Поцелуй

               

 Проснулась. Откинула простыню. Мокрая от пота. Хоть выжимай.
«Нечего днем спать. На то ночь дана. Дурацкий сон!»
 Приснилась Уктам – соседка  по  ташкентскому дому. Спрашивает:
-  Ну, что? Тебе там, в твоем Израиле, лучше?
-  Тебе – то что?
- Десять лет как уехала, и все чужим детям жопки  подтираешь и сопли вытираешь? А в Узбекистане  по телевизору выступала. В газетах твои стихи печатали. Вечера творческие…
- Я, между прочим, еще и педагог.
 - Что – то ты в Ташкенте об этом не вспоминала…

              Сижу, сон вспоминаю. Ну, не дура? Даже кофе не успею выпить. Надо бежать.
 Бегу. Еле на автобус успеваю. К воротам детсадика подбегаю. Вовремя.
Орли сегодня не в духе. Увидела  меня, немедленно «запела»:
- Ло! Ейфо има! Има! Има-а-а! – рев на весь детсад. Насилу уговорили:
 - Мама на работе. Иди с няней  домой,скоро и  мама придет.
Орать перестала. Руку мне не дает.
- Сама!
- Ну, иди сама! Очень мне надо держать тебя! Не упади только! Осторожно. По ступенькам. По каменным.
 Нет! Прыгает. Старается  повыше. Волосенки то вверх – лучиками  солнечными, то  вниз светлыми ручьями по тонкой шейке. У меня сердце заходится с каждым ее прыжком.
             Ну! так и есть! Оступилась. Упала. Ударилась. Плачет.
 Подбегаю. Протягиваю «руку помощи». Берет. Вытираю салфеткой соплюхи и слезы. Чмокаю в мокрую  щечку.
  Через минуту начинает «щебетать».
- …Кен?
 - Да, - соглашаюсь. Хотя почти ничего не понимаю. Половину букв не выговаривает. К тому же – на иврите.
Дома начинается вторая серия:
 - Ох, какая вкусная лапша! А шницель! У- у! Пальчики оближешь. Садись. Ешь.
 - Ло ба ли!
Дословно если, то : «Не идет мне!» Но я – то уже знаю, что это простое: «Не хочу»
 - Как хочешь! Я выкидываю.
 Выкидываю?
 - Кен!
 - Да? Ладно.
 Несу к мусорному ведру.
Последний раз спрашиваю:
- Будешь есть?
- Тов. Им кеттюп.
 Возвращаюсь. Выдавливаю в тарелку писклявую горку кровавого кетчупа.
Ест. Требует включить мультики.
 Пожалуйста.
 Кошмар!  Уродцы бегают, дерутся, рассыпаются, собираются снова из кусочков. Я против таких мультиков. Родители разрешают…  Хотят?! – на. Смотри.
- Сказки почитаем?
 - Ло ба ли!
- Порисуем?
 - Ло!
          К восьми вечера уговариваю:
-  Орли!  Пойдем в ванну!
-  Ло-о-о    ба-а-а ли-и… А- а - а! Ло!
-  Идем! Куклу искупаем.
-  Ло ба ли!
- Смотри, я лодочку из бумаги сделала, пустим ее плавать!
 - Ло!
 -  Ну, пойдем, суп там будем варить.
Молчит, удивленно хлопает пушистыми ресницами.
 - Марак?
 - Да. Суп! А что? Суп в ванной не варят?
Поняла юмор. Хохочет. Идет в  ванную:
- Аваль, бли рош! – условие свои выставляет:  купаться согласна, но голову не мыть.
- Ладно. Пошли.
Из ванной еле вытянула малявку. Сидит, «суп варит» -  из игрушечной кастрюльки в сковородку воду переливает. Довольная!  Уже чистая. Во всех местах помытая. Просто счастье.
- Давай, Орлик! В спальню! Ложись, я тебе песенку спою.
Опять война. Спать не хочет. Песенок не надо … Хочу маму, хочу папу…
- А- а-а-а!
 - А как Ванечку гуси – лебеди к бабе - яге  на крылышках утащили! Знаешь?
 Замолчала. 
 Интересно ей. Легла. Слушает.
 Пухленькие ручонки раскинула, летит, как лебедь. Что-то себе напевает.
Уснула.
 Тут и мама пришла. Тихонько прощаюсь.
 Иду к двери.
Не успела открыть, -  крик из спальни:
-Таня! Таня!
Орли бежит в пижаме, кидается с разбегу мне на руки.  Прижалась. Шепчет на ухо:
- Бай! – Обняла, целует, - Махар  придешь? Придешь?
- Приду завтра, приду, сладкая моя. Как же я без тебя?

          Еду домой. На улице уже ночь. Автобус совсем пустой. Одна пассажирка – я. Прямо – такси. Без остановок. На щеке еще чувствую детские  горячие губки.  Сама себе улыбаюсь.
 Водитель заметил, тоже улыбается.
Знаешь, Уктам, Пошла ты! Не снись мне больше.