Иди!
и поднимает
тяжелый след
вчерашнего пути.
И я шепчу себе,
себе внимая,
потрескавшихся губ
мольбу:
"Иди".
Стекает с губ тех
изумруд
болотный,
и тина застревает
словно кляп,
молчанья приговор
смертельный -
смертным,
и давит голос мой -
надежде верный друг,
а он,
задавленный,
хрипит -
через удушье -
и повторяет:
"Отболит.
Пройдет".
2015
Свидетельство о публикации №215102800528