Грезы жизненных романов

Когда читаешь слишком много романов, где так красиво расписывается любвь и её свойства, сам невольно начинаешь ощущать внутри сладкое и горькое чувство. Начинаешь задумываться об ощущении теплой жидкости, разливающейся внутри. Сладкие воспоминания недавнишних ночей, проведенных вместе, любимая шея, затылок, кожа на плечах и той же шее.. Прикосновения, ощущение тепла кого-то еще, взгляд адски темных глаз. Щеки, окутаные шерстью. Ах, как нравяться и как не хватает этих щек. Столько значия и силы в тех щеках, плечах и шее. 

Упитанность в боках, которые пытался схватить совсем недавно и никогда не отпускать. Тело, покрытое соленым потом, который вовсе не противен. Губы, скользящие по спине. Воспомнинания бьют в висках, в жилах, в сосудах, окутывающих мозг. 

Молчание, озаряющее все вокруг, служившее нитью, связывающую плоть и души. Все это было столь прекрасно и открыто. Нога, переброшенная через другое тело, голова, покоящяяся под мышкой..

Она знала, что это не любовь, но могла бы ею быть. В нем было столько плоти, огня в глазах настолько темных, что зрачка на фоне радужки было совсем не видно.

Говорят, люди с темными смертными глазами жестоки. В нем скорее была некая сдержанность, завораживающая загадка, которую она и не пыталась разгадать. Он из тех, кто дарит вдохновение, кто заставляет сердце биться чаще, кто берет плеть и начинает хлестать ею по больной душе.

И почему, охватываемые чувством женщины, склонны тянуться к подобным холодным, жестким, бесчеловечным людям.

Нет, была в нем человечность. Была и чувственность. Иногда, он будто бы боялся прикоснуться к ней, а прикасаясь, делал это настолько чувственно, будто этот момент проходит в последний раз. 

Жесткие волосы, шерсть на щеках и подбордке - все это пробуждало в ней ощущения, не сравнимые ни с чем. 

Ей будто было страшно, что он ускользнет от неё, как и все остальные, оставит её. 

Бывало, по ночам её душила обида, ощущение брошенности. Чужое безразличие словно придавливало её к земле, не давало вдохнуть воздуха, душило сознание. Кто-то словно брал молот и молотил её до изнеможения.

В моменты близости все эти души, части тела, тепло казались такими родными, но в тоже время чужими и далекими. 

Кто виноват в том, что чужое сердце порой покрывается ледяной глыбой, камнем, который так трудно растопить, разбить и уничтожить. 

- Чего ты боишься? Почему скрываешься?

Остается лишь одно - ожидание неизбежного. Неопределенность - самая страшная и мучительная вещь на свете. Неопределенность убивает, опустошает. Благодаря ей, ты трескаешься, как стакан от звуковых волн, и, как итог, разбиваешься на тысячи осколков, которые никто никогда не возьмется собирать. И вот ты, разбросанный по полу, лежишь мертвый, и никому нет до тебя дела. Разбитую вазу уже не склеешь, как и разбитую душу. 

Мы вынуждены бороться. Мы вынуждены стоять против наплыва звукового потока, способного разбить нас. Мы вынуждены искать силу, спрятанную внутри, и не поддаться темным чарам. У нас нет выбора, иначе мы погибнем, а вместе с нами уйдет кусочек вселенского разума, поддерживающий Земное существование человеческих самцов и самок. Мы обязаны упираться всеми силами в жизнь, не обращая внимания на чувства. 

Как легко говорить, писать об этом, но как же трудно, черт возьми, собраться, понять и сделать.

Жизнь не щадит никого из нас. Вот так и становятся атеистами, когда вера в лучшее пропадает под напором жестокости бытия. Но куда ж без веры? Куда идти, если это невозможно, когда отсутствует главный атрибут нашего походного рюкзака. Стоя на месте, мы ничего не можем. Нам нужно двигаться, и двигаться только вперед, несмотря ни на что.