Выбракованный петух

Костя Наумов давно считается  городским жителем: лет 35, как уехал он из родной деревни в город. Но крестьянская жилка все же сидит в нем неискоренимо-прочно. Все его послевоенное детство, прошедшее в скудном достатке, безотцовщина, приучило его к бережливости, экономии. Целые выходные проводил он в своем гараже: мастерил, строгал, пилил. Все что-то собирал: то подберет выброшенную мебель, устроит из добротных панелей полки для запчастей; то машинку стиральную – вытащит нужные, на его взгляд, механизмы.
Однажды в поисках нужной детали для очередной затеи наведался он на городскую свалку – много добра туда свозится.
Припарковал «жигуленка» на окраине, переобулся в резиновые сапоги, подобрал длинный посох и двинулся вдоль куч хлама.
Добра и впрямь гнило под открытым небом всяческого, но Костя решил, что возьмет только то, что ищет. Обогнув огромную кучу (наверх он забираться брезговал), очутился на главном въезде – торной грунтовой дороге от которой  в разные стороны были протоптаны человеческими ногами тропинки. «Видно, бичи натоптали» - отметил про себя Костя .
Выбрав направление по самой хорошей тропе, продолжал  идти, иногда подцепляя из хлама посохом блестящие на солнце металлические предметы. Пока нужной детали не находилось. Его внимание привлек необыкновенно громкий грай воронья у подножия кучи, к которой была проторена тропа. Птицы взлетали, унося в лапах добычу – маленькие желтые комочки. Приглядевшись Костя понял, что это цыплята. «Что за чертовщина?! – подумалось. – Не уж гнездо там устроено?» Движимый любопытством, ускорил шаг. Вскоре его глазам предстала нелицеприятная картина: целая куча мертвых курчат вперемешку с битыми яйцами. О курином гриппе в те поры слыхом не слыхали, поэтому Костя сообразил: «Падёж на птицефабрике, либо выбраковка!»
Вспугнутое воронье продолжало кружить над головой. Иные приземлялись неподалеку, взмахивая крыльями и подпрыгивая подбирались ближе. Огромная крыса, выскочив из укрытия, поскакала вверх по куче. Тут был целый пир.
Костя собрался было уйти прочь, тем более, что трупики лежали на самой тро-пинке. И вдруг внимание привлек отчаянный крик, так кричат куриные цып-лята, попавшие в беду. Костя пригляделся. Ну так и есть: маленький пестрый комочек носится среди мертвых сородичей, пытаясь найти спасение. Костя невольно расплылся в улыбке:
- Эй, дурилка, иди ко мне, – он стал взбираться наверх, чтоб подобрать курчонка, тот всякий раз, подпрыгивая, увертывался.
«Петух, ишь ты, лапы длинные какие!» - мысленно отметил про себя Костя и ухватил-таки цыпушку. Бережно, чтоб не удавить, зажал короткие крылышки, чтоб не трепыхался, посадил на ладонь левой руки, прикрыл правой ладонью, оставив одну голову. Засмеялся довольный:
- Ну, так и есть петух – вон уж гребень пробивается! Живучий ты, брат! Ну если уж в таких условиях выжил, значит долгий твой век будет.
Цыпленок замер, затих в его ладонях, только сердчишко заполошно колотилось. Потом вдруг втянул голову в крылышки, глазки затянуло пленчатыми веками.
- Э, ты что, это, Петя? – он отнял правую руку, потормошил цыпленка за клювик, тот, всполошился недовольно, громко запищал. – Заснул стало быть? Сейчас, горемыка,  я тебя водичкой напою. Должно быть, натерпелся страху-то?
Забросив посох и начисто позабыв, зачем сюда приехал, Костя  отправился прямиком к машине. Там достал с сидения фляжку с водой, открутив пробку, влил в ладонь, подставил к цыпленку. Цыпушка стала быстро пить воду, забрасывая головку на спину.
- Куда ж мне тебя посадить, Петя, дружок? – ворошил в багажнике вещи. – Ни ведра, ни коробки.
Вдруг Костю осенило: «Посажу-ка я  его  в сапог, чтоб по салону не болтался, не гадил». Так и сделал, переобулся в туфли, а цыпленка посадил в сапог.
Едва ступив на порог квартиры, Костя бодро окликнул жену:
- Елена, посмотри, какой я трофей привез!
Жена, коренная горожанка, часто не разделяла пристрастий мужа. Вот и теперь, едва взглянув на цыпленка, которого Костя предусмотрительно  пересадил в гараже в просторную коробку, отнеслась скептически:
- Ну, и куда ты его?
- Как куда, выращу, еще какая уха из петуха получится, сама просить будешь.
- Ну, до ухи-то еще долго, он еще даже до цыпленка-табака не дорос.
- Ну уж, нет, цыпленка-табака не будет! Так ведь, Петя? Он у меня вместо будильника будет.
Жена ворчала, но Костя не обращал на это никакого внимания, устраивая коробку с цыпленком на балконе, крикнул жене:
- Елена, яйца у нас есть? Вари быстро яйцо, Петя кушать хочет.
Прибежали из школы ребятишки, радовались находке отца. Тот наказал: «Не таскать по рукам, это вам не кошка!»
Петя рос ручной, отзывался на кличку. К осени он приобрел пестрое ярко-коричневое оперение, ярко-красный гребень и такой же яркий с переливами хвост. В ранние утренние часы и к полуночи уже пробовал свое петушиное горло, издавая пока неясный срывающийся на высокой ноте звук. Похлопав при этом крыльями, он оборачивал голову, будто хотел спросить: «Ладно ли получается?»
Пришла зима. Все морознее становились утренники. Костя заносил на ночь коробку с подросшим петухом в квартиру. Елена закатывала скандалы, пришлось перенести его в отапливаемый гараж, устроив там клетку для петуха. Опять не задача – птице нужен свет, не то захиреет, ослепнет, перо обронит. Приходилось  оставлять включенной лампочку на день и выключать на ночь.
Опять все выходные Костя проводил в гараже. Выпускал петуха из клетки погулять вольно по гаражу, разговаривал с ним. Петух, более всего приученный к рукам хозяина, иногда взлетал и приземлялся к нему на плечо и, победно хлопая крыльями, кукарекал все увереннее.
Минула зима. Петух хоть и не голодал в неволе, все же потерял изрядно оперения, стал вялым. Как только стало возможно, Костя вновь принес его на балкон, посадил в большую коробку из под телевизора. Сверху накинул мелкую рыболовную сеть, знал, что будет его Петя пытаться «встать на крыло».
 Петя, как и положено его кровным сородичам, робко прокричал ровно в пол-ночь. Зато утром в 5.00 выдал такую чистую, громкоголосую петушиную трель, что не только Костина семья проснулась, но и соседи сверху и снизу, справа и слева. Так продолжалось ежедневно. Жена Елена ругалась:
- Убирай его, уже перед соседями неудобно!
 Константин готовился к открытию охоты. Младший сын Максимка всю зиму просился с отцом. Раз пообещал - надо брать. Хоть мал еще пацан, да больно ловкий – весь в батю: юморист, как начнет анекдоты травить, взрослые мужики за животы хватаются. Вроде, анекдоты детские, наивные, но так это ладно у Максимки получается,  с подобающими непосредственно-детскими жестами и замечаниями.
С вечера прибыли на заветное озеро. Обосновались, костерок развели, чай вскипятили, перекусили. Вскоре весь берег был основательно обжит: много городских охотников собралось. Костя окликнул знакомого мужика, тот подсел к их костерку, затем еще человека четыре прибилось. Разложили снедь, балагурили, вспоминая осеннюю охоту и добытые трофеи. Постепенно разговор перешел в разряд «интересные истории». Новый знакомец обратился к Косте:
- На Песках, говоришь, живешь? А улица?
- Новостройки,9.
- О, так мы соседи – у меня дом 14, как раз напротив вашего! Слушай, там какой-то чудак на балконе кур держит. По утрам петух кричит, да знатно так!  Моя баба грозится участковому телегу накатать, спать, мол, мешает.
Костя многозначительно взглянул на сына. Максимка заулыбался, хитро подмигнул отцу и вставил:
- У нас мамка тож ругается…
- Хы! - подхватил собеседник, - Привыкли дрыхнуть! Деревенские бабы вон в пять утра встают. Пущай поет, мне даже нравится – как в детстве в деревне!
- А ты деревенский, что ли? – приободрился Костя.
- А то! Все мы родом от сохи. Теперь вот разжирели, изнежились от цивилизации: вода – кран открой, туалет – кнопку нажми, дров не надо – тепло по батареям течет.
- А слышали анекдот,  как чукче квартиру дали, а он чумом туалет выбрал? - оживился Максимка.
- Рассказывай, - подхватил Костя, чтоб увести разговор в другую сторону.
Возвращаясь домой, Костя похвалил сына:
- С тобой можно в разведку ходить, сын, не выдал папку.
- Я сразу догадался, что это про нашего Петьку. Пап, а вдруг тетка и правда в милицию заявит?
- Что-нибудь придумаем, сынок.
Ровно в пять часов утра, заслышав петушиную побудку, жена вскричала:
 - Сколько можно, когда ты его только зарубишь?!
- Ты что, Елена, такого породистого петуха и зарубить?!
- Сам же говорил – уха из петуха.
- Так это  когда говорил?! Разве я знал, что из него такой богатырь вырастет?!
Всю неделю выходя на балкон покормить любимца, Костя маскировался: надевал бейсболку козырьком назад, солнечные очки. Не хотел, чтобы сосед напротив узнал его.
Вечером в пятницу жена застала Костю за сборами в дорогу. Судя по экипировке, определила, что путь предстоит неблизкий.
- Далеко ли собрался? – спросила.
- Поедем с Петей в деревню на жительство – надоели мы вам тут…
- Ты что это  мелешь? – встревожилась жена.
- Как чего, сама же ворчишь: «Режь петуха!» Отвезу его к дядьке Андрею, пускай  деревенскую породу улучшает.