Жёлтый город

Небольшой городок. Тихие жёлтые улочки с низкими домами окаймляют почти пустые мостовые. Ранняя осень, а может, конец лета. В небольших дворах – неспешное щебетание соседок, сушиться бельё на натянутых вдоль двора веревках, гуляет немногочисленная ребятня. Анна шла по этим дворам и улицам и смотрела. Смотрела, как тусклое жёлтое солнце искрится в медной листве деревьев, как жёлтая пыль клубочками поднимается из  под туфлей. Она вернулась из центра, где шум машин заглушает звук голоса, где медные деревья прячутся за многоэтажными зданиями, где не видно даже солнца, и всё вокруг потому кажется серым.
 А вот и её дверь. Дверь была в длинном одноэтажном каменном доме, над нею висел фонарь, по ночам освещавший скупо мостовую. Окон немного. Йозеф, кажется, дома. Анна потянула за медную ручку, вошла в полутемные комнаты.
 Не очень чисто. В ванной капает вода из сломанного крана. Кое-где начат ремонт и ободраны обои, но стены так и стоят, чернея своей наготой. Стираные ситцевые занавеси прикрывают мутные окна. Но что- то её снова и снова тянет сюда, к нему. Анна прислушалась к шагам. Йозеф медленно бродил где-то в дальней комнате. Он изменился, с тех пор, как они были знакомы. Казалось, целую вечность они любили друг друга. Анна уже и не помнила, когда они впервые встретились. И в начале – в самом начале все ведь было по-другому… Нежные слова, звонки изо дня в день, скромные, но такие милые букеты цветов. Сейчас он словно и не замечал её. Но она точно знала, - он все так же сильно и страстно её любит.
 Йозеф и не понял, когда стал другим. Может, когда Анна отчаялась иметь ребенка, или когда потерял любимую работу. Но всё вокруг его больше и больше раздражало, - Анна, которая перестала наряжаться и в каждом мальчике видела их не рождённого сына, налоги, которые росли день ото дня, дорожающие продукты в магазинах. Он тихо смотрел в окно. Напротив стоял дом, и вход хорошо было видно. Из дверей вышла девица, одета довольно соблазнительно. Девица была немолода, из под запаха юбки выглядывали длинные ноги в темных прозрачных чулках, какая-то кружевная блузка немыслимого кроя открывала почти всю грудь. Девица опёрлась о дверной косяк и закурила. Йозеф вышел на улицу, чтобы лучше рассмотреть. Из соседнего дома неслись звуки негромкой музыки и разговоры. Девица ласково подмигнула. Но от этого интерес Йозефа пропал, он захлопнул дверь и пошёл снова в комнаты. Он ещё помнил соблазнительный запах кожи Анны, её пушистые волосы, стройное тело. Глаза. Он не любил её глаз – они были лукавы, словно готовы обмануть сию же минуту. Теперь он совсем не смотрел в её  глаза. А вот и она. Он медленно мерял шагами комнату, слушая, как Анна отпирает дверь. Что-то хищное мелькнуло в его голове. Он зашёл в спальню и достал из комода ящик с инструментами. Должно подойти – старое долото, им ещё пользовался отец когда-то. Йозеф положил долото под подушку.
 Анна отыскала его в этом тёмном лабиринте. Она пыталась заговорить, но Йозеф молчал. Он не решался. Потом, не в силах совладать с собой, с какой-то болью обнял её, стал жарко целовать везде, и почти силой затащил в спальню. Кровавый туман повис в голове горячей кашей. И вот, после утомительных ласк она уснула. Рука Йозефа сама потянулась за долотом. Она не увидит. Больше не увидит, что в доме грязь, нет еды, его измученное лицо, мальчишек во дворе, что своим нежным голосом так жестоко напоминают ей о собственном ребёнке. Она будет жить и не видеть всего этого.
 Он не услышал даже стона. Унес её в ванну смыть кровь с глаз. Сам вызвал неотложку и полицию.
Теперь, в одинокой камере ему часто сниться Анна. Она бродит слепая по улицам, кафе, в их невзрачных комнатах. «Йозеф, где же ты?»- вопрошает с болью она. Но он не отзывается. Только мысленно водит её за руку, чтобы она не натыкалась на острые углы, и кормит её с ложки. Да, так наверное всё и будет, если его когда-нибудь отсюда выпустят.
               
                Elli Staine, 27.10.2015г.