Как потушить факел

Цех по ликвидации опасных производственных отходов представлял собой установку, размещенную в трех расположенных в ряд корпусах. Между крайними корпусами располагался двухэтажный административный корпус. На втором этаже, как раз посередине здания, был кабинет начальника смены. Из окон кабинета отлично просматривался главный производственный корпус, большое одноэтажное здание с огромными оконными проемами, позволявшими видеть, что происходит внутри. Здесь из стоков завода выделялись ядовитые вещества, которые потом перекачивались на факельную установку. Факельная установка располагалась с другой стороны административного корпуса. Она представляла собой небольшое помещение и очень большую вертикальную трубу, высотой семьдесят метров, на вершине которой полыхал десятиметровый сноп огня, в котором сжигались эти ядовитые вещества. Эту установку в обиходе называли просто «факелом». Там сидела одна аппаратчица, которая регулировала подачу природного газа и сжигаемых веществ.
Цех работал без перерыва круглые сутки, и обслуживали его четыре смены работников, которые работали по восемь часов.
 
В то время любили проводить на производстве социальные эксперименты, и в цехе была создана смена из молодых людей до 25 лет (как тогда называлось, комсомольско-молодежный коллектив). Для этого выбрали самую молодую по возрасту смену, людей постарше уговорили поменяться с молодежью, работавшей в других сменах. Начальником молодежной смены стал недавний выпускник вуза Гелашвили. Он имел настоящий южный темперамент и любил похохотать по любому мало-мальски подходящему поводу.

Но обслуживающая «факел» аппаратчица категорически отказалась уходить. Это была старая карга, возненавидевшая молодежь предположительно с момента своего рождения. Поговаривали, что начальство специально оставило ее для присмотра за желторотиками, чтобы не натворили чего, но этого теперь уже никто не узнает.
Она сразу активно включилась в борьбу за высокий уровень дисциплины.  Особенно раздражали ее задремавшие на рабочем месте. Надо сказать, ночная смена в главном корпусе была настоящим испытанием. Три щита управления и, соответственно, три кресла аппаратчиков стояли в разных концах здания, сидевшие на них не имели возможности перекинуться словом с коллегами. Плавное перемигивание разноцветных лампочек, мягкое монотонное гудение электродвигателей действовали не хуже маминой колыбельной, глаза слипались, голова падала на стол. В этот момент недалеко от корпуса обычно оказывалась аппаратчица «факела», которая гневно стучала в окна  и звонила начальнику смены, заявляя, что она не собирается стать жертвой аварии, устроенной теми, кто дома всё время гуляет, а на работе спит.
Больше всего народ обижало то, что саму блюстительницу порядка невозможно было уличить. На «факеле» работали только женщины, и единственное небольшое окно они обычно завешивали плотной шторой. А когда им указывали на это, как на попытку укрыться от объективного контроля, отвечали, что подсматривать за одинокой женщиной через окно есть крайняя степень морального разложения. Входную дверь они держали закрытой изнутри по инструкции об охране опасных помещений. Чтобы попасть к ним, надо было позвонить по телефону или в звонок у двери, и соответственно, сначала их разбудить.

В административном корпусе ночью, кроме начальника смены, обитали дежурные слесарь, электрик, киповец, бригада лаборантов из четырех человек. И если у кого выпадало свободное от работы время, собирались в кабинете начальника просто поболтать, чтобы прогнать сон.
Так однажды стояли они часа в три ночи, и наблюдали через окна главного корпуса за старшим аппаратчиком корпуса Сергеем, щит которого был как раз напротив них. Сергей боролся со сном и был похож на верующего во время молитвы — строго периодично ударял головой об стол и мгновенно принимал прямое положение после удара.
- Что-то факельщицы не видно, - сказал слесарь.
- Наверное, сама уснула. Сегодня весь день картошку копала, у нас огороды рядом, -  пояснил киповец.

И тут на Гелашвили нашло ночное озарение. Он придумал, как взбодрить работников главного корпуса и одновременно посчитаться с назойливой каргой с «факела».

Многие цеха завода, включая цех ликвидации отходов, относились к категории взрывоопасных производств. Как раз поэтому в главном корпусе были такие большие окна. А еще у него была специальная легкая крыша. В случае чего ударная волна должна была уйти через окна и сброшенную крышу, чтобы разрушения были минимальными. Кроме того, в сменах были специально обученные действиям в пожаровзрывоопасной ситуации люди, которые назывались членами добровольной пожарной дружины (ДПД). Сергей как раз был членом ДПД.

Тем временем голова Сергея перестала подскакивать, и мирно лежала, являя наблюдающим стриженный затылок. Гелашвили подошел к селектору — специальному устройству громкоговорящей связи, где можно было выбрать любой установленный в цехе динамик, и нажал кнопки вызова динамиков главного корпуса.

- Внимание членам добровольной пожарной дружины! Загорание в помещении факельной установки! - донеслось из мощных динамиков в главном корпусе. Противопожарную сирену можно было включить только во всех корпусах одновременно, и ее не было. Но внезапно пробудившийся от сна Сергей не стал вдаваться в детали и терять время на уточнение. Через несколько секунд, в противодымном респираторе и с огнетушителем наперевес, он мчался, огибая корпус управления, к «факелу». Гелашвили, естественно, не мог пропустить общение Сергея и аппаратчицы «факела». Он быстро обежал административный корпус с другой стороны, чтобы самому увидеть момент, когда Сергей начнет ломиться в дверь, за которой укрылась аппаратчица, прокладывая себе дорогу огнетушителем.

Однако, дверь «факела» оказалась приоткрытой, изнутри доносились голоса. Потом дверь открылась полностью, и в освещенном проеме показалась аппаратчица, услужливо выпуская на улицу главного инженера завода.

Руководство завода проводило личный контроль за обслуживанием опасных производств, время от времени проводя внезапные проверки. Вопрос, была ли карга засланным агентом, или главный инженер просто решил начать свою проверку с «факела», Гелашвили сразу решил отложить на потом. Сейчас он думал, какая сила могла бы остановить мчащегося навстречу главному инженеру Сергея. Увы, времени не оставалось, а случайности на этот день кончились. Едва аппаратчица закрыла дверь, из-за угла административного корпуса показался Сергей. Вбежав в освещенную зону и узнав очень большое начальство, он в доли секунды сбросил скорость до нуля и стоял, недоумевая, как главный инженер, узнав о пожаре, мог из дома добежать до «факела» раньше него.
        - Куда? - главный инженер приступил к прояснению ситуации.
        - «Факел» тушить! - ответил Сергей
Главный инженер только что вышел из помещения установки, и не видел там никакого пожара. Поэтому он понял Сергея по-своему. Глянув сначала на огнетушитель в руках Сергея, затем на столб огня на высоте 70 метров, он спросил:
- А зачем?
        - Так он же горит! - ответил Сергей.
        - Пусть горит — сказал главный инженер. И тут увидел икающего от удушливых приступов смеха вожака молодежного коллектива. Велел Сергею вернуться на рабочее место, а Гелашвили увел в свой кабинет в заводоуправление. Молодежный коллектив притих на рабочих местах в ожидании корректирующего руководящего воздействия. Спустя полтора часа Гелашвили вернулся, наконец, в цех и изложил суть вещей:
– Сначала обещал нам, козлам, насильственные действия сексуального характера. Затем вдруг стал ржать, и так было минуты три. Потом оформили протокол проведения противопожарной тренировки, оценка действий персонала — удовлетворительно. Взял с меня слово не трогать первичные средства пожаротушения без веских на то оснований. Так что придется выдумывать что-то новое».

История эта утекла из руководящих кабинетов в массы, и пожарные завода, при проведении учебных занятий по огнетушителям, любили рассказывать, что эти огнетушители не предназначены для тушения факела в цехе ликвидации опасных производственных отходов.