Кот Кутузов

I

        Было утро. Всё начинало пробуждаться. Кот Кутузов открыл глаза на встречу новому дню и, почувствовав, как приятное тепло разливается по всему телу, вновь прищурился, будто от яркого солнечного света, но старательно распластавшись и, также обратно собрав своё тело в один тёплый пушистый комочек, открыл их ещё шире и, как бы, улыбнувшись в душе издал протяжное: «Муррр!..» И, в завершение ритуала, зевнул во весь свой кошачий рот, простёр кверху пушистый хвост и поплыл на своих мягких кошачьих лапах на улицу.
         В городе во всём своём великолепии благоухала весна. Уже стаял снег. Отзвенели шумные капели, в которых ребятишки так любят пускать кораблики. Деревья опушались зеленоватой дымкой, из земли проклёвывалась ароматная молоденькая травка. С ветвей слышалось щебетание птиц, недавно вернувшихся с юга. Тёплый ветер разносил по всей округе приятный аромат весенней свежести. В лесу зацветали ландыши. Кот потянул носом прохладный воздух. Сколько приятных запахов открылось его чуткому обонянию! "Мяу" - блаженствовал кот. Он просеменил своими кошачьими лапами к забору, где расцветала сирень. Из кустов вспорхнула… бабочка, описала несколько кругов по воздуху и приземлилась на цветок прямо перед носом у Кутузова. Она расправила свои бархатные крылышки, повернув их к ясному солнышку, вытянула свой тоненький хоботок и принялась слизывать сладкий нектар. Её яркие крылышки переливались на солнце всеми цветами радуги. Кот стоял заворожённый Сказочным пейзажем. На изумрудной травинке нависла жемчужная росинка. Она блистала под лучами тёплого весеннего солнца, отражая яркие крапинки узора крыльев бабочки. Подул чуть слышный ветерок, капля дрогнула, заискрилась, скатилась по зелёному стебельку и капнула прямо на нос замершему коту. Тот недовольно фыркнул и облизнул нос. От лёгкого дуновения приклонилась ветка кустарника, прикрывавшая Кутузова от яркого солнца. И яркий палящий луч попал в его прозорливые глаза. Кот отвращённо прищурился. Тот же самый ветерок донёс до его чуткого обоняния приятный запах рыбного супа. Запах шёл из столовой. И вот почувствовав сладкий запах, Кутузов проследовал по коридору прямёхонько в столовую, где царил по истине райский аромат, конечно только для кота. Он зашёл в помещение и, даже, от в хода, вытянув шею и, направив нос по ветру стал ловить приятный запах. «Кыш отсюда!» - послышался голос разгневанного повара. Так было всегда, за исключением тех редких случаев, когда людям всё-же удавалось угостить кота хрустящей куриной косточкой или рыбьим хвостом. Кутузов был смелым боевым котом. Он не знал кошачьих нежностей. Никогда не ласкался у ног, выпрашивая кусочек. Никогда ни позволял себя гладить, при малейшей агрессивности начинал агрессивно царапаться и кусаться. Пищу норовил добывать себе сам, охотой, ловил крыс в подвале, ходил на рыбалку, нападал на уличных птичек. Прогуливаясь по улице, мне не раз доводились встречать кучки пёрышек - места кровавых побоищ.
         Наверное, читателя заинтересует, почему животное назвали таким странным именем. Всё очень просто. У него был повреждён один глаз. И, беря во внимание его благородный темперамент, придумали такую кличку. Будет, к слову сказать, что Кутузов был очень красив собою. Он был крупный, коренастый, с большим пушистым хвостом и лохматыми задними лапами. Его шерсть была серо-бурой окраски с жёлто-золотистым отливом. По его мордочке и спине от носа до хвоста, как у енота, тянулись чёрные полосы.
         Случилось мне однажды наблюдать не менее красочный пейзаж, чем выше описанный. Старый тополь в лучах заходящего солнца казался бронзовым. Пылающий золотом кот лежал под деревом и наслаждался великолепием заката. Вдруг, на крыше возник загадочный силуэт. Это была кошка Дуся. Кутузов оживился, его глаза ярко вспыхнули. Силуэт стал строить фигуры разных причудливых форм. Сердце кота забилось сильнее, его мускулы напряглись в полной боеготовности. Силуэт то вытягивался, то становился короче, то оттопыривал хвост кверху, то свешивал его вниз сосулькой. Кутузов бросился вперёд, и в несколько прыжков очутился на крыше. Они обнюхались, словно целуясь, и принялись за брачный ритуал…

II

        Однажды утром меня разбудили странные писки. Они доносились из недр коридора. Я пошёл на встречу загадочным звукам. Войдя в раздевалку, я увидел в шкафу, в низу, в коробке копошились малюсенькие котята, и жалобно пищали. А рядом, в самодовольном забвении, восседала окотившаяся кошка Дуся.
         Она совсем не походила на кота. Она была светло-серая, довольно худощавая и при том - трусливая. Постоянно убегала от людей, давалась на руки только тем, к кому привыкла. Но сейчас в ней работал материнский инстинкт, который не давал ей убежать от меня. Она должна была оставаться рядом со своими котятами. Согревать их своим теплом, кормить молоком и защищать от врагов.
        Примерно тоже самое происходило с котом. Обрадованный прибавлением он пришёл к кошке в гости не с пустыми руками (или лапами, уж не знаю как правильнее). Он тащил в зубах за хвост только что пойманного мышонка. Но это привело в ужас нежное домашнее животное. Кутузов понял свою ошибку. Он выпрыгнул в форточку и, через некоторое время вернулся с цветком в зубах. Подарок был принят с удовольствием…

III

        Но не долго кошачье семейство оставалось счастливым. Вскоре их постигла тяжёлая беда. Отобрали котят. Куда дели, не знаю. Ходили слухи, что их утопили. У меня просто не хватает слов, чтоб описать те чувства, которые пришлось испытать несчастным родителям. Всегда, когда они встречались, завязывалась драка. Первым начинал Кутузов. Он обхватывал жену левой лапой, а правой бил её когтями ниже хвоста. Я не раз наблюдал это жуткое зрелище.
         Вскоре случилось и второе несчастье – кот заболел. Никто даже не догадывается от чего, все думали, что отравился. В подвале травили крыс, а он преимущественно ими и питался.
Что мы только не делали, чтобы поставить кота на ноги. Заставляли его есть колбасу, ломая на куски, и силком засовывая в рот, кропили святой водой. Но тщетно. Однажды кот исчез…
        У диких зверей существует такой древний обычай. Когда те чувствуют, что уже не долго протянут свой век, они уходят далеко от мест, привычных для их скитаний, чтобы погибнуть далеко от глаз дорогих им существ. В фауне это цениться и слывёт за благородство. А Кутузов был как диким, так и благородным.


8 ноября 2003 г.
 ( Восстановлено со старых черновиков)