толстыми пальцами на стол и улыбается. От этого вся мимика её лица прихо-дит в движение: глаза, нос, щёки – всё становится больше и ещё безобразнее.
-Я рада встрече, - говорит она и девушка вздрагивает, потому что голос, нежный и мелодичный, выбивается из образа и мешает адекватно оценить её красоту, - Мисс Мередитт сказала мне, что у вас есть вопросы.
-Да, - вырывается из оцепенения Мэри, - Мисс Мередитт согласилась на интервью, - она достаёт диктофон и щёлкает кнопками, настраивая прибор на запись, - И я думала, что она придёт.
-К сожалению, у неё появились срочные дела. Поэтому она направила меня.
-Кто вы?
-Я – её ассистентка. Мы работает вместе с самого начала. И я готова ответить на все ваши вопросы.
-Как хорошо вы знаете Мередитт?
-Пожалуй, лучше, чем она сама.
-Скажите, какой человек на самом деле Мередитт Гвинетт?
-Она очень необычна. Сильная, но при этом – лёгкая. Это находит отражение в её работах. Поэтому, когда вы смотрите на платье, на самом деле вы смотрите на его автора.
-Можно ли сказать, что к такому успеху её привела череда невероятного везения?
-Везения? – тут женщина заливисто засмеётся и Мэри думает, что вырежет часть звуков и про-даст на фильм ужасов, - Не думаю. Она трудилась так тяжело, что искры летели, и только собст-венному трудолюбию и усердию она обязана подобным результатом.
-И сейчас она продолжает так работать?
-Да. Иногда она творит неделями напролёт без еды и сна, прерываясь только на чашку зелёного чая. Она его не любит и говорит, что он напоминает о прошлом, и тем самым подстёгивает к работе. Разные ткани, безумное количество клея, бумага – всё летит в разные стороны, когда Мередитт берётся за дело. Иногда она рисует, а иногда обходится без набросков. Это феерическая, невозможная женщина.
-Вы так восторженно отзываетесь о своей начальнице. Это характеризует её как добрую и спокойную женщину.
-Ну нет, - женщина закатывает глаза и от этого морщины от век становятся ещё глубже, - Она слишком сильна, чтобы молчать, если ей что-то не нравится. Раньше её звали «Госпожа Скандал». Пусть она и немного подуспокоилась сейчас, но иногда всё же происходят взрывы.
-Скажите, начало вашей карьеры было одновременным?
-Да. Мы начинали работать в паре.
-Было что-то необычное в ней, когда вы только познакомились.
-Когда мы только встретились, и я ещё плохо её знала, она очень любила играть. Притворялась чужими людьми, бродила по улицам и смотрела на людей. Иногда играла незнакомцев.
-Значит, у неё актерское мастерство на высоком уровне?
-Не зря говорят, что гениальный человек гениален во всём. Она художник, портной, сапожник, актриса и пианистка. А недавно ещё записалась на курсы кулинарного искусства. Хотя я зря об этом говорю, - она поднесла руку к губам и неожиданно снова улыбнулась, - На следующий день после выхода статьи люди бросятся учиться готовить. Итак, какие у вас ещё есть вопросы?
-У меня море вопросов, в основном – не по теме. Я знаю, что какое-то время назад Мередитт посетила Азию. В каких странах она побывала?
-Таиланд, Камбоджа, Китай. Ничего необычного. Море, морепродукты, самые красивые на планете закаты и рассветы, фруктовые соки и яркие цветы, белый песок и огромные бабочки.
-Это отразится на новой коллекции?
-Безусловно. Она была поражена обилием естественных цветов и безумными ароматами. Наверное, именно поэтому она и назначила вашу встречу здесь.
-Скажите, она соответствует продвигаемому имиджу?
-Нет.
-И никаких пояснений?
-А зачем? Вы задали вопрос, я ответила. Вчера, сегодня, завтра, все дни сливаются в один сплош-ной поток, если проводит их подряд у неё в мастерской.
-Вы довольны работой с ней?
-Да. Пожалуй, да. Не могу точно ответить. Пока рабочий процесс кипит, я не могу думать ни о чём другом, но, стоит сделать перерыв, как все проблемы разом наваливаются.
-А что на этот счёт думает она?
-Я не знаю. Она никогда не говорила об этом.
-Получается, что вы не знаете о ней самого главного?
-Возможно. Но невозможно же знать о человеке совсем всё.
-Тогда я заканчиваю наше интервью, - Мэри щёлкнула кнопкой, - Скажите, а почему вы так выглядите?
-Как «так»?
-Ну, немодно. Вы всё-таки работаете с гениальным модельером. Она могла бы сшить вам платье.
-Дорогая, я делаю моду. Я не должна её соблюдать.
-Могу я показать вам свои наброски, если вы так хорошо разбираетесь в Мередитт?
-Конечно. Вам нужен взгляд её глазами?
-Да, это было бы чудесно.
-Хорошо, это можно устроить.
Сгорая от нетерпения, Мэри достала пакет и вынула папку. Всё, что у неё есть – это грязные на-броски с кусочками ткани, приклеенными на скотч. Но чего ещё ждать от начинающей дебютантки модельного мира? Хорошо, что у неё вообще хоть что-то есть. Иначе на будущем можно было бы смело поставить крест.
Девушка протянула свою надежду и наблюдала с содроганием, как похожие на сардельки пальцы развязали красные завязки. Это было ужасно. Мимика женщины была до невозможности быстрой и до омерзения понятной. Ей не понравилось. Она перелистала рисунки и остановилась на синем костюме юбкой в форме лепестков лилии.
-Удивительно.
-Что там?
-Вы скопировали ранние работы Мередитт?
-Что, простите?
-Это было на её первом показе. И это, - она вынула листы из папки, -  И даже вот это. Не могу сказать вам, что это плохо, но и хорошим данный факт не назовешь. Это плагиат.
-Что плохого в плагиате?
-Пожалуй, только то, что плагиат уголовно наказуем. И ещё, - папка упала на грязный стол, прямо между мясом и щербетом, - В чём вы сегодня?
-Это последняя коллекция.
-Если помните, последняя коллекция была зимней, а сейчас самый разгар лета. Так что снимите это, не позорьтесь.
-Мне нужна фотография, - заставив себя проглотить оскорбление, выдавила девушка, - Но не ва-ша.
-Да я отлично понимаю, что не моя. Ваша муза, ваш гений, должна быть идеальной. Женщина, возвышенная, утончённая, непобедимая не может выглядеть как я. Так что, к сожалению, ваша статья выйдет без фотографии…

Мэри села за компьютер и устало потёрла глаза. Сегодняшний день обернулся полным кошма-ром. Вместо гениальной женщины она была вынуждена разговаривать с этой агрессивно настро-енной особой. Да ещё и в рванье. Но она всё-таки высказалась. На прощанье она одарила женщину унижающим взглядом и сквозь зубы прошипела всё, что думала. Та даже не изменилась в лице, полностью поглощенная щербетом.
И сейчас предстояло ещё раз прослушать всю чушь, что несла незнакомка. Мэри настроила наушники и включила звук…

Вы, наверное, не знаете, но и у меня бывают трудные времена. Недавно я вернулась из поездки в Азию и одна журналистка очень хотела взять у меня интервью. Я стараюсь не встречаться с людьми вне моей мастерской, но в этот раз изменила своим принципам, о чём мне потом неоднократно пришлось пожалеть. Как оказалось, она просто хотела похвастаться тем, что умело скопировала мои ранние работы и выдала за свои. Как же её звали? Мэри?
И обиднее всего было не то, что она не просто меня не узнала. Её былой кумир вызвал такой взрыв отвращения, что он просто был написан у неё на лице. Пожалуй, ей стоит записаться на курсы актёрского искусства. И научиться правильно подбирать одежду. В самый разгар лета она выбрала сапоги из зимней коллекции на меховой подкладке и ярко-розовое платье, к тому же поддельное. Если хочет одеваться хорошо, нужно определять оригиналы модной одежды и знать, чем они отличаются от подделок. А волосы… У меня нет слов. Она зачесала их назад, как на последнем миланском показе. Тонна лака на жаре. Просто какой-то тихий ужас. Как славно, что наше интервью так быстро закончилось.
Я была в образе для новой коллекции: лосины, ассиметричная футболка и тонкая золотая вуаль, всё ручной работы. Заботливо дополнила образ чуть растрёпанными волосами и прозрачным блеском. Это просто шик. Но она даже этого не оценила. Мне было жаль девочку, поэтому я и согласилась посмотреть её «шедевры».
Если она собирается стать модельером, то зря: в мире моды ей точно нет места…

Мэри отложила газету и нахмурилась. Что-то странное было во всей этот статье. Что-то знакомое настолько, что прозвенел предупреждающий звоночек в голове. Она пролистала журнал до конца в поисках автора статьи в пять страниц, но ничего не нашла. Она закрыла журнал и бросила на стол. А потом опустила глаза и вздрогнула. На обложке застыло в своей противной улыбке лицо ассистентки Мередитт Гвинетт и ярко-красная надпись «Откровение гения: о журналистах, неудачах и унижении»…