Глава 14. Осада Сиракуз или хитрый дед - Архимед

Глава четырнадцатая.

Осада Сиракуз или хитрый дед - Архимед


Сиракузы...
  О прекрассный, и красивейший из городов Сицилии, воспетый поэтами.  Величественная твоя гавань, омываемая лазурными водами Ионического моря, некогда принимавшая в свои мирные объятия торговые корабли, теперь вся в дыму и огне пожарищ.
  Эскадра римских военных кораблей вплотную подошла к крепостным стенам города, а с суши шли на приступ легионы полководца и консула Рима Клавдия Марцелла, известного своими победоносными походами против Карфагена. За доблесть и мужество, проявленные в боях против "варваров", Марцелла прозвали " меч Рима", хотя среди своих - же воинов он не отличался особой добротой и смелостью, а был жесток и циничен, самолюбив,  тупой и тяжёлый как кувалда Гефеста, да ещё труслив был как заяц, и потому имел прозвище "жопа Хирона".
     Хирон - получеловек, полулошадь. И на всей земле не найти подобных существ, окромя только на острове Крит. Одному Зевсу известно,  наверное,  как они там появились, ибо есть сумление думать, что любьвеобильный этот бог не чурался интимных "связей" не только с породой людей, в стороне от Олимпа!
   Марцелл командовал эскадрой, штурмующей городские стены Сиракуз, находясь на триреме, которая покачивалась на волнах, находясь позади всех кораблей. Обезумевший от страха, он нечленораздельно вопил, и выкрикивал проклятия...
     - Сегодня мы возьмём ненавистные Сиракузы! Эту кость в задни...В горле римской империи, - кричал Марцел, зажимая ладонью опухший глаз, в который попал один из каменей, пущенных с городских стен, катапультами Архимеда,- а этого математика и изобретателя я лично проткну мечом!
   Как - бы в ответ на его слова, двенадцать зеркал Архимеда сфокусировали лучи на парусах одного из кораблей, и он вспыхнул ярким пламенем. Тем временем ещё одно изобретение учёного - рычаги, подняли за носовую часть триеру, которая подплыла слишком близко к стенам, и, высоко подняв над водой, опрокинули вверх тормашками.
   Из последних сил греки яростно защищали родные Сиракузы, но силы были не равны. Вот уже римляне взяли приступом крепость, и бои шли теперь на улицах город
а...
   Архимед размышлял над решением очень трудной задачи.
Он уже пятый день сидел неподвижно за своим рабочим столом. Ладонь левой руки подпирала могучий подбородок, а правая рука сжимала пальцами циркуль, который начертил на папирусе круг.Ибо расчёты площади круга и ввели математика в ступор на пять дней. Он засел за решением этой задачи ещё до вторжения ненавистных римлян.
   Друзья и знакомые, которые часто навещали Архимеда, уходили из его дома в недоумении... Учёный и днём и ночью сидел в одной и той - же позе: ни с кем не разговаривал; ничего не кушал; никуда не выходил - даже в туалет! А потом уже было не до него. Римляне уже хозяйничали в городе: грабили и поджигали дома, пьянствовали и дрались между собой(ну хуже обезъян). Забегали в дома и уносили самое ценное - нажитое непосильным трудом, и никто им не мог даже слово сказать!
   Вот и Архимед молчал, склонившись над своими чертежами, когда бородатый римлянин запихивал в мешок его нехитрый кухонный скарб.
   - А ну давай, старый пень, показывай где ты спрятал золотишко! - крикнул римлянин, обращаясь к задумчивому Архимеду, - ты что оглох!?
   Склонённая над чертежом круга, голова математика никак не отреагировала на приказ легионера, даже ни одна морщинка не дрогнула. Архимед продолжал напряжённо размышлять над решением сложнейшей задачи всех времён и народов!
    Римлянин поставил мешок с награбленным добром, вынул из него сковородку и хряснул ею мыслителя по голове. От удара тяжёлой, бронзовой сковородой, на черепе Архимеда, образовалась глубочайшая вмятина, но математик и ухом не повёл! Даже, казалось, стал более сосредоточенным над своей сложнейшей работой.
   Легионер недоумённо посмотрел сначала на вмятину в черепе Архимеда, потом на сковороду, и пожал плечами.
   - Ах ты старый осёл! Как ты смеешь не отвечать на вопросы солдату великой империи! - завопил он, вынимая из ножен меч, - завоевателю и покорителю варварских племён и гнусных греков!
   - Сейчас я тебя пощекочу!(Именно так проклятые римляне и издевались над покорёнными народами - коротко и ясно) - при этих словах он что было сил пырнул мечом Архимеда! Меч с ужасным скрипом вошёл мудрецу в задницу, да так и застрял там...
  Математик и бровью не повёл, продолжая вычислять площадь круга, пока римлянин пытался вытащить своё оружие из удивительно твёрдой, почти деревянной задницы Архимеда.
   Наконец солдату великой империи надоели бестолковые попытки вытащить свой меч и он, схватив мешок с награбленным, побежал из дома.Оглянувшись в дверях - он увидел: Архимед, не смотря ни на что, продолжал свою работу в той - же позе, с римским мечом в заднице, глубоко задумавшись над математическим раскладом великого открытия!
 
                *****

   Сиракузы были в огне. Народ, побросав свои жилища, и взяв самое необходимое бежали на пристань Ортигию - последний оплот осаждённого города, где немногочисленный гарнизон воинов прикрывал людей, которые спешили на корабли, отплывающие в Грецию.
   Афины были полны толпами беженцев, а корабли всё пребывали, высаживая на пристань Пиреи новую партию испуганных войной людей. Потом разворачивались, и снова шли к берегам Сицилии на помощь своим братьям...
      Диоген, Сократ и Пифагор стояли на пристани и внимательно вглядывались в лица сходящих с трапов кораблей беженцев, ища в толпе знакомую физиономию своего друга Архимеда, но его нигде не было.
   - Давай спросим у того воина! - предложил друзьям Пифагор, - указывая на высокого эллинца в латах, который видимо сопровождал и охранял несчастных.
   Они подошли к кораблю, с трапа которого уже сошли последние беженцы.
  - Послушай, о сын Зевса! - крикнул воину Пифагор, - знаешь ли ты  Архимеда? Видел ли ты его в Сиракузах, - спасся ли он? Мы его друзья, и очень волнуемся за его жизнь!
   Воин обернулся и крикнул, перекрывая шум волн:
- Да кто - же в Сиракузах его не знает! Великий математик и изобретатель! Да без его рычагов и зеркал мы давно бы были рабами проклятых римлян!
   Последний раз я видел его, когда он шёл к своему дому, и, видимо, он был ранен!
  - А где его ранили! И насколько серьёзно?
- Очень серьёзно! - воин поправил меч на перевязи, - его сильно шатало из стороны в сторону, а потом он побрёл по стеночке, опираясь на неё руками. Он наверное шёл с башен крепости, где командовал обороной. Я послал к нему двух воинов, - Патрокла и Стикса, чтобы они помогли ему добраться до кораблей, отплывающих в Грецию!
  - Почему - же мы не встретили его здесь!? - воскликнул Сократ.
Воин опустил голову и промолвил трагическим голосом:
   - Мужайтесь! Нет с нами больше деда - Архимеда! Когда воины, которых я послал спасти учёного, вернулись, то вот такую грустную историю рассказали:
  - "Мы подбежали к дому Архимеда в то время, когда из него выбежал римский солдат, с мешком награбленного - Стикс сразу приложил его по башке щитом, и мы вошли в дом! Архимед сидел за столом и казалось - бы всё в порядке, а когда мы подошли ближе, то поняли, что Архимед мёртв! Голова его была расплющена в лепёшку, а из зад... Из груди торчал меч, пронзивший его бесстрашное сердце! Стикс хотел схватить труп Архимеда и спрятать, что бы потом с почестями похоронить великого учёного, но звуки боя уже приближались! Нам пришлось спешно уходить, и с боем прорываться на свои позиции!"
    - А теперь прощайте! И воин скрылся в трюме.
  Корабль стал разворачиваться и на всех парусах пошёл в сторону Сицилии.
                *****

- Вот так и уходят великие герои Эллады - бесстрашно и мужественно, а легенды о них живут вечно! - Пифагор поднял чашу вина, - помянем, друзья мои, Архимеда! Великого учёного и изобретателя! Пусть потомки не забывают деда - Архимеда!
    Друзья сидели за столом в домике Эфталии, в который они зашли с пристани. Эфталия плакала и причитала, узнав какую жестокую смерть принял их общий друг, вспоминая, какой он был добрый и весёлый! Правда немного гордый, и любил, что бы его лик то изваяли в мраморе, то в живописи, то в барельефе на стенах Акрополя! Ведь ему простительно, - он - же великий!
   - А сейчас я хочу произнести тост в честь памяти нашего друга! - воскликнул Диоген, поднимая чашу, - пусть земля ему будет пу...Он не договорил,- в дверь постучались, и Эфталия пошла открывать.
     - Ну кого ещё несёт в столь поздний и трагический час! - горестно воскликнул Сократ, закусывая вино огромным окороком.
  - Наверно беженцы с Сиракуз ищут ночлега, - ответил Пифагор, - отхлебнув из амфоры! Ну так и есть!
      Эфталия привела с собой женщину, которая стучалась в дверь,укутанную с головой в чёрную тунику, только глаза торчали и горели каким - то озорным задором!
    - Я вижу тут у вас пир горой, - воскликнула женщина грубым голосом, - может и мне накапаете в чашу! В честь праздника!
  - Ты, женщина, с дубу упала чтоль!? - возмутился Пифагор, - мы поминаем нашего друга Архимеда! Пусть душа его покоиться среди богов Олимпа!
     - Не того ли Архимеда вы поминаете который перед вами!?
И тут женщина скинула покрывало с головы, и перед изумлёнными друзьями предстал "покойник"!
   Сократ так и поперхнулся окороком! Диоген сполз по стулу, на котором сидел, под стол!
   - Тебя - же грохнули в Сиракузах! - воскликнул Пифагор, - мы у воина на пристани услышали подробности твоей ужасной смерти!
- Ох я и натерпелся видя свою смерть! - воскликнул Архимед, присаживаясь за стол! Налейте - ка мне лутьше чаю, а я вам расскажу историю своего спасения! - обратился он к хозяйке дома! Радостная Эфталия побежала заваривать Архимеду чай, а он сам, улыбаясь, начал рассказывать:
   - Всё дело в любьви! - Архимед отхлебнул ароматного чая, поданного любезной Эфталией, - влюбился я, на старости лет, в одну невероятной красоты сиракузяночку, и имя её под стать её красоте - Грация! А ведь делов - то полно! Надо работать над новыми проектами и изобретениями, которые от меня в срочном порядке требовал правитель города! Но на ум ничего не шло, кроме свидания с Грацией!
  -  Думал я, думал - и придумал! В нашем амфитеатре проходили кукольные спектакли по вечерам, а куклы, созданные мастером Софоклом были как живые - ну не отличишь от человека!
  Подхожу я к Софоклу, и говорю ему:
   -" Создай - ка  мастер точную копию меня, сидящего как - бы за столом, в глубокой задумчивости, над решением трудной задачи, - я в долгу не останусь!"
  -" Да делов - то! - ответил он, - тело сделаем из пористого пробкового дерева, а голову из медного котелка! Все недочёты закроем туникой, а на котелок нахлобучим парик! Вот с копией лица придёться повозиться. Я сниму гипсовый слепок с твоей умной физиономии, и завтра приходи за оригиналом!"
  - Да, привычку позировать мастерам у тебя не отнимешь, - засмеялся Пифагор.
   - Это точно, - сказал Диоген, - помните: когда меня хоронили, Архимед прикатил бочку со мной - покойником к скульптору Фидию, чтобы тот снял с моего лица посмертную маску, налив на физиономию гипсу! Я тогда чуть не задохнулся, и вправду мог запросто помереть!
  - Что есть, то есть! - улыбнулся Архимед и продолжил рассказ:
 - На следующий день, как и условились, я зашёл к Софоклу за заказом. Войдя в мастерскую, я глазам своим не поверил: за столом, в уголочке, сидел я! И как смог Софокл так точно создать мою копию!? Я даже задрал тунику у моей копии, что бы посмотреть не вырезал  - ли из дерева он мне мой тайный уд?
 - Слава Зевсу! - только задницу!
  Щедро расплатившись с мастером, я тайно перетащил своё творение к себе в комнату, и остаток ночи провёл в маскировке своей копии: усадил себя за стол, придал голове задумчивый вид; в руку сунул циркуль и нарисовал круг; ладонью левой руки подпёр подбородок, а над входной дверью повесил вывеску :;;;;;;;;; ;;;;; ;;; ;;;;;;; ;;;; ;;;;;;,
    - ну, вроде, пошли все куда подальше и не мешайте мудрецу!
  - Еще солнце не окрасило волны Ионического моря, а я уже прибежал к моей несравненной Грации!
   - А вот что было у вас с Грацией, - пожалуйста поподробнее! - перебила его Эфталия.
   -   О! - Архимед сладострастно закатил глаза, видимо вспоминая приятные мгновения, - сначала мы долго и крепко обнимались! У меня до сих пор рёбра болят!
   - И всё!
- Да нет, Эфталия! Это было только в начале! Потом, в порыве страсти, она швырнула меня на ложе, возлежала рядом и стала с нежностью и вожделением катать шары!
  - Ай молодец Грация! - воскликнул Пифагор, - а я свою Эфталию две недели уламывал, чтобы она покатала мои "шары"! Расскажи Архимед - это было здорово!?
  - Это было замечательно! У моей Грации, у изголовия ложа, лежали два шара из слоновой кости. Мы их ложили на подушки и отпускали. Ха! Они так смешно скатывались с подушек на одеяла, что мы покатывались со смеху!
  - На следующий день мой могучий корабль должен был замерить глубину "бухты" Грации!
  - Наконец - то  у вас "понеслось" воскликнул Пифагор, - а я у Эфталии замерил глубину " бухты" только через дней эдак...
  - Да помолчи ты! - прикрикнула на Пифагора Эфталия, - дай дослушать рассказ настоящего мужчины!
   Пифагор насупился, обидевшись на слова любьви всей его жизни, и тихонько захныкал, пока не получил крепкую затрещину от Эфталии, а Архимед продолжил рассказ:
  - Я двумя руками обхватил свою  толстую и длинную"палку", обозначающую корабль(как и задумано было в этой игре), конец которой выступал вперёд еще на половину локтя, и стал метиться в тыкву Грации, условно названной бухтой!
 - Признаюсь! Попал в тыкву я только с третьего раза, ибо Грация ею по всячески крутила!
  - Что!? - глаза Эфталии округлились, - твоя "палка" размером с локоть!? Слушай, Архимед! Тут все свои, - покажи пожалуйста свой "инструмент"!
  - Да, покажи! Сколько лет тебя знаем, и в голову не приходило, что ты носишь такой размер между ног, - воскликнул Диоген.
  - Да мне не жалко его показать, вот только "палку" свою я оставил, как память обо мне, своей Грации, когда на пятый день уходил от неё, весь изнемождённый, домой!
   - Вот, что значит настоящий мужчина!Даже свой "инструмент"оставил любимой! - вздохнула Эфталия, - а мой Пифагорушка, когда меня покидает, так поступить не хватает у него ума!
   - Я, признаться, тоже с первого раза в Эфталию не попал, - вздохнул Пифагор, - не опытен я в таких делах!
       - Да, трудно было! - продолжил рассказ Архимед, - Грация в руках держала большую тыкву, обозначающую порт Сиракуз. В тыкве была сделана большая дыра - это считалось бухтой. Палка в моей руке обозначала корабль, который я должен был загнать в бухту!
   - Ох и весело было! - рассмеялся Архимед, - я тычу палкой в тыкву, и не попадаю, потому, что Грация по всякому ею крутила и бегала от меня!
   Такой любьви и веселия у меня никогда небыло, я даже не заметил, что прошло пять дней уже, и мне пора домой!
  От усталости я еле шевелил ногами, бредя по улицам Сиракуз! Ничего вокруг не замечал, а когда до дома оставалось немного, - силы покинули меня, и мне пришлось за стеночку  держаться!
-  Наконец я ввалился в свой дом! Проходя мимо своей бутафорской копии, я похлопал её по плечу, со словами: "работай, работай!" и, валясь от усталости, заполз под ложе, чтобы меня не видно было, и сразу уснул.
      - И ты даже не знал, что твои родные Сиракузы взяли штурмом проклятые римляне? - опешил Сократ. -   Узнал, когда проснувшись, вылез из своего убежища, и увидел свою копию с римским мечом в заднице, а медная моя голова была в лепёшку!
  На улице уже наступила ночь глухая, и я потихоньку побежал на пристань, а перед этим раздобыл, в одном из ограбленных домов, женскую одежду.
    - До пристани оставалось совсем немного, и, тут, меня кто то как схватит сзади, - и повалил на землю! Оказалось, что это был пьяный римский легионер, который принял меня за женщину, и хотел тут - же оприходовать.
   - Ой, бедный ты наш старикашка! - всплеснула руками Эфталия, - и оприходовал?
  - А по римски я знаю - то всего пару слов, - продолжил рассказ Архимед, - чую, что его рука полезла мне под тунику, я как закричу: "Он! Он!"( Ну, дескать, мужик я! Если по гречески), а римлянин стал озираться по сторонам ища  взглядом "его", продолжая подбираться рукой к моему "заповедному" месту!
  - Когда он нащупал у меня то, что и ему самому надоело, он снял с моего лица покрывало, и его удивлённому взору предстала моя бородатая , патлатая, и смеющаяся рожа!
  - Да, представляю его физиономию! - засмеялся Сократ.
- Воспользовавшись замешательством легионера, я как тресну ему по носу своим большим лбом - он и сознание потерял, а я вскочил, и под покровом дыма и ночи, успел на корабль, отплывающий в Афины!
  - Ну и хитрец ты Архимед! - засмеялся Диоген, - жаль, что не притащил с собой свою копию с мечом в заднице, мы - бы посадили её за стол, в саду у Эфталии!
                **************

Полуденное солнце играло бликами на гребнях волн, а крики чаек, бродяга ветер, далеко разносил по побережию Эгейского моря. Стояла тёплая погода, и горизонт был чист и светел - хорошее время для странствий!
    У причала Пирейского порта сидели на тёплом песке четыре друга и ждали прибытия корабля, который возьмёт их с собой на встречу неведомым приключениям.
   - Смотри ка, Сократ! - Пифагор поднёс к бровям ладонь, загораживаясь от яркого солнца, - к причалу подходит  "Марлин", а на борту  знакомый капитан, который машет нам рукой! Помнишь, как ты его гипнотизировал с помощью пирога с изюмом!? Вот на нём и поплывём!
   - Я, надеюсь, ты не забыл владение гипнозом?
- На Крите надо обязательно навестить скульптора Пигмалиона! - сказал Архимед, - хочу у него заказать свою скульптуру в полный рост!
   - Вот только с Галатеей не хочу больше встречаться, - засмеялся Пифагор, - прошлый раз чуть жив остался!
   - Ну вот и трап подали! - сказал Сократ, вставая с песчанного пляжа, - действуем по старому плану...
                Приключения продолжаються, и друзья ступили на трап "Марлина".


                Октябрь 2015г.
                Пилигрим.