Варенька

     Светает. Ещё в полную силу светит луна, и всё тусклее, но всё же играют звёзды. В низине, обласканное пышными садами, затаилось родное село Вареньки, обыкновенной сельской труженицы. Она доярка. Ранние подъёмы – поздние отбои. Вот и сейчас её тень скользила по давно протоптанной тропинке. Она даже в полумраке уверенно, быстрым шагом шла к себе на работу. «Вот скоро моя родная вишенка», – подумала девушка, – а там рукой подать».
     Варвара никогда красавицей не была. Но за ней многие парни приударяли. Вроде бы ничего особенного, такая, как все: стройная, рослая, а вот волосы!..
     Да, волосы у неё были особенные. Вьющиеся, закрученные самыми непонятными завитушками, они даже заплетенные в толстую длинную пшеничную косу, кучерявились барашками и будто излучали пуховое тепло.
     Невозможно было оторвать взгляда от этих колец-пушиночек. И зубы – ровненькие, ослепительно белые, а когда Варвара улыбалась, то показывала их все – и верхние, и нижние, будто говорила: «Ну как? Вот вам и простая, и обыкновенная».
     А ещё Варенька любила петь, но не как все, а своеобразно, вкладывая в песню всю душу. Голос её звенел нежным, с хрипотцой, колокольчиком. Она часто пела и на работе, и дома.
     В деревне полусонно прокричал первый петух. Ему нехотя ответил другой, потом третий. Природа тихо, почти беззвучно, просыпалась бликами. Бесшумно, почти касаясь земли, пролетела сова. Со стороны скотного двора послышались тоскливые стоны сычей. И снова тихо. Кругом ни души. Только одна она – Варенька. В такую рань…
     Затем всё громче и громче петушиный хор. Где-то в загоне заблеяла коза. А вокруг бесконечная, усыпляющая трескотня сверчков и кузнечиков. На востоке почти в полную силу заполыхала заря. Из низин потянул прохладный ветерок. Он заласкал разрумянившееся лицо девушки, причесал выбившиеся из-под её тонкого платка, кудри.
     Справа, со стороны поля, ударили перепела. Наступало утро нового дня. Как на фото стали проявляться сады, огороды. Уже отчетливо различалась фигура молодой женщины. Она спешила.
     Не первый год Варенька работала дояркой в родном колхозе. С ранней весны до первого снега, чтобы срезать путь к ферме, она всегда ходила по узенькой тропинке, разделявшей сады противоположных огородов двух улиц. Эта стёжка-дорожка пролегала недалеко от старой церкви, выполняющей теперь функцию зерносклада.
     На своей тропиночке Варенька знала каждое деревце, каждый кустик, каждую вновь выросшую травинку, потому что три раза в день, а вернее в сутки, она ходила из дома на ферму и обратно.
     Варя почти всегда, особенно по пути домой, останавливалась возле старенькой, огрубевшей, но с очень вкусными плодами вишни. Нежно гладила по её стволу, по её шершавой коре и словно с живым существом тихо разговаривала: «Сколько же ты, хорошая моя, видела-перевидела людей, проходивших мимо? Сколько птичек кормила своими нежными ягодами, давая им силы для перелёта в дальние тёплые края? И я вот хожу здесь ночь-заполночь и никогда ничего не боюсь, потому что ты, знаю, ждёшь меня и оберегаешь». Да и чего ей, Вареньке, бояться? Ведь её в селе каждая собака знала. А некоторые из них даже сопровождали до самой фермы.
     И вот сейчас, когда после очередной зимы заполыхала земля, Варенька быстро прошла свою улицу, свернула на ею же вытоптанную стёжку и быстро, чуть не бегом, направилась к ферме. Сегодня у неё выходной день и можно бы поспать сколько душе угодно, отоспаться за целый месяц. Потому как ежедневно, в четыре часа утра, она просыпалась без будильника и мчалась к своим бурёнкам.
     В её группе было пятнадцать коров, и все они доились вручную. У каждой из них был свой характер, и для того чтобы выдоить всё молоко, нужен особый подход к каждой из них. Вот, например, Красуля. Если её не погладишь по правому боку, всё молоко не отдаст. А вот Динку обязательно надо доить только второй по очереди. Иначе обидится – подожмёт наполненное молоком вымя и долго не пустит ни одной капельки. А времени-то в обрез.
     С Рябушкой надо обязательно разговаривать во время дойки. И не просто разговаривать, а рассказать ей, какая она умная, хорошая, что она самая лучшая, тогда молоко течёт – только успевай сжимать и разжимать кулаки.
     К Зорьке без краюшки хлеба лучше не подходи. Очень уж не любит она, когда к ней без гостинца присаживаешься доить. Так и норовит повернуть голову и своими рогами толкнуть, словно хочет сказать: «Ты что, Варенька, забыла гостинчик принести?»
     А вот Лысуха! Ну это настоящая поклонница русских народных песен. Если Варя садилась доить и не начинала петь песни – даже ни капли не даст молока. И не просто песни, а красивые, мелодичные. Самая любимая песня Лысухи была «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». Как только Варенька начинала петь эту песню, Лысуха, не дожидаясь, когда ей вымоют и вытрут вымя, так пускала молоко, что оно само текло струйками.
     Но и это ещё не всё. Главное, что доить-то её надо самую первую. Иначе такая обида! Голову от Вареньки отвернёт, глаза свои огромные опустит и тогда целый час уйдёт на то, чтобы уговорить её доиться. А дойка-то начинается в пять часов утра. Голос у Вареньки ещё путём не проснулся. А попробуй только сфальшивить – Лысуха тут же прекращала пускать молоко. Ну не начинать же Вареньке распевку в четыре часа утра, по пути на ферму. Ведь кругом люди
добрые спят. Не будешь же нарушать их сон. Вот и приходится ей следить за своими голосовыми связками. А то её самая высокоудойная Лысуха останется недоенной. А потом, когда уже коровнике никого не будет, она выпустит молоко на пол себе под ноги, да в сточную канаву. Однажды такое уже было. Вот какой характер!
     А с чего всё началось. После окончания семи классов Варенька пришла на ферму подменной дояркой. А уж как она любила петь – знали все односельчане. И вот, когда Варя отработала один год подменной, заведующий молочно-товарной фермой перевёл её в основные доярки. Группу дал также пятнадцать голов, но первотёлок. Это по сложности равносильно, что одной доить две хорошо раздоенные группы коров.
     Вот тут-то Варенька со своим добрым сердцем, мягким характером да сильным красивым голосом и разбаловала своих подопечных. А может, и не разбаловала, а просто вложила в них свою душу. Иначе как можно объяснить то, что уже через год от первотёлок она получила надой выше, чем другие доярки от хорошо раздоенных коров. Может именно оттого, что очень быстро и хорошо Варенька изучила их характеры – одну погладит рукой, другую почешет скребком, с третьей поговорит, пятой песню споёт. И так ко всем бурёнка она находила подход.
     Вот и сегодня, в выходной день, Варя спешила на дойку потому, что Лысуху надо было доить только самой. Дело в том, что подменной доярке медведь на ухо наступил – ну не было у неё музыкального слуха. Да и доить-то Лысуху надо самую первую, чтобы не обиделась.
     Быстрыми шагами она шла по хорошо знакомой, освещённой луной, стёжке. Но вдруг как вкопанная остановилась на том месте, где ещё недавно росла старенькая вишенка. «Но где же она, моя любимая, моё золото?!» – пронеслось в голове у девушки. Её горло сдавила какая-то жуткая тоска. Из широко раскрытых глаз потекли слёзы. На месте её любимой вишенки стоял лишь невысокий толстый пенёк. Неподалёку лежала большая куча веток, а рядом с ней – обрубленный ствол её любимицы. «Как же так? – подумала Варя и подошла поближе. Солёные слёзы текли по её щекам и губам. «Кто же посмел? У кого поднялась рука? Топором, так безжалостно!»
     Варвара присела на корточки возле тут же валявшихся обрубков дерева. Бережно, двумя ладонями, прислонилась к шершавой коре и почти беззвучно прошептала: «Вот и всё. Прощай, моя любимая вишенка. Как жаль, что ты не будешь уже шелестеть своими листочками, услышав мои шаги. Не обрадуешься больше пению вернувшихся в свои родные места птиц и не ощутишь тепло лучиков летнего солнышка. Не услышишь переливы соловья в майскую лунную ночь».
   Затем Варенька села на обрубленный, лежавший на земле ствол и ещё долго сидела молча, прощаясь со своим деревцем. Посмотрев на полыхающий восток, она поняла, что опоздала на дойку.
     «Ну ничего, – подумала Варенька. – Я попрошу прошения у Лысухи. Всё ей объясню, и она поймёт. Она ведь очень умное животное. Бывает в жизни так, что человеку иную ситуацию не объяснишь, ну не понимает. А вот животные и растения всегда чувствуют доброту и ласку. Никогда не подведут, если ты к ним с любовью в сердце».
     С этими словами она вошла в коровник, взяла вёдра и быстро направилась к Лысухе, которая встретила её добрым понимающим взглядом.
     Начинался новый трудовой день. А сколько их впереди! Очень жаль любимую вишенку, но жизнь-то продолжается! А какая же жизнь без любви и ласки!
     Ведь бурёнкам нужна была именно такая хозяйка – добрая и отзывчивая, какой и была всегда, их любимая Варя, Варенька. Простая сельская труженица.