Дефицитный товар

Очередь за резиновыми сапогами в сельмаге вытянулась до самых дверей. Анютка Баринова толклась где-то посередине, когда бойкая, расторопная продавщица выкрикнула:
- За тридцать девятым и сороковым номером не стойте, закончились.
Бабы недовольно загалдели, затоптались на месте, кто-то направился к выходу. Потом еще и еще, очередь заметно поредела. Анютке тоже нужен был тридцать девятый размер, но она упорно стояла, думала: «Примерю тридцать восьмой, авось не сильно тесные будут». Когда очередь подошла и ей подали коробку, продавщица снова выкрикнула:
- Тридцать восьмой последняя пара на руках, не стойте. Остались только маломерки – тридцать пять-тридцать семь.
Анютка между тем, прислонившись к печи, примеряла доставшиеся ей синие сапожки. По тонкому носку они наделись легко. Она прошлась три шага впе-ред, три назад.
- Эх, хоть бы на полразмерчика больше! – произнесла вслух.
- Что, малы? – подскочила Дёмиха, хитрая вездесущая баба, - Давай, я примеряю, моей Нинке впору будут.
- А чего это вдруг ты?! – недовольно вскинулись бабы, - Очередь-то не твоя!
- Ладно, бабоньки, не ругайтесь, я сама возьму, - отозвалась Анюта, - Авось раздадутся малость.
Демиха, уязвленная упреками, кисло сморщилась:
- Жди, раздадутся! Скорея ноги угробишь!
Анютка на деревне слыла веселой, доброжелательной, легкой на подъем и легкого же нрава бабенкой. Все ее любили:  стар и млад, потому сразу в несколько голосов заступились, мол, бери Анюта, разносятся, хоть и резина, а по ноге всякая обувь садится.
Расплатившись за товар, довольная побежала она  домой. По дороге нагнала племянницу мужа, окликнула:
- Ну что, Валюшка, не досталось тебе обновки?
- Не-а, я поздно уж подошла.
- А тебе какой размер надо?
- Мне тридцать восьмой.
Анютка хотела было сказать, дескать, если не сможет носить сапоги, то продаст ей, но промолчала, зачем зря обнадеживать человека…
Вечером подтопила баньку, состирнула одежки,  управилась по хозяйству, полила огород, накормила детишек, захотела еще раз примерить покупку. Прошлась по кухне под пристальным взглядом свекрови, выпорхнула на улицу. Протопала взад вперед по ограде, завернула в картофельный огород. «Два дня назад прополола, гляди-ка, как подтянулась, уж впору окучивать! - Подхватила тяпку,  решила: - В аккурат сапоги испытаю».
Три борозды прошла легко, с задором. К концу четвертой явно ощутила: жмет обувка. Ну да Бог с ней, разомнутся, раздадутся, сегодня да завтра, глядишь, свободнее станет. Она оперлась на рукоять тяпки, стянула сапог с правой ноги, подвигала пальцами, надела снова. В это время за огородами через улицу вполголоса запиликала гармошка.  Гармонь на селе - дело нехитрое, но Анютку аж подбросило в борозде: «Мать честная, как же я забыла?! Нас ведь с Егором Забавины на новоселье пригласили!»
Она и подарок заранее приготовила: завернула в газету небольшой отрез тику под перовые подушки (помнится, Дуся просила, вот и будет ей радость). Да вот незадача: Егор-то опять в командировку укатил. А разве она не имеет права одна сходить? Имеет, конечно. Опять свекровь ворчать станет. Ну и пусть! Что она, Анютка, гулящая?! Ей повеселиться вволю, хлебом не корми, а так она женщина серьезная и самостоятельная.
Пересиливая себя,  продолжала огребать картофельные кусты. Гармошка между тем набирала силу,  даже через улицу можно было различить: гармонист сначала запустил «Барыню», перешел на  «Кадриль». «Пойду!» – бросила Анютка тяпку и решительно зашагала к дому, надо бы умыться да переодеться. Не доходя до крыльца,  услышала из-за угла голоса. Прислушалась. Однако, Дёмиха приперлась, есть же короста на свете! Товарка между тем напевала  свекрови:
- С под самых рук выхватила, Михеевна! Ты уж, родимая, поговори с ей, моей Ниночке они ба в самую пору пришлися.
Анютка вмиг догадалась, что речь идет о  сапожках, в сердцах подумала: «Уж не тебе они достанутся, даже если носить не стану! Как же «с под носу», ты еще у дверей стояла, когда моя очередь подошла, у меня все бабы в свидетелях!»
Не хотелось показываться на глаза деревенской плутовке и сплетнице, с минуту поколебавшись, вернулась в огород, умылась у кадушки, влажными руками пригладила волосы и как была в сапогах, потопала через картофельные межи туда, где заливалась, звала гармошка.
Не заметила, как дошла до осинника, возле которого стихийно образовалась свалка. Сбавила шаг, призадумалась: «Нехорошо все-таки без подарка, хоть шутки ради что-нибудь на мусорке подобрать». В глаза бросился стул с витой спинкой, наполовину заваленный разным хламом. Она потянула за спинку, стул легко поддался.  К ее удивлению он был целый, только само сиденье треснуло и вывалилось, осталась полукружьем рамка, скрепляющая ножки и спинку. Анютка покрутила стул, невольно подумала : «Богато однако, кто-то живет, тут приложить руки и стул как новенький будет».
Вот с этим стулом и с букетом полевых цветов Аннушка и заявилась на новоселье. Гулянье вылилось между тем уже на поляну возле дома. Встретили гостью радушно, со смехом.
- Анюта, мы уж думали гонца за тобой отравлять! Запамятовала что ли? А Егор где? – посыпались вопросы.
- Мой Егор Павлович - важная птица, с портфельчиком в командировку убрался.
И тут же, притопнув спела:
Ягодиночка с портфелем, не глядит, хоть лопни
Поглядела я в портфель, а в портфеле сопли
На дружный хохот из ворот вышли хозяева. Анютка раскланялась:
- Дарёному коню в зубы не смотрят: хозяину венский стул, хозяйке розы.
Под общий смех её увлекли за собой:
- К столу, к столу, Аннушка!
Веселье заметно оживилось. Женщины, которые стояли днем вместе с ней в очереди, шутили:
- Ты прямо в обновке!
- Ай! – махнула она рукой, - От своих сбежала, картошку окучивала,  как гармошку услыхала, не могла удержаться, в чем была, так была такова! А ну-ка, дядя Ваня, нашу, «Подгорную»!
Сосед Забавиных с готовностью перемахнул ремень гармошки, прошелся проигрышем. Анютка тут как тут – выскочила на круг:
Купи, папа, мне ботинки на резиновом ходу
Чтоб свекруха не слыхала, как я с улицы приду
Приплясывала она, демонстрируя свои сапожки. Кто-то пошутил: «Во всех ты, душечка, нарядах хороша!» Анна подхватила игру, ответила очередной частушкой:
Оба, елики, да  зелёны веники,
Если я не хороша, выписывай с Америки
Смеялись бабы и мужики, хозяева щедро потчевали гостей. Аннушка между делом шепнула хозяйке, мол, подарок завтра занесет. Та отмахнулась:
- Главный подарок - ты пришла, без тебя гулянка не гулянка!
Отвела Анютка душу весельем, задушевной песней, наплясалась вволю, домой возвращалась по густым сумеркам. Кралась по картофельной меже. Подумала: «Вроде и сапоги не давят, как влитые сидят, однако, ноги устали, сейчас в баньке ополоснусь и на боковую». Добралась, уселась на банное крылечко, принялась снимать обувь. Так и так прикладывалась: руками помогала,  пяткой с порожка упиралась, в банные двери зажимала, не поддаются. Ложилась на порожек, ноги вверх, чтобы отёк снять. Все ноги изломала, сапоги не поддаются, прочно сидят, как навечно  прикипели. По-новому все приёмы испробовала, а потом вдруг заплакала от обиды. Однако  решила: утро вечера мудренее, лягу обутая, за ночь ноги отдохнут, сниму. Не получится, так ножом разрежу, не век же теперь в них ходить!
Утерла слезы, тихонько зашла в дом. Знала, что свекровь не спит, окликнула тихонько:
- Мамаша.
- Чего ты? – заскрипела, заерзала свекровь на кровати в углу кухни.
- Не теряйте, я в баньке заночую. Душно что-то в дому.
Не дожидаясь, пока свекровь приступит с расспросами, тихо прикрыла дверь за собой и снова направилась в баню. Зажгла свет, налила воды в тазик, чисто-начисто вымыла сапожки с подошвой, обтерла насухо. Настелила на полок тряпья, сухой веник под голову сунула, погасила свет и улеглась.
Проснулась чуть свет. Сразу принялась сапоги стягивать, хоть с трудом, но поддались, слава Богу. Ступни распарились, кожа как у младенца на пятках мягкой сделалась. С облегчением вздохнула, обмыла их остывшей за ночь водичкой, еще покемарила на полке, ноги приятной истомой взялись, отдыхали.
Полчаса спустя уже бегала, хлопотала по хозяйству, забыв недавнюю оплошность. На работу, однако, побежала чуть раньше. Завернула к племяннице, стукнула в окошко, поманила рукой. Когда та вышла на крыльцо, с улыбкой поприветствовала раннюю гостью, Анна протянула ей сапоги:
- Твое счастье, Валюшка, носи на здоровье.
- А деньги, тетя Аня? Я сейчас, мигом.
- Деньги ты бабушке днём занеси, а мне еще к Дусе успеть надо.
С газетным свертком под мышкой Анютка поспешила по переулку к Забави-ным.
Евдоким Забавин под навесом чинил стул. Скрипнула калитка, зашла Анюта. Хозяин радостно заулыбался, приветствовал гостью:
- Анютка, только что тебя поминал. Где ты такой добротный стул подобрала? Нет ли там еще в пару?
За обедом свекровь похвалила:
- Молодец, что сапоги Валентине продала!  Заходила вчерась Дёмиха – лиса старая, клянчила да клянчила! А куды ей тея сапоги?! Ейная Нинка как дрын худая, будет ходить, голяшками щёлкать как карандашами в стакане.  Наша-то Валентина – нарисованный патрет и сапожки ей впору будут!