Человек религиозный или Чего не знают атеисты? отв

                -Какой мне надо сделать вывод о вас на   
                основе того, что вы верите в ангелов,
                бесов, колдунов не только в рамках
                религии, но и как в реально
                существующие феномены? Надеюсь, что бесы
                к вам не приходили и вы их не видели.
                - Знаете ли, ко мне и Бог не приходил, но
                я же в него верю, как в "реальный
                феномен", вас это не смущает? И вообще,
                что значит "в рамках религии"? Как
                верят, например, в Бога, дьявола, бесов
                и ангелов священники? Конечно, для них
                это реально существующий мир, отсюда и
                вера.
                (Из комментариев А.Пертова и
                Е.Микульчик к статье А.Пертова
                "Изменение судьбы") 

       Во что верят безбожники? Если прочитать статью Валентины Анисимовой «Что значат образ,  вера, молитва?», можно сделать вывод, что они верят в то, верующие – глупцы, чей разум закрыт для науки, закабален ложными представлениями об устройстве мира и месте человека в нем или лицемеры, поскольку если ты веришь в Бога, ты обязан веру доказывать добрыми делами. Еще они верят в то, что являются своего рода мессиями, и могут вывести заблудшие души из «темноты ума»  силой собственного слова и убеждения.
 
       «Мне хотелось бы развенчать заблуждения многих, якобы верующих в бога людей. Что значит для них вера? Верят ли они на самом деле, называя себя глубоко верующими? Поймите, вера делами сильна. Если искренне веришь - так же искренне следуешь тому, что несёт в себе вера?».
 
       Данная инсинуация находится в начале статьи В.Анисимовой, и уже с  этого момента понятно,  что автор, работая над материалом,  не задумывалась   о том, что мир верующих людей разнообразен, следовательно, не может быть у всех равного отношения к религии,  и религиозность каждого имеет свой уровень и качество. И уже от уровня и качества веры определенного человека,  его собственных морально-нравственных качеств  зависит, насколько  он способен совершать  высокие поступки, насколько у него «вера делами сильна».

       Главный признак религиозности  человека – это его вера в  РЕАЛЬНОЕ существование  сверхъестественных сил, Бога, иного мира и возможности контакта с ним.  Независимо от конфессиональной принадлежности,  такой человек рассматривает земную жизнь как  часть пути к жизни вечной, и в этом пути он во многом полагается на Бога и сверхъестественные силы. Атеист  понимает бытие как единственную реальность, поэтому  в жизни полагается на  собственные силы и силы других людей.

       В зависимости от отношения к религии обществоведы выделяют три основных группы людей, считающих себя верующими.

       Первая  группа – люди,  обращение к вере которых основано на чувстве страха возмездия за совершенные грехи с расчетом на то, что с помощью покаяния, участия в  иных культовых действиях  можно  получить прощение при жизни и бессмертие души после смерти.
 
       Вторая группа – люди,  неудовлетворенные судьбой,  жизненными трудностями,  имеющие желание компенсировать неудачи земной жизни  в жизни после смерти.

       Третья группа – те,  кто имеет потребность в утешении;  горе и душевные муки, переживания вынуждают их обращаться к религии.

       Однако  к этому разделению верующих на группы не следует относиться, как  к  строгому правилу. Думается, что каждая человеческая история пути к Богу уникальна, и может содержать признаки  разных  групп,  а также те элементы, которые не описаны обществоведами (надо учесть, что на их взгляды в этом вопросе влияет их собственное отношение к религии).

       К примеру, если в приведенной ниже истории Дарьи Шпаликовой  можно  найти признаки третьей группы обращения к вере, то история известного актера Ильи Любимова только частично подпадает под признаки первой группы.

       Вот что, рассказала о себе Дарья Шпаликова, которая тяжело переживала потерю матери: «Пролежала в «Соловьевке» полтора месяца, но особых улучшений не заметила.  Немного отпускало только в храме Донского монастыря, который располагался неподалеку от клиники и куда мы с соседками по палате часто ходили. Как-то после службы одна из тамошних прихожанок позвала меня съездить в Коломну, в Свято-Троицкий Ново-Голутвин женский монастырь. Всего на пару дней, вроде как на экскурсию. Я согласилась…. Я раньше читала про блаженную Ксению, чьи мощи похоронены на Смоленском кладбище в Санкт-Петербурге, знала о чудесах, которые происходили и на ее могиле, и в храмах, где были ее приделы. Эта святая многим помогла обрести душевный покой — вдруг и мне поможет? На вечерней службе в храме пел хор монахинь. Почти все молодые, лица — красивые, вдохновенные. Просто картины какие-то. Попыталась представить себе их в миру и не смогла. Слушала чистые, как у ангелов, голоса, а губы сами шептали: «Матерь Ксения, моли Бога о нас!»… Утихомирить рвавшие душу на куски суету и панику помогали молитвы. Особенно перед висевшей в главном храме большой иконой «Взыскание погибших» и в нижнем храме Ксении Петербургской» («Караван историй» 2012 (1)).

       Илья Любимов, скорее, устал от греховной жизни, почувствовал, что это – путь саморазрушения, и обратился к религии,  кажется, не от страха возмездия за грехи и страсти, а от желания изменить себя и свой мир, получив не просто прощение, но и удовлетворение уже в  этом, земном существовании.

       Он поделился:  «…И вдруг со всей ясностью увидел, что есть иная, совершенно незнакомая сила, движущая жизнью. Мне неизвестны ее законы, но позвоночником чувствую, что они работают.
        Я  во многом преуспел: добился признания в профессии, сыграл главные роли в лучших спектаклях нашего театра, снимался в кино. Одновременно предавался любовной неге, валялся в дурмане, перепробовав все виды и способы употребления наркотиков — от легких до самых тяжелых. Это одно, о чем я сожалею и никому никогда не посоветую.
     Я крепко стесался с криминалом, посидел в тюрьме. И единственное, куда не ступала моя нога, куда даже не бросил взгляда, — это в сторону Божьего храма. И я решил, что мне надо креститься… 
       Господь не входил в мою жизнь как Наполеон на Бородинское поле, он, как и всякого человека, не лишал меня свободы.    По принципу «шаг вперед, два шага назад» я не преминул этой свободой воспользоваться. И прошло еще два года в пустой маете. Причем внешне по-прежнему все было прекрасно...
       Но незримо все вершилось. Наступила зима, и в моей жизни тоже. Все отношения стали разваливаться, да и я сам. Вдруг во время Рождественского поста, который я, конечно, не соблюдал, впрочем, как и другие, у меня открылась наследственная язва. ... «Что ж такое творится, Илья, с твоей жизнью? Надо что-то с этим делать, — такой примерно разговор вел с самим собой. — Ты же крестился? Крестился. Раз уж назвался... надо дальше лезть». И решил сходить в храм исповедоваться и причаститься…
        … И вот тут случилось нечто! Меня наполнило радостью, которую не испытывал никогда, я погрузился в какое-то счастливое опьянение… С утра и до вечера мне было так хорошо и радостно, будто бы я обожрался какой-то неизвестной мне, невиданной наркоты. Да-да, именно так и думал о святом причастии как о самом дивном наркотике в мире, а что еще могло быть в моей голове — с моим бэкграундом?! Господь общался со мной на понятном мне языке.
         Никак не мог взять в толк, как такое возможно: всего-то ложечку чего-то проглотил — и на целый день получил такой заряд. Но одновременно с изумлением ощутил ответственность и страх перед Ним. 
         Передо мной шаг за шагом открывался новый, невиданный свод правил. Я приставал к священникам с вопросами относительно того, как правильно жить дальше.       … Принять это мне оказалось не просто легко, я ощутил восторг: вот она сила, которую хочет являть собой каждый мужчина, — проста и доступна. И кроется она в отказе, в жертве. Не в комфортном слове «да», а в умении сказать «нет» — себе, своим плотским желаниям, всему тому, от чего ты привык получать наслаждение. Но чем дальше продвигался в этом направлении, тем сильнее меня искушали. Я падал, но поднимался. Уже на личном опыте убедился, какая сила открывается в человеке, который живет в чистоте» («Караван историй. Коллекция». 2012 (12)).
      
       Одной из  распространенных ситуаций приобщения к религии в настоящее время является мода на религиозность.  Так,  некоторые публичные люди, люди, занимающие определенное место в социальной структуре общества,  демонстрируют свою религиозную приверженность из желания «быть в тренде».  Такие и подобные им люди, ситуативно обращающиеся к религии,    как правило,   не обладают внутренним религиозным чувством,  ими руководят  эгоизм и  тщеславие. Они  ориентированы на  соблюдение  внешней стороны религии (посещение  храмов,  чтение молитв и пр.), и вера их носит ситуативный характер,  зависит от конкретных обстоятельств жизни.  Этих людей нельзя считать религиозными, поскольку в данном случае нет внутренней укорененности  веры во все структуры сознания.

       Трудно отнести к какой-либо группе из перечисленных тех, кого к служению призывает, похоже,  Сам Господь: Апостолы, святые, монахи,  священнослужители, богословы, те, чья праведная  жизнь и труды помогают людям обрести веру, понять священные тексты,  стать на путь следования заповедям Бога. 

       Марта Стеблова, мать известного актера Евгения Стеблова, вспоминала о внуке Сереже, единственном сыне Евгения: «Года за два до ухода в монастырь внук принес мне книгу, в которой были собраны жизнеописания святых: «Бабуль, прочти — и ты поймешь, что надо верить»».  («Караван историй. Коллекция». 2014 (2)) .

       Сам Евгений Стеблов рассказал, что сын после окончания актерского факультета вдруг собрался в семинарию, но семья его отговорила, однако через какое-то время он все же ушел в монастырь, сообщив об этом письмом: «Думаю, он сознательно заранее ничего мне не рассказал. Не хотел, чтобы я вновь начал его отговаривать. … Сын писал, что уходит в монастырь. Объяснил, что после нашей поездки у него наступила абсолютная ясность относительно своего жизненного пути. … Конечно, мы с ним разговаривали. Я спрашивал сына: «Ну как же так? Ты многого достиг в профессии, уже столько всего умеешь. И сознательно все это отодвигаешь?» Еще такая мысль у меня была, сугубо мирская, конечно: «Не будет продолжения рода». А у Сережи свое видение: «Папа, это все вещи относительные. Нам не дано знать, что будет после нас. Через сколько поколений прервется род. А для мамы там, где она сейчас, важнее, что я здесь, в монастыре. И для тебя, кстати, тоже». Уезжая, я его спросил: «Ты счастлив?» Он ответил: «Более чем» (7 дней.ру. Частная жизнь).

       В связи с выше изложенным, утверждение В.Анисимовой: «Слепая, неосознанная вера (как традиция или привычка) пустой, ничего не значащий  акт. Так происходит, говоря современным языком, зомбирование человеческого разума. Без осмысления, без твёрдого убеждения, нет никакой веры. Вы даже не представляете себе, что значит вера истинная, осознанная»,- может являться верным лишь в первом предложении и лишь для той части человеческого общества, которое обращается к религии ситуативно.  При этом  термины «слепая, неосознанная вера», «зомбирование человеческого разума»  подходит  к определению религиозного фанатизма, а не ситуативной религиозности, которая  и есть,  по сути,  «пустой акт».  И хотя автор обращается к читателям с гонором Учителя,  говоря, что они не представляют себе, что значит вера истинная, осознанная,  совершенно ясно, что это  именно она не понимает, что это, в действительности, значит.

       История человеческого общества показывает, что есть люди, в чьем сознании вера в Бога имеет глубокие корни, влияет  на все сферы жизни, что  позволило обществоведам  определить такое понятие, как уровень религиозности, который может варьироваться от умеренности до фанатизма.

       Сознание, обремененное такой верой в  Бога,  которая подавляет разум и волю («слепая вера»),  превращает  человека в фанатика. Религиозный фанатизм  - доведенная до исключительной степени приверженность религиозным идеям, неукоснительность следования им  в повседневной жизни, нетерпимость к  представителям иной веры и инакомыслящим.

       Следующий уровень религиозности  характеризует тех, чья вера имеет глубокие корни, но не ослепляет, не подавляет,  а  нравственно регулирует образ жизни. Несмотря на убежденность в истинности своей веры, такой человек относится с уважением  и пониманием  к лицам иной веры и мысли, и способен к мирному сосуществованию.

       К группе людей с умеренной религиозностью относятся те,  в чьем мировоззрении религиозный элемент присутствует, однако существенно не влияет на жизнь.  Они верят в Бога, в сверхъестественный мир, в бессмертие души, однако не считают обязательным принадлежать к определенной конфессии, знать вероучения, следовать и выполнять  культовые действия и предписания.

       Поучая верующих, что «истинное служение – это творение добра», В.Анисимова, не беспокоясь о  собственных разумных и добрых подходах, всех верующих мажет одной черной краской: «Но насколько разумен человек, если из-за "веры" он идёт на убийства иноверцев? Зазомбированное религиями стадо под предводительством "пастухов", которые "сами не вошли, и другим воспрепятствовали"».

       Презрительно и глупо звучат слова автора статьи:  «Собственно, в умах многих от безысходности, "бог" стал "жилеткой", в которую плачутся, на кого уповают  и тщетно ждут помощи, бездействуя сами. Да, к тому же, называя это своей верой. Парализованное сознание, иначе не назвать. Уже две тыс. лет.».

       Однако именно  эта способность религии  дать утешение,  помочь множеству людей  преодолеть тяжесть жизни, душевные страдания и муки,  является благотворной для человечества. Факт, не вызывающий сомнений у историков и философов:  в человеческом обществе оказалось невозможным осуществить замену  религии реальным человеческим состраданием и соучастием.  Что касается  упомянутых «двух тысяч лет» , то  следует отметить, что  религии существуют гораздо дольше, и начиналось все с первобытных форм  верований (фетишизм, анимизм, магия).

       Ученые различных общественных наук пришли к выводу, что однозначной оценки социальной роли религии в истории человечества и судьбах людей дать невозможно: она может способствовать развитию и совершенствованию человеческого духа,  придать стабильность  общественным отношениям и нравственно укрепить их, а может оказать и противоположное влияние.  Вместе с тем, не вызывает сомнения ее  гуманистический потенциал,  который выражается в том,  что религия (например, христианство)  выделяет и возвышает  человека из мира природы (речь о божественном начале, о том, что именно для человека был создан мир,  о возможности неземного существования, воскресения и вечной жизни:  «И сказал Бог: сотворим чело¬века по образу Нашему, по подобию Нашему; и да владычествуют они... над всею землею... И сотворил Бог человека по образу Своему... мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею...» (Быт. 1.26—28). 

       Таким образом, невнятные восклицания В.Анисимовой о том, что весь мир «работает на энергиях», что  человек,  «словно  генератор энергии, он производит через свои эмоции огромное количество  разнополярной энергии»  (?!),  и он «Велик», «если он осознает самого себя! Велик в подобии!»,-  не дают никакой информации, помогающей осознать величие человека, и явно проигрывают указанным выше мыслям религиозной философии.

       Самая главная ошибка многих безбожников  в  понимании религиозности человека связана с их  неправильной оценкой отношения верующего к существованию Бога и сверхъестественного.  Они считают, что вера в Бога –  это некий воображариум, создание образа,  вымысел, не имеющие отношения к реальности.  Людвиг Фейербах философ-материалист, атеист, писал: «Всякий бог – есть существо, созданное воображением, образ, и притом образ человека, но образ, который человек полагает вне себя и представляет себе в виде самостоятельного существа».

Вероятно, именно так и существует в сознании атеистов Бог – как некий образ, вымысел. Только при чем здесь верующие?