Мурка

        Я всегда демонстрировал  ровное  отношение к братьям нашим меньшим и не спешил проверять формулу: «Кто хочет, чтобы его любили – заводит собаку, а кто готов любить сам –  кошку».  Я предпочитал никого не заводить.  А за хозяевами (и их питомцами) наблюдать на расстоянии с чувством превосходства. Мол,  не нуждаюсь я в такого рода друзьях…  о четырех лапах.

       Так продолжалось до одного случая.  Однажды  я оказался невольным свидетелем «дворовой трагедии»,  когда стая собак  набросилась на кошку.   Причем кошка  была  не пришлой, а тоже «из местных».  У нее даже имелось имя – Мурка, как у большинства  ничейных мурок…    Собаки и кошка давно  знали друг друга, но это ее  не спасло.  Что это было:  рецидив извечного противостояния видов  или какие-то разборки  в дворовом закулисье?  Трудно сказать…  Возможно, кошка в чем-то провинилась, например посягнув с голодухи на собачью пайку.
       Шансов спастись  у нее практически не было. Ближайшие деревья выкорчевали автовладельцы,  а до дальних,  ей пришлось пересечь останки детской площадки.  А  бежала толстая кошка как-то  неловко.   Видавшая виды  дворовая котяра,  не первый раз попадала  в подобные переделки. Она могла устоять против одного-двух  псов,   цапнув по чувствительному носу,  но против коварства слаженной стаи была бессильной…  По всем правилам охоты ее окружили и отрезали пути к отступлению.   Стая атаковала с разных сторон.  Опьяненные  запахом крови,  собаки всем скопом рвали ее в клочья.  Нет, не все… некоторые трусоватые шавки только тявкали, боясь подступиться ближе.

        Я не стал праздным наблюдателем расправы.  С палкой наперевес я вмешался  и разогнал собак. Но выручить кошку не успел: на ней, что называется, живого места не было. Взяв ее на руки, я понял, почему кошка была медлительной – она была на сносях. Из распоротого брюшка виднелись маленькие тельца не родившихся котят.
        Мурка была настоящей дворовой котярой.  Никто и никогда (разве что,   в бытность котенком) не брал ее на руки. Удивленная, она благодарно подняла изуродованную морду,  пошевелила прокушенной лапкой  и…  как мне показалось, попыталась заурчать.

        Пока она была жива, оставалось  надежда  на умение ветеринара. Я пристроил ее на переднем сидении  и спустя несколько минут мы уже мчались по проспекту.  Говорят  «у кошки девять  жизней» и … я  просто чувствовал, как они покидали ее тело.    
       Автоинспектор  тормознувший  «за превышение»  замер, увидев кровь у меня на  ладонях, но  заглянув в салон, почесал жезлом затылок и неожиданно сказал: «Давай. Побыстрее!».   
       По скорой стояла очередь, но публика здесь «с понятием» и нас с Муркой  пропустили.      
       Доктор, действительно чем-то похожий на Айболита,  обреченно покачал головой:
          –  Увы,  все слишком серьезно.  Практически никаких шансов. А  она вам…  кто?   
          –  Так… никто, просто кошка. С нашего двора.
          – Понятно.  Тогда, скажу прямо: состояние критическое.  Конечно, попытаемся спасти…  если не мать, то хотя бы…
 
          Теперь у меня есть кошка. Настоящая подруга,  по имени …  Мурка.  Умница и красавица.  Крестница Айболита –   он неожиданно взялся помочь выходить крохотного недоношенного котенка.  Единственного, что тогда выжил.