Судьба. Глава 1

– Молодой человек, вы в Трехгорке будете выходить?
– Нет.
– Тогда давайте меняться....
– Давайте. А чем?

Вид у обернувшегося парня был невозмутимым, как у каменного идола. Только в глазах что-то такое сверкало...
Я слегка растерялась. Захотелось ответить как-нибудь умно и тонко, но, как всегда, когда надо было соображать быстро, в голове моей ничего подходящего не оказалось. Ляпнула первое, что попало на язык.
– Судьбой.
– Судьбо-о-ой?? – кажется, мне удалось его удивить. – А вы уверены, что хотите поменяться со мной судьбой?
– Вполне, – бодренько подтвердила я. – Выглядите вы довольно успешно, почему бы и не махнуться.
– Не судите по внешнему виду, – хмыкнул он. – А впрочем.... Предложение поступило как нельзя более кстати. К тому же вы производите впечатление счастливого человека.... Давайте!
– Берите! – улыбнулась я и, с трудом протиснувшись между ним и довольно объемной дамой, стала пробираться дальше.
– Меня зовут Архип! – донеслось мне вслед.
«Архип охрип...» – мгновенно выдало мое подсознание. В детстве я занималась с педагогом по сценической речи, очень эмоциональной и талантливой актрисой театра, и даже одно время подумывала посвятить себя сцене. Так вот, заучивать скороговорки было моим любимым делом. Я повторяла их везде, я доставала своих близких, вставляя по делу и без дела труднопроизносимые фразы. Немудрено, что отголосок из детства донесся и сюда... Перед глазами всплыла обаятельная улыбка моей любимой Ирэны Викторовны, веселые лучики морщинок в уголках ее синих глаз, и мои губы в ответ тоже блаженно растянулись, и вот в таком рассеянно-счастливом состоянии я и сделала свой первый шаг на платформу. Откуда взялся тот неприметный мужичок – понять не могу до сих пор. А уж длинную трость, которую он выставил перед собой, я точно никогда не забуду, ведь именно эта узкая деревянная штуковина и послужила причиной моего невероятного, достойного цирка Дю Солей, кульбита, который я совершила на глазах у почтеннейшей публики. Естественно, всю мою отрешенность как рукой сняло. Слава Богу, пассажиры не долго наслаждались пикантным зрелищем — спустя пару секунд электричка бодро застучала колесами, оставив на платформе всего несколько человек, из которых одной была ошарашенная я.
– Ой-ой-ой-ой! – первым воскликнул обладатель злополучной трости. – Какое несчастье!
– М-м-м-м.... – только и удалось простонать мне, морщась от острой боли. Коленку мою, на которую пришлось первое столкновение с жесткой действительностью в виде грязного асфальта, будто огнем обожгло. О новых шелковых колготках, подаренных вчера моим любимым супругом и сегодня надетых на эту самую коленку, я вспомнила через секунду и чуть не расплакалась. Пожалуй, именно это обстоятельство вызвало во мне больше сожалений, чем боль в ноге.
– Простите меня, ради Бога! – он попытался поднять меня, но сделал только хуже — силой его природа, видимо, не наградила, впрочем, как и ловкостью – и он уронил меня во второй раз, правда теперь уже на левую ногу.
– Ох! – воскликнула я. Надежды на реанимацию шелкового чуда таяли с каждой секундой.
– О, горе мне, несчастному! – запричитал он и нервно закружился вокруг меня. Во мне начало подниматься раздражение.
– Я прошу вас, постойте спокойно!
Ноги в темно-серых брюках — единственная часть тела, которую я видела все это время — замерли на месте. Давно бы так! Я перевела дух, а затем оперлась ладонью об асфальт и кое-как поднялась. Боль в правой ноге усилилась, но не настолько, чтобы тут же падать обратно. Ладно, хоть перелома нет, мрачно подытожила я, отвела свой тоскливый взгляд от безнадежно испорченных колготок и повернулась.
Передо мной, с виноватой улыбкой на беспокойном лице, стоял худощавый тип лет пятидесяти, в сером коротком плащике, такого же неприметного цвета шляпе и в непроницаемых черных очках. Глаз за блестящими линзами разглядеть было невозможно. Меня как обухом по голове ударило — слепой он, что ли? И это предположение замкнуло мои губы, с которых уже готовы были сорваться сердитые слова. Возникла небольшая пауза, в течение которой я терялась в догадках, а он переминался с ноги на ногу, тоже не пытаясь развеять мои сомнения. Первой опомнилась я.
– Извините, я вас не увидела. Вы так неожиданно появились....
– Это вы меня простите! – воскликнул он. – Я такой неуклюжий! Позвольте, я доведу вас до ближайшей аптеки...
– Зачем? Мой дом совсем рядом, а там у меня и йод, и бинты имеются... – И добавила осторожно: – А вы сами ничего, не пострадали?
– Я чуть не получил инфаркт, – уголки его губ слегка загнулись кверху. – Вы знаете, я ужасно боюсь причинить вред людям и всегда очень тщательно за этим слежу, но тут не углядел, будь я неладен!
– У меня тоже так бывает — то, чего я очень страшусь, притягивается, словно магнитом.
– Значит, вы меня понимаете и не держите больше на меня зла?
– Ну что вы, конечно, нет! – искренне воскликнула я.
– А чтобы закрепить, так сказать, успех, позвольте мне все-таки проводить вас до аптеки!
– Нет-нет, не нужно!
– Упрямая вы барышня.... – Он улыбнулся. – Могу я вас хотя бы до дома довести?
– Это тоже ни к чему! – краем глаза я зацепила справа толстенькую фигуру своей соседки и очень этому обстоятельству обрадовалась. Мужичок оказался довольно настойчивым, так что Ляля подвернулась как нельзя более кстати. – До свидания, ммм....
– Осип, – подсказал он. – Зовите меня просто Осип.
– Всего вам доброго, Осип! – я осторожно сделала первый шаг. Боль в ноге, к счастью, стала утихать.
– Берегите себя, – бросил он мне вслед. – И помните, с судьбой шутки плохи....
– Почему вы так сказали? – удивилась я и остановилась, но ответить он не успел. Моя соседка тоже приметила меня и уже мчалась к нам навстречу, решительно размахивая огромной сумкой.
– Сонечка, что с тобой случилось? Тебя обидели? – она живо осмотрела меня с ног до головы и окинула неприязненным взглядом нечаянного моего знакомого.
– Ну что ты, Ляля, разве меня можно обидеть?
– Если бы нельзя было, я бы не спрашивала! – она подхватила меня под руку. – Идем домой!
– Только плечо мне не выверни, пожалуйста, это будет уже чересчур!
Я отправила господину в сером извиняющийся взгляд и, так до конца и не поняв, все ли у него в порядке со зрением, поддалась настойчивому нетерпению своей приятельницы.
Оглянулась я лишь однажды. Он по-прежнему стоял на том же самом месте, и лицо его было направлено на нас. Что-то заставило мою руку взметнуться вверх в прощальном жесте, и тотчас же в ответ я получила легкий, едва заметный на дальнем расстоянии, кивок его головы. Всей душой надеясь, что мне это не померещилось, я вздохнула и больше не оборачивалась. А спустя полчаса воспоминания об этом странном человеке полностью выветрились из моей головы, заменившись совсем другими переживаниями...
– Разве можно быть такой беспечной? – между тем выговаривала мне Ляля, – а ведь вроде не девочка уже!
– Ты о чем?
– А ты разве не слышала, что у нас в округе маньяк промышляет?
– Не слышала.
– Ну что же ты! – с таким укором воскликнула она, как будто именно я была виновата в этом обстоятельстве. – Новости надо смотреть!
– Ты же знаешь, Лялечка, что у нас телевизора нет!
– Ах, да, я и забыла! Телевидение — это грех.
– Ну зачем ты так? Просто Игорь считает, что телевизор в доме только вредит, потому что...
– Ой, не надо мне повторять глупости твоего обожаемого муженька, я и так все про него знаю! Телевизор — грех, вместо нормального средства для посуды — хозяйственное мыло, и Боже упаси нас от электронных книг!
– Ну и что в этом плохого, Ляль?
– Я с твоей покорности просто дурею, Соня! Одно успокаивает — Дина пошла не в тебя... Кстати, как это его угораздило выпустить тебя из дома? Я глазам своим не поверила, когда на станции тебя увидела.
– Ты так говоришь, как будто он тиран какой-то, – обиделась я. – Но ведь это не так, и ты сама это прекрасно знаешь!
– Знаю, знаю! – усмехнулась Ляля. – Ты у нас вольная пташка, где желаешь, там и летаешь....
– Не передергивай, Ляля! Я замужем, и у меня, конечно же, есть много обязанностей перед мужем...
– Налицо нарушение семейного кодекса, душечка — обязанностей вагон и маленькая тележка, а о твоих правах почему-то кое-кто позабыл.
– Кстати, о вагоне.... ты знаешь, Ляль, я столько людей одновременно в жизни не видала! Еле выбралась из электрички!
– А ты почаще из дома выходи, а еще лучше — на работу устройся. Глядишь, еще какой опыт приобретешь.
– Я не могу на работу, Лялечка. Игорь нервничает, если меня долго не видит. Знаешь, как он меня любит! Вот вчера, например, такие шикарные колготки подарил! – вспомнив о колготках, я слегка скисла.
– Мне кажется, он больше себя любит, Соня.... Да что я тебе говорю, ты же все равно меня не слышишь! Ладно, мать, поднимайся, до двери провожать тебя не буду. Зелёнка-то есть дома или занести?
– Обижаешь!
– Не там ты обижаешься, дурочка.... Ну, пока! Заглядывай ко мне, хоть какая-то отдушина от одноклеточной жизни...
– Почему одноклеточной? – не поняла я.
– А что, появилась еще какая-то клетка, о которой я не знаю? – она усмехнулась и достала ключи из сумки. Ляля и ее взрослая дочь жили на первом этаже, а мы — на четвертом.
– Эх, Ляля! – вздохнула я и поплелась на свой этаж. Настроение отчего-то резко спикировало вниз. Что Игорюня скажет о своем вчерашнем подарке? Безалаберная неряха ты, дорогая женушка! И будет, конечно же, прав....

Продолжение http://www.proza.ru/2015/11/01/2317