Мир Тэлеос - Глава 01

Глава 1.

Ветер. Это первое, что он почувствовал на своем лице. Освежающее прикосновение воздуха приятно ласкало кожу, вызывая неосознанное желание полностью отдаться этому ощущению. Было несколько свежо, но вполне комфортно. Он лежал, чувствуя, как небольшой камушек неприятно вдавливается ему в спину. И еще, что трава, шелестящая вокруг него, была влажной.

«Наверно стоит открыть глаза и осмотреться»

Ресницы затрепетали, и сквозь слегка приоткрытые веки хлынул поток ослепительного света, принесшего вместе с резью в глазах, еще и головную боль.

Перевернувшись на живот, он снова повторил попытку открыть глаза.

Теперь он отчетливо увидел прямо перед своим носом, ползущую по зеленой травинке букашку, которая упорно перебирая своими лапками, забиралась по стеблю вверх. Но стоило ей очутиться на самом кончике травинки, как резко подувший ветер дернул стебель, и букашка, не выдержав такого давления, свалилась на землю, упав на спину и, принялась беспомощно дергать всеми своими конечностями в тщетной попытке перевернуться. И неизвестно, сколько это могло бы продолжаться, если б он не нагнул травинку прямо ей в лапки. Уцепившись ими за край стебелька, букашка на несколько мгновений замерла на месте, после чего быстро забравшись наверх и расправив свои крылышки, улетела.

Поднявшись на ноги, и осмотревшись по сторонам, он понял, что стоит на опушке леса, шелестящего зеленой листвой у него за спиной. А впереди расстилается поле, черное от свежевспаханной земли.

Что это за место, как здесь оказался, полностью обнаженным и без единой вещи, он не знал. Не мог вспомнить и своего имени, так же как и всего остального.
Прикрыв глаза, он попробовал оглянуться в глубины своей памяти, но наткнулся лишь на темный вязкий туман, не позволяющий ему увидеть в свое прошлое дальше сегодняшнего утра.

Так он и стоял пока лучи небесного светила, медленно поднимающегося над горизонтом, не стали припекать его обнаженное тело.

«Надо что-то делать. Не могу же я так и дальше стоять. Но куда идти».

Еще раз, окинув окрестности уже более внимательным взглядом, он заметил вдалеке прижавшуюся к лесу небольшую деревеньку.

Выбор был не большой, и если говорить откровенно, то и не слишком трудный, или стоя здесь столбом помирать от голода, или идти вперед, туда, где люди. А то, что деревенька была обитаема, выдавали печные трубы, из которых в небо поднимался легкий дымок.

Прикрыв глаза, он тут же представил печь, в которой на углях скворчал чугунок, распространяя вокруг себя аромат наваристой мясной похлебки, а со стола доносился запах свежевыпеченного хлеба. От таких видений, в животе громко заурчало, напомнив о том, что он голоден. Правда о том, когда последний раз ел, он не помнил, но пустой желудок упорно твердил ему о том, что это было очень давно.

Двигаясь в основном под прикрытием кустов, обильно росших вдоль леса, исцарапав ноги и даже пару раз больно наступив на торчащие сухие ветки, он наконец-то оказался у ветхого заборчика стоящей с краю избы.

Изрядно покосившееся строение, сложенное из почерневших от времени и потрескавшихся бревен, крытое соломой не первой свежести, назвать пригодным для жилья было довольно сложно. Но огородные грядки, относительно ухоженные, и практически избавленные от сорняка, говорили о том, что люди здесь все-таки жили. 

Остановившись около заборчика, он с тоской осмотрел себя.

«И что я им скажу, кто я, откуда, что мне от них надо, поесть, так мясной похлебки, судя по окружающей нищете, они и сами давно не видели. В лучшем случае, молоко да черствый не слишком свежий хлеб, которого им и самим мало. Лучше уйти. Вот только куда».

- И шо ты там встал.

Нарушил тишину старческий скрипучий голос.

- У меня уже есть одно пугало, второго не надо.

От угла дома отделилась сгорбленная фигура, в темных лохмотьях и опирающаяся на корявую клюку.

Старуха, неловко взмахнув своей палкой, указала на сооружение из палок, отдаленно напоминающее человека и обряженное в такие же лохмотья, что были на ней, только еще более истерзанные временем. Очевидно, пугалу приходиться донашивать за ней гардероб.

- Двигай сюда, а то ненароком соседи, увидев такого красавчика голым у меня на огороде, решат, что старой карге свезло, и поумирают от завести.

Надтреснуто закаркав, что очевидно означало смех, она махнула ему палкой, предлагая следовать за ней.

Ничего другого, как пойти за ней в дом, ему и не оставалось.

При ближайшем рассмотрении, она выглядела еще старше, чем показалась ему сначала. Лет девяносто, если не больше. Морщины, глубокими оврагами избороздили ее лицо. Беззубый рот, находился в постоянном движении, словно в поиске уже давно исчезнувших зубов. А маленькие глазки, наполовину скрытые обвисшими веками, были настолько мутными, что казалось принадлежали слепому человеку. Но больше всего удручал запах, запах давно немытого, старческого тела.

- Ну что, красавчик, проходи, рассказывай, откуда ты такой взялся.

С трудом протиснувшись сквозь низенькую дверь, они оказались в слишком захламленной комнате, которая была единственной в этом доме. Здесь находилось все, и печь и стол с парой почерневших лавок, и лежанка с наваленной поверх соломой, и еще куча всякой мелкой утвари, место которой было на свалке. Сквозь маленькие, затянутые бычьим пузырем окна, пробивалось столь мало света, что разглядеть что-либо подробно, было просто не возможно.
- Если честно, то я и сам не помню, кто я и откуда.

Аккуратно присев на край лавки, он оказался как раз на уровне ее глаз.

- Единственное что помню, это как проснулся этим утром на краю леса, уже в таком виде.

И провел руками вдоль своего тела, как бы в подтверждая свои слова.

Старуха некоторое время молча смотрела на него своими подслеповатыми газами, словно о чем-то задумавшись, потом развернулась и проковыляла в сени, откуда спустя некоторое время вернулась, неся охапку всякого тряпья.

- Выберешь себе чего-нибудь.

И вывалила это богатство ему под ноги.

Одежда была ветхой, и уже давно кем-то ношеной, но как говориться, дареному коню в зуб не смотрят, и присев на корточки он принялся выбирать из этой одежды что-нибудь поприличнее.

Через некоторое время он уже стоял, облачившись в видавшие виды коричневые штаны из грубой холстины, и из такого же материала рубаху, подпоясавшись плетеным из веревок поясом. От всей одежды пахло чем-то несвежим, затхлым, словно в ней недавно кто-то умер, но решив, что на свежем воздухе запах выветриться, не стал высказываться по этому поводу.

Пока он занимался своим незатейливым гардеробом, на столе появилась глиняная миска, наполненная отварным картофелем, кусочек жесткого на вид, обветренного сыра, и горбушка хлеба. А в кружке с отколотой ручкой, плескалась мутная жидкость, по виду и по запаху, отдаленно напоминающая квас.

- Спасибо бабушка за угощение.

Только и смог он выговорить, поскольку внутри живота предательски заурчало.

Старуха, присев на лавку, стала внимательно смотреть, как он с жадностью поглощает нехитрую снедь.

- Да, видать издалеча тебя к нам занесло, вон как проголодался.

Проговорила она, когда последняя крошка исчезла со стола.

- Вот только дальше тебе оставаться здесь нельзя, никак нельзя.

Проговорила она тихо, словно общаясь сама с собой.

- Странные, опасные времена нынче наступили. Я вот тебя приютила, накормила, одела, поскольку чувствую, что человек то вроде хороший, не злой. Но думаю, другие будут не настолько любезны с тобой.

- Это отчего же, бабушка?

Осмелился подать он голос.

- Да ведь говорю же я тебе, времена настали странные. Не любят они чужаков, боятся. Особенно, таких как ты, из леса.

- Но я же не помню, откуда я.

- Да из леса ты, из леса. Откуда же еще.

Старуха замолчала, прикрыв глаза, могло даже показаться, что она заснула. Ему тоже нечего было сказать. Так и сидели некоторое время молча. Наконец она шевельнулась.

- Уходить тебе надо, уходить. Туда откуда пришел.

- Но я не знаю….

- Тогда в замок тебе надо, к барону. Там и решат, кто ты и откуда. А здесь тебе точно больше никто не поможет. Местные, скорее всего за оборотня примут, и забьют камнями от греха подальше.

- За кого примут?

- За оборотня. Завелась тут у нас нечисть такая, уже как полгода. Все коров до овец таскала. А пару дней назад малышку Кесси утащила в лес. Вот местный народец и взбаламутился. За вилы да за топоры схватился. Вот примут тебя за оборотня и вмиг порешат.

- Но я…

- Знаю, знаю. Вот и говорю, уходить тебе надобно. А то, как бы чего не случилось.

- И куда мне идти.

- Я же сказала, к барону.

Старуха принялась активно жевать губами, что, скорее всего, означало ее раздражение.

- Пойдешь через лес. У меня как раз за домом тропинка начинается. Пойдешь по ней, к вечеру как раз к замку и выйдешь. Это всяко быстрее будет, чем по дороге вокруг леса тащиться.

Делать нечего. Пришлось уходить. Хоть вышло все не так уж и плохо. Накормлен, одет, правда обуви не нашлось, но это ничего, могло быть и хуже. Правда с памятью все так же плохо, как и утром, сплошной туман, который никак не желал развеиваться.

Перемахнув через заборчик, он практически сразу очутился в лесу. Тропинка, про которую говорила старуха, нашлась сразу. Не слишком широкая, в меру утоптанная, главное без канав и колдобин. Босыми ногами по такой идти одно удовольствие.

Настроение улучшалось с каждым пройденным шагом. Ветерок весело шелестел листвой, птицы весело пели, прячась в ветвях, лучики света, пробиваясь сквозь не слишком густую крону деревьев, весело танцевали на траве, перепрыгивая со стебля на стебель. Думать ни о чем не хотелось, мысли просто не задерживались в голове. Хотелось просто идти вперед, наслаждаясь тишиной и покоем.

Думать о своем настоящем и будущем, тоже как-то не получалось, да и бесполезно было задумываться о том, чего не знаешь. Необходимо собрать сначала информацию, обдумать ее, а уже потом, решать.

Через некоторое время, когда небесное светило стояло почти в зените, он вышел к ручью, весело бегущему на дне небольшого овражка.

Почувствовав жажду, он осторожно спустился по пологому склону и, встав на колени, жадно припал губами к холодной воде. Но едва успев сделать пару глотков, краем уха уловил сзади негромкий, еле уловимый шелест.

Правда увидеть причину этого звука ему так и не удалось. Едва начав поворачиваться, он почувствовал резкую вспышку боли на затылке, после чего провалился в темноту.

***

Едва ли его очередное пробуждение, можно было назвать приятным. Неимоверно болела голова. Казалось, словно внутри пробежался табун лошадей, подкованных чугунными подковами. Бред. Но именно так он себя ощущал.

Приоткрыв глаза, он не увидел ровным счетом ничего. Его окружала абсолютная темнота, которая давила на него словно тяжелое ватное одеяло. Попробовав пошевелиться, он был неприятно удивлен. Тот, кто связывал его, определенно был в этом деле мастер. Руки и ноги были стянуты веревками намертво. Во рту кляп, из какой-то провонявшей непонятно чем тряпки.

И что делать, в темноте, полностью обездвиженному, и ни одной светлой мысли по этому поводу. Оставалось ждать. Вот только чего.

У того, кто его похитил, дружеских намерений определенно не было. Обычно, того с кем хочешь провести приятный вечерок за приятной беседой с кружечкой эля, по голове не бьют, и не связывают.

Руки тем временем начали неметь. Он чувствовал, как веревки туго впиваются в кожу, перекрывая кровоток к конечностям. Еще немного и, он совсем перестанет их чувствовать. С ногами было немногим лучше, по крайней мере, штаны не дали так сильно перетянуть веревку. Но кажется на этом хорошие новости и заканчивались.

Из-за темноты, не было ни какой возможности, хотя бы приблизительно, определить в каком месте его закрыли. Что это было. Подвал, погреб или выкопанная посреди леса яма.

Хотя нет, хорошая новость все-таки была. Он был жив. А это значило, что он кому-то пока нужен. А раз так, то рано или поздно к нему придет его похититель. Нужно только подождать. Неизвестно сколько, но как говорится, выбора у него не было.

Время тянулось медленно, ужасно медленно, или ему просто так казалось из-за отсутствия света. Пробовал считать, чтобы хоть что-то делать, но это его едва не усыпило, через некоторое время его стало клонить в сон. Попробовал бороться, и не спать, но усталость и темнота взяли свое. Окончательно проваливаясь в дрему, он еще успел подумать о том, что его в любом случае разбудят, и если он к этому времени отдохнет, то и соображать будет лучше, авось что-нибудь путное в голову и придет. 

Успокоив себя такими мыслями, он с радостью провалился в мягкие объятия сна.

***

Ему показалось, что прошло всего лишь мгновение с того момента, как он заснул, когда его разбудил противный скип отодвигаемого засова. Моментально открыв глаза, он сначала ничего не увидел, но потом появилось едва различимое очертание открываемого люка, который находилась несколько выше, чем он мог предположить вначале.

Значит все-таки погреб.

Свет был не ярким, даже каким-то приглушенным, словно на дворе стоял поздний вечер, правда, после кромешной тьмы, его вполне хватало, что бы рассмотреть место своего заточения, но ему это не дали сделать. Двое парней, резво спустившись по приставной лестнице, подхватив его по руки, поставили в вертикальное положение, вызвав резкий приступ боли во всем теле.

В глазах помутилось, но сознания он не потерял.

Парни, обращаясь с ним как с мешком картошки, подтащили его к лестнице. Сверху, сильные руки подхватили его под мышки, и рывком вытащили наверх, отбросив в сторону, не обременяя себя его сохранностью.

Больно ударившись о землю, он остался лежать на спине.

Как и предполагал, был поздний вечер. Сквозь редкие просветы в кронах деревьев, виднелось практически почерневшее небо.

Парни вылезли из погреба, и люк бывшего узилища со скрипом захлопнулся.

Его грубо подхватили под руки, приподняв верхнюю часть тела над землей, и куда-то потащили. Ноги волочились по земле, оставляя после себя две небольшие борозды. Запрокинув голову, он попытался рассмотреть своих похитителей, но сумрак, стоящий под деревьями, позволил ему увидеть лишь два темных силуэта.

Все происходило в полном молчании. Его тюремщики не проронили ни звука, словно все их действия были уже давно отрепетированы до автоматизма, и не требовали ни каких дополнительных указаний. Это наводило на определенные мысли, на очень не хорошие мысли.

Остановились, снова бросив его на землю, и стали в гробовой тишине снимать с него путы. Освободив ноги и руки, парни без лишних церемоний поставили его на ноги. И если бы не поддержка под руки, он тут же рухнул бы на землю. Тело было ватными. Через несколько мгновений, кровь, по освободившимся венам потекла от конечностей, вызвав очень болезненные покалывания. От приступа боли, он окончательно повис на руках парней, и если бы не кляп, который они так и не сняли, он завыл бы в голос, а так раздалось лишь приглушенное мычание.

- Все, отпустите его.

Прозвучал грубый голос, и парни, поставив его на ноги, отошли в стороны.

Собрав остатки сил, ему удалось сохранить равновесие и не упасть. Окончательно убедившись, что это ему в ближайшее время не грозит, он поднял голову, и встретился взглядом с черными как ночь глазами. В них он не увидел ни жалости, ни крупицы сострадания к себе, но в них не было и ненависти к нему. Так можно смотреть, например на корову, перед забоем. Вроде и живая скотина, но все же больше пища, чем что-то другое. 

- Ну что, хлопчик, сейчас мы тебя отпустим.

Правда, эти слова были сказаны как-то по-особому, с подтекстом, который пока трудно было понять. 

Все еще чувствуя покалывания в ногах он, тем-не-менее, попытался рассмотреть своего собеседника повнимательней.

Перед ним стоял мужик, по-другому и не скажешь, крепкий, широкоплечий, на слегка расставленных ногах, и на ум приходило сравнение со скалой. Лицо широкое, практически полностью скрытое лохматой бородой. Голова обрамлена черными длинными волосами, торчащими во все стороны. Лишь глаза как у хищника, злобно блестели в темноте.

- И ты побежишь.

Медленно выговаривая каждое слово, он продолжал говорить.

- Побежишь в любую сторону, какую тебе захочется, нам всё равно. И мы дадим тебе шанс уйти подальше. Моим мальчикам необходимо научиться выслеживать добычу. 

Мужик машинально стрельнул глазами по сторонам.

- Ну а потом…

Скинув с себя всю одежду, он крепко встал, широко расставив ноги и раскинув в стороны руки. И тут с ним, стало происходить что-то невероятное. Очертания исказились, покрывшись рябью и, вокруг него образовался легкий туман, правда, недостаточный для того, что бы полностью скрыть происходившие с ним изменения. Тело стало удлиняться, в тоже время, становясь шире. Лицо вытянулось вперед, появилась пасть, усеянная множеством острых зубов. На голове уши, сместившись наверх, изменили форму, и теперь были похожи на волчьи. Разрез глаз уменьшился, став практически круглым, но глаза остались таким же черными, как и до этого. Существо завалилось вперед, упав на руки, нет, уже на звериные лапы, покрытые черной жесткой шерстью, как впрочем, и все тело. Хвост, как и у дикого волка, был опущен вниз, между задних лап.

Превращение заняло от начала до конца не больше нескольких мгновений, и из разинутой пасти, вырвался наружу хриплый, едва похожий на человеческий, полуголос-полувой.

- Беги.

И он побежал.

Зачем или почему так сделал, ответа у него не было. Он, наверное, мог бы остаться и попробовать поговорить, выяснить, зачем все это, почему именно он, ми еще много чего спросить. Только, для него в этот момент уже ничего не существовало важнее страха. Страха, который он ощутил, увидев перед собой превращение человека, пусть злобного, пусть страшного, но все же человека, в дикого зверя. Он почувствовал страх еще прежде, чем успел осознать и прочувствовать увиденное. Почувствовал каждый вставший дыбом волосок на своем теле.

Да, ему стало страшно, и поэтому он побежал.

Бежал так, словно за ним гналась сама смерть, и в каком-то смысле так оно и было. Бежал, не разбирая дороги. Не замечая хлестких веток, оставляющих на лице кровавые полосы. Не ощущая колючих кустов, норовящих разодрать его одежду в клочья. Ни сухих острых палок, которые лежали на земле присыпанные прошлогодней листвой, и больно впивались ему в ноги. Он не чувствовал ничего, только первобытный страх, который гнал его вперед.

Он уже захлебывался своим дыхание, а сердце бешено колотилось у горла, когда ноги подкосились, и он рухнул в кусты, приминая их под собой. Сознание поплыло, глаза закатились, и он провалился в туман.

Волчий вой ворвался в его сознание, вырывая из такого приятного беспамятства, принеся с собой новый приступ страха. Пролежал он, по всей видимости, не очень долго, но ночь уже полностью успела вступить в свои права. Его окружала темнота глухого ночного леса, лишь неясные очертания кустов и деревьев колыхались на грани видимости. 

Опираясь о дерево, он сумел подняться и принять вертикальное положение. Только, что это ему давало, с таким же успехом, мог и дальше валяться на земле. Практически полное отсутствие видимости, делало дальнейший побег едва ли выполнимым. От отчаяния, ему захотелось забиться под какой-нибудь куст и свернуться калачиком, полностью отдавшись на волю судьбы, и лежать там, в тишине и покое, ожидая ее решения. Ему показалось, что в сложившихся обстоятельствах, это единственно-верное решение. Зачем куда-то из последних сил бежать, пытаться спастись, если конец в любом случае один, и он уже предрешен.

Тишину ночного леса нарушил очередной, леденящий душу вой. И был он уже ближе. Намного ближе, чем предыдущий. 

Его прошибла дрожь.

Что же делать, остаться на месте - плохо, убежать - не получится, спрятаться - по запаху найдут. Так и не найдя безопасного выхода, решил идти. Хоть какое-то движение.

Но далеко уйти ему так и не удалось. 

Треск раздираемых кустов и глухое злобное рычание, оповестило его о том, что он уже не один.

Его настигли. 

Резко развернувшись, он смог различить в темноте только пару глаз пристально смотрящих на него. Краем сознания, успел отметить, что глаза небыли черными, как ожидал, а были карими, и в следующий момент зверь набросился на него.

Едва различимая тень, в одно мгновение, преодолела разделявшее их расстояние, и он, оказавшись опрокинутым на спину, был придавлен к земле тяжелым телом. Только выставленные вперед руки, в отчаянной попытке удержать зверя подальше от себя, не позволили грозным челюстям вцепиться ему в горло. Из оскаленной пасти на лицо капает слюна, дыхание зверя отвратительно, глаза яростно сверкают, и он молчит, что делало это зрелище еще более ужасным. Зверь давил на него в тишине, не издав практически ни звука.

С каждым мгновением, давление на его уже порядком уставшие руки увеличивалось. Оскаленная морда медленно приближалась к его горлу. Еще чуть-чуть и все будет кончено. Страх и полное отчаяние слились в единое целое. Захотелось закричать, завыть от безысходности. Злость, на себя, на судьбу, на весь окружающий мир вырвался наружу, и он зарычал подобно дикому зверю. Руки, от плеч до самых кончиков пальцев, пронзила резкая боль, словно их ошпарило кипятком, запахло паленым мясом, раздался мощный глухой удар, и тяжесть, давящая на руки исчезла. Тело зверя подбросило вверх, и оно рухнуло в кусты, распространяя вокруг себя мерзкий запах пережаренного мяса.

Тишина. 

Не было слышно даже стрекотания ночных насекомых, словно вся жизнь вокруг оборвалась в одно мгновение. Он продолжал лежать на спине, боясь пошевелиться, и с удивлением смотрел на свои руки. Широкие рукава с поднятых рук опали вниз, оголив их практически наполовину, и открывая взору изумительную картину. Руки покрывала сеть вен, светящихся в темноте голубым светом, который потихоньку начал тускнеть, и уже через несколько мгновений стал едва различимым. А еще спустя некоторое время перестал быть видимым и вовсе.

Но он все продолжал лежать ошарашенный происшедшим. И ни единой мысли не пришло в голову за это время.

Из ступора вывел шорох раздвигаемых кустов, и перед его взором предстал еще один огромный волк.

Что делать, второй раз такого чуда может и не произойти.

Но появившийся зверь, в отличие от первого, агрессии не проявлял. Он как-то жалобно заскулил, глядя на обожженный труп, своего брата, и стал меняться, превращаясь в человека.

Буквально через несколько мгновений, перед ним стоя парень, широкоплечий, крепкий, один из тех, кто вытаскивал его из погреба. Оголенное тело, бледной тенью выделялось на фоне темного леса. А из лежачего положения он вообще казался огромным.

Еще раз, оглянувшись на тело, парень подошел к распростертому на земле человеку.

- Вставай, пора уходить.

И протянул руку, предлагая свою помощь.

- Ну, что разлегся.

В нетерпении прохрипел молодой оборотень.

- Я и так рискую, помогая тебе.

Опасаясь подвоха со стороны своего преследователя, он те мне менее ухватился за предложенную ладонь, ощутив невероятную силу в руке, которая без видимых усилий помогла ему принять вертикальное положение.

Оказавшись на ногах, он пристально посмотрел в карие глаза оборотня, и к немалому своему облегчению не заметил в них злобы. 

- Почему ты помогаешь.

Услышал он свой голос. Горло пересохло, и слова с трудом протискивались наружу.

- Я же твоего брата кажется, убил.

На лице оборотня промелькнула еле уловимая усмешка.

- Ты о нем не беспокойся. Нас не так уж и просто убить. Ты его, конечно, прилично приложил, но думаю, дней через десять он полностью оклемается. А вот что касается здесь и сейчас, то нам необходимо убираться отсюда как можно быстрее.

- Почему.

- Скоро здесь будет отец. А мне почему-то расхотелось тебя убивать.

Излишние вопросы больше были ни к чему. И они пошли, стараясь как можно дальше оказаться от этого места. 

Было темно, и ему все также было трудно рассмотреть что-либо вокруг, но у оборотня такой проблемы очевидно не существовало. Он уверенно пробирался вперед, ловко обходя кусты и деревья стороной. Оставалось только не потерять из виду его спину белеющую впереди.

Сколько они таким образом пробирались по лесу, он не знал, но долго, начала ощущаться усталость, да и босые ноги были исколоты в кровь. Казалось, что на них не осталось ни единого живого места.

Наконец они остановились.

- Все, пришли.

Осмотревшись по сторонам, он так и не обнаружил отличий от других мест, которые были пройдены, и стал, молча ждать дальнейших объяснений своего спутника.

- Я тебя оставлю в небольшой пещере, а сам вернусь назад. Необходимо отвлечь отца от дальнейших поисков. Хотя, имея с твоей помощью тело обожжённого брата, это будет не так уж и сложно.

- И что мне делать. 

Оборотень пристально посмотрел ему в лицо.

- Ждать меня. И молиться всем своим богам, что бы у отца от горя не снесло крышу, и он немедленно не бросился на твои поиски. А теперь пошли, покажу тебе пещеру. 

И он, отвернувшись, пошел вперед.

Вскоре они уперлись в скалу, неожиданно выросшую у них на пути. Оборотень остановился, поводил головой из стороны в сторону, словно к чему-то принюхиваясь, и уверенной походкой двинулся вправо. Ни чего не оставалось, как молча последовать за ним. Буквально через несколько шагов раздвинув преградившие дорогу кусты, он скрылся за ними, полностью исчезнув из виду.

- Проходи, и устраивайся.

Проследовав за своим провожатым сквозь заросли, он оказался в полной темноте. Вот теперь ему точно стало казаться, что снаружи было светлей, по сравнению с тем, что окружало его сейчас. Здесь вообще ни чего не было видно. Абсолютная темнота. Проведя вытянутыми руками из стороны в сторону, обнаружил по бокам от себя каменные стены, а впереди пустоту.

- Проходи, не стой на пороге.

Раздался голос из этой пустоты. 

- Пещерка конечно не большая, но перекантоваться какое-то время, в ней можно.

- Я не вижу куда идти.

Оборотень взял за руку, и слегка потянул его на себя, разворачивая.

- Садись на землю, здесь есть немного соломы. А мне пора. 

Он отпустил его руку и, судя по звукам, стал выбираться из пещеры.

- Если ничего не случится, я приду к тебе в течение дня, скорее всего ближе к полудню.

После чего, зашуршав кустами, исчез, оставив его одного.

Оставшись в одиночестве, он некоторое время сидел, не шевелясь, старательно прислушиваясь к окружающему его миру. Но кроме обычных звуков ночного леса, так ничего и не услышал.

Произведя небольшое исследование вокруг себя руками, он не обнаружил ничего необычного. Под ним действительно была солома, постеленная прямо на голой земле, да стена за спиной из необработанного камня. Отползать куда-то еще, он не рискнул, боясь потом не найти в темноте дорогу назад. Ничего, пока и так хорошо. Главное, что здесь сухо и спокойно, и его пока никто не хочет съесть.

Прислонившись к каменной стене спиной и прикрыв глаза, он попытался, уже в который раз за прошедший день, найти в своей голове ответы на мучавшие его вопросы.

Кто он, откуда, зачем здесь оказался и куда держал путь. 

Но ответов не было, и это его пугало.

Нет, если покопаться в голове, то он многое помнил, вернее, понимал на подсознательном уровне. Но все, что касалось его личности, застилал плотной массой туман. А то, что с ним произошло во время нападения оборотня, как он смог такое с ним сотворить, и вовсе было за гранью его понимания. Частью своей непотерянной памяти он, конечно, знал, что в мире есть магия, и магия им управляет, она может многое, очень многое, но вот каким боком он к ней относится, увы, оказывалось все в том же тумане. По всему выходило, что магия ему знакома, но как он ей воспользовался, не понимал.

За этими рассуждениями, он и не заметил, как очутился в мире сна. Его дыхание успокоилось, став ровным и умиротворенным, тело расслабилось, глаза закрылись, а голова медленно свесилась на грудь.

***

Он проснулся от птичьего щебета. Какая-то птаха, расположившись у самого входа в пещеру, решила устроить для него бесплатное представление. Сев на своей импровизированной постели, оказывается, ночью он все-таки умудрился удобно на ней улечься и, проморгавши глаза ото сна, решил, что все не так уж и плохо. И птичье пение не раздражало, по крайней мере, настроение от этого не испортилось, а даже, наоборот, как-то улучшилось, и в пещере светло, и вокруг все спокойно, что еще надо для хорошего утра.

Оглядев свое жилище, обнаружил, что это даже не пещера, а скорее что-то больше напоминающее небольшой грот, глубиной примерно шагов пять-шесть, а в высоту немногим больше человеческого роста.

После не долгих размышлений, решил, что ничего страшного не случится, если он выйдет наружу, и осмотрит окрестности.

Выбравшись из кустов, обильно росших у входа, оказался окруженным высокими хвойными деревьями с шершавыми стволами, и зелеными ветвями расположенными высоко над землей. От этого лес казался воздушным и светлым, хотя высокие и густые кроны полностью закрывали небо, не пропуская прямые лучи света, отчего вокруг создавался легкий полумрак. За спиной скала, уходящая в стороны, пока хватало взгляда. Задрав голову вверх, попытался определить ее высоту, но ему это не удалось, она была явно выше деревьев.

Тут его привлек звук, который своим легким журчанием, приятно разбавлял все остальные звуки леса. Словно завороженный, он пошел за ним, и буквально через пару десятков шагов обнаружил ручей, вытекающий из-под скалы, и весело убегающий по небольшой ложбинке вглубь леса.

Только сейчас, увидев воду, он почувствовал жажду сковавшую ему горло. Молча возблагодарив богиню, опустился на колени и, склонив голову к самой поверхности ручья, стал с жадностью пить. Вода, оказалась настолько ледяной, что практически мгновенно свело зубы и охолодило горло, но это не остановило его, только слегка замедлило насыщение ею.

Спустя некоторое время, перестав пить, он набрал полную пригоршню воды и выплеснул ее себе на лицо, почувствовав себя чуть ли не заново рожденным. Блаженная улыбка осветила его черты, и он с благодарностью посмотрел на небо, которое точно находилось где-то там, в вышине, но сейчас было скрыто от взора густыми деревьями.

- Вейрана, благодарю тебя за изумительный подарок.

Прошептали его губы, и он лишь немного удивился, тому, с какой легкостью всплыло из его затуманенной памяти имя божества, которому всегда покланялся. Правда пока еще не вспомнил, божеством чего она была, но зато теперь появилась твердая убежденность, что со временем ему удастся вспомнить все. 

Опустив голову, он увидел свое лицо, отраженное в воде.

Молодой парень, двадцати, от силы  двадцати пяти лет, с приятными, но не слишком правильными чертами лица, смотрел на него темно-синими, слегка раскосыми глазами. Черные, немного волнистые волосы, спадающие на плечи, обрамляли вытянутое худое лицо, на котором выделялся нос, отдаленно похожий на клюв хищной птицы. Тонкие губы, довершали портрет того, кто глядел на него из ручья.

«Это не может быть мое лицо, слишком молодое».

Мысль слабым эхом пронеслась в его голове. Появилась и тут же пропала, не дав на себе сосредоточиться.

Рука непроизвольно отвела в сторону волосы, открыв взору вытянутые кверху заостренные уши. Не такие длинные и элегантные как у эльфов, но все же.
«Полукровка».

Легкий вздох вырвался из груди. И он, отступив от ручья сел на землю, прислонившись спиной к стволу дерева. Кора была шершавой и бугристой, неприятно давя сквозь ткань рубахи, но это его не беспокоило.

Значит он на половину эльф, а на другую половину человек.

Из не до конца затуманенных закромов своей памяти, он знал, что такой союз случался крайне редко, и откровенно говоря, не приветствовался ни эльфами, ни людьми. Но еще реже от таких союзов появлялись дети, для которых изначально была уготована, не слишком приятная жизнь. Поскольку ни люди, ни тем более эльфы не жаловали полукровок. Для эльфов, в первую очередь была важна чистота крови, а люди просто завидовали. Нелегко видеть рядом с собой человека, срок жизни которого в несколько раз больше твоего. Конечно не настолько как у чистокровного эльфа, который может прожить и три тысячи лет, но цифра в пятьсот-шестьсот, тоже впечатляет. Вот люди и относились к полукровкам, как к соседу, который в один прекрасный момент, взял да и разбогател, забыв пригласить тебя на праздник своей жизни.

Можно было в этом найти что-то и хорошее, хотя бы то, что стало немного понятнее с его происхождением. Как говориться, и на том спасибо. Правда до полного прояснения еще далековато, ответов на основные вопросы, как не было, так и нет, но память работает, и значит, не все потерянно.

Улыбнувшись своим мыслям, он поднялся, и медленно побрел к своему временному пристанищу.

Оборотень уже ждал его, вольготно расположившись у входа в пещеру. Сидя на земле с вытянутыми вперед ногами, он расстелил сбоку от себя полотенце, на котором лежали хлеб с сыром, и приличный кусок холодного мяса. Рядом с импровизированным столом находился наполненный чем-то бурдюк, горлышко которого было плотно заткнуто деревянной пробкой.

- Присаживайся.

И сопроводил свои слова приглашающим жестом.

- Я знал…, вернее, чувствовал, что ты где-то рядом и скоро придешь, поэтому и не стал искать.

Видя его вопросительный взгляд, продолжил.

- Сначала подкрепись, а уже потом, поговорим.

В животе призывно заурчало. Оборотень, по всей видимости, услышав этот звук, слегка ухмыльнулся, но никак не прокомментировал.

Вид пищи, лежащей перед ним, и чувство голода, призывало его отбросить все приличия, и наброситься на еду, не дожидаясь повторного приглашения. Но он все-таки заставил себя опуститься на землю медленно и, сохраняя спокойствие отломить кусок хлеба, взяв в другую руку сыр. После чего, слегка кивнув головой, в знак благодарности, принялся есть.

Оборотень, откинувшись на спину, прикрыл глаза, подложив под голову руки. Он лежал, пожевывая травинку и молча ожидал, когда пища будет съедена, справедливо пологая, что, главное для голодного человека.

Когда последний кусочек был запит ягодным морсом из принесенного бурдюка, оборотень приподнялся и, протянув ладонь для рукопожатия, представился.

- Диамир, как ты наверно уже понял, оборотень.

Пожимая протянутую руку, он совершенно неожиданно для себя, ответил.

- Владиан.

И застыл, с удивлением осознавая, с какой легкостью он произнес свое имя, словно и не было мучительно-долгих попыток вспомнить, хотя бы что-то. Оно всплыло в сознании настолько естественно, что даже не возникло ни единого сомнения в том, что это имя принадлежит ему. Неосознанно улыбаясь, он повторил свое имя, уже полностью.

- Владиан Корташ, приятно познакомиться.

Диамир, внимательно разглядывал своего собеседника, по-видимому, даже не задумываясь о том, что это несколько неприлично.

- А теперь расскажи, кто ты, откуда, и как оказался в этом лесу.

Владиан, некоторое время молчал, обдумывая свой ответ.

- Я не знаю, откуда я, и что со мной было до вчерашнего утра. Рассажу, только то, что помню. Проснулся я на краю леса и, увидев неподалеку деревушку, решил, что будет правильным, обратиться к местным. Там и встретил милую старушку, которая меня приветила, накормила и даже с одеждой помогла. После чего посоветовала идти в замок к барону, даже показала тропинку через лес, сказав, что по ней до замка я доберусь быстрее. Остальное ты знаешь. 

Владиан посмотрел на оборотня, и заметил, как тот слегка улыбается, слушая его рассказ. Где-то в душе, всколыхнулась обида.

- Знаешь, мне было не смешно, когда вчера с вами «познакомился».

- Да я не над этим усмехнулся, а над твоей доверчивостью.

Владиан вопросительно вздернул бровью.

- Первый-встречный человек послал тебя в лес, и ты идешь, даже ни чем не поинтересовавшись.

- А что-то не так.

- Все не так.

Он немного замялся.

- Это была наша бабушка. Она можно сказать, специально, таких как ты, чужаков, в самую чащу направляет. Знает, что мимо нас им не пройти.

- И что вы с ними делаете.

Когда вопрос уже был озвучен, Владиан понял, насколько глупо он прозвучал в данных обстоятельствах. Тем не менее, Диамир ответил, и в голосе послышалось некоторое сожаление, но вместе с этим и гордость.

- Охотимся на них. Отец решил, что так мы быстрее приспособимся к жизни, что бы он под этим ни подразумевал.

Владиан тут же представил себе, чем обычно заканчивалась такая охота, и его желудок едва не вывернуло наизнанку. Перед внутренним взором промелькнула картинка, наполненная яркими красками, как пара волков стоит, склонившись над своей кровавой трапезой. Он отвернулся в тщетной попытке скрыть свое отвращение.

Диамир молчал.

Немного придя в себя, Владиан задал мучивший его вопрос.

- Тогда зачем. Зачем ты мне помог.

Оборотень пожал плечами, словно сам себе, удивляясь.

- Не знаю. Мне в тот момент показалось, что это будет правильно.

- Значит, ты раньше, никогда не помогал своим жертвам.

- Нет. Обычно я делаю все, что велит отец. Он же хочет как лучше. Помню, сначала увидел своего обожженного брата, потом тебя, лежащего на земле с поднятыми руками.

И он замолчал, явно что-то обдумывая.

- Потом я решил, что тебе требуется помощь, и увел тебя подальше от того места… Странно… И сегодня, мне почему-то захотелось прийти сюда и принести еду…

Глядя на задумчивое выражение лица Диамира, и какую-то отстраненность во взгляде, Владиан решил больше не развивать эту тему. Где-то в подсознании, проснулся страх, что природа оборотня возьмет верх, и он превратиться в монстра с острыми зубами и глазами наполненными жаждой убийства.

Владиан решил сменить тему.

- Так значит замок, был просто выдумкой.

Диамир словно очнулся.

- Нет, замок существует на самом деле, и барон существует. И если ты пойдешь вон туда…

Оборотень махнул рукой, указывая путь.

- То непременно выйдешь к нему.

Владиан поднялся, отряхивая штаны от прицепившейся прошлогодней листвы и мелких сухих веточек.

- Что же, мне наверно пора идти.

Он с некоторой опаской поглядел на опять улыбающегося парня, и в голове промелькнул образ оскаленной пасти огромного волка. Такие резкие перемены его откровенно пугали.

- Спасибо, что выручил меня, но тебе, наверное, пора домой, а мне идти дальше.

Диамир, с легкой грацией зверя поднялся с земли.

- Да, наверно ты прав, пора расставаться.

И он крепко пожал протянутую ладонь. После чего, не сказав больше ни слова, повернулся, и даже не оглянувшись, ушел. Буквально через несколько мгновений, его было уже не различить среди зарослей кустов и деревьев. 

Слегка озадаченный таким поведением, Владиан некоторое время стоял, разглядывая окружающий его лес. Но лес молчал, если исключить обычные для него звуки, да и что он мог сказать. То, что здесь произошло что-то необычное, так это он и сам понимал. А вот сказать что-то более определенно он не мог. Было только чувство чьего-то присутствия. Чувство настолько невесомое, что больше походило на отдаленный шепот ветра блуждающий среди листвы. Но в то же время оно было реально как сам окружающий его лес. Кто-то за ним наблюдал, и этот кто-то его оберегал.

С этим он постарается разобраться позже, как и со своей памятью, и со своими способностями. А сейчас пора было идти дальше, если он хочет засветло добраться до замка, а не опять ночевать посреди темного леса.

***

Добраться до замка засветло, так и не удалось. Он торопился, как мог, стараясь выдержать указанное направление, но возможно заплутал в незнакомом лесу. Да и не мудрено было заблудиться, когда взмах руки оборотня, не содержал никаких ориентиров. Да и где здесь, среди сотен практически одинаковых деревьев, их найти. И вот, когда последний дневной свет погас, а из-за темноты двигаться вперед стало невозможно, он забрался под свисающие практически до земли раскидистые ветви хвойного дерева, и прилег на землю, в надежде спокойно переждать ночь. Сначала, планировал бодрствовать всю ночь, опасаясь нападения какой-нибудь хищной твари, но усталость взяла свое. Владиан так и не заметил того момента, когда глаза сами собой закрылись и его сознание отправилось в плавание по миру сновидений.

Рассвет застал его лежащим в невероятно скрюченном состоянии, отчего, когда открыл свои глаза, почувствовал себя разбитым на тысячи мелких кусочков. Болело все тело от пяток до головы. Владиан чувствовал каждую косточку, каждую мышцу своего тела, и ему казалось, что множество маленьких, но упорных человечков, всю ночь колошматили его своими небольшими, но невероятно тяжелыми палочками. 

Выбравшись из-под дерева, Владиан с тихим стоном распрямился, и огляделся по сторонам. Оказалось, что до своей цели он не дошел совсем немного. До места, где заканчивались деревья, оставалось пройти десятка два шагов. Он стоял на опушке леса.

Перед ним, простирался городок, настолько обширный, что не хватало взгляда охватить его за один раз. Множество одно или двухэтажных, каменных домов, с небольшими участками земли, засаженными в основном плодовыми деревьями, хаотично, то есть совершенно без какой-либо системы, которую можно было заметить со стороны, располагались вокруг пологого холма. А вот на его вершине, словно вырастая из земли, возвышался замок. Монументальное, квадратное строение из серого камня, по углам которого взмывали ввысь четыре башни, украшенные разноцветными флагами. Вокруг, располагалась стена, сложенная из крупных каменных блоков, высотой в четыре человеческих роста и увенчанная зубцами. На каждом изломе стены находились небольшие башенки, с множеством узких окон, из которых удобно было бы стрелять лучникам. И в центре, там, куда упиралась петляющая по холму дорога, главенствовала широкая башня, с входными воротами, которые в данный момент были открыты.

Отложив увиденное в своей памяти, Владиан двинулся вперед, с твердым намерением добраться до ворот замка, хотя уверенного плана дальнейших действий, у него не было. Но это он решил оставить на волю судьбы, как сложится, так и сложится.

Углубившись в извилистые улочки, он с интересом осматривался по сторонам. Народу было мало, а тех, кто обращал на него внимание, и того меньше. В основном все встреченные им люди, были заняты собственными хозяйственными делами возле своих домов, или куда-то шли, очевидно, по важным для них делам, поскольку вид имели целеустремленный. Домики, за разноцветными заборчиками, в основном из штакетника, были большей частью одноэтажными с мансардами вместо второго этажа, но иногда встречались и двухэтажные, и эти выглядели более богато, чем остальные. Дорога была земляная, но настолько плотно укатанная, что напоминала гладкий камень, а для его босых ног после лесных колдобин, это стало настоящим блаженством. Встречались и магазинчики, торговавшие разнообразным товаром, расставленным на прилавках для лучшего обозрения. Прошел мимо двух питейных заведений и даже одного постоялого двора, зазывающего своих постояльцев большой яркой вывеской, на которой рядом со стилизованной кроватью были изображены три подковы и соответствующая надпись «Три подковы».

Чем ближе подходил к замку, тем больше становилось народу, а у самого подножия холма, даже наткнулся на небольшой рынок, где торговали в основном продуктами питания. Вот здесь людей действительно оказалось много, а гул голосов стоял такой, что разобрать чей-либо голос в отдельности было практически невозможно. Интересно, как они понимают друг с друга в этом шуме.

Поглядывая на прилавки но, нигде не останавливаясь, Владиан торопливо миновал рынок, и оказался на дороге, что извивалась змейкой до самых ворот.

У распахнутых створок, стояли два стражника. Доспехи начищены до блеска, высокие щиты опираются на землю, а длинные алебарды смотрят в небо. Лица, предельно серьезные, преисполнены важностью поставленной перед ними задачей. Стоило Владиану приблизиться, как алебарды пришли в движение, склонившись, друг к другу, условно преграждая ему дорогу. Пришлось остановиться.

Через несколько мгновений, старший офицер, визуально отличающийся от своих подчиненных лишь одним эполетом на правом плече, появился в воротах. Вот выражение лица, было точь-в-точь, как и у стражников, такое же серьезное, и такое же важное. А вот лексикон слегка подкачал.

- Че надо.

Слегка опешив от такого обращения, которое слегка покоробило, Владиан ответил.

- Хотел повидать вашего барона.

Презрительно окинув взглядом посетителя, старший офицер поинтересовался.

- По какому вопросу ты его желаешь видеть.

- По поводу нападения на меня оборотней в вашем лесу.

Свое отношение к сказанному офицер выразил лишь слегка приподнятой бровью.

- Хорошо, жди здесь.

И скрылся за воротами, оставив его на попечение двух молчаливых стражников.

Ждать пришлось долго, по крайней мере, ноги начали уставать от неподвижности.

Наконец появился офицер, в сопровождении усталого пожилого человека, одетого в строгий черный костюм.

- Меня зовут Нортик, управляющий, и я выслушаю вашу историю.

Голос управляющего оказался глухим, скрипучим, и таким же усталым, как и его внешний вид.

- Пройдемте за мной.

Не оказав ему большего внимания, Нортик развернулся, и направился внутрь замка, даже не поинтересовавшись, следуют ли за ним.

Владиану, ничего не оставалось делать, как пойти следом. Стражники, молча, подняли алебарды, пропуская его, а офицер с безразличным видом скрылся в расположенной за воротами сторожке.

Обширный замковый двор, был полностью выложен камнем и, по всей видимости, довольно часто убирался, поскольку вид имел вполне чистый и даже ухоженный. Справа от входа, располагались одноэтажные строения, совершенно лишенные каких-либо архитектурных изысков. Скорее всего, солдатские казармы, что подтверждало наличие возле них нескольких групп воинов. Одни точили оружие, другие, весело о чем-то переговаривались, а третьи, ничего не делали, греясь на солнышке в ожидании своего караула. Чуть дальше, были конюшни, из которых доносились характерные звуки, и соответствующие запахи.

Слева от ворот находились хозяйственные постройки, сараи, кладовые, и остальные соответствующего назначения строения. Вот там сновали в основном слуги да работники кухни, которые отличались от остальных относительно белыми передниками и головными уборами.

По другую сторону двора, как раз напротив ворот, находились двустворчатые двери самого замка, массивные, дубовые, обитые железными пластинами и охраняемые стражниками, как братья близнецы похожими на тех, что сторожили ворота. К дверям вели пять широких ступеней из серого мрамора, возле которых, на небольших пьедесталах сидела пара каменных волков с оскаленными мордами.

Но Нртик повел своего гостя не к ним, а к маленькой, расположенной чуть в стороне от главного входа, совершенно неприметной дверце, но тоже сделанной из прочного дуба.

Открыв дверь, управляющий пригласил Владиана первым войти внутрь, а сам зашел следом, плотно затворив за собой дверь. 

Они оказались в относительно небольшой комнатке, совершенно пустой, если не считать небольшого стола и нескольких стульев. Маленькое окошко пропускало внутрь вполне достаточное количество света, для того, чтобы видеть, друг друга, но если бы вдруг потребовалось что-то написать, пришлось бы зажигать дополнительные свечи. О назначении такой комнаты, можно было только догадываться, скорее всего, она предназначалась для мелких переговоров управляющего, с незначительными посетителями, которые наверняка время от времени здесь появлялись. Вот, например как сейчас.

Управляющий, окинув помещение, ничего не выражающим взглядом, жестом указал Владиану на стул, а сам уселся напротив него через стол. Положив худые руки на стол, сцепив пальцы замком, и пристально посмотрел в глаза своему собеседнику.

- Ну-с, я вас слушаю. 

Старый скрипучий голос, совершенно не сочетался с живым блеском в глазах, когда он на тебя смотрел. Перед ним сидел довольно пожилой человек, выше среднего роста, с аккуратно постриженными волосами и чисто выбритым лицом, которое было испещрено слишком большим количеством морщин. Сухонькое строение тела, не могло скрыть от опытного наблюдателя, что ему не всю жизнь приходилось заниматься управленческой деятельностью.

Находясь в данный момент под пристальным взглядом внимательных глаз, Владиану показалось, что повод для встречи с бароном, он выбрал не очень удачный. Но, остальная часть истории, выглядела еще более нелепой.

- Так о чем вы хотели поведать барону.

- На меня вчера в лесу, напали оборотни.

Нортк, не высказав удивления, некоторое время молчал, очевидно, переваривая услышанное.

- И как ты оказался в этом лесу, ты ведь не местный.

Что-либо выдумывать, ему не хотелось, пришлось рассказать практически все, лишь за малым исключением. Умолчал только о своей способности и сияющих венах.

- Хорошо.

Управляющий в задумчивости пожевал свою нижнюю губу и продолжил.

- А ты хотя бы примерно, запомнил место, где на тебя напали.

- Не очень.

- Ладно, с этим после разберемся.

И поднявшись из-за стола, направился к двери, но у самого выхода, обернулся.

- Поднимайся, пойдем к барону, там еще раз все подробно расскажешь.

Миновав стражников и двойные двери, пройдя небольшой коридор, тускло освещенный факелами, они оказались в большом квадратном зале, скорее всего предназначенном для приемов, с огромным камином, в который он мог зайти не пригибаясь. По стенам развешаны гобелены, с изображением батальных сцен, где одни рыцари убивают других, много флагов с обвисшими полотнищами, и много разнообразного оружия висящего и расставленного вдоль стен. По центру, свисая с потолка, находилась огромная люстра, а в дальнем конце, напротив дверей, на небольшом возвышении, стоял массивный стул. Конечно, можно было назвать это строение троном, но своей формой и простотой исполнения, это все-таки был стул. Больше, за исключением стола со стульями, приютившегося сбоку, мебели в зале не было.

Они прошли через весь зал, приблизившись к стулу-трону, на котором, вольготно откинувшись на спину, восседал барон. Высокий, даже в сидячем положении, статный, одетый во все черное, он производил соответствующее впечатление. Сразу было понятно, вот он, владетель замка и окрестных земель. Кроткие, черные как смол волосы, аккуратно подстриженная борода, и глаза, смотрящие на тебя так, словно ты уже был изначально признан виновным, и ему оставалось только придумать эту самую вину. 

Нортик, приблизившись к своему господину, слегка склонил голову.

- Вот тот человек, который утверждает, что ему удалось спастись после встречи с оборотнями, и он готов показать место их обитания.

Барон, плавно поднявшись со стула, вплотную подошел к Владиану, который вежливо склонил перед ним голову. Некоторое время он, молча, разглядывал его, и лишь легкая ухмылка блуждала у него под усами.

- Интересно, очень интересно.

Голос барона оказался  густым, низким и довольно приятным на слух.

- Расскажи мне об этом.

Владиану, пришлось второй раз за утро пересказывать свою короткую историю, и опять он опустил из своего повествования, только момент применения им непонятной силы, в остальном же, старался не пропустить ни малейшей детали. Когда же он закончил, барон как-то странно посмотрел на него, и лишь хмыкнул.

- Все это интересно, но у меня складывается впечатление, что ты не полностью с нами откровенен. Ну да ладно. Может позже, разберемся. А сейчас не сможешь ли поточнее описать место нападения.

Владиан слегка пожал плечами.

- Я не местный, поэтому не смогу описать точнее, чем уже рассказал.

- То, что ты не местный, это я и сам вижу. Я бы знал о присутствии полуэльфа на своей территории. Но я хочу предложить тебе один вариант, который сможет нам в этом помочь.

После небольшой паузы, продолжил.

- Если ты конечно согласен. 

Владиан молчал, ожидая продолжения, справедливо полагая, что барон затягивать с предложением не станет. И оказался прав.

- Мой волшебник, может просканировать твой мозг, не слишком глубоко, но достаточно, что бы освежить твои недавние воспоминания. Надеюсь, это поможет нам в уточнении места.

Владиан молчал. Со стороны могло показаться, что он обдумывает предложение.

- Хочу сразу упредить твои возможные вопросы или возражения. Он у меня очень хороший специалист, и ничего в твоей голове не повредит. Ты даже не почувствуешь его присутствия, если конечно, не будешь сопротивляться.

Хоть вопрос и прозвучал, но никто не ожидал от него отказа, в данном положении, он даже и предполагать не хотел, чем мог для него обернуться отрицательный ответ. Конечно, он согласился. 

Барон, на некоторое время сосредоточился, приняв слегка отстраненный вид, словно с кем-то общался на ментальном уровне. Владиану стало интересно, из какой части его забытого прошлого пришло понимание, что барон с кем-то мысленно общается. Словно в подтверждение его догадки, через некоторое время в зал вошел невысокий, лысый толстячок, в сером, ниспадающем до пола балахоне. Это очевидно и был волшебник.

- Добрый день господин барон. Это и есть тот самый молодой человек.

- Да, это он. Нам необходимо выудить из его памяти место, где он повстречался с оборотнями.

- Вот как.

Волшебник, вполне мило улыбнулся, и очень внимательно посмотрел на Владиана.

- Ну что, Бореан, справишься?

Улыбка волшебника стала еще шире.

- Несомненно.

И уже обращаясь к Владиану.

- И так молодой человек, прошу вас расслабиться и посмотреть в мои глаза.
Бореан приблизился к нему и, глядя прямо в глаза, обхватил своими ладонями его голову, прижав большие пальцы к вискам.

- Вот так… Хорошо… Ни о чем не беспокойся…

Его слова, постепенно перестав быть различимыми, стали стихать. А вот шум, больше похожий на шелест волн, стал усиливаться, пока не заполнил собой всю голову. Следом за этим, Владиан, ощутил внутри чужое присутствие, почувствовал давление, и чисто интуитивно попробовал вытолкнуть его из своей головы. И тут до него опять донесся четкий голос волшебника.

- Не надо так делать, расслабься, я, не причиню тебе вреда, лучше сотрудничать.

- Хорошо, давайте еще раз попробуем.

Проговорил он, лишь краем сознания отметив, что общаются они мысленно.

Глубоко вздохнув, попробовал еще раз расслабиться, и у него получилось, поскольку практически сразу его сознание провалилось в туманную яму. Перед мысленным взором, с невероятной скоростью, стали проноситься картинки его недавнего прошлого, с того самого момента, как он очнулся на краю леса. И даже не успев удивиться, столь ошеломившему его успеху очнулся, вернувшись в действительность.

Он все также продолжал стоять перед волшебником и бароном, словно ничего не произошло, и лишь легкое головокружение, говорило о том, что Бореан все-таки провел с ним какие-то манипуляции. Спустя некоторое время, когда в голове прояснилось настолько, что Владиан стал нормально воспринимать окружающее, он понял, что остался стоять посреди зала в одиночестве.

Барон вместе с волшебником, стоял возле стола, и о чем-то с ним беседуя, разглядывал расстеленную передними карту. Они настолько были увлечены процессом обсуждения, что казалось, совершенно о нем позабыли.

Владиан продолжил стоять на месте, переминаясь с ноги на ногу, разглядывая красочные гобелены и разнообразное оружие. В основном, это было вполне обычное и понятное оружие, разнообразные мечи, шпаги, копья. Но некоторые экземпляры, выделялись из общего ряда своей экзотичностью, и без дополнительного объяснения, сложно было разобраться в способах их применения. Например, две металлические палки, каждая длинной в локоть, соединенные между собой несколькими звеньями цепи, или гладкая, изготовленная из белого дерева, длинная палка, странно изломанная в двух местах. А вон тот огромный меч, слишком изогнутый, узкий у гарды и очень широкий к концу, да как таким вообще можно пользоваться.

- Что, нравится.

Владиан едва не подпрыгнул на месте от неожиданности. Возле него стоял барон и с самодовольным видом заядлого коллекционера, смотрел на свое оружие.

- Это я привез с востока, жил там пару лет.

- Да, очень необычное оружие.

- Необычное, да, но надо сказать очень эффективное в бою.

На это утверждение, Владиану ответить было нечего, поэтому он промолчал.
Барон еще некоторое время разглядывал свою коллекцию, после чего, развернувшись к нему лицом, сказал.

- Бореан, рассказал мне все, что сумел выудить из твоей памяти, и это очень облегчило нашу работу. Мы теперь точно знаем, где их искать. Завтра утром мой отряд наведается в лес.

Барон вернулся к своему креслу, и медленно уселся на него.

- А теперь давай решим, что делать с тобой. 

У Владиана от этих слов сердце екнуло в груди.

- Мой управляющий уже доложил мне твою историю, а Бореан в какой-то мере подтвердил твои слова. Поэтому спрашивать тебя о том, кто ты и откуда, не имеет смысл. Спрошу о твоем будущем. Не желаешь ли ты остаться у меня, сможешь получить честную работу, кров и еду. Ну, что ответишь.

Барон ненадолго задумался.

- К тому же, Бореан почему-то тобой заинтересовался, правда, ничего не стал мне объяснять.

Идти Владиану было собственно некуда, а на некоторое время осесть на одном месте, подумать, оценить ситуацию, было неплохо.

- Я останусь, господин барон.

- Вот и хорошо.

Барон хлопнул ладонями по ручкам стула, словно выражая этим свое одобрение.

- Меня зовут Морлан, с управляющим, ты уже знаком, а с остальными познакомишься в процессе. Сейчас Нортик, покажет тебе место, где будешь жить, и определится с твоими обязанностями. Сегодня отдыхай, а завтра с утра приступишь к работе.

Владиан поклонился барону, и направился к выходу, справедливо решив, что аудиенция окончена. У дверей его поджидал молчавший все это время Нортик, велевший ему следовать за ним.

Как оказалось, в левом крыле замка, в полуподвальном помещении, располагались покои для обслуги. Сюда имелось два входа, один из самого замка, другой со двора. Длинный коридор, с множеством дверей по обе стороны, заканчивался, небольшой столовой для слуг, где находилось несколько длинных столов, лавки, и больше ничего. Из дверей в дальнем конце столовой, доносился аппетитный запах, от которого в животе призывно заурчало, а так же специфический перезвон посуды, шкворчание чего-то готовящегося на плите, и гомон людей увлеченных своей работой, очевидно, там находилась кухня.

- Садись здесь.

Управляющий указал на ближайшую лавку.

- Сейчас тебя накормят, а я тем временем подготовлю комнату.

И крикнул, обращаясь в сторону кухни.

- Зулита.

Из дверей кухни, показалась дородная женщина, в белом, слегка замызганном фартуке и огромной поварешкой в руке.

- Чего кричишь, Нортик, чай не глухая.

Голос у поварихи оказался зычным, можно сказать даже командным, и совершенно не вязался с широкой улыбкой на добродушном, приветливом лице. Из-под белоснежного платка, выбивалось несколько непослушных рыжих кудрей, довершая образ, этакой доброй тетушки из детской сказки.

- Молодого человека, зовут Владиан, и он теперь будет у нас работать. Его следует накормить, а я пока займусь остальным.

- Хорошо.

И уже не обращая внимания на управляющего, который направился к выходу, она, уперев руки в бока, принялась с интересом разглядывать Владиана.

Вволю налюбовавшись, расплылась в широкой улыбке, и промолвила.

- Ну что Владиан, будем знакомы, меня зовут Зулита, и я распоряжаюсь всем, что касается кухни. Хочу сразу предупредить, у меня на кухне, даже барон не командует. И если ты не будешь на моей территории хулиганить, то мы скорее всего поладим.

Владиан еще раз поразился тому, насколько ее голос не соответствует добродушной внешности, и молча, кивнул.

После чего, был накормлен, да так, что еле поднялся из-за стола, когда за ним пришел Нортик. Тушеная картошка с мясной подливой, была просто великолепна, а кроме этого, душистый хлеб с тмином, сыр, овощи и легкое фруктовое вино, в общем, жизнь прекрасна.

Управляющий, молча, проводил его в комнату. Он, наверное, вообще не слишком разговорчивый человек. Напоследок оставив ему две монетки серебром, удалился, пожелав удачного дня, и пообещав завтра утром определить его на работу.

Добравшись до кровати, Владиан с блаженной улыбкой растянулся на жестком матрасе. Ему показалось, что вершиной счастья, после плотного и очень вкусного обеда, является горизонтальное положение и, желательно на кровати, пусть и не очень мягкой. 

С этой оптимистичной мыслью, он и задремал. 

***

Перед ним внизу, лежал городок и он, стоя в воротах замка, смотрел на него, представляя, как спустившись по дороге, пройдется по его улочкам. Пойдет ни как забредший случайно бродяга, а как почти полноправный служащий владетеля данных земель. И у него на душе от этой мысли стало как-то светлее. Очевидно, не такая уж и плохая мысль пришла ему голову в момент его пробуждения. Лежа на кровати и разглядывая свою малюсенькую комнатушку, в которой едва поместились кровать с тумбочкой да окованный металлическими полосами сундук, он подумал, что умрет со скуки, если останется в ней до завтрашнего утра.

И вот, он спускается по дороге, гордо вышагивая своими босыми ногами. Ну и пусть лежащий перед ним городок, больше похож на большую деревню, а в его кармане звенят, стукаясь друг об друга, всего лишь две монетки. Ну и пусть он здесь никого не знает. Зато там наверняка есть таверна, в которой он сможет за несколько медяков выпить эля и поглазеть на местных жителей, удобно устроившись за столом. 

Владиан улыбнулся в предвкушении данного мероприятия, и прибавил шагу, намереваясь побыстрее очутиться на улицах города, и найти вышеназванное заведение.

Очутившись на рынке, среди лотков торгующими продуктами, и снующими между ними людьми, Владиан невольно обратил внимание на то, что он оказался единственным босым человеком, и от этого ему стало как-то неуютно. После этого открытия, он стал неосознанно разглядывать обувь каждого встречного, отмечая фасон, размер, цвет кожи, то есть начинал зацикливаться на этом. Необходимо было срочно что-то с этим делать.

Быстро протолкнувшись к выходу, он зашел на первую попавшуюся улицу, в надежде на то, что здесь ему обязательно повстречается обувная лавка.

Оказалось, что он, совершенно случайно, выбрал правильное направление. По обеим сторонам проезжей части, располагались практически однотипные, двухэтажные строения, на первом этаже которых находились разнообразные магазинчики, лавочки или мастерские, а на втором, скорее всего, жили владельцы этих самых магазинчиков, лавочек и мастерских.

Уже вскоре, среди множества вывесок Владиан разглядел болтающийся на цепочке деревянный сапог, что могло означать только одно, он нашел сапожника. Теперь оставалось только надеяться, что имеющихся у него денег, хватит на обновку.

Открыв скрипучую дверь, он окунулся в запахи кожи, красок и масел, которыми насквозь пропиталась мастерская. Сидящий на низенькой табуретке мастер, с молоточком в руке колдующий над очередной заготовкой, приподнял голову, что бы взглянуть на посетителя, и оценивающе оглядел его с ног до головы.

- Добрый день, чего желаете.

Невнятно пробурчал обувщик. Более отчетливо произнести слова, ему мешали зажатые между зубов гвоздики.

- Мне нужны сапоги, недорогие.

И Владиан указал на свои ноги.

- Хорошо, подбери себе что-нибудь вон на той полке, среди готовых образцов. Надеюсь, один серебряный тебя устроит.

- Вполне.

Подобрав сапоги и получив в подарок тонкие портянки, Владиан, предварительно сполоснув грязные ноги на заднем дворике, примерил обновку.

- Вроде бы хорошо сидят на ноге, и как ощущения.

Поинтересовался обувщик.

Владиан прошелся пару шагов, перекатился с пятки на носок, и остался, доволен.

- Неплохо.

И отдал мастеру одну из своих монет.

Шагать в новых сапогах, было удобно и приятно. Чувствовал себя человеком, не хуже чем окружающие его люди. Вот теперь самое время найти таверну, и заняться тем, чем планировал заняться с самого начала, выпить эля.

Далеко идти не пришлось. Буквально через десяток домов, на перекрестке, он увидел призывную вывеску с изображением кружки увенчанной пенной шапкой, и красноречивым названием: «Пенная кружка».

Миновав тяжелые двери, Владиан оказался в полумраке помещения. Довольно просторный зал, с грубо тесаными столбами, подпирающими потолок, был заставлен дубовыми столами, лавками и табуретами самых разных размеров, очевидно для того, что бы любой посетитель мог выбрать наиболее удобный для него экземпляр. С левой стороны, если смотреть от двери, практически на всю длину заведения, тянулась барная стойка, отполированная до блеска локтями сотен посетителей, и тряпкой старательного хозяина, который в данный момент занимался именно тем, что машинально протирал ее, разглядывая вошедшего посетителя.

Это была довольно колоритная личность. Огромный рост, широкие плечи, мускулистые руки и мощная грудь говорили сами за себя, и даже выпирающий вперед живот любителя эля, не уменьшал впечатления.

- Добрый день, чего желаете.

Голос был низкий, глухой, словно говоривший находился в большой бочке, и очевидно достаточно громкий, что бы при необходимости перекричать гвалт собравшихся выпивох.

- Если можно, кружку эля.

- Меня зовут Хотт.

Пророкотал он, наливая в глиняную кружку, пенный напиток.

- Очевидно ты не местный, по крайней мере, в своем заведении я тебя точно не встречал.

Владиану совершенно не хотелось обсуждать себя с первым-встречным, но и грубить не хотелось, поэтому решил ответить односложно.

- Да.

Это могло означать все что угодно, от «да, я не местный», до «да, я местный, но у вас в заведении впервые».

Очевидно, такой ответ совершенно не расстроил Хотта, поскольку он продолжил с ним односторонний разговор. По всей видимости, любителю пообщаться, в данный момент просто не с кем было перекинуться парой слов, кроме Владиана, который в таверне оказался единственным посетителем.

Потягивая душистый, отлично сваренный прохладный эль, он краем уха слушал треп Хотта о местных жителях, о местном бароне, о последних новостях пока эти новости не коснулись знакомой ему темы. А хозяин таверны тем временем продолжал.

- … и вот на завтрашнее утро назначена охота. Барон снаряжает двадцать человек из своего гарнизона. Надеюсь, этого количества будет достаточно, что бы справиться с целым семейством оборотней.

Владиан застыл с поднятой кружкой, молча обдумывая услышанное. А Хот все говорил и говорил.

- Это правильно, что барон озаботился поимкой этих тварей. Представляешь, только за последний месяц, пропало в том лесу человек шесть. До этого было как-то поспокойней, то растерзанную тушу дикого оленя найдут, то домашний скот пропадет, но что бы люди погибали, такого сроду не было. Очевидно, у этих зверей совершенно крыша поехала.

В памяти тут же всплыла картинка того, как он чуть было не стал седьмой жертвой, и у него по телу пробежали мурашки, а лоб покрылся холодным потом.

- Мы-то раньше думали, что это дикие волки шалят, поэтому не обращали внимания. Ведь эмблема нашего барона, а значит и наша, волк. И всем известно его отношение к этой породе. Барон считает, что бы ни сделал волк, это является желанием богов. Он даже на оборотней никогда до этого момента не охотился, хоть и поговаривали об их существовании в дальнем лесу. Но видимо того, что они стали людей поедать, он простить не может.

И тут он, понизив свой голос до шепота, и перегнувшись через стойку поближе к Владиану, произнес.

- Ходят слухи, о том, что наш барон и сам оборотень, во как бывает.

Отклонившись назад, продолжил уже своим обычным голосом.

- Сведения у меня правдивые. Почти сразу после полудня, ко мне заходил стражник промочить горло, и поведал о том, какие приказы получил относительно завтрашнего дня.

Тем временем, кружка Владиана опустела, и он решил, что пора возвращаться в замок. Вытащил последний серебряный, и положил на стойку, намереваясь расплатиться, но Хот, легким движением руки, отодвинул его от себя.

- За счет заведения.

Заметив удивление на лице своего посетителя, пояснил.

- Всего лишь одна кружка, два медяка, а ты доставил мне большее удовольствие, внимательно выслушивая, и даже ни разу не перебив. Да к тому же, не часто увидишь у нас здесь настоящего полуровку, прошу только не обижаться за такое определение.

- Да я и не обижаюсь, и спасибо за угощение.

Выйдя на улицу, и неторопливо шагая к замку, Владиан размышлял о том, по каким таким признакам, каждый встречный определяет в нем полуэльфа. Надо будет об этом поговорить, хотя бы с управляющим.