Разочарованный

Пётр Петрович Егоров сидел на маленькой кухне своей двухкомнатной «хрущёвки» и тоскливо смотрел на  листок квитанции за коммунальные услуги от управляющей компании. 
"Вот и приплыли", – так, наверное, сказал бы его сосед, бывший моряк, а нынче, как и он, пенсионер, Афанасич.  Квитанция говорила Петру Петровичу, бывшему учителю русского языка и литературы, что от его мизерной пенсии после всех платежей останутся такие крохи, что через десять дней можно смело отключать холодильник и переходить в категорию самых непритязательных вегетарианцев. Но это ладно, так необходимые ему лекарства он уже не купит, а без них ему долго не протянуть. Пётр Петрович, поправив старенькие роговое очки, ещё раз глянул на белый листок квитанции, словно надеясь, что ошибся, но жирные итоговые цифры, как приговор суда, были неумолимы.
"Если бы была жива его Анна Ивановна, то с её ,хоть и смешной пенсией врача, да подработкой в поликлинике было бы легче.  А так, не протянуть" -  вздохнув, подумал Егоров.   Вспомнил о дочери. Та, с мужем и двумя детьми, жила под Саратовом.   Жили скудно, перебиваясь временными заработками. Пётр Петрович, время от времени, посылал им  по 500 рублей, а на Новый Год и  целую тысячу подкидывал. Но теперь всё это кончилось.   
На плите весело засвистел чайник. Пётр Петрович, добавив кипятка во вчерашнюю заварку, налил в свою любимую кружку чая.  Помешивая ложкой жиденький чай, он  никак не мог сосредоточиться, какая-то важная мысль ускользала от него, что – то отвлекало его от нужного, но пока, неосознанного решения.
"Да что же так телевизор  орёт"  –  с раздражением,  Пётр Петрович, оставив чай, прошёл в комнату.
Там, в телевизоре, седой мужичок, обнимая томную девицу,  радостно обещал невероятный сексуальный эффект от чудо таблеток.  "Интересно, - подумал Пётр Петрович, -  как этот мужичок из рекламы смотрит в глаза своим детям и внукам?"  Он стал взглядом искать пульт, чтобы выключить телевизор.  В это время ведущий объявил о прибытии в студию губернатора области. На экране появился моложавый человек с уверенным взглядом хозяина, который всегда знает, что правда на его стороне.   
- Вы знаете товарищи, что против нашей страны ввели санкции – сурово поджимая губы и словно выталкивая слова,  начал  губернатор.  - Но мы примем соответствующие меры, чтобы преодолеть негативные последствия этих санкций. Мы поддержим наших сельхозпроизводителей и предпринимателей. Наша продукция будет дешевле и качественнее импортной. Но и экономней надо быть, господа. Мы  уже пересаживаем наших чиновников с элитных машин на более скромные.  Неплохо было бы подумать о сокращении административного аппарата и разных издержек на местах. Но и гражданам нужно проявить понимание к некоторым сокращениям льгот и повышению цен.
"Обрадовал" – нахмурился Пётр Петрович и переключил канал.
- Самую большую и дорогую в мире яхту построил российский бизнесмен – радостно проверещала ведущая на фоне шикарного судна. 
 И тут, как на фотобумаге проявляется снимок, проявилась та мысль, которая  была так нужна Петру Петровичу  и  он принял  её с явным облегчением.
 Выключив телевизор, Егоров отправился на балкон, где заботливо хранил в своём  чреве старые вещи , большой картонный ящик.  Чего только  в ящике не было!
Пётр Петрович стал не спешна  его освобождать. Вот резиновые сапожки дочери, а вот кремовые туфли жены. Она так их любила и берегла. Сколько же им лет? Однако, лет десять будет. Старые вещи – это маленькие истории из прошлой жизни: радостные и грустные, которые,  вроде бы, надо выбросить, как ненужный хлам, но они цепляются за твою память, немо умоляя тебя:  "Ну оставь нас, мы побудем ещё рядом с тобой" – и Пётр Петрович аккуратно выложил содержимое  в угол на балконе.
Взяв ящик, и, прихватив моток бельевой верёвки, Пётр Петрович вернулся на кухню.
Там он аккуратно отрезал у ящика два  картонных квадрата  размером метр на полметра. Узкие концы картонок он соединил двумя отрезками бельевой верёвки.  Затем, одев эту конструкцию на плечи, подошёл к зеркалу в прихожей.
- А что, неплохо смотрюсь, как заправская  ходячая реклама. Осталось сделать надпись -  удовлетворённо подумал Пётр Петрович.   Он достал из ящичка с инструментами чёрный маркер и , разложив на полу картонки, крупными буквами написал:
Я РАЗОЧАРОВАН, - подумал и добавил в конце  восклицательный знак.
Выпив чай, Пётр Петрович глянул на градусник за окном. Солнечный день и плюс десять градусов давали надежду, что этот осенний день не испортит задуманное холодным дождём.   Но, учитывая возможные казусы погоды, Он одел под куртку плотный свитер, шею прикрыл шерстяным шарфиком,  на голову водрузил довольно потёртую, но любимую им серую шляпу.
На улице Егоров одел свою конструкцию, поправил картонки  и направился к центральной площади города,  до которой было минут двадцать неспешного хода.
Было около одиннадцати часов утра, рабочий день. Прохожих было не густо.  Первой, на встречу,  ему попалась женщина лет сорока.  С тяжёлым пакетом в руке и безразличным взглядом перед собой, в чёрном пальто и черном берете, она выглядела  тёмной кляксой на фоне осенней позолоты  разлитой по берёзовым  прядям вдоль тротуара. Шагов за пять до Петра Петровича, её взгляд упёрся в картонку на его груди и от безразличия стал переходить в удивление. Женщина остановилась, рот её приоткрылся, по-видимому,  для вопроса, но вопрос так и остался немым.  Пётр Петрович пройдя мимо  неё,  чувствовал взгляд этой женщины, вцепившийся в его спину.  Бедная  - подумал он, понимая, как  попытка понять увиденное мучает сейчас её.   У пешеходного перехода его обогнали две смеющиеся девушки.  Отбежав на некоторое расстояние, они обернулись и, как по команде,  «щёлкнули» Петра Петровича на свои айфончики. Одна из них помахала ему рукой и девушки заспешили дальше.
У пешеходного перехода собралось несколько человек в ожидании зелёного света.
Так как  Пётр Петрович подошел к ним последним, никто на него не обратил внимания, зато сзади раздался женский голос:
-  Мужчина, а мужчина, можно вас спросить?
Пётр Петрович обернулся. Перед ним стояла та женщина с пакетом, которая встретилась ему рядом с домом.
- Конечно можно.
- Что означает ваше разочарование?  Я вот увидела вас и поняла, что должна узнать о вашем разочаровании, иначе целый день буду голову ломать, боюсь и ночью не усну.
- Ремарк говорил, что  после разочарования остаётся пустота, а у меня – Пётр Петрович на секунду задумался и посмотрел затяжным взглядом мимо женщины, - У меня, милая, разочарование  это пепел от сгоревшей  надежды.
- О как! – удивлённо, но так ничего до конца не поняв, выдохнула женщина.
Загорелся зеленый свет светофора и Пётр Петрович, прощально кивнув женщине, поспешил на другую сторону улицы.
Рядом  с ним  просигналила машина. Высунувшийся из окна парень  махнув  ему рукой крикнул:
 -Я с тобой, батя! Я тоже разочарованный!
Просигналило еще несколько машин. Люди, шедшие впереди, стали оборачиваться и , замедляя шаг, кто с любопытством, кто с недоумением рассматривать Петра Петровича.
Так, сопровождаемый негромким шелестом фраз, вопрошающими взглядами, Пётр Петрович вышел к мэрии. На площадке перед мэрией выстроился , как на выставке, ряд  элитных автомобилей. "Что–то не видно скромных авто" –  отметил про себя Егоров.
В это время на просторное крыльцо из тёмного чрева мэрии стали чинно выходить люди.
Русского чиновника ни с кем не спутаешь. Неспешная вальяжность,  печать глубокомыслия на лице и одежда, как от одного, но дорого, портного. "Наверное, совещание очередное закончилось" - подумал Пётр Петрович, и он не ошибся.
В мэрии только что закончилось совещание, на котором присутствовали высокие гости из области.  Люди на крыльце  не собирались расходиться, словно ожидая кого-то. А ожидали они вице-губернатора Олега Семёновича Пилюгина. Надо же попрощаться с уважаемым гостем, пожать важную руку. И, вдруг, стоявший с краю ото всех заведующий общим  отделом   Александр Иванович Булкин  увидел Петра Петровича. Вернее не самого  пенсионера, а картонку с надписью. Настороженным взглядом Булкин упёрся в написанное.
– Не понял – прошептал Александр Иванович.
Непонятное всегда вызывало у Булкина чувство похожее на испуг. Сейчас  это чувство толкнуло его к действию. Он, ловко проскользнув мимо беседующих коллег, вбежал в вестибюль. Там сидя  за стойкой, перед красным телефоном, из последних сил сражался с дремотой  тучный охранник.
- Спишь охрана! Там, на улице, какой-то ненормальный демонстрацию устроил. Быстро убрать – сквозь зубы процедил Булкин.
Охранник, недовольно засопел,  правой рукой хлопнул по бедру – на месте ли дубинка и, смешно, по-гусиному, переваливаясь, заспешил на улицу.
Стоявшие на крыльце чиновники, уже обратили внимание на Петра Петровича. Некоторые просто смотрели, некоторые настороженно перешёптывались. Среди стоявших на крыльце были два корреспондента: один, местной газеты « Вести Запруднинска» - Алексей Смушкин, другой - Павел Перцев представлял областную  «Губернские новости».
А  Петр  Петрович  с грустным видом рассматривал ровный ряд сверкающих «меринов», «крузаков» и другие изыски зарубежного автопрома . Подошёл охранник. С видом, не терпящим возражений и с металлической суровостью в глазах, бывший сержант полиции обратился к Егорову:
- Гражданин, почему нарушаем? Немедленно покиньте территорию мэрии!
- Это что же я нарушаю, уважаемый?  И я нахожусь на улице, а не в здании мэрии.
Охранник сморщил лоб, в попытке найти убедительный аргумент для своих требований.
- Вы, гражданин, демонстрируете, а это не положено, – как-то неуверенно изрёк охранник.
- И что же такое неположенное я демонстрирую? – хитро прищурившись, спросил Егоров.
- Вот это демонстрируете, – охранник ткнул толстым пальцем в надпись на картонке.
Пётр Петрович, с видом человека, который сам первый раз видит её, склонил голову к надписи и, переведя взгляд на охранника, спросил:
- А где написано, что нельзя демонстрировать настроение?  Вон, посмотрите - Егоров кивнул на подошедшего Смушкина – У гражданина на футболке написано – «Я люблю Нью-Йорк». Он демонстрирует любовь, а я демонстрирую разочарование.  Значит мы оба нарушители? 
Охранник посмотрел на Смушкина, у которого из-под расстёгнутой  куртки была видна синяя футболка с американским флагом, небоскребами и красной надписью на английском языке "Ай лав Нью-Йорк". Сложившаяся ситуация ввела бывшего сержанта полиции в ступор. Тем временем Смушкин и его коллега Перцев во всю работали цифровыми камерами, чуя нутром прожжённых газетчиков, что ситуация обещает им сногсшибательный материал.
В это время мимо проходила группа иностранных туристов. Девушка гид заученно тарахтела о достопримечательностях  старинного города и группа  прошла бы мимо, но гид  обратила  внимание гостей на мэрию.  Один из иностранцев, высокий пожилой,  показывая на Петра Петровича, что то сказал своим спутникам, те загалдев, всей группой направились к Егорову. Растерявшийся гид засеменила за ними. Турист, который обратил внимание спутников на Егорова, подойдя к Петру Петровичу, радостно тыча себя в грудь, громко заявил:
 - Я  есть тоже дисэпоинтед, друг! Я тоже разочьярован!  Прости мой плёхой русский, но я всё понимат.  В мой страна есть много разочьярований .  Менья зовут Дэн, – представился иностранец.
- Пётр, -  улыбнувшись, пожал протянутую руку Дэна  Егоров.
Иностранцы вдохновленно работали своей фототехникой. Смушкин, взахлёб, диктовал по мобильнику материал в свою газету. Перцев, по сравнению со своим провинциальным коллегой,  обладал более солидными связями в медиа мире, он уже отправил видео материал  с комментариями в  новостной телеканал страны.
С крыльца к шумной группе направлялся вице- мэр Баранов. Он получил уже задание от руководящих товарищей разобраться, что там рядом с мэрией происходит. А группа всё росла. Подходили  любопытствующие прохожие. Появились представители местного телевидения.
Надпись на картонке озадачила Баранова. "Чёрт, что это значит? Разочарован. Чем? Почему?"  -  метались растеряно мысли в его голове. В это время мелодией венского  вальса прозвучал мобильник.
- Ну что там? Полиция нужна? – напряженным голосом спрашивал мэр  Борис Борисович Котов.
- Тут мужик в возрасте, повесил на себя картонки с надписью « Я разочарован» , а полиция пусть пока в стороне побудет. Так что делать Борис Борисович? -  запросил указаний Баранов.
- Что, что! Глупые вопросы задаёшь Баранов! Выясни, кто он такой и чем этот идиот разочарован!   Разберись.
Мэр, закончив  разговор,  скосил глаза на вице-губернатора, который из окна его кабинета наблюдал за происходящим у мэрии. В это время, приоткрылась дверь кабинета  и в неё просунулась  симпатичная головка секретарши Котова - Вероники. 
- Борис Борисыч, включите третий канал, там нас показывают.
Мэр торопливо схватил телевизионный пульт и включил третий канал. На экране огромного телевизора появилась площадь перед мэрией Запруднинска.
- Интересное событие происходит сейчас в городе Запруднинске,- комментировал телеведущий.
Крупным планом выплыл на экран Пётр Петрович с надписью.
"Как видите, этот человек не протестует, а обозначил свое настроение. С чем связано его разочарование мы пока не знаем, но наш корреспондент уже работает на месте и м ы обязательно постараемся это выяснить.  Смотрите наш канал и вы будете в курсе событий", - закончил телеведущий.
- Это что тут у тебя происходит, Борис Борисыч?- негромко, затягивая паузы   между словами, спросил вице- губернатор обильно вспотевшего мэра. У нашей с тобой партии предвыборная напряжённая работа, а у тебя тут разочарованные люди? Ты вот его идиотом назвал. Только мне кажется идиот совсем не он. Он мудрый! Он умней нас всех вместе взятых.  И от этого опасней всякой демонстрации. Он разочарован! Я, даже не спрашивая о его разочаровании, скажу:  это разочарование в нас, в том что мы делаем, а ты знаешь , что и как мы делаем.  Это его разочарование опасней крикливых речей наших записных оппонентов. Разочарование это вирус от которого у нас нет вакцины . Ты понял, Борис Борисыч?
- Так что же делать?  -  Олег Семёнович, -  нервно теребя галстук, спросил мэр.
- Во - первых, срочно узнай всё об этом человеке. Выясни, какие у него  проблемы, а потом пригласи его к себе, душевно поговори и реши его проблемы. Если надо - мы поможем. Да полицию не свети.  Всё вам разжёвывай.  Действуй!  А я пока побуду у вас. Вице-губернатор по хозяйски открыл скрытый в стенке бар, достал оттуда хрустальный стакан и бутылку дорого виски.  Наполнив на треть стакан, закрыл бар и подошёл к окну.
-Ты, телевизор то включи, Борис Борисыч, - требовательно предложил вице - губернатор.
А за окном продолжало разворачиваться действие, которое взбудоражило не только мэрию старинного городка. Там уже собралось несколько десятков человек и люди продолжали подходить.
Растерянный Баранов был оттеснён дружной атакой репортёрской братии, которая, в принципе, делала то, что было вице- мэру  поручено. Ему оставалось только запоминать нужную для него информацию.   Буркнув охраннику, застывшему с выражением тупой задумчивости, чтобы тот  возвращался на место, Баранов стал внимательно наблюдать за происходящим.
- Представьтесь, пожалуйста, – тыкал в лицо Петру Петровичу микрофоном местный телевизионщик.
Отклонив немного назад голову от нахального микрофона, Пётр Петрович представился:
-Егоров, Пётр Петрович, пенсионер, бывший учитель русского языка и литературы.
- С чем связано ваше разочарование? – выкрикнул вопрос Перцев.
- Я уже кому-то сегодня говорил, что моё разочарование это пепел сгоревшей надежды.-
-Браво, браво! Это у  многие люди есть так! -  выпалил стоящий рядом Дэн.
- И я тоже разочарована, – протолкнулась к репортёрам бабулька. – Вот гляньте – она протянула репортёрам корзинку с румяными яблоками, - Видите какие красавцы, свои родные, не заграничная преснятина, без всякой там химии. Хотела у торгового центра продать, да сахарку купить к чаю, а меня полиция взашей.  Нельзя, говорят, неположено.
А положено за  сорок лет трудового стажа на копеечную пенсию бедствовать? Вон, у меня соседка в нищенки пошла , так она  смеётся надо мной. А что ей не смеяться она на днях с Чёрного моря приехала.  Может и мне в нищенки пойти?
- Я тоже хочу сказать, пустите беременную - к микрофону осторожно протиснулась молодая женщина.
- Вот видите, скоро у меня ребёнок будет.  В фирме, как узнали, быстренько от меня избавились. И никакой управы на них нет. Как тут не быть разочарованной?- видно было, что женщина вот – вот расплачется.
- У вас не найдётся губной помады? - тронул её за руку стоящий рядом парень.
- Есть, – удивлённо глядя на него ответила женщина.
Парень расстегнул ветровку, под которой была белая футболка. – Пишите  - «Я разочарован»- и два восклицательных знака поставьте.  - Я  три месяца не могу найти  работу  - добавил он глядя в объектив камеры. Из толпы послышались голоса:
- Взятки на каждом шагу замучили !
- Где ваше бесплатное здравоохранение?
- Со студентов две шкуры за обучение дерёте!
- Где справедливый суд?
- Остановить рост цен!
- Мы разочарованы! – разом выкрикнули несколько голосов. И грянуло, полыхнула над площадью :
- Мы разочарованы! Мы разочарованы! …
Всё это с угрюмым видом наблюдал по телевизору вице-губернатор.
А Борис Борисович нервно метался по кабинету. Весь вид его  являл растерянность и испуг.
У виц-губернатора зазвонил мобильник. Звонил губернатор.
- Ты смотришь, Олег Семёнович?
- Смотрю, Виктор Владимирович.
- Есть две новости и обе плохие, Олег Семёнович. Так что, с какой начинать выбирать не приходится. Первая новость:  нашего разочарованного уже транслируют за границей.  Вторая -  мне позвонили с  самого верха: к нам едут уполномоченный по правам человека и представители от думских фракций, а уж какая журналистская свора летит рвать нас в клочья… В общем сам понимаешь. Надо, как-то плавно , аккуратно сворачивать этот спектакль, но только без силовиков, – губернатор замолчал, затем, обложив матом местную мэрию, добавил - Сделали подарочек к выборам. Ладно, Олег Семёнович, работай.
- Борис Борисыч!  Быстро сюда разочарованного!  Хоть сам иди за ним, но чтобы через пять минут он был здесь, – резко скомандовал вице- губернатор.
Мэр нервно набрал номер Баранова.
- Баранов!  -заорал Котов в мобильник,- Срочно тащи разочарованного  ко мне! Ты слышишь? Срочно!
Вице-мэр, наконец, получивший руководящее указание,  не церемонясь, оттолкнул в сторону репортёров и обратился с настойчивой вежливостью  к Егорову.
-Уважаемый Пётр Петрович, вас приглашает к себе наш мэр Борис Борисович. Он готов вас внимательно выслушать и принять все меры чтобы решить ваши проблемы, - и, уже обращаясь к журналистам, - Администрация города  всегда внимательно относится к нуждам своих граждан и готова не только  их выслушать, но принять самое активное участие в решении их проблем, – с пафосным вдохновением заявил Баранов.
-Никуда я не пойду, уважаемый, - прервал монолог Баранова, а заодно и ошарашил его отказом Пётр Петрович.
-Посмотрите сколько разочарованных горожан вокруг. Вы готовы всем им помочь?  Уверен, что  нет.  А я что, ну не протяну год без лекарств, которые мне не на что купить, так таких в городе тысячи.  Я хочу быть не  отдельно от них, а вместе с ними. Так, что извините. – Пётр Петрович посмотрел на окружающих, – Устал я что-то, товарищи. Спасибо вам друзья за внимание, пошёл я домой.
Егоров снял с себя картонки и  направился в сторону от мэрии.  А позади него разгорался костёр протеста, для которого он был необходимой искрой.
- Отец, подожди,  я тебя подвезу – догнал его парень, - вон мой жигулёнок стоит.
- Спасибо, молодой человек,  - смутился Егоров, – Неудобно вас обременять.
- Это  вам спасибо. Вы необыкновенный человек, Пётр Петрович. Прошу вас, не отказывайтесь.  Меня Сашка зовут, представился парень.
Егоров согласился, и они, под пристальным вниманием засуетившихся репортёров, отъехали от мэрии.
 Наблюдавший за всем из окна вице- губернатор, повернулся к мечущемуся по кабинету  мэру  и, со словами:
- Провалили, всё провалили,-  тяжело опустился в кресло.
По дороге Сашкин жигулёнок  обогнала легковушка на заднем стекле которой была приклеена полоска с надписью - « Я разочарован!».
-Я тоже напишу, и друзья мои напишут - твердо сказал Сашка. - Пусть видят сколько нас, может это всколыхнёт  чиновничье  болото .
У подъезда его встретила группа знакомых и незнакомых людей.
- Спасибо, Пётр Петрович! Мы с вами! Молодец !– раздались голоса.
Смущённый таким внимание, Егоров пожимал протянутые руки.
- Я то что, я ничего такого не сделал, – отвечал он.
С облегчением Егоров добрался до своей квартиры. Не успел он переодеться в домашнее, как настойчиво зазвонил старенький телефон:
- Это Пётр Петрович? – мягким, вкрадчивым баритоном спросили в трубке.
- Да,  - коротко ответил Егоров.
- Вас беспокоит директор издательства « Эпос» Иосиф Абрамович Абельман. У нас есть к вам деловое предложение. Мы предлагаем вам издать у нас книгу под названием, допустим, « Моё разочарование» или что-то в этом роде. Конечно, с передачей нам всех прав на неё. Что вы об этом думаете, уважаемый?
- Ничего не думаю, - ответил Егоров.
- Хорошо, Пётр Петрович, значит,  есть над чем подумать. Мы готовы даже выдать вам аванс. Десять тысяч долларов вас устроит?
- Не устроит - резко ответил Егоров.
- Ну, ладно, извините меня  ради Бога. Конечно, такая сумма не достойна вас, но я думаю двадцать тысяч аванса и сто тысяч долларов  за готовую книгу вполне солидные деньги. Соглашайтесь, Пётр Петрович. Другие, если  больше предложат, то обязательно обманут, уж я знаю этих крокодилов, – убедительно вещал издатель.
- Вы меня не поняли Иосиф Абрамович. Я ничего писать не буду. До свидания.- Пётр Петрович положил трубку.
"Неужели они думают,  что он может продать своё разочарование? Прямо обидно. А деньги большие. Доллары!  А," – Егоров махнул рукой.
Телефон зазвонил опять. Пётр Петрович подумал: "Брать, не брать трубку," - но телефон требовательно предлагал ответить. Егоров поднял трубку.
- Алло, Пётр Петрович? Это вы? – раздался женский  и, как показалось, знакомый голос.
-Да, это я. А с кем говорю?
-Ой, не узнали меня, Пётр Петрович. Это я, Светлана Алексеевна Селиванова. Вспомнили?
Егоров конечно вспомнил. Они проработали в одной школе почти десять лет.
Извините меня, дорогая! Слышу голос вроде знакомый, а не вспомнил. Вы , наверное сегодня новости смотрели, – не то вопросительно, не то утвердительно  произнёс Егоров.
-Что вы Пётр Петрович, я вообще телевизор давно не смотрю. Одно расстройство получаешь или  отвращение. «Культуру»  иногда  да « Историю», если есть интересные передачи.  А что, там сегодня что-то особенное было? – настороженно спросила  Селиванова.
- Да нет, ничего особенного  – с облегчением ответил Егоров и подумал: "Слава Богу она не видела всю эту свистопляску вокруг него".
-  Так чем могу быть полезен, дорогая Светлана Алексеевна?
-  Можете! Ещё  как можете быть полезным! Я сейчас работаю директором  школы в Осинках, знаете такой посёлок в 20 километрах от города. Так вот, у меня нет учителя русского языка и литературы. Была девушка, но вышла замуж и уехала, а заманить к нам учителя, сами понимаете, сложно. Нам бы хотя на время, ну, в крайнем случае, до конца учебного года продержаться. Выручайте Пётр Петрович, у меня для вас даже квартира с приусадебным участком найдётся, а все формальности по трудоустройству я решу. Соглашайтесь, дорогой мой, пожалуйста. У нас такие хорошие дети и коллектив замечательный, –  в трубке повис молчаливый вопрос.
Пётр Петрович тоже молчал. В руке дрожала трубка, перехватило дыхание.
"Господи, он ещё нужен! Его помнят! Вот оно удивительное  чудо;  из   пепла разочарования родилась  новая надежда".
- Я согласен. Когда можно приступать? –  взволновано спросил Егоров.
- Да хоть завтра. Когда за вами прислать машину? Вам же надо какие-то вещи взять с собой.  Мебель, правда, хоть и небогатая, в квартире есть, а чего не будет хватать -поможем на месте.
- Давайте завтра к шести  утра. Адрес мой  не забыли? Я к этому времени буду готов. Да и к началу занятий хочу быть уже в школе, -  предложил Егоров, ему хотелось незамеченным уехать из города, чтобы эта навязчивая и неприятно липкая суета не вцепилась в него на выходе из дома.
- Отлично, Пётр Петрович! Договорились! Я так рада, что мы будем работать вместе. До свидания.
Егоров прошёл в комнату и устало опустился на диван. Взяв пульт, включил телевизор.
В студии, на фоне его фигуры с  известной надписью, сидели ведущий и несколько человек.
Один из них, известный лидер оппозиционной партии,  войдя в полемический раж, кричал  и картинно размахивал руками.
-Подлецы! Все подлецы!- он ткнул пальцем в сторону оппонента -  Ваша партия узурпировала власть и довела людей до такого состояния. Люди разочаровались в вас! – лидер повернулся к зрителям, -  Скоро выборы и я призываю всех разочарованных людей голосовать за нас. Только мы сможем спасти вас и всю страну от разочарования".
- А мне кажется это ловкий самопиар.  Жил себе никому не известный пенсионер и вот тебе, вся страна сегодня о нем говорит.  А на самом деле стоит за всем этим обычный меркантильный интерес, – спокойно парировал выпад оппонент.
- Извините, - прервал  полемику ведущий,- У нас на связи наш корреспондент Сергей Курочкин с интересной информацией.-
- Сергей, мы слушаем вас.
 На экране появился  корреспондент.
- Здравствуйте.  Я нахожусь в центре Москвы. За моей спиной ГУМ. Там сейчас настоящий ажиотаж. Одна из фирм завезла туда вот такие футболки, - корреспондент развернул перед  зрителями белую футболку ,на которой чёрным было впечатано « Я разочарован!», -  Футболки по цене  две тысячи рублей разлетаются моментом – продолжал он  - Представитель фирмы изготовителя заявил, что они готовятся провести переговоры с господином Егоровым на право использования его портрета.  Студия.
Пётр Петрович не стал дальше смотреть передачу и, со словами, "Да пошли вы все," – выключил телевизор. Он направился на кухню, где,  обследовав холодильник, достал из него единственный  синюшный куриный окорочок и пару последних яиц. Из кухонного шкафа достал полпачки рожек. "Попируем" – улыбнулся  Пётр Петрович.
В коридоре разрывались от звонков телефон и дверной звонок.  Пётр Петрович без сожаления отключил телефон и, недолго думая, выдернул провод у дверного звонка.
Кто-то осторожно несколько раз постучал в дверь, но это уже не отвлекало Егорова от приготовления ужина и радостных мыслей. Завтра он будет в новой жизни, а в ней не будет места разочарованию! Ведь ему , да и многим  другим  так немного надо для того, чтобы разочарование в жизни превратилось в очарование жизнью.