Юленька

Наблюдая за деятельностью мирового и отечественного кинематографа, время от времени возникает острая необходимость в обзорной лекции по предмету. Как правило, необходимость эта возникает при просмотре фильма, не страдающего интересной фабулой, умелой режиссурой или выдающейся актерской игрой, но тем не менее претендующего если не на новое слово в кинематографе, то на значительную веху как минимум. Сегодня речь пойдет о х/ф ”Юленька” и в целом о кризисе киножанра ”хоррор” на просторах любезного Отечества.
Парадокс: в России не умеют снимать фильмы ужасов. Снимают в распираемых патриотизмом США, снимают в сытой бюргерской Европе – а в дикой промерзлой России, где достаточно три дня посмотреть канал НТВ и уже никогда не выйдешь за хлебом без бронежилета, наблюдается полное непонимание того, как пугать обывателя не бегущей строкой новостей, а действом на простыне кинотеатра.
90-е годы в России похвастаться кинопрокатом не могли, хотя именно на 1991-й приходится последняя удачная отечественная проба жанра ”хоррор” . Речь о фильме ”Люми” – перенесенная в наше время история о Красной Шапочке, Сером Волке и Ван Хельсинге (russian edition). Фильм, на мой взгляд, совершенно незаслуженно забыт, хотя именно на нем современным режиссерам можно поучиться если не постановке, то экономии съемочной сметы. smile.gif
С пробуждением в 2000-х годах интереса народа к кинематографу появились и робкие попытки разработать досель толком нераспаханное поле страшилок, вопилок, кричалок и проч. Миру были явлены: ”Ночной продавец” – ”черная” (верней, ”черненькая”) хохма про ночного продавца, хозяина магазина, его жену-нимфоманку, следователя-философа и маньяка-Сухорокова (собственно, потому и хохма); ”Вий” – ажно две практических одновременных экранизации, обе – мимо кассы (в прямом и переносном смысле); ”Мертвые дочери” – черт-те-что и сбоку камера; ”С.С.Д. - Смерть Советским Детям” – непозволительно долго пребывавшая на экране и непростительно немучительно гигнувшаяся ближе к финалу Анфиса Чехова. Редкостной бездарности актерство. Спасибо, хоть сиськи показала.
Ну и, наконец, ”Юленька”. Вроде бы, солидный (судя по толстой морде) режиссер, вроде бы, оригинальный замес: подростковая жестокость – это всегда актуально, всегда (в отличие от опостылевших дядек с тесаками в потных ладошках) интригующе, в общем, снимай – не хочу. А вышла опять хохма. Почерней, чем ”Ночной продавец” – но всё равно хохма. Юленька, мающаяся ПМС с пяти лет, ее мать-нимфоманка (ну это ладно, без нимфоманки в хорроре – никак), директриса – ходячая инкарнация Геббельса, попавшая под лошадь девочка с характерной фамилией ”Эникей”... Сюжет – очередное оливье: кусманчик из ”Чучела”, кусманчик из ”Багровых рек”, а марширующие за окном барабанщицы – ну чистые молотки из ”Стены”! We don’t need no education...
Дело ведь не в заимствовании, заимствуют все у всех. Карпентер снял самый страшный фильм всех времен и народов ”Хэллоуин”, насмотревшись фильма ”Черное Рождество” Боба Кларка. Тако ж и Юленька - 100%-ная Железная Кнопка, переключившаяся с одноклассниц на **арей своей маменьки. Дело в том, что зритель не верит происходящему на экране. Задача режиссера – заставить зрителя поверить. Для этого надо не так уж и много – не выказывать главного героя полным идиотом. Малолетние сопляндии пишут прямым текстом на доске угрозы – и через день, особо не конспирируясь, приводят их в исполнение, регулярно названивают мужику на мобилу – а он, болезный, вместо того, чтобы пойти в правоохранительные органы со связным рассказом, мечется с работы домой и обратно с выпученными глазами – да и только. Неудивительно, что из всех сцен лучше всего ему удались постельные.
Впрочем, один несомненный аргумент в пользу защиты главного героя есть – он филолог. А мы все прекрасно знаем, какими упертыми в своей святой простоте могут быть люди данной профессии...