Опасное наследие

Безмятежная теплая ночь начала лета вступила в права. Лес дышал запахом хвойных деревьев нагретых за день, птицы уснули, отдыхали бесчисленные насекомые. Слышны были только  неясные шорохи вызванные температурным перепадом заставлявшем изгибаться ветви чуть – чуть иначе, дружелюбно поглаживая  друг об дружку как руки. Или выдавая своим скрипом движение ночных животных. 

Над поляной сиял млечный путь, тонкий месяц ещё только начал подниматься в небо, широкие ветви скрывали его. Тишина обманчива, поляна была серединой трудолюбивой деревни, одной из тысячи деревень Земли. Просто в наступившем этапе жизни землян кардинальное переосмысление основных ценностей жизни, пережитые социальные и природные потрясения очень глубоко изменили взаимную культуру людей по отношению друг к другу, и культуру поведения по отношению к природе. Если бы кто- то взялся облететь планету с целью разглядеть приметы последней хозяйственной деятельности, то нашёл бы очень мало таких примет. Слишком долго человек отвергал своё тождество с природой, не разумно и грубо черпая богатства из скудеющих запасов. И теперь, чтобы восстановить равновесие, изо всех сил старался не мешать ни большому, ни малому в экосистеме. Может быть, иногда такое невмешательство было даже на грани фанатизма, когда предпочитали лучше обойти заросли за две сотни шагов, чем срубить одну ветвь старого дерева преграждавшего прямой путь.

А может быть людям, только что осознавшим себя детьми в душе, но не в смысле живости восприятия, а как характеристику развитости, такая болезненная осторожность нужна была, чтобы накопить принципы новой культуры. Предыдущие века развили интеллект, усовершенствовали технику. Но если духовные техники прошлого умерщвляли плоть практикующего, то технократия не осознавая последствий поступков умерщвляла вообще все живое поставив человека и всю планету на краю гибели. Нельзя идти на одной ноге, и даже если прыгать то наверняка упадёшь, зато на двух ногах можно и бежать! Так отвергая нравственность намерений, цивилизация прошлого безрассудно прыгала на скользком пути. А нынешнее человечество, в исторических масштабах лишь на мгновение, приостановилось, а вернее приосанилось примеряя силу «ног» друг к другу. Силу Тела и Мощь Духа, чтобы тем скорее устремить путь развития за пределы земли и даже солнечной системы…
Послышалась песнь нескольких голосов её подхватывали с разных сторон негромкую с простой мелодией о бескрайности степи и моря, о суровости гор и уюте леса дающем приют стольким животным, питающем своими плодами и листьями и отдающему ствол для построек. О радости быть таким же, как лес: непреклонным и вечно тянущемся к солнцу, спешащим дать уют и пищу друзьям, готовым принести себя в жертву, готовым пройти степь - начало пути, море испытаний, взойти к вершинам познаний суровых в своей истине и, наконец, слиться с могучим лесом странников прошедших туда до тебя.
Среди деревьев с разных сторон подходили мужчины и женщины ступая легко, уверенно, как будто отлично видели в царившем внизу мраке. Люди сходились в группы по два-три человека негромко разговаривая, словно боялись разбудить детей спящих в домах неподалёку. Послышался топот босых ножек и через поляну начали бегать увлеченные игрой дети. Девочка четырнадцати лет и её младшие братья восьми, играли в найди «цветок по запаху». Победитель загадывал название, после чего следовал дикий бег сопровождаемый звонким смехом, налетев на дерево ведущий командовал «ищи»! После чего они начинали принюхиваться закрыв глаза периодически касаясь травы руками. Разнообразная флора этих мест легко давала возможность найти искомое, труднее приходилось со вторым названием ведь тот, кто первый находил цветок должен был произнести его латинское название. 
Отец ребятишек наблюдал за игрой мягко улыбаясь, в темноте едва угадывались правильные черты крупного лица, окладистая борода доходившая до ключиц просторная тонкая кофта с зауженными рукавами удобными для работы и штаны, подвёрнутые выше щиколоток открывшие сандалии с носком не позволявшим засыпаться под ногу мелким веточкам. Перебежками дети постепенно приближались к нему. Из тьмы вынырнул высокий человек с очень добрым лицом в светлых одеждах даже в скудном свете звезд создававших эффект свечения.
-Мишенька! Здравствуй друг! Ночь чудесна тепла и таинственна, вижу ребятишки решили насладится ей вместо сна. Говоривший доброжелательно положил руку на плечо Михаила.
-О мудрый Анда! – ответил отец, широко улыбаясь, - моя и Матри колыбельная оказалась сегодня бессильна. Панча настояла, что и она с братьями должны присутствовать на совете.
-Чуткость замечательное качество, вы поступили мудро прислушавшись к просьбам дочери. Анда кивнул, тут же стремительно развернувшись, он преградил детям путь присев и расправив руки. Ребята остановились радостно глядя на Анду, ещё пару лет назад они бы кинулись на него не разбирая где кто, стремясь занять место на шее или плече, но теперь вежливость не давала сделать этого, и хотя каждый из них был не тяжел в отдельности, но он не мог воспользоваться добротой пожилого учителя оставив стоять друзей обделенными.  Глаза Анды заискрились радостью, сами по себе, или по причине отблесков от разжигаемых в специальных ямах кострах из принесенного хвороста и углей. Он мягко засмеялся.

-Рановато вы меня в старики записали, впрочем, если молодёжь начнет проявлять такой такт и обдуманность действий, то я готов притворятся дряхлым и немощным. Здравствуйте, здравствуйте! – Он нежно трепал их по головам получая ответные пожатия и слова привета.

- Вы чувствуете в воздухе запах «Стабилиус»?
-Да!!!- ответил детский хор.
- Эти благородные цветы были выведены чтобы защищать деревню от комаров и мошек. Но что за цветок нужно найти, чтобы спасти сегодняшнее собрание от вихря забав, который начавшись на этой поляне, верно, перебудит всю деревню?
Брат Борис враз став серьезным и спокойным как взрослый твердо сказал:
-Анда! Вы уже посадили в наших сердцах цветок ответственности, мы пришли слушать и учится, а не мешать.
-Полностью вам доверяю друзья! Ты всё растешь в выдержке Борис, -склонил голову Анда- да и Хей не отстает от брата- он уважительно  кивнул в сторону второго мальчика стоявшего торжественно и прямо, как бы дающего клятву вести себя достойно на общем собрании взрослых. –А твоя растущая интуиция будет вознаграждена Панча. И да, вы сможете помочь Отцу в одном не простом решении.

Постепенно разговоры смолкли. Потрескивали дрова в кострах горевших по кругу и освещавших спокойно стоявших и сидевших людей безмятежных, вглядывающихся в огонь и звёзды на фоне которых видно было как верховой ветер едва шевелит кроны. Люди словно растворились, слились с природой, но в глазах была заметна напряженная мысль. Внешне бездеятельные они обдумывали решение задач, которые стояли перед ними в ближайшие дни, годы и готовы были в любой момент перейти к действию.   

На середину вышел смуглолицый Наран одетый в похожие на шаровары синие штаны с голым загорелым торсом. Он положил возле себя каплевидную сумку, которую носил через плечо. Мышцы перекатывались под кожей словно человек плыл борясь с течением и замерли когда он сел скрестив ноги.

-Здравствуйте друзья! Он медленно обвел взглядом освещённые огнем лица, кивая в ответ на приветствия и поднятые ладони.
-Вы знаете, что выполняя  поставленную Старшими задачу, я три года жил отшельником у подножия хребта в нескольких днях пути отсюда. Оттуда берёт начало ручей, питающий нашу деревню. И жил бы там дольше, но обстоятельства вынудили прервать затворничество.

Кто то принёс кувшин с молоком и мёд с хлебом поставив перед Нараном, он коротко поблагодарил, быстро пригубил кувшин утоляя жажду и продолжал:

-Это лето, предыдущее и два последующих собирают много снега и льда в горах. За триста километров к югу в горах спустя несколько лет произойдёт быстрый сход ледников. А как следствие последующее половодье Арчи. И хотя её русло сильно изменилось с былых времён, отодвинулось от мёртвого города, в половодье река наверняка достанет.  Если в подвалы проникнут потоки воды река, поля и лес ниже по течению, окажутся надолго отравлены. Как и животный мир, людей бы мы предупредили, конечно. Но это наше опасное наследие, и мы обязаны вмешаться. Есть подходящее время – Наран указал жестом на звёзды - и оно наступит всего через месяц, точную дату я сообщу руководителю группы.

Многие согласно кивнули, борьба с опасным наследством была естественна, особенно когда это касалось общественного и природного благополучия. Наран помолчал к чему то прислушиваясь.

-Однако,- продолжал Наран.- Город слишком велик, чтобы изъять или химически нейтрализовать соединения возникшие в хранилищах в процессе распада. Потребовалось бы очень много времени и людей для такой работы. Остается только разрушить здания, запечатав их материалом стен и почвой подвалы. До времени, пока вред будет минимизирован естественными процессами разрушения ядовитых соединений. Не подходит метод древнего сноса зданий, как это делали 150 лет назад закладывая в узлы зданий заряды. Слишком их конструкции обветшали и входить внутрь смертельно опасно, к тому же времени на это также ушло бы слишком много…
Наран замолчал застыв на несколько мгновений.
-Значит экстренная группа? – спросила пожилая Женщина сидевшая в такой же позе что и Наран, напротив него.
-Да от нас ждут экстренной группы. Даран только что сказал мне что их деревня, они живут всего в паре дней от города ближе к горам, приняла решение переселится севернее. Утром они начнут собирать и перевозить станки и книги. Книги особенно ценны, им нужны помощники для строительства новой библиотеки, и лошади. Мы развили в себе неприхотливость, поэтому решено строить библиотеку прежде жилишь. 
Послышались бодрые голоса «Поможем!» «Будут лошади!» «Сохраним знания!». Наран удовлетворённо кивнул, помолчал немного мысленно отвечая на далёкий зов и продолжал.
-Деревня Дарана оставит свою экстренную группу на склонах нагорья, когда со зданиями будет покончено, сель укроет угрозу. Благо природой накоплено достаточное количество мягкого грунта и сильные дожди облегчат задачу. Тех, кто поможет в строительстве и перевозке, вы выберете позже. Но мне прямо сейчас нужны добровольцы в экстренную группу, времени для подготовки осталось совсем мало придётся уйти сейчас же чтобы встретить утро первым уроком.
К Нарану подошёл Анда спросив о чём - то после чего отправил нескольких людей за необходимыми припасами. Нарану нужны были девять человек, он предупредил, что дело во всех отношениях опасное. Да это и так знали, люди довольно быстро научились не причинять друг другу крайней боли, не доводить никого до слёз. Воспитание с первых лет жизни обеспечивало с одной стороны сознание собственных сил, достоинство, а с другой осведомленность об окружающем мире, что давало достаточную осмотрительность, чтобы не поранится при работе или в лесу на сборе плодов. И если кто- то и получал душевную или телесную травму в подавляющем большинстве случаев это говорило о столкновении с опасным наследием. Захороненном в виде оружия, топливных концентратах различно опасных, пустынях, мусорных отвалах. Но самое страшное ментальное наследие, пагубное воздействие которого современные жители земли ощущали так же явно как предки замечали грязь на лобовом стекле машины, оно также мешало двигаться и видеть, принуждая непрестанно ежедневно бороться очищая ноосферу вокруг. В прошлом цивилизация шагнула вперёд расставив всюду умывальники, введя гигиену тела. Современное общество прибавило к любви быть чистым, любовь к чистым мыслям и достойным эмоциям, а как основу культивирование чистоты намерений.
Наран называл должность и тот, кто чувствовал в себе готовность выходил в центр, он должен был выстоять под испытующим взглядом, так те кто поняли что не подходят возвращались во внешний круг. Что именно происходило в душе от этого взгляда? Нечто похожее на бурю наверное, от которой как бы поднимался тайный сор из глубины души и если человек не мог с ним справится, то конечно признавал себя негодным. Никто и не думал питать мнимых амбиций популярных в древности. Дерзновение, готовность к трудной и опасной работе вот что стало азартом, но ещё в детстве ребёнком, человек учился охлаждать азарт соизмеряя силы и последствия вызываемых им ошибок. Ведь если тот, кто не может донести груз из за тяжести все же возьмёт его, он и себе причинит вред и донести его не сможет, так ещё уронит и разобьёт дело. К тому же требовалась полная самоотверженность, эта спешная работа была смертельно опасна по многим причинам. Поэтому Наран давал время опомнится человеку прошедшему беззвучный экзамен взгляда, и спрашивал готов ли тот выйти прямо сейчас.

Михаил прошёл испытание, однако на нём была школа, жена ожидала рождение четвёртого ребёнка, да и никто не осудил бы, скажи он об отказе от участия в экстренной группе. Конечно же преподаватель искусства мыслить, не боялся, и не сомневался в своих силах, он тщательно взвешивал ситуацию решая как поступить. К отцу стремительно подбежала Панча.
-Папа! Мне четырнадцать, ты сам говорил, что мне легко даётся ритмическое и преодолевающее мышление. Я могу давать задачи по ним в твоё отсутствие. Никита отец нашего друга, может учить ясности мысли, а наша тётя Лейла мастер общей дисциплины мысли. Папа, мы позаботимся и о школе и о маме не переживай!
Михаил серьёзно посмотрел в глаза дочери и уважительно пожал её руку.
-Надеюсь на тебя друг!
Затем мужчина развернулся в сторону Нарана и согласно кивнул:
-Да, выхожу немедленно!

Дни прошли очень насыщенно. Наран был всесторонне развитым человеком и сам мог бы занять любое место в группе, но его задачей была только подготовка. К тому же в таких делах важна была некоторая равно потенциальность. Если слабую ткань сшить с крепкой, то шов неминуемо порвётся, при том, что сама по себе даже эта слабая ткань не порвалась бы, будь она сшита с равной. Создание материи коллектива, вот чем был занят Наран. Он легко выявил слабые стороны каждого и постепенно подошёл ко всем участникам, как бы случайно, с советом, который укреплял, помогал преодолеть, преобразовать недостаток в достоинство. Он давал задачи простые и сложные искусственно создавая негармоничные условия. В обществе прошлого подобные ситуации закончились бы если не дракой, то как минимум громкими криками полными оскорблений. Конечно современные люди умели держать чувства в строгой дисциплине, но все отлично ощущали, как появляется напряжение, и становится труднее даже самое простое действие. А Наран напоминал снова, что в обычной жизни эти шероховатости устраняются годами, - однако нас объединяет необходимость и самоотверженность, которые могут преобразить характер почти мгновенно при достаточной искренности и отсутствии колебаний.

Утром парами и тройками Наран отправлял за строительными материалами, к вечеру, на каменистой площадке обычно уже был выстроен домик с новым архитектурным решением. А потом Наран подходил к нему со словами «Один из вас сделал сегодня так» обливал его из чаши маслом и поджигал от головни из костра. И люди, смотрели на пламя, которое символизировало разрушение всех построений одним фактом неравновесия.

Наконец Наран потребовал от группы по самой ценной вещи, подаренной или завещанной человеку, и сам внёс их в последнюю постройку. С одной стороны люди не предавали вещам особой ценности, и несоизмеримо было бы боятся расстаться с вещью, если идёшь на смертельно опасную работу. С другой стороны, такое сожжение могло бы означать и неспособность группы к совместной работе. Наран подошел к очередной постройке со своей чашей масла. «Сегодня один из нас делает так!» Пламя прыгнуло вверх по ветвям и сухой траве. Но тут вмешалась коллективная Воля и огонь погас, будто вокруг него разом исчез кислород. Наран взвизгнул капризно и с недовольством, которого даже среди рядовых людей было трудно найти, возмущённым взглядом обводя группу. Никто не удивился, никто не поколебался под этим взглядом. Тогда он швырнул пустую чашу на камни, так что осколки долетели до нескольких человек стоявших ближе всего. И, словно выбрасывая искру из пустой левой руки махнул на другую стенку домика. Ветки вспыхнули подчиняясь приказу сильной воли, под взглядом Нарана загорелся бы и камень, пожелай он этого, но тут же стена жилища потухла. Здание стало непроницаемо, окружённое невидимой защитой, и сколько бы Наран не пытался, поджог не удавался. 

Группа состоялась, неколебимо и уверенно сами в себе и друг в друге люди стояли и наблюдали за дальнейшими действиями учителя. Наран, словно не было гнева, дружелюбно обвёл всех взглядом и торжественно сказал: -Союз состоялся, теперь надо его удержать, завтра дам новые задания, но вам пора выходить в город, значит решите по дороге. Хорошо друзья, группа состоялась!


  Они остановились на холме. В распадке слева когда то шло скоростное шоссе, впереди виднелись руины мертвого города. Майя, руководитель группы, так и не сказала точного времени, но дала совсем мало времени для отдыха, видимо срок приближался, и дело предстояло совсем скоро.

Михаил ощутил прикосновение Лады, безмятежное спокойствие наполнило сердце, в глубокой признательности он послал слово благодарности инженеру астральной защиты и почувствовал как многократно возросла стена равновесия вокруг группы. Сила благодарности вызывала сильнейший резонанс и этим сознательно пользовались, воспитывая это чувство с раннего детства, так что каждый ребёнок с первых опытов работы осознавал преимущество коллективного труда, во время которого и сил и уверенности у него всегда было в достатке.

Перед мысленным взором Михаила предстал город, не такой, каким его видели обычные глаза развалившимся, безобразным в своей разрухе и ещё более безобразным в  сохранившихся цивилизованных чертах прямоугольности, мертвенности линии и пропорции. Причём места на дорогах и крышах, где успели вырасти деревья, трава облепившая карабкающимся вьюнком стены зданий, лишай покрывший бетон - всё это было как бы облагорожено самой жизнью, возвращавшей элементы вырванные из законных мест,  обратно к естественному процессу. Скрывавшей ошибки архитекторов прошлого телами стеблей и листьев ещё более красивых и естественных на фоне останков города. Но здесь Михаилу предстало всё минувшее в полном блеске, как будто не прошли долгие годы, и не одно стекло в высотке, не один перекрёсток и не думали потрескаться.

Город блистающий огнями вывесок, освещения улиц, орущий движущимися потоками машин жил минувшим. По его тротуарам скользили тени людей плотной толпой идущей по всем направлениям и почти не сталкивающейся между собой, но не из общего такта, а из нетерпеливости успеть куда то, чтобы что то получить для себя и возвысится. Вожделенно сияли верхние этажи небоскрёбов с высокими окнами, дорогими апартаментами. Всё пребывание в которых, кроме собранной там роскоши радовало хозяев именно этой возможностью возвысится над другими, заставляя снова погружаться в душное море людских амбиций, чтобы сохранить за собой право на эти этажи. Конечно ещё при жизни все эти люди гнались за призраком лучшего мира, в то время как он был разлит вокруг, им дышал каждый уголок земли, он светил Солнцем, луной и бесчисленными звёздами, но люди ослеплённые искали его там откуда он единственно был вытеснен - в городе. То, что раньше считалось достижением, теперь более чем очевидно виделось как массовое безумие. Здесь был заведён порядок, движения по улицам пешеходов и машин, порядок перемещения энергий, жидкостей. Сооружения рассчитывались математически, и материалы используемые для строительства были плодом долгой работы по изучению свойств, отладке производственной линии…  Но всё это было оторвано от  степей вокруг, от земли, от космоса, как будто могло существовать само по себе. Никто даже не пытался учитывать воздействие на настроение человека цветовых сочетаний из множества пёстрой одежды, машин, интерьеров. Никто не связывал давление диспропорций форм различных приборов и вещей на способность мыслить, развиваться. Сколько приносили все эти коллективные усилия, вложенные в город, истинного счастья людям его наполняющим, насколько способствовали развитию их души? И неужели предки не понимали, что даже официально отрицая наличие души, они этим совсем не решали затруднений ею испытываемые?
Михаил мысленно проносился по улочкам и этажам города, «прощупывая» его. Места преступлений попадались в огромном множестве. Здесь пострадал невинный, здесь страдал дух от лени человека, а тут глупость происходившего на сцене и отупляющая пища уничтожали разум. Безнадёжность отпечаталась на стенах дорогих лифтов и магазинов и, особенно, в подземелье метро. Михаил, как бы вырвался из оков времени, он держал в сознании образ холма покрытого лесом на месте города, и видел его развалины и видел его живущим одновременно. Вглядываясь в минувшие он начал собирать и усиливать искры. Это были искры самоотверженности. Здесь же в метро, где многие любили пожалеть себя, придаться грусти, или замыслить бросится под поезд, находились и те, кто помогал нести тяжелую сумку пожилому человеку. Находились  мужчины встававшие в общую давку, чтобы дать отдохнуть незнакомой женщине. На улицах попадались светлые пятна радости, здесь, давным - давно, кто то кому то улыбнулся искренне и с любовью, и ему ответили приветливой улыбкой. Любовь вычерчивала прекрасные узоры пронзавшие время и пространство. Тут на аллее любили, искренне и чисто. В этой больнице работало несколько докторов, которые самоотверженно и с любовью помогали пациентам, всё здание расцвечено от их работы, к стати, и сейчас лучше сохранился этот корпус. Увидел Михаил и места складирования химикатов, это было несколько хранилищ.  И оружие, вокруг которго копошилось что то ужасное, бесформенное; и удобрения превратившиеся в яд; и концентраты для различных промышленных процессов. Всюду Михаил вкладывал ритмичную идею распада. Коллективное бессознательное минувшего восстало против его действий, наподобие того как сопротивляется вода быстрому движению, но даже ещё активнее, так как вся эта масса призрачного минувшего амбициозного, жадного, злого являлась полусознательным энергетическим образованием. Победить эты массу «в лоб», сразу было бы невозможно, требовалось терпение и стремительность одновременно и конечно большой опыт.  Он ещё в детстве научился отражать унылые настроения, дурные мысли, или как он их называл «мусорные дожди минувшего», они были неприятны, но скоро проходили. Здесь же накатила волна в которой была вся мелочность вся самовлюбленность прошлого мира, противостоять ей было тяжко, на пределе сил.
Перед выходом в город Наран дал Михаилу задачу: вспомнить основные виды негодных мыслей исходя из основных видов негодных чувств, выявить к ним по двенадцать подвидов и на каждую придумать несколько упреждающих форм мысли противоположной и радостной в своей направленности. Таков был основной механизм борьбы с мыслями которые больше не годятся – их можно было связать, только мыслью большей по силе с противоположным стремлением. Так жажда разрушения побеждалась жаждой строительства, злоба побеждалась мыслью добра, хаотичность, цельностью и т.д.
-Ты заранее придумаешь ответные удары, на сопротивление города. Это не будет автоматизмом, это будет использованием заготовок, слишком крупная и опасная задача,  за твоей спиной будет группа и от твоей победы будет зависеть их жизнь, малейшее неравновесие может сотворить с вами то же, что я делал с постройками, очень держите союз!
Михаил выполнил задание и теперь с благодарностью вспоминая Нарана использовал готовые формулы мыслеобразов. В древности были известны люди, умевшие писать одновременно двумя руками. Сейчас Михаил думал на пяти планах одновременно. Потоки образов из города стремились к нему, словно на запах охотника, потревожившего старого хищника. И Михаил дробился в десятки фигур, которые шли, бежали, спали на холме, на котором расположилась группа. Фигуры спускались вниз, карабкались на здания, заговаривали с прохожими, и бросались на встречу атаковавшим образам, как воин нетерпеливо ждавший врага. Атака дробилась, уводилась в сторону и всё равно была тяжела в отражении. Огромное напряжение гудело вокруг девятерых человек, у всех было своё дело, и дела эти были не просты, собственно действие было едино и многообразно своими разделениями на миры по плотности. Каждый участник экстренной группы переживал свою битву, помня о восьми товарищах, и постоянно нагнетая силу единства неколебимым доверием.
Михаил заполнил город фигурами людей нового мира, они никуда не спешили, не толкались и всегда готовы были прейти на помощь. Они порождали двойников, стоило новой фигуре соприкоснуться с жителем, как тут же рядом появлялся антипод, взявший лучшее от двойника и худшее переломивший в лучшее. Фигуры обсуждали те же слова Нарана, и приходили к выводу, что город надо немедленно покинуть и сравнять с землёй ради спасения природы вокруг. Кроме этого по улицам быстро передвигались группы химиков с реактивами, которые служили распадом к веществам опасным своей длительной ядовитостью. Тени минувшего были обмануты тенями созданными Михаилом, и даже вовлечены в придуманные им работы. Быстро шла эвакуация, сапёрный отряд закладывал заряды в стены зданий…

Город враз рухнул, уже давно там не было животных, птиц. Кроме небольшого пылевого облака никто не приветствовал превращение города в насыпь обломков. Напряжение спало. Но люди чувствовали себя измождёнными, встать на ноги смогли только женщины, они делали главную работу и принимали на себя большую нагрузку, да ещё и отходили от перенапряжения быстрее. Михаил сидя с бледным лицом слабо улыбнулся и склонил голову в знак признательности в сторону Лады вставшей возле него и с облегчением оглядывавшей  кучи на месте руин. Она заметила тяжёлый вид Михаила и потянулась за водой в сумку. Вода пришлась очень к стати, так валил пот пока шла невидимая битва.

Над холмом скользнула круглая тень.

-Гаруда! - Воскликнул кто то. Машина, по виду похожая на белое сплюснутое яйцо, мягко села, открылся люк, и двое пилотов поприветствовав поднятыми ладонями, поспешили  помочь экстренной группе войти и занять пассажирские места. Михаил чувствовал себя выжатым без остатка.

- А почему вы прилетели? Мы же используем Гаруд только в крайнем случае.
-Да уж кто бы говорил,- ответил пилот со смехом,- вторая экстренная группа собирается спустить сель сверху, чтобы запечатать вашу работу. Они подрывают склон динамитом и дамбу в ущелье, которая озеро держит.  А мы, вас Героев, с опасного места увезём, да заодно до деревни подкинем.
-Да уж чего там, какие герои?- Сказал Михаил устало махнув рукой и примериваясь, как бы поспать. Пилот посмотрел на него уважительно и радостно сказал – ладно, мир старый разрушен, Мир новый наш, ждёт, пора расправить крылья Гаруды!
Сфера летательного корабля бесшумно поднялась над грудами обломков, описала круг и плавно поднимаясь всё выше в небо умчалась унося отважных людей. Безропотно и мужественно готовых бороться с опасным наследием, ради лучшего будущего, ради Мира Нового.