Просто хирург

               

    
       Семья Раисы Владимировны жила в нашем подъезде на третьем этаже. Сама она работала на заводе железобетонных изделий (ЖБИ)  замом директора по снабжению. Я работала в то время  в проектном институте, который проектировал наш дом, а их завод был заказчиком. Это сблизило нас, и она часто приглашала меня к себе на чай.  За чаем мы вели разговоры на разные темы.  Как–то мой взгляд упал на ее ногу, и я увидела на ней опоясывающий щиколотку шрам.
      - А что за шрам у вас на ноге, - спрашиваю.
      - О, это необыкновенная история, - загадочно проговорила она.
      - Расскажите, - попросила я, и она стала рассказывать.

       - Случилось это в 1976 году. Я тогда работала на заводе мастером. Ходила, проверяла, руководила погрузкой и разгрузкой  изделий. Однажды  проходила между рядами стеновых панелей, стоящих слегка прислоненных друг к другу, а не  установленных в кассеты. Еще подумала тогда, что надо их установить в кассеты, пока не поздно. 
       И тут случилось непредвиденное:  проходящий козловый кран произвел колебание земли, и панели стали падать. Едва успела из-под них выскочить, только нога эта попала под панель. Я закричала от страшной боли, и ко мне стали подбегать рабочие. Кое-как они освободили мне ногу, которая представляла собой ужасное зрелище. Вся в крови, нижняя часть её была сломана  и держалась  на одной коже. Мне наложили жгут и обернули ногу чистой простыней, принесенной кем-то со склада.

      Вскоре приехала скорая помощь, и меня увезли в больницу. Там  сразу решили ампутировать сломанную  часть, что являлось, конечно, легче всего, но я воспротивилась. Вокруг меня собрался целый консилиум врачей, уговаривая на ампутацию.
      - Нет! – заявляю, - без ноги мне не жить: я отравлюсь или повешусь. Пришейте мне ногу, вы же врачи!
      - Но мы не делаем таких сложных операций. Не то что мы, еще  в крае*  никто не делал. 
      - А вы попробуйте! Надо же начинать, вот и начните с меня!
      - У нас никто не возьмется за такую операцию.
      - А я не дам отрезать  ногу. Лучше умру тут у вас, - упорствую я.

      И тут один хирург  подошел ко мне:
      - Я вам сделаю операцию, только не гарантирую, что нога будет нормально функционировать, – все сразу замолкли от удивления и замешательства.
      - Пусть так, доктор, - обрадовалась я. – Лучше  я буду хромой, чем без ноги.
      - Готовьте больную к операции, - проговорил он  и вышел из палаты. За ним быстро вышли остальные...

      Операция длилась четыре часа. Когда я очнулась от наркоза в палате, то первым делом посмотрела на ногу и ощупала ее.  Обвязанная бинтом, она, миленькая, оказалась на месте, но недвижима, будто не моя. Хирург часто приходил ко мне, интересовался моим самочувствием, проверял ногу, делал назначения, которые способствовали приживлению пришитой части к организму. Вскоре, к великой радости, я ее стала чувствовать, а это значило, что кровообращение восстановилось, и нога стала выздоравливать. Теперь я поняла, что значит находиться  от счастья на седьмом небе !

      Через два месяца меня выписали из больницы. Сначала я немного хромала, а со временем прошла хромота. Могу бегать, танцевать. Теперь даже трудно поверить и вообразить, что со мной произошёл такой несчастный случай, и что могла остаться инвалидом на всю жизнь, не будь того доктора. Нет, тогда я  точно  с собой  сделала бы что-нибудь.
      - Это просто чудо! - я крайне изумилась. - А что же стало с тем замечательным хирургом?  Это же такой талант раскрылся  у него! Наверное, в Москву забрали?
      - Да нет! Как я потом узнавала, его  не только не похвалили, а поругали даже за самоволие, мол, а если бы да кабы.  Хирург  стал попивать, и был вовсе  дисквалифицирован. Дальнейшую судьбу его  я не  знаю, - и на этом она закончила рассказ...

       Долго я  оставалась под впечатлением от ее рассказа. Не хотелось верить, что так дурно отнеслись к хирургу от Бога, к сожалению, имени его не помню. Разве можно так скверно обходиться  с талантливыми людьми, которые могли бы еще делать подобные операции и прославить их захудалую больницу? Что это -  зависть или пренебрежение талантливыми и способными сотрудниками со стороны начальства?
     Унижение, непризнание заслуг  ломает дух людей. Этот хирург  мог сделать самую сложную операцию, но защитить себя не мог, видимо, из скромности  или просто из бесполезности. А надо было  сделать так, чтобы о нем вся страна узнала.    
   Слава и низкий поклон тем замечательным хирургам, которые не делали из больных людей инвалидов и калек на всю жизнь, а возвращали им радость и счастье быть полноценными для семьи, для общества! 

 в крае*) - в краевой больнице во Владивостоке.