Продам добро недорого 9

9.
Я смотрела на людей, собравшихся в небольшой комнате, расположенной в студенческом общежитии, - их было ровно девять, не хватало лишь двух человек. Таким составом мы не собирались давно; некоторых людей я видела всего несколько раз; других не видела уже многие месяцы. Общий сбор означал одно- произошло нечто очень важное, требующее экстренного совещания и мозгового штурма. Мужчин и женщин, включая меня, было поровну. Разные возраст и внешность; разные социальные статусы и уровень финансового благополучия; РАЗНЫЕ ВСЕ МЫ.
Мне, как пережившей наибольшее потрясение, дали ароматного обжигающего ки-тайского чая, посадили в плюшевое кресло в углу комнаты и дали прийти в себя. Я молча смотрела на своих коллег и вспоминала, как все началось.
С самой юности ни родителями, ни учителями во мне не было обнаружено никаких выдающихся талантов. Впрочем, посредственных людей очень много…их большинство. Однако меня не устраивало быть «в среднячке», мне хотелось свершений, перемен. Единственное, что я умела делать- это разговаривать: я умела трепаться ни о чем часами, сплетничать, выглядеть заинтересованной во время совершенно зануднейших бесед и вовремя задавать наводящие вопросы, я умела слушать, могла разговаривать и со стариками и детьми, получала удовольствие с помощью простых казалось бы слов в манипулировании людьми. Чем не талант? И мой «продюсер» нашел меня. Как-то раз во время учебы в институте на факультете психологии я сидела в кафе и прикидывала возможные варианты, как можно улучшить и укрепить свои знания в конкретном ключе- психоанализ. Я была в России- здесь об этом пласте психологии рассуждают лишь в теории; о поездке в Америку не было и речи. Я прикидывала вари-анты на листе бумаги и рассуждала вслух. Мечты унесли меня далеко, и в них я не погнушалась и гипнозом. Отвлек меня от моих дум приятный мужчина лет сорока, одетый во все белое. Для октября в Санкт-Петербурге- это нонсенс. Мы разговаривали часа три; кажется, я успела поделиться не только мечтами и мыслями на разные темы, но и жизненными планами лет эдак до восьмидесяти. Тогда я этого не замечала, а теперь думаю, что он видел меня насквозь. Он задавал наводящие вопросы, ронял мелкие замечания, давала советы, иногда открыто критиковал, вызывая на спор. Мы расстались, как я думала, навсегда. Я так и не узнала, как его зовут.
Утром у вахтера в общежитии, где жила, я обнаружила для себя короткое письмо- приглашение встретиться с ним вечером. Крайне удивленная я пошла на встречу, предварительно договорившись с подругами, что в случае, если я не вернусь через пару часов, они сразу побегут  к участковому. Сотовые телефоны тогда себе могли позволить немногие.
Мой новый знакомый назвался Эвклидом и поведал о своих мечтах- честности и справедливости в мире, чтобы добро обязательно побеждало зло. Он пообещал помочь мне осуществить мою мечту взамен на осуществление его мечты. Не было у меня сил покрутить пальцем  у виска и бежать, куда глаза глядят! Ничего не было, только желание скорее взяться за дело. Через полчаса пришли еще несколько человек, с которыми меня познакомили. У каждого были свои таланты и своя миссия, которая была частью одного большого дела. Правда, как оказалось на практике, до большого дела коллектив еще не дорос, но и то, что делали, было весьма неплохо.
Все, что сказал Эвклид, было правдой: я более детально вникла в психоанализ, научилась еще лучше «обращаться» с людьми; гипнозом, правда, не овладела. Работали мы с разными структурами и предприятиями, выводя мошенников на чистую воду. Позже мне стало понятно, что наша организация тот же бизнес, часть еще одной из многочисленных индустрий, прикрытый незыблемыми идеалами. Однако на мое от-ношение к работе это не повлияло, так как результат говорил сам за себя. Если для об-личения одних мошенников нужно работать на других мошенников- я не против, всех не переловишь.
Мы работали разными составами, но только в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Именами и документам иногда пользовались настоящими, иногда фальшивыми. Задания требовали от нас индивидуального подхода, приличной моральной и финансовой подготовки, а также затрачивали разное количество времени. Результаты же иногда превосходили наши ожидания. Я с коллегами устраивались работать к нашим «объектам» в совершенно разных должностях: от грузчика до директора, тем самым узнавая подноготную предприятия- его финансовую деятельность, общественные функции, производственные стандарты и их  нарушения; также мы с помощью сто-ронних организаций сотрудничали с объектами, разрушая их извне. Всю информацию мы совершенно бесплатно опубликовывали в СМИ, отсылали в налоговую службу и другие инстанции, отдавали конкурентам. На самом деле, полностью предприятие страдало крайне редко, в основном разоблачения касались лиц, имеющих высокое должностное положение и явно нарушающих закон. Эвклид платил нам зарплату и процент от проведенной операции. На жизнь хватало. Моральной же подпиткой он занимался в основном через эфиры он-лайн. Определенные технические средства у нас были, но о разработках типа оснащения Джеймса Бонда мы могли только мечтать. Со временем я стала понимать, что мы, наверное, все-таки студенты-энтузиасты, имеющие полупансион, а не настоящие профессионалы, но никого из нас это никогда не расстраивало.
Операция с администрацией была для нас первой крупной рыбой. Мы решили, что готовы, мы рвались в бой. Именно поэтому я устроилась туда курьером, чтобы была воз-можность где-то что-то подслушать, прочитать корреспонденцию, скопировать компьютерные файлы, а главное- внушить сотрудникам, что такого типа праздник им просто необходим. Поверьте, я не взяла на себя много- заставить человека что-то сделать помимо его воли можно только насильно, я силу не применяла, только заронила зерно… Я разливалась соловьем перед Инессочкой, рассуждая о прелестях внепланового корпоратива; я завалила столы сотрудников рекламными брошюрами агентств по организации праздников; я забивала личные почтовые ящики нужным спамом; я на каждом углу кричала о нестандартности, новизне, незабываемом отдыхе у тех-то и тех-то. Курьера никто не слушал, но все слышали слова: праздник, халява, оторваться по полной, мы этого достойны. Порок давно укоренился в человеке, для достижения нужного результата его нужно только слегка потревожить.

Я давно допила чай и внимательно смотрела на коллег: все были деловиты и встревожены. Убийство- это было слишком и весьма некстати. Узнали о нем только поздним утром от Ларисы Степановны, которая работала у чиновников приходящей уборщицей в VIP кабинетах. Где я, что со мной - никто не знал. Материалы для статей давно ждали своего часа, поэтому, как только вечеринка официально началась, уже готовые статьи стали высылать в газетные редакции по емейлам и выкладывать в интернет. Все понимали, что сейчас пострадавшая сторона начнет искать тех, кто заварил эту кашу, и постарается свалить убийство в эту же кучу. Этого мы не должны были допустить. Негласно было объявлено военное положение.
Наконец, вошли два последних участников нашего собрания- Жорж и Михаил; мы ждали от них самых свежих новостей. Милый, славный, такой добрый и любимый мой Жорж. Он вошел стремительно и сразу подошел ко мне.

Наши отношения с Жоржем начались сразу после знакомства в первые месяцы моей работы. Любовь как-то неожиданно взяла и постучала в нашу дверь, она пришла к нам тихо, спокойно с добротой и взаимным уважением. Это не была страсть или эмоциональный взрыв, это даже не было влюбленностью, когда двадцать четыре часа в сутки кипит кровь. Это были лечащая душу любовь, дружба, счастье от общения на одном языке. Сначала у нас получалось работать в одной команде, потом же это уда-валось все реже и реже. Мы нечасто виделись, как это принято у дорогих друг другу людей, поэтому ценили каждые проведенные вместе минуты. Конечно, мы постоянно переписывались и перезванивались, но виртуальная реальность слабо справлялась с ролью реальности настоящей, живой, пропитанной свежим воздухом и энергетикой людей. Ни родные, ни девчонки не знали о наших отношениях, так как это было бы неизбежно связано с кучей ненужных вопросов. Поэтому приходилось все скрывать и делать вид, что пока я не нашла свою вторую половинку, но, как принято сейчас писать в социальных сетях, я в активном поиске.

Я бросилась обнимать Жоржа, и тут же разрыдалась. На несколько минут я могла себе это позволить. Все тактично не замечали моего порыва, однако пора было заняться делом. Маргарита Львовна разлила всем по рюмкам своей фирменной настойки из мяты на спирту (!) для лечебного эффекта нашим шалившим нервами и объявила начало совещания, предварительно наладив видеосвязь с Эвклидом. Наш идейный вдохновитель вещал следующее:
- Рад видеть всех вас вместе, хоть повод для радости и не подходящий. Рассказывайте мне и друг другу все сначала и по порядку, потом вынесем все необходимые вопросы на обсуждение. Могу сказать, что сделаю все от меня зависящее, чтобы эта история с убийством коснулась нас как можно меньше; очень не хотелось бы разрушать нашу столь эффективную деятельность. Маш, давай рассказывай все о вечере.
Я по возможности подробно описала весь ход мероприятия от начала в Петродворце и до обнаружения мною трупа.
- Ты его узнала? – спросил Эвклид.
- Тогда мне он показался знакомым, но четкой уверенности у меня не было, ведь лицо было искажено, позже я точно вспомнила, что это юрист- Борис Иванович. Ну, и потом Роман Александрович подтвердил мою уверенность. Этот Борис Иванович среднего роста, худой, лысоватый, с длинным носом и подбородком. Знаете, лицо такое, что если посмотреть на него в профиль, то кажется, что оно похоже на полумесяц. Всегда ходил в сером строгом костюме и бордовой рубашке. В общем, типичный крючкотвор старой закалки.
- Ты знаешь о каких-либо его конфликтах с коллегами?
- Нет, ничего громкого не было, иначе весь коллектив бы жужжал. Но, скорее всего, мотив связан с профессией- это самое простое и реальное объяснение.
- Возможно, но нельзя полагаться только на то, что лежит на поверхности, – Эвклид выглядел серьезным, но не огорченным. Конечно, он-то, ведь, далеко от нас! – Ладно, опиши, как труп лежал, как выглядел, где он конкретно находился.
- Знаете, у стойки гардеробщика есть ячейки с внутренней стороны для хранения аксессуаров и обуви. Ячеек как таковых там не было, а пустое пространство для них осталось. Когда в начале вечера я оставляла там вещи, обратила внимание, что в углу были свалены доски и какие-то рабочие инструменты. Видимо, стойка сломалась или перестраивалась, поэтому временно образовалось пусто место. Он сидел на полу, облокотившись о стену рядом со строительными материалами. Одет был в черный смокинг, одежда не разорвана, крови на нем я не видела. В общем, впечатление обычно сидящего человека, если бы не искаженное ужасом лицо. Глаза прямо на пол лица были!
- Что же... уже кое-то. Что-то еще есть?- Эвклид стал чуточку задумчивее.
- Я стала орать, как сто поросят на мясобойне и хлопнулась в обморок… Я уверена, что меня должны были услышать весь персонал и оставшиеся гости, все должны были ко мне прибежать.
- Может, и прибежали, но решили тебя, как ценного свидетеля, пока отправить в укромное место и разговорить. Может, ты своими глазами видела, как Глава убивает своего подчиненного,- предположил сидящий рядом со мной Жорж.
- Ага, заодно и весь обслуживающий персонал решили поместить в квартирах рядом, – у Дмитрия на слова Жоржа проявился здоровый скептицизм.
- Обсуждать и строить догадки будем потом, сначала факты, – Эвклид призвал мужчин к порядку. – Маша, теперь подробно расскажи о сегодняшнем дне.
Я постаралась припомнить все как можно детальнее, чтобы наиболее точно воспроизвести мои утрешние и дневные приключения.
- Тебе, Маша, просто нереально повезло с пожарными. Ну, и «соображалку» включила. Молодчинка!- поддержала меня Олеся.
- Я давно говорил, что нам необходима какая-то личная поисковая система, точнее телесная. Одних машин  в нашем деле недостаточно, - насупился Дима.
- У нас пока нет такой возможности, и если мы сейчас сложившуюся ситуацию не разрулим, то нам это и не понадобится. Мы на грани разоблачения. Надеюсь, это все понимают? – спокойно, но твердо сказала Эвклид.
- Да! Конечно! Безусловно! А как же! – раздался нестройный хор голосов в ответ.
- Это пока все. Если что-то вспомню- скажу, – я очень устала от своего рассказа и позволила себе еще немного мятной настойки.
- Хорошо. Теперь докладывайте Вы, Лариса Степановна, - в голосе Эвклида прозвучало немного больше уважения.
- Я, ведь, рано прихожу, мне прибрать кабинеты нужно до начала рабочего дня. Думала, что все сделаю и найду себе какую-нибудь дополнительную работу в коридоре или приемной, чтобы узнать как можно больше. Но, когда я пришла, их уже большая по-ловина была. Правда, многие помятые, одеты кое-как. Почти все не отходили от кулера с водой и кофейного аппарата. Суматоха, естественно: все кричат, матерятся, разговаривают по телефонам, отношения выясняют, некоторые женщины были  с заплаканными лицами. Меня из всех кабинетов выгнали и велели сразу домой уходить. Я побыла там еще немного, но все было довольно ожидаемым – в воздухе висели вопросы: кто виноват и что делать. Обсуждали и статьи и убийство, паниковали по поводу прихода полиции. Официального совещания  я не дождалась.
- Ой! Я вспомнила, что рядом с трупом было большое бурое пятно. Может его убили, а потом перетащили? – возбужденно сказала я.
- Недалеко утащили. Наверно, убийцей был лилипут! – как всегда вставил свои пять копеек Дима. – Чтобы человеку было удобнее умирать, он его посадил. Интересный подход.
- Дима! Догадки потом!- прервала Димины реплики Маргарита Львовна.
- Миша, что с прослушкой? – спросил Эвклид. Миша, такой симпатичный светловолосый пупс, который был со всей современной  техникой на ты, посмотрел в ка-меру, как бы на Эвклида, и отрапортовал:
- Очень много шума, слышно плохо. Строили догадки, судя по звукам, даже дрались. Решили выяснить все по поводу нас, то есть агентства «Каскад развлечений», а потом разорвать в клочья и сдать полиции. Правда, мнения о контакте с полицией разделились: кто-то не хотел допускать нас до них, но решили, что это бесполезно, ведь они все равно на нас сами выйдут. Постановили также провести внутреннее расследование. Назначили ответственных для работы над опровержением. Решили, какую деятельность пока приостановить, какие встречи и поездки отменить. В общем, военное положение. Совещание длилось часа два, потом полиция приехала. Больше в этом зале никого не было. Для беседы и допросов, наверное, поинтимней обстановку выбрали. Кстати, твоего, Маша, Романа Александровича, как самого инициативного назначили и с нами разбираться и с общественностью общаться. Мол, это его и вина и работа. От него о тебе не было ни слова. Вот это меня и беспокоит.
- Это всех беспокоит! Хотя, стоило ожидать, что там у многих свои отдельные ото всех игрушки есть, –  при этих словах голос Эвклида стал резким.- Спасибо, Миша. Теперь ты, Жорж! Давай, все подробно излагай.
Жорж немного помедлил с ответом, но когда заговорил, голос его был сильным и уверенным:
- Мне удалось узнать, что полицию вызвал метрдотель по указке Романа Алексан-дровича.
- Извини, Жорж, что перебиваю, но этот Роман Александрович так часто в нашем разговоре фигурирует, и пока это единственный имеющийся у нас Роман, поэтому я предлагаю его называть просто по имени.
- Хорошо. Так вот, со слов Романа, труп обнаружил он. Он доложил об этом метр-дотелю и попросил его вызвать полицию, а также задержать в ресторане персонал без объяснений причин. Гостей он отпустил, сказал, что знает всех поименно, кто остался. Сам он ушел охранять место преступления и оставался там до приезда полиции. За инициативу с гостями его, конечно, по головке не погладили, но что-то было сделано, то сделано. После обычного наряда приехали чины повыше, и там уже разговор пошел на других тонах. Естественно, договорились о корректном следствии и о неразглашении информации. Слабо намекали о том, чтобы замять дело.
- Дело замнут? – спросила Олеся.
- Вряд ли, но нам надо будет немного этому поспособствовать. Хотя после всей сегодняшней шумихи в их интересах информацию не прятать, а все на нас свалить. Итак, мужчина умер между двумя и тремя часами ночи. Пока ждут заключения пато-логоанатома. Это все, что мне удалось узнать. Учтите, что сведения придется добывать по крупицам, многое придется самим додумывать.
Минуты на две наступила тишина, потом заговорили все хором. Эвклиду понадобилось некоторое время, чтобы нас успокоить.
- Мне нужно время, чтобы подумать и сделать несколько телефонных звонков. Че-рез минут двадцать наладим связь. Вы пока по возможности спокойно все обсудите, - и он отключился.
Слово взяла Маргарита Львовна:
- У нас есть одно преимущество- мы знаем, что не замешаны в убийстве. Нужно решить продолжаем ли мы в данной ситуации муссировать прошедший вечер или прячемся в подполье.
- Если мы затихнем, они все опровергнут. О вечере будет знать только полиция, люди будут лишь строить догадки. В этом случае легко будет свалить на нас убийство, мол, наворотили дел и испугались. – Наконец, заговорил Андрей Ефимович- двоюрод-ный брат Маргариты Львовны. На данный момент он выполнял те же функции, что и она, но с другой группой. Он, Жорж, Карина, Павел и Изольда Владиленовна (!) работали с предприятием по производству детского питания.
- Согласна, им сейчас любой ценой свои шкуры спасать надо. Уверена, немногие реально понимают, что убийство мог совершить кто-то из своих, - вставила теперь уже я свои пять копеек.
- Все согласны, что продолжать начатое стоит? – оглядела весь коллектив Мар-гарита Львовна.
- Помирать так с музыкой!- сказал Дима и поднял руку. Остальные также проголосовали за.
- Будем ли открывать карты и сотрудничать с полицией? Этот вопрос в компе-тенции уважаемого Эвклида, – продолжала обсуждение Маргарита Львовна.
-  Главный сейчас вопрос- стоит ли проводить самостоятельное расследование,– Озвучил мысль всего коллектива Андрей Ефимович. – Правда, способности, некоторые технические средства на нашей стороне. Думаю, что не нужно этим пренебрегать. Хоть какие-то реальные факты, собранные в этом направлении, возможно, спасут нас.
Все молчали. Первым заговорил почему-то Миша, который обычно предпочитал словам дело:
- Нам стоит сделать все возможное. Тем более, что ни о какой работе сейчас не может идти и речи. Андрей Ефимович прав- пригодиться могут любые сведения.
- Тогда нужно еще рассмотреть версию с персоналом. Кто знает, какая трагедия могла разыграться в этот вечер, – сказала Карина и подняла руку, давая понять, что голосует за проведение расследования.
Проголосовали все, кроме Изольды Владиленовны, она воздержалась. Еще недавно она была не очень успешной, но профессиональной актрисой, и ей чужд был наш авантюризм. В нашей команде она чаще всего исполняла краткие эффектные роли и редко рисковала. Если нужно было сыграть недовольную клиентку, устроить прилюдно эффектную истерику, отвлечь объект, скомпрометировать кого-нибудь или сделать что-то в таком же роде, мы обращались к ней. Ей было тридцать три года, она являлась обладательницей великолепной фигуры и совершенно обычного немного анемичного лица. Впрочем, для нашего дела такая внешность была совершенно выигрышной- грим требовался минимальный, а результат перевоплощения всегда был поразительный.
На компьютере снова появилось изображения Эвклида.
- Хэлло, друзья. Есть потрясающая новость. Ваш Роман Александрович или просто Рома является гражданином США и по совместительству очень состоятельным человеком, возможно даже миллионером.
Всех охватило онемение, резко наступила тишина, которая длилась несколько минут. В этой тишине раздался стук в дверь, и мы все как-то враз отмерли.
- Наверно, соседи. Опять кастрюлю попросят или дверь выломать. Дети… вечно они ключи теряют! – сказал Дима и пошел открывать дверь. На пороге нашей комнаты стоял Роман Александрович и приветливо улыбался. Сцена была не просто немая, вместо воздуха образовался вакуум.