Август

Как люблю я этот месяц – исход лета. Краски неяркие, солнце нежаркое, но какое умиротворение в природе: все налилось соком. Воздух прозрачен. Уже сверкают, в лучах невесомые паутинки. Звуки особенные – глубокие, глубокие. Вот высоко в небе пролетел серебристый самолет, он уже растаял в облаках, а  звук от него все еще отдается эхом. Маленькая птичка-синичка, прицепившись к вызревшему подсолнуху вниз головой, ловко выбирает семечки. Клюй, клюй,  птичка, мне не жалко, я ведь сажаю их больше для красоты и называю солнечными цветками, потому, что они и в хмурую погоду радуют глаз своим цветом.
  Скоро первое Сдвижение, медовый Спас, затем яблочный. Я сижу в своем саду, обрезаю лук, после свяжу его в косы и вывешу на просушку. Лук - тоже олицетворение солнышка. В косах сотни золотистых солнышек, лучиков-Ра засияют боками, а долгой зимой напомнят о теплом лете.
Сосед чинит крышу, увидев меня, кричит с верхотуры:
- Привет, соседка!
Я жмурюсь от ярких лучей, машу ему рукой:
- Привет!
Больше ничего не хочется говорить. Я одна сама  с собой, с августом. Я пью этот воздух, вдыхаю его ароматы. Тихо. Изредка заведет свою песню сверчок, затем, словно спохватившись, утихнет. Глухой звук падения - это упало яблоко в траву. Заметно вечереет. Легла обильная роса. Воздух становится несколько влажным и наполняется ароматом цветов ночной красавицы, виолы, алиссума. Когда совсем стемнеет, я не уйду из сада: усядусь в садовой веранде распивать чаи с вишневым вареньем и прочту стихотворение монаха Романа из Псково-Печёрского монастыря:
Уже вечер, друзья, уже вечер,
 И луна свою лампу зажгла,
Так оставим же праздные речи,
 Оторвёмся на миг от стола.
 За окном никакого ненастья,
 Листопад не шуршит в этот час,
 Словно душу осеннюю настежь
 Отворила природа для нас.
Как созвучно с состоянием моей души!
Скоро зацветут астры – любимые цветы мамы. Мама родилась в августе. В моем детстве, она всегда выращивала в саду астры. Глубокой осенью, когда выпадал первый снег, она заносила их вместе со снежными шапками в дом, чтоб продлить век их цветения. Наш маленький дом наполнялся свежестью и яркими красками всех оттенков. Может, скептики скажут, что астры не пахнут. Нет, пахнут – это терпкий запах осени с грустинкой бабьего лета.
Дом моего детства нежилой второй десяток лет, но в мои сны приходит только он – аккуратный, как пасхальное яичко, ухоженный руками моей мамы. Люблю посещать его именно в августе. Заросшая ограда и сад пахнет ромашкой – это запах беззаботного детства. Еще целы  надворные постройки: маленькая банька с окошком-глазком, тесовый гараж и летний навес. Здесь в тени навеса в детстве папа устраивал для детей качели на веревках. К соседям летом приезжала девочка Галя из Ташкента, мы подолгу качались с ней на качелях. Галя рассказывала про далекие края, про реку Рамадан. Я тогда ощущала себя мелкой песчинкой, понимая, что, наверное, никогда не смогу увидеть и эту реку, и загадочный город Ташкент. Но с годами поняла, что для человека нет милее Родины, пусть это не большой город, а всего лишь маленькая деревенька, затерявшаяся в лесах. Не бурная река, берущая свое начало с ледниковых гор, а старая лодка у колодца, которую наполняли водой, чтоб купаться в жаркие дни детишкам. Говорят, что в той лодке однажды я чуть не утонула. Лодку помню, тот случай нет. Да это и не суть важно: кто вырос без приключений? Важно, что  имею такое счастье: поехать теплым августом на свою малую Родину, побродить по заросшему саду, заглянуть в милые окошки отчего дома, потрогать знакомые щербинки на ступеньках крыльца. Далеко не всякий человек имеет такое богатство в зрелые годы.