Разлука

Юра и Нина остались одни. Юля, единственная дочь, уехала с детьми в Америку. Вслед за ней, продав магазины и квартиры, уехал Саша, её муж. Только у Юли была виза на постоянное место жительство. У мужа и детей визы были временные.
Юра тосковал. Нина тоже плакала, но она оказалась более стойкой. Успокаивала Юру, строила планы, надеялась, что и они с ним скоро уедут. Вот только получит Юля грин-карту,  определится с достойной работой - и всё. Что их тут ещё держит!?
Юре часто снилось, как вдвоём с внуком Мишкой они ставят палатку на берегу Оби. Как рыбачат, как засыпают в палатке под плеск реки и пение перепёлки. А ещё – как резвится внучка Лизка, непоседа и выдумщица. Какая жизнь была, какая полнота ощущения счастья!
Нина, всё ещё красивая, энергичная, хлопотала, как и прежде, на даче у них был порядок и красота. Только не стало былого шума и суеты детей. Но и в Нине чувствовалась какая-то растерянность. И только её кипучая натура и желание поддержать, утешить Юру не позволяли  расслабляться.
Они отвлекались различными повседневными делами. Юра осваивал компьютер и вскоре  они стали ежедневно общаться с Юлей и детьми по скайпу.
Нашли квартирантов в её четырёхкомнатную, оставшуюся  не проданной квартиру, продали свой дорогой автомобиль, заменив его на маленький южно-корейский ( налог меньше).
Летом хлопотали на даче, зимой собирали и отправляли в Америку любимые детьми сладости местного производства и разные мелочи. Юра стал много читать, осознав, как много не успел в своё время. Нина занималась спортом в группе пенсионеров на стадионе «Спартак». Часто участвовала в показательных выступлениях, которые Юра снимал на камеру.
Постепенно стали привыкать, помогало ежедневное общение с Юлей, Сашей и детьми.
 _ Всё хорошо, - говорила Юля, - Только здесь, в Америке, каждый сам за себя. Надеяться на поддержку не приходится. Я думала, что мне поможет семья профессоров, в которой я жила, когда приезжала сюда в командировку по обмену опытом. Но здесь это не принято. Попасть в университет, чтобы подтвердить своё медицинское образование, не просто. И кандидатская степень не принимается в расчет. Я занимаюсь массажем, Миша мне помогает. Саша устроился работать на заправочную станцию. Ему труднее всего, плохо идёт изучение английского языка. Дети быстро освоились, и как ни странно, наши троечники стали учиться почти отлично. Здесь в школах не так много предметов для обязательного изучения, каждый выбирает предпочтительные.
Иногда Юра досадовал про себя:
- Чего не хватало!? Оба врачи, Саша -  реаниматолог-анестезиолог, Юля – невропатолог, главврач клиники МВД. Кроме того – бизнес, который начинали мы с Ниной в девяностых и продолжили Саша с Юлей. Достаток, уважение. Конечно, Юля досадовала,  что с ходу не защитила докторскую диссертацию, что на работе подсиживали, завидуя. Но что это по сравнению с тем, как нам хорошо было всем вместе!
Юля и там не пропадёт. Уже в который раз меняет местожительства, ищет удобный вариант. Баптистская община оказывала семье помощь, прихожане обеспечивали кто чем, холодильником, телевизором, самыми необходимыми вещами.
Прошло пять лет. Нина с Юрой привыкли. И в этой их жизни было много хорошего. Денег хватало – пенсия плюс плата за сдаваемую квартиру. Юра, который прежде боялся водить по городу машину, привык. Они разъезжали по всему городу, посещали  театры. Были по-прежнему хлебосольны, дом часто посещали друзья и родственники.
"Неунывашка" Нина всё трактовала в позитив, была жизнерадостной. Но Юру с его более тонкой нервной организацией постоянно грызла тоска, которую он скрывал от Нины.
У него пошатнулось здоровье. Он старался бодриться, по-прежнему делал все тяжёлые дела на даче, но Нина всё замечала. Заставила пройти обследование. Определили простатит, прооперировали.
- Ничего, всё под контролем, лечимся, - говорила Нина.
Юле не сообщала, чтобы не тревожить её. Так прошёл ещё год.
Внук Мишка поступил в медицинский колледж, Лизка училась в последнем классе школы. У Юли тоже наметились положительные изменения, она уже работала в страховой компании, сдавала необходимые экзамены для подтверждения своего медицинского образования. Грин-карту, правда всё ещё не получила.
Юра слабел. Рак – заключили специалисты. Нина крепилась, до последнего скрывала от дочери истинное положение.
Стояла осень. Золотая, тёплая. Бессонными ночами Юра вспоминал, как в такую пору охотился на уток.   Любил свежим утром, когда над землёй в первых солнечных лучах поднимался белый туман, наблюдать из «скрада», как опускались на воду лесного озера утки рядом с чучелами. И его охватывало  возбуждение,  острое чувство, хорошо знакомое охотникам.
Вспоминалось  многое – каким сильным, выносливым был, какой красавицей была его Нина. Улыбался. Всех перещеголял, ему досталась. Всю жизнь любили друг друга. Бедная, в последнее время еле скрывает свою тревогу, старается предупредить любое      желание.
Больше всего мучился вопросом:
- Неужели больше никогда не увидится с Юлей, с внуками!?
И понимал – не увидится.
Думал:
- Нужно было хотя бы в гости съездить, хотя бы один раз!  Всё казалось, что впереди ещё целая жизнь и всё успеется. 
А потом стал стремительно приближаться конец.
В минуты, когда отпускала боль, Юра думал:
 - Как жалко, как быстро прошла жизнь! Сколько счастья было, сколько счастья! Бедная моя Нина!
А потом Юра уже ни о чём не думал. Все силы уходили на преодоление боли.