Просто о нём

Год… Вот уже почти год он жил в чужом для него мире. В чужой стране, среди чужих людей… Казалось бы знакомые, некоторые когда-то в юности даже близкие…но теперь непреодолимо далёкие, чужие. Часто уходил в свой мир, просто переставал воспринимать реальность и возвращался туда… Наблюдал. С самого детства он наблюдал. Просто смотрел на людей со стороны. Жесты, мимика, речь… Уже тогда он учился читать людей, разгадывать их скрытые эмоции, потаённые желания, просто чувствовать их.
Часто задавался вопросом, а кем бы он был, и каким бы он был если бы тогда, в далёких 90-х остался бы жить среди них… Воровал ли бы как они? Обманывал бы, кидал бы людей без малейших зазрения совести, собирал бы сплетни, не имел бы собственного мнения и был бы зависим от толпы, плёл бы интриги, баловался бы наркотой? Не знал, не находил ответа на этот вопрос.
Доверие… Никогда и никому не доверял полностью… А публике которая его теперь окружала и подавно не доверял, не верил ни единому их слову. Знал, что искренне смотря в глаза скажут одно, а зайдя за спину обольют грязью с головы до ног. И будут улыбаться пока ты им нужен, пока могут извлечь из тебя какую-то выгоду. Даже азиатам, с которыми приходилось ходить в патруль, которые шли за спиной с автоматом наперевес он доверял больше. А ведь у них хотя бы по вероисповеданию были все основания убить его, и в их стране они были бы правы…
Не знал… Тогда был сделан выбор. После того как провалил экзамены в университет он вышел на крыльцо, посмотрел на небо, улыбнулся облакам… Посмотрел через дорогу, на ворота военкомата… А выбор был таков – остаться и покатиться по наклонной, или зайти в ворота напротив. Выбор был сделан, и бросив папку с университетской макулатурой в урну он шагнул в новый, абсолютно неизвестный мир.
В прочем это был даже не выбор. Выбор был сделан уже давно, в раннем детстве, когда будучи трёхлетним парнишкой он увидел военного моряка, матросика возвратившегося со службы. Вид морской формы, подтянутость,  чёткий шаг оставили впечатление на всю жизнь… С того момента когда его спрашивали как его зовут он неизменно отвечал – „Солдат-моряк”.
А теперь он плыл… Не хотел ничего. Считал что всё видел, и всё у него было… Мечтал об армии – сбылось… Мечтал войну увидеть – увидел… О дочери мечтал – родила ему супруга…
Бывшая… Сам захотел. Хорошим был отцом, но плохим мужем. Когда она завела разговор о свадьбе он посмотрел ей в глаза и сказал – „Ты собираешься выйти замуж за военного… Сегодня я тут, завтра сам не знаю где я буду. И далеко не факт что я смогу забрать Тебя с собой. Ты уверена что хочешь этого?” – она ответила – „Да, я уверена, и я хочу этого”. И так мотался, из части в часть, с полигона на полигон… После семи лет вполне на его взгляд счастливой жизни он устал. Устал смотреть как она с ним мается… Любит, страдает, прощает… И просто отпустил её. Теперь у неё всё хорошо… Новый муж. Нормальный парень, ценит её, и бережёт. Вот только счастлива ли…любит ли до сих пор…
Любовь… Их учили. Три учителя было, двое из его структуры, с оборонки, мужчина и женщина, а третий по ментовской линии. Ну вот про любовь. Наш был хорош!!! Ещё в советское время начал лейтенантом на дальнем востоке. За спиной высшее образование психолога было. Вот и практиковался всю жизнь. Авторитетный был дядька. Правильный… Так вот когда затронули понятие – любовь – он высказал свою точку зрения, при том заметив что она является сугубо субъективной. А сказал он так – „Любовь это страсть и только. С временем рутина заменит собой страсть. А со временем это всё перерастёт в привычку. И зачастую во вредную привычку, а в этом случае она постепенно становится тихой ненавистью…”. И он задумался.
Она тоже была офицером, второй преподаватель. Его годов примерно, невзрачная на вид…серая мышь в общем. Сначала всем казались странными её лекции. С первого же дня она начала учить как вести себя с людьми, но особый уклон делала на женщин. Рассказывала подробно как говорить, какие фразы использовать, куда и как долго смотреть, какие позы занимать… И всё тоже самое рассказывала о женщинах. Красочно описывала как прочитать что ей надо, и как добиться её расположения, войти в доверие… Он спросил однажды – „Вам их не жалко? Вы ведь тоже женщина” – ответ был категоричный – „Я не женщина, я солдат”. Вопросов более не было. Стало понятно что это диагноз…он встречался с подобными особями за время своей службы. И он учился. Усердно… Она говорила что теория без практики – ничто. И он практиковался…
Бары, ночные клубы, вокзалы, улица… Каждый божий день после занятий ехал в город и проверял на практике преподнесённое ею. И всё это начало давать свои плоды. Две три женщины в неделю это было нормально. И делал он это так, что все они желали встретить его вновь. Я спросил его однажды – „Как ты это делаешь? Где секрет?” – и был ответ – „Никакого секрета тут нет… Просто залезь ей в голову, выуди самые потаённые, самые пошлые мечты и желания, сделай с ней хотя бы малость из этого и она будет твоей, будет готова отдать тебе всё”. Пробовал, не получается… Живой пример: после окончания учебки командир реши проверить навыки, отвёл его в один из торговых центров, в одном из первых бутиков указал на продавщицу, полненькую, но симпатичную женщину годков на пять старше его и сказал – „У тебя три дня, я хочу знать о ней по возможности больше”. Следующим утром он ждал командира около подъезда, на её машине, с запасным набором ключей от её квартиры на панели…на работу его подвёз, и потом неделю ещё на ней раскатывал. Больше ему командир проверок не устраивал.
И не только с женщинами. Умел найти подход к любому. И казалось бы ничего для этого не делал, по крайней мере визуально заметно не было. Люди как будто сами к нему тянулись. Когда казалось всё безнадёжно, или опасно очень часто его использовали как последнее средство… Перекинули нас за город в лес, в другое подразделение. До ближайшего микрорайона три километра. И как всегда наш командир решает что надо пробивать, с кем живём по соседству. А он уже в первый вечер вылазку сделал, узнал то да сё, несколько знакомцев даже заимел… И вот назначил старший пару, с заданием посетить главный местный шалман – кабак столиков на десять, с бильярдом в отдельной комнате. Через пять минут они вышли оттуда бледные. Сравнили этот визит с фильмом „Брат 2”, когда Данила зашёл в негритянский бар. Сказали что моментом все затихли и на них как на белых ворон вылупились. Пока шли к барной стойке бармен в подсобку вышел, да так и не появился. Постояли, помялись, и ретировались под взглядами… Контингент сказали колоритный, похоже вся районная гопота собралась. Сказали больше ни ногой… „Твой выход ” – сказал командир. И Он выступил… Ещё в тот, в первый вечер узнал, что авторитет у местной гопоты бывалый сиделец, полуспившийся авторитет с погремухой „Седой”. И что обитает он в основном именно в том шалмане, и непременно в бильярдной. Зашёл. Через пятнадцать минут скинул командиру сообщение – „Буду утром, скорее всего пьяный”. А наутро другая весточка – „Буду завтра утром, точно пьяный”. Пришёл. Похмельный… Поспал три часа, и дал очень содержательный рассказ в иллюстрациях (наснимал втихаря на телефон и фото, и видео). В общем за эти сутки побывал в большинстве притонов, перезнакомился с основной криминальной массой, и стал желанным гостем в окружении „Седого”. В общем на пять баллов из пяти справился. Как он это сделал не сказал, только улыбался когда спрашивали…Как в детстве…
Детство… Как и у всех советских детей оно наверное было счастливым. Так было принято. Болел часто в детском саду. Да четырёх лет с матерью жил в одной из советских республик в ближней Азии. А когда вернулись, перемена климата сильно ударила по дыхательной системе. Два три дня в саду, неделя две в больничке. То бронхит, то воспаление… Летом только всё хорошо было, и так до шести лет. Уже в саду выделялся. Справедливый был не по годам. Особенно одного рыжего не любил, частенько тому от него доставалось. Как началось… Событие вселенского масштаба в детском садике – чистка аквариума. Рыбок а время чистки в банку. Когда закончили воспитательница попросила рыжего достать рыбку и выпустить в аквариум. Тот достал, сжал в кулачке, и застыл на мгновение… А когда разжал то рыбка оказалась раздавленной – кишки из всех отверстий. Посмотрел Он на рыбку, в глаза рыжему заглянул…так жалко рыбку стало, и справедливости захотелось… Ну и со всего размаху зарядил рыжему в нос. И понеслось… Ни одной недели без драки… Мать только успевала с работы отпрашиваться к заведующей на ковёр.
Только коротким детство оказалось… Вскоре после возвращения родился брат. И сразу стал любимчиком отца… И началось что называется веселье… Редкий день без порки, или хот-бы нескольких крепких оплеух. Паскудным рос, братик. Ябеда и подлиза был жуткий. Развлечение у него было… приходит отец с работы а он ему и говорит – „Папа! А Он меня бил!!!”. Экзекуция всегда одна была – валил на колени, зажимал голову между кален, и отхаживал пряжкой по спине да по мягкому месту… А там как Он говорил – плачь не плачь, ори не ори, моли не моли…пока не устанет не успокоится. Мать пыталась иногда вступиться, но безрезультатно. Однажды только успокоился на несколько месяцев, когда перед уроком физкультуры физрук зашёл в раздевалку и увидел спину синюю, исполосованную… Сразу отвёл к директору. Та женщина лютая была. Так прижала что покой был полный какое-то время. Говорил Он что как на курорте чувствовал себя те месяцы, ни моральной, ни физической давки… Да и физрук рассказал ему потом, когда постарше уже был что съездил хорошо по печени батяне в подворотне. Но не долго. Вскоре страх прошёл, и понеслось всё заново…
Коротким... И не из за отца, как наверное должно было бы быть… Мать… А он любил её до этого… Шила одежду хорошо она. И как то раз, в выходной день оставила машинку швейную открытой, с иглой и заряжённой нитью, а сама по кухне стряпнёй занималась. Ему восемь годиков было тогда, второклассник. Интересно посмотреть…потрогать железки всякие блестящие…засунул пальчик под иглу, ну а второй рукой крутанул колёсико сколько силёнок в лапке было. Насквозь прошило в нескольких местах. Крик, плачь, кровь… Мать на вопли прибежала, увидела… Но вместо того чтобы пожалеть, почему то стала бить его по голове ладонями, и кричать – „Лучше бы ты не родился!!!”. Он плакать даже перестал… Просто стоял прижавшись  к стенке, принимал удары по голове и не понимал что происходит…ведь он любил её тогда. Тогда он не понимал почему она так сказала, это пришло потом. А на тот момент он понял лишь одно, лишь то, что он теперь один на этом свете…что единственный человек которого он любил, в которого верил и которому доверял только что как ножом отрезал его от себя… навсегда… В одно мгновение он перестал её чувствовать. Детство закончилось. Он перестал верить в Деда Мороза, смотрел мультфильмы только потому, что было принято советским детям перед сном смотреть программу „Спокойной ночи малыши”, детские книги читал лишь для того чтобы не получить двойку и не быть очередной раз истерзанным „любимым”родителем… Но читал, много. В третьем классе, в городской библиотеке выбрал книгу „Дон Кихот”…толстенную и тяжёлую. Читал как мог. И справился за три недели… Почерпнул наверное что-то для себя. Как говорил – потом перечитывал ещё несколько раз по жизни. И считал время, считал те дни когда он наконец-то сможет покинуть этих ставших чужими для него людей. И дождался, когда ранним сентябрьским утречком сел в поезд, и окунулся в мир о котором так долго мечтал.
Отец… Он не винил его в своей жизни, и не держал на него зла абсолютно. Наоборот благодарил за то, что тот приучил его жить с постоянной болью, и не чувствовать её, воспринимать её как часть себя, просто жить с ней. И наверное это было единственное чему он его научил… Запойный был. Как рюмка в рот так на неделю, две, на месяц. Как домой так драка. Он между ним и матерью, годков с семи. Летал как мячик по стенкам. Казалось бы пожалей сынишку… А она наоборот, провоцировала… Сиделец батя его был, а она знала какими словами его поглубже зацепить можно было, и цепляла. А Он бедолага, заступничек...летал.
Верность… Представление о ней у него весьма интересное было. Он стихи писал. И был романтиком. Он говорил – „Я был романтиком, когда-то…”. Но нет, всё таки был. Изменял всегда. Практически всегда была постоянная, и две три на стороне. Опять же повторюсь, он делал это мастерски…но как??? С ней жил почти семь лет. Узнал что изменяет через три года. Сама рассказала. Ну и он ей в ответ. Так и порешили, гуляем вместе, так вместе. Не хочешь брать с собой – пожалуйста, только с резинкою, и первым делом в душь по возвращению. И так спокойно об этом говорил… „Каждая новая…” – говорил он – „…это бесценный опыт. Нет двух одинаковых, и в каждой можно найти что-то особенное, если знать как, и где искать. А то, что ты найдёшь – можешь использовать с каждой последующей беря от неё что-то новое, с каждым разом становясь лучше и лучше”. Ещё как говорил уверенности и привязанности прибавили посещения свингерских тусовок, где стыд и скромность он потерял безвозвратно. В общем ни возрастных, ни весовых, ни визуальных ограничений для него не существовало. Нет, вру, он говорил – „Не младше восемнадцати, и не старше пятидесяти”. В общем бабник. Как однажды кричала его очередная обманутая пасия – „Ты шлюха!!! Ты ****ь!!! Ты шалава!!!”. А он и не отрицал. Всегда всем прямо говорил что его интересует. Цитирую дословно – „Лиш паховая и анальная области… В отдельных случаях грудной отдел…”. И слыша это они всё равно велись, спали с ним, а потом с ума сходили. Странные существа эти женщины… Ещё шутил когда его спрашивали занимается ли он спортом...говорил – „Являюсь заслуженным мастером спорта международного класса по постельной борьбе”.
Он был солдатом своей страны. Не в прошлом, как он говорил – „Бывших солдат не бывает”. И наверное был прав. Слово „Присяга” для него очень много значило. Не как для основной массы – срочную службу отслужил, да и забыл. Когда домой ехал всё время напевал слова из песни группы ДДТ – „Еду я на Родину, пусть кричат – Уродина!!! А она мне нравится, хоть и не красавица”. Бывали случаи когда женщины пытались удержать его деньгами…он говорил – „Я не продаюсь, и не покупаюсь. Я принял присягу тем самым завещал себя Родине, буду принадлежать только ей”. И говорил, что как только начнётся война он будет там, и не важно против кого, исполнит присягу до конца. Хороший солдат своей страны…

Продолжение следует