Мессар Акше. Хроника правления Серафима IV. 9

20.

- Ваше Величество, могу я занять минуту Вашего времени?
- Что еще?

     Настроение Серафима IV было испорчено ужином, и сейчас все окружающие, без исключения, раздражали его и вызывали неприятное ощущение в животе, что-то вроде изжоги. Первый министр подошел ближе:
- Ваше Величество, я хотел спросить…
- А подождать это не может?
- Да, конечно, но все-таки…

     Король поморщился, потребовал у слуги стакан воды и уселся в первое подвернувшееся кресло.

- Не отстанешь ведь, - пробормотал он, - ладно, черт с тобой, что хотел?
- Ваше Величество, если Вам нездоровиться, я могу…
- Ну уж нет, ты меня остановил, а теперь хочешь в кусты. Спрашивай, что хотел.
- Ваше Величество, я не вижу нашего Министра Королевского сыска…
- Так он, как я понял, болеет, - Король удивленно посмотрел на Первого министра, - ты ведь сам мне об этом докладывал, или нет?
- Нет, Ваше Величество…
- Вот странно, - пожал плечами Король, - а мне показалось…, Ну да ладно – и это все? Ты только это и хотел узнать?

     Первый министр замялся.
- Не совсем, Ваше Величество.
- Я так и знал! Ладно, спрашивай дальше.
- Ваше Величество, я хотел бы знать, о каком ночном госте Вы говорили.
- Вон, оказывается, что тебя интересует, - протянул Серафим IV.
- Ваше Величество, я – Первый министр, и, насколько я могу предположить, это дело государственное…
- Государственное, - подтвердил Король.
- Мне кажется, что я должен знать, именно, как Первый министр…
- Нет, - возразил Серафим IV, - не должен.
- Но…
- Это дело не только государственное, но и Королевское. Более того, это дело особой Королевской секретности.
- Но…
- Или ты, хочешь сказать, - Король даже приподнялся с кресла, - что монарх должен отчитываться перед простым министром?!
- Нет, Ваше Величество, просто я хотел сказать…
- Ты уже сказал! И я тебя услышал! Я даже тебе ответил…

     Первый министр побледнел. У него даже мелькнула мысль закончить разговор прямо на этом месте, но обстоятельства требовали некоторой настойчивости. Нельзя было все бросить и бежать. Правда в этот момент что-то случилось с его глазами, какая-то соринка…. Именно поэтому он и не увидел, как мгновенно сошла ярость с лица Серафима IV, а потом и более того, появилась весьма знакомая усмешка, делавшая его таким похожим на обыкновенного старосту из глубинки:

- Что братец, я вижу, ты вроде как испугался, - услышал господин Майер изменившийся голос Короля, - э-э-э, точно, испугался…
- Ваше Величество… виноват…, - Первый министр кашлем попытался скрыть некоторую неуверенность в голосе.
- Знаю, и вижу, что, и ты это понял.
- Да, Ваше Величество.
- Прощаю, но только один раз, - вот теперь Король не шутил, более того, был он серьезен и строг.
- Больше не повториться.
- Надеюсь, а то ведь…, - Король умышленно не стал договаривать, вполне справедливо предполагая, что Первый министр сам знает, чего ему следует бояться.
- Да-да, конечно, конечно…
- А теперь, приготовь-ка свою памятную книжицу, да сделай там пометку…
- Сию минуту.
- Первое – возвращение дворянству прав и привилегий, я хочу знать, что об этом думает каждый из моих министров. Второе – возвращение земельных наделов, замков, возможность денежной компенсации, в случае разрушения или нахождения их в состоянии неподходящем для жилья – ну и, естественно, что могут предложить мои министры. Третье – пересмотр финансов и налогов на следующий год, с учетом дворянских выплат. Четвертое – пусть мои замечательные министры покопаются в исторических хрониках, потому что я хочу знать о дворянском сословии как можно больше. Понятно?
- Да, Ваше Величество.
- Все точно записал?
- Да, Ваше Величество.
- Тогда иди, и дайте же мне, в конце концов, передохнуть…

     Мигель Майер торопливо сунул памятную книжицу в карман, поклонился и вышел. Какое-то время он шел по дорожке, спокойно и чинно, но только до той минуты, пока не услышал, как захлопнулись за его спиной двери. После этого он позволил себе устало опуститься на первую попавшуюся скамеечку, и замереть, и даже, прикрыть глаза. Что и говорить, день складывался ужасно, сначала папка с Королевскими Указами, а теперь еще и это…

- Что-то нет на тебе лица, - услышал он, вздрогнул от неожиданности и уронил на пол папку с бумагами – листы тут же разлетелись по полу.

     Даже и не поняв, что он делает, не открывая глаз, рухнул Первый министр на пол и что-то залепетал, что-то тонкое и невнятное.
- Эй, ты чего?

     И только тут Первый министр понял, что голос, который обращается к нему вовсе не голос Короля, а чей-то другой. Знакомый, но не королевский. Тогда решился он глаза открыть и взглянуть…. Прямо перед собой увидел он башмак, украшенный цветными лоскутами. И мало того, еще и с колокольчиками на длинных, изогнутых вверх носах…

- Шут, черт бы тебя прибрал, - пробормотал господин Майер, шок миновал, и теперь надо было быстро соображать, как выйти из этого, совершенно глупого положения.
- А-а, узнал, - шут помог Первому министру подняться, даже придержал под руку, пока сановник возвращался все на ту же злополучную скамеечку.

- Узнал, - буркнул Первый министр, стряхивая с себя шутовские руки.
- А вот интересно мне, - заговорил шут, подбирая с пола выпавшие из папки бумаги, - а за кого ты меня принял, что так испугался?
- Да ни за кого, задумался, а тут ты…
- Э-э, не умеешь ты врать, да и то слово, где тебе было учиться. Ладно, признавайся, небось, подумал о чем-нибудь скабрезном, расслабился, можно сказать, уже и штаны спустил…
- Пошел к черту!
- Нет-нет, ты скажи, какая задница тебя привлекла? Может быть, я ее уже знаю и смогу помочь советом, а то и… - продолжал приставать Королевский дурак, - признайся, о ком задумался?
- Отстань!
- А и не говори, я сам догадаюсь… Так, молодых непорченых во дворце нет. Значит тогда, не молодая и испорченная, а таких во дворце хоть отбавляй…. Например, жена защитника Королевского трона…. А, Первый, как думаешь, если такую прижать в углу…
- Пошел прочь, дурак!
- Это ты правильно подумал, тела много, но оно такое неповоротливое, что если вовремя не увернуться, запросто, можно оказаться придавленным, да еще и не в удобном положении.
- Послушай, Дурак, отстань, я на службе, до баб ли мне?
- Так тебе бабы не нравятся, так тогда я весь к твоим услугам…

     Шут совершил невообразимый вольт и оказался на коленях у Первого министра, обнял его и заелозил задом по коленям министра.
- Мой друг, мой милый друг…, - зашептал он с придыханием в самое ухо уже совершенно обалдевшего сановника.

     Что там говорить, а кто бы не растерялся? А видя замешательство Первого министра разошелся не на шутку…
- А может ты и не друг вовсе, а скажем подруга, тогда нам следует изменить позу, мне неловко сидеть на тех коленях, которые я привык видеть слева и справа от себя…

     Не известно, что было дальше в шутке дурака – сильнейший удар сбросил шута с колен Первого министра на пол. Привыкший к подобному обхождению Шут быстро собрался, но подниматься с пола не спешил, по крайней мере, до тех пор, пока не станет ясно, кто обошелся с ним так.
- Прошу прощения, господин Первый министр, Вам помочь…

     Все еще прибывающий в шоке, от слишком уж быстрого развития событий, Мигель Майер увидел, что перед ним стоит один из офицеров Королевской охраны – огромный, бородатый детина, впрочем, известный во дворце своей силой и преданностью. Однако, сам на такой поступок он решиться не мог – обычно ему не хватало решительности…. И действительно, позади него стояла Мария.
- Иди, - отпустила офицера женщина, - я сама позабочусь о Первом министре.

     Исполнительный вояка отвесил поклон и тяжело пошел по коридору, проверять посты и раздавать подзатыльники нерадивой охране.
- Вы в порядке, - именно голос Марии привел Первого министра в чувства.
- Да-да, благодарю.
- Это животное пора давно выселить из дворца, - громко произнесла женщина и выразительно посмотрела на шута.
- Я просто хотел пошутить, - Королевский дурак, кстати говоря, тоже не знал, как следует вести себя при таком раскладе. На его памяти это было в первый раз, когда Королевская шлюха становилась ему поперек, да еще и прилюдно, да еще и с помощью офицера Королевской охраны… Обычно они просто не замечали друг друга, а здесь…
- Знай же впредь, место и время своим шуткам.
- Да, ладно, что я такого сделал-то…
- Еще раз так пошутишь, познакомишься с хлыстом палача, - Первый министр, и правда, пришел в себя, - пошел вон, Дурак. И молись, чтобы ни одна бумага не пострадала…

     Шут почел за благо, не поднимаясь, а как был, на четвереньках, скрыться в одном из ближайших коридоров. А Первый министр и Мария одновременно наклонились, чтобы подобрать несколько оставшихся на полу листов.
- У палача ему место, - пробормотала Мария, подавая последнюю из поднятых бумаг.
- Вы правы, - отозвался Первый министр. Надо признаться, он тоже был в некотором замешательстве, официально Мария была никем, но при этом сам Король держал ее при себе, и считать ее совершенно никем было и глупо, и весьма неосмотрительно. И шут был прав, до этого момента, она никогда не вмешивалась в происходящее…. А кроме того, надо было признать – вмешательство ее, оказалось большим благом, - позвольте поблагодарить за помощь…
- Всегда рада оказать услугу, - Мария сделала реверанс, немного тяжеловатый для придворной дамы, но впрочем, не лишенный приятности для постороннего глаза.

     И снова повисла пауза, правда на этот раз менее напряженная, нарушить которую, было уже легче.
- Неотложные дела распоряжаются мной, но я никогда не забываю оказанных мне услуг.
- Это было и приятно, и необременительно, - с очередным поклоном ответила Мария.
- Позднее, как только я освобожусь, я буду рад встретиться с Вами снова…
- Я люблю гулять по саду…
- Я запомню, - улыбнулся Первый министр, вежливо поклонился и покинул залу…

     Он шел быстрой, бодрой походкой занятого человека, а сам, тем не менее, думал вовсе не о государственных делах…. То есть, он думал о Марии. Она была не красавицей, не молоденькой деревенской телочкой, но было в ней что-то…, что-то такое… С подобным Мигель Маейр раньше не встречался, поэтому, не ломая головы для поисков нужного слова, он просто щелкнул пальцами, выражая свое…
- В конце концов, наше величество, конечно, ее бросит, - пробормотал он про себя, - а быть вторым после Короля – это все равно быть первым среди остальных…, почему бы и нет…, да и сиськи у нее очень даже…

21.

     Первый министр уже ушел, а Мария все еще смотрела ему вслед. Правда, в ее взгляде не было ни удивления, ни смущения, ни каких-то потаенных желаний, нет – только сильнейшее раздражение, более присущее мужчинам, нежели чем женщинам.
- Тоже мне, Первый министр, отбиться от этого грязного скота сам не смог…, - бросила она и повернулась в сторону собственных покоев.

     Что-то отлетело от ее туфельки и она посмотрела под ноги – на ковровой дорожке лежала красная памятная книжица Первого министра…
- А это еще что такое, - удивилась Мария и потянулась к заинтересовавшему ее предмету, - интересно…

     Нет-нет, никогда раньше она не видела памятной книжицы Первого министра, только слышала, но слышала неоднократно. И от Короля, и от слуг, да и вообще. Женщина подняла книжицу, и быстро сунула за корсаж, как раз между тех соблазнительных полушарий, о которых размечтался Первый министр, кожаный переплет тихо хрустнул прижатый высокой грудью к накрахмаленной ткани. Боже мой, да кому в голову придет обвинять ее в коварстве, конечно же, никому. Да ведь и не было никакого коварства – просто случайное стечение обстоятельств – а за это не судят…. Осуждают, может быть, но не судят…

     Не так давно Мария решила устроить себе кабинет, точнее, даже устроила. И теперь, ежедневно, она удалялась в него, как делали это министры Короля. Но если то, чем занимались министры, удалившись – настоящая Королевская тайна, то в деятельности Марии ничего тайного не было. Ну, то есть, Мария с удовольствием сделала бы это помещение секретным, но здравый смысл удерживали ее от подобного шага. Достаточно было и того, что имелась в ее бюро тайная дверка и ключик на цепочке…. А то, что ее кабинет располагался в самом центре Королевского замка, точнее, в ее собственном будуаре, это не так уж и важно. По большому счету, на самом помещении или на его обстановке, новое его назначение никак не отразилось. Просто теперь, в ее глубине, то есть не на виду, существовало несколько коробок и ларцов, принесенных из различных забытых углов и переходов Королевского дворца. Основным их содержимом были книги, свитки и те самые сшитые бумаги, которые Мария тщательно собирала, раскладывала по какой-то, известной только ей самой, системе и иногда, изредка…. Ну и еще ее собственные записи, ей просто приглянулась мысль иметь записную книжку, как у Первого министра.

     …произошло с Королем. То есть, в большинстве своих проявлений он остался прежним, а вот его чувство к Марии, словно вернулось. Почти каждый вечер он приходил к ней, и независимо от ее желания и самочувствия, забирался на нее. Нет, он не стал нежнее, не стал изобретательнее, просто вернулась к нему та страсть и то желание тела, которое наполняло его несколько лет назад. Что сказать, неожиданно разгорелось старое пламя, ну или…. Да пусть даже и страсть, но чем больше она разгоралась в Серафиме IV, тем больше остывала Мария. Она, конечно, старалась следить за выражение собственного лица, но все чаще и чаще на нем можно было прочитать не просто скуку, а самое настоящее презрение, а порой даже и…

     Причина. Конечно, причина обязательно должна быть, только Мария ее не знала…, не знала, да и не задумывалась о ней. Она просто менялась, сначала внутренне, практически незаметно для окружающих, а потом стали происходить изменения и в ее видимой стороне жизни – стал короче и беспокойнее ее сон. А день, который еще совсем недавно был бесконечно-долгим, теперь пролетал как одно мгновение. Теперь, исполнив свои, неизвестно кем и почему возложенные на нее обязанности, наскоро посетив купальню, она закрывалась в своем кабинете-будуаре и погружалась…

- Заговор, заговор, - шептала она иногда, и чувствовала, как учащается ее дыхание, как приливает кровь к ее щекам, как где-то, в ней, внутри, разгорается страсть и желание…. Та самая страсть и то самое желание, которые иные женщины посвящают мужчинам. Иные, но не Мария…

     Заговор. Так теперь звали ее любовника, и как это часто бывает, он приносил ей не только приятное волнение и сладостную истому, бывал он и жесток, и зол, и неверен. И она, как иная женщина прощает неверного любовника, наделяя его самыми невероятными качествами, искала такой, который стал бы настоящим шедевром, настоящим идеалом…

- Заговор, - вновь и вновь повторяла она, и он зрел, обретал черты, обретал вес, словно плод ее чрева, которого по злому капризу природы она, так несправедливо, была лишена, - Заговор…

     Заговор – утешение ее и радость, мечта и огорчение…. Да, она, шаг за шагом, приближалась к идеалу, но было и то, что печалило…
- Черт меня забери, - ругалась она порой, окружив себя книгами, рисунками, а теперь еще и собственными записями и какими-то нечеткими таблицами, - ну почему нельзя сделать все самой, почему обязательно надо прибегать к помощи этих похотливых скотов…

     Да, вот так – с некоторых пор, мужчины основательно потеряли в ее глазах…

     Ах да, книжица…. Теперь у Марии была памятная книжица Первого министра. Сначала она прочитала из обыкновенного, болезненного женского любопытства. Второй раз она перечитала ее с огромным удивлением, а порой и непониманием, а потом…. Потом она спрятала ее в секретном отделении бюро и заперла на ключик. Спрятала, но не забыла. Книжица министра, словно магический шар, позволяла видеть многое и понимать невидимое…

22.

     Возможно, что так и окончился бы этот день не ахти, ведь обычно так и бывает, неприятностям стоит только начаться, и они уже идут, идут косяком, и никак от них не избавишься. Первый министр отлично знал эту простую истину, поэтому по приходу домой, он, первым делом, крепко выпил, а захмелев, отправился к одной приятной даме, которую посещал…, впрочем, это его дело. Тем более, что имя ее неизвестно, как впрочем и то, что Первый министр там делал…

     Можно лишь предположить, что закончил этот день Первый министр намного лучше, чем начал. И если о пользе проведенного времени еще можно спорить, то удовольствие было непременно, ну а как иначе объяснить, что пропажу своей заветной книжицы Первый министр обнаружил только вечером следующего дня…. Подумаешь, беда, тем более, что на свою память Первый министр не жаловался, но только дело было вовсе даже не в памяти – были в этой самой памятной книжице страницы, о существовании которых, знать никому не следовало. И вот теперь, когда пропажа была обнаружена, он ходил по своему кабинету, заламывал руки, бледнел и пытался вспомнить, где, когда, и в какой момент пропала его памятная книжица. И впервые в его жизни, память отказывалась ему помочь…. Иные в таких ситуациях теряются настолько, что начинают делать глупости, но Первый министр на то и был поставлен на такой ответственный пост. Он нашел выход – в конце концов, он имел такую должность – находить выходы в самых безнадежных ситуациях…

     Первым делом, он нашел в своем домашнем сейфе абсолютно такую же, только чистую книжицу, потом, тщательно заполнил ее. Пропустив лишь те записи, которых там и не должно было быть. Ну и еще, может быть, что-нибудь по мелочам. Теперь он уже знал, что и кому будет говорить, в случае, если его спросят. Другими словами, теперь он был готов не только к обороне, но даже и к нападению… Можно было вздохнуть свободнее, но в последнюю минуту Первый министр вспомнил о последнем распоряжении Серафима IV. Из-за всех треволнений он оставил распоряжение Короля безо всяких последствий…

     Пришлось срочно отправлять нарочного к каждому члену кабинета министров, дав указание, срочно всем собраться…

     О произошедшем же Первый министр решил не распространяться – теперь это было совершенно ни к чему. В конце концов, окружающие видели несчастную книжицу, только в руках самого министра – соответственно, о ее содержимом никто из них не знал…
- Конечно, за исключением того, кто сейчас ее читает, - поправил он самого себя, но тут же добавил, - но это-то как раз и не сложно будет понять. Если ее читал сам… - последствия будут, непременно и сразу же…

     Он быстро подошел к зеркалу и попробовал несколько гримас, с которыми следовало бы встречать новости.
- А потом я достану эту, - он взял со стола отредактированную копию и помахал ею перед зеркалом, - и скажу вот она моя. А эта, - Первый министр указал на некую точку на рабочем столе, - а это – подделка, Ваше Величество. Я поручу Министру Королевского сыска заняться этим вопросом…

     Конечно, для того чтобы окончательно развеять подозрения, этого любительского театра было недостаточно, но в данной ситуации обязательно надо было отбить именно первый удар…

     Первым пришел Королевский маршал как обычно недовольный, а, кроме того, еще и встревоженный вот таким срочным вызовом.
- Что случилось, - прямо от порога, вместо приветствия, спросил он.
- Сейчас, все соберутся, - ответил Первый министр, - тогда и расскажу…
- Да они будут целый час собираться, - проворчал Министр обороны, - скажите хоть, это не война?
- Да Бог с Вами, всего лишь новое распоряжение Его Величества, - коротко ответил Первый министр.
- Королевские причуды, - недовольство Королевский маршал явно уменьшилось, он устроился на диване и попросил чего-нибудь от скуки, подразумевая под этим «что-нибудь» исключительно спиртное.