лампой в глаза

экшн, тысячами в мозх
впиваются расклады осуждений,
опутывая, впрыскивая свой яд, штобы ужо
потома, наслаждаясь, пригубить питательный коктель.

челик собирал, што попадалось,
мы выбирали, што нам надо " Хорошо
ширью да высью, а ну-ка рылом в землю",
"Кому страсти-напасти, кому смехи-потехи."

в своей беспредельности
полз он по ленточке мёбиуса,
заявляя мiру о каких-то там матрицах,
отыскивая законы проявления надсознания.

ограничивали евонного
и границу полагали,
через к-рую ни-ни,
но ушол, безобразник.

провокаторы бузили,
перемешивая панятия в
головехах прижимистых чхи,
дабы те оголтелостью насыщались.

много слов, мало ли,
разницы нет, на кажном из
ихних моно взорваться эмоциями,
гневно обличая и выказывая раздражение.

гнали слова,
чуйвства прятались
за ихних, скрывались оне
в боязни быть как-тось узнанными.

боязнь дажи подумать,
а не то, штобы высказать
вслух, грила, более фсиго о
целомудрии, нежели о трусости.

тело поработило душу,
лишило еенную свабоды, выбора
быть или не быть со своим
Создателем и Господином.

да не будь же дитем малым на кормежке:
кашку тибе сварили, за столик на стульчик усадили,
ложку в ручку дали, слюнявчик повязали, а ты рот
раззявил, скандал устроил, весь обляпался аж.

отвечаешь уклончиво на прямо
поставленные вапросы, видимо, тянешь
зачем-тось время, можит быть, ожидаешь поддержку
извне? а можит внутренне готовишьси к отражению агрессии?

насколько ценно инетовское общение? отвечай.
крепка ли инетовская дрюжба? ежели токо челики не завязаны
на риале, то енто лишь рассматривание сибя в зеркале
инета, не более тогось, поиск отраженного света.