Митинговая романтика

Когда оглядываюсь назад, в девяностые годы, слегка удивляюсь своей наивности, вере, что политики бывают искренними и честными, а митингами можно чего-то добиться.
Митинг 20 августа 1991 года на Краснопресненской набережной. Под эмблемой МАИ, около взвившегося в небо аэростата с трехцветным, российским флагом стоит невысокий мужчина средних лет, крепкий, с короткой стрижкой и аккуратной бородой с проседью, по внешности - типичный доцент технического ВУЗ-а. Долго стоять на месте молча он не может и постоянно заговаривает с окружающими его знакомыми и незнакомыми людьми, толпа на митинге стоит довольно плотно. Всё внимание - к стоящим на балконе нашего “Белого дома” политическим деятелям.
- А вон наш ректор, Рыжов, стоит, ну , молоток ... А вы не видите, это не Боннэр , ну , та седая женщина в платке ?
Но никто не отвечает на эту реплику. В это время на трибуне у микрофона появляется Геннадий Хазанов .
- Ну , Гена , давай ...
И Хазанов в позе и голосом Горбачева говорит о том, что чувствует себя прекрасно и что чистую политику не делают грязными, трясущимися руками.
- Ну, молоток ! Это он точно насчет рук подметил, типичный алкаш этот Янаев , а как он ещё на съезде говорил, что жену вполне удовлетворяет.
- Это потому, что он к ней не пристает, - оборачивается и резко добавляет довольно полная, неулыбчивая, строгая дама лет пятидесяти со следами былой красоты.
А на трибуне вслед за Хазановым появляется Святослав Федоров.
- Ну, Слава, давай ... Этот скажет !
И Федоров говорит о том , что мы до сих пор рабы прописки и что с такой человеконенавистнической системой пора кончать.
- Ну, молоток ! А вот и Боннэр появилась, тише вы, дайте послушать ...
И Елена Боннэр начинает свое выступление с притчи о том, что, когда они с А.Д.Сахаровым голодали в Горьком и КГБ-шник перевозил ее из одной больницы в другую, она спросила этого КГБ-шника, зачем они в прессе распространяют всякую чепуху о том, что Сахаров продался мировому империализму за джинсы, виски, сигареты и т.д. и т. п ., а КГБ-шник ей ответил на это, что, дескать, это все - не для нас с вами, - и он еще посмел объединить нас с ним в одно целое!- не удержаллась от комментария Елена Боннэр - это всё - для советского быдла ... И дальше Елена Боннэр страстно призвала русский народ не быть больше быдлом , для которого всего дороже кусок колбасы за восемь павловских рублей .
- Ну, молоток! А вот и Любарский, диссидент и комментатор со “Свободы”, давай , Кронид , скажи им ... Ну , молоток !
И Кронид говорит что-то об абсолютных ценностях демократии… Сразу вслед за ним на трибуне появляется Евгений Евтушенко .
- Ну, Женя, давай... Этот сейчас стихи начнёт читать...
И Евтушенко, действительно, начинает читать обличительные стихи .
- Ну, точно, ну, молодец, наш человек, ну, молоток!
И после каждого выступления кого-нибудь из “наших” среди общих возгласов “свобода”, “хунта не пройдет”, “к суду” звучит тихое, восторженно-одобрительное “ну, молоток!”.
Приятно попасть в общество интеллигентных людей, всё-таки не зря считается достоинством интеллигенции то, что каждый интеллигент, как духовная единица, неповторим в своём отношении к действительности. Как бы в подтверждение этого на следующее утро на окнах нижнего этажа бывшего здания СЭВа белой краской уже были выведены нехитрые, но искренние лозунги:
- Хуже ига Мамаева
руководство Янаева ;
- Язов - говно !
Череда митингов за Ельцина довольно быстро сменилась чередой митингов против, плоды реформ оказались кислыми и вообще мало съедобными. Антиельцинский митинг 17 марта 1992 года на Манежной площади на удивление похож на демократические митинги марта и августа прошлого года - тот же “позор” “не нашим” , то же “ура” - “нашим” и “в отставку” - правительству , та же демагогия о благости для народа “нашей” власти и смертельности - “не нашей” , а по сути - обычная грызня за место у кормушки, да отчаянный протест озверевших от обездоленности людей. Но в основном лица - не озлобленные, а просто бледные, усталые, потрепанные и несчастные . Особо выделяется своей какой-то тихой бесхитростностью и беззлобием невысокая , простая женщина с совсем невидным лицом и натруженными руками . На ней - изрядно выцветшая , некогда ярко-оранжевая дорожно-строительная куртка , поверх которой спереди на простой веревочке навешен большой, белый лист бумаги с написанными крупным, детским почерком словами - “прокормлю одного партаппаратчика”... Загадочные силы таятся в душе русской женщины. Или это весна даёт людям надежду и делает их терпимее? Не зря говорится, что цыплят по осени считают. И осенью страсти на митингах накаляются гораздо сильней. В Москве ноябрь: то - оттепель, то - гололед. Улицы не чистятся, тем более ничем не посыпаются, каждый разбирается со слякотью или гололедом, как сможет. После подорожания бензина до 32 рублей за литр на улицах стало весьма пустынно, особенно - вечером, где-то начиная часов с семи-восьми, когда становится уже темно, ни - машин, ни - людей, словно вымерли все... Однако 7 ноября на Манежную площадь на антиельцинский митинг народу пришло изрядно, толпа, хоть и не очень плотная, протянулась от гостиницы Москва почти до самого Манежа. С трибуны напротив гостиницы раздаются уже привычные оппозиционные лозунги:
- Банду Ельцина - под суд!.. Грачева, изменившего присяге Родины, расстрелять по законам военного времени... С 75 годовщиной Великой Октябрьской Социалистической революции, ура, товарищи!
Народ на площади выглядит тем не менее не слишком празднично и воспринимает ораторов без особого энтузиазма, только лозунги типа ‘Банду Ельцина под суд’ подхватываются почти всеми, чувствуется какая-то атмосфера уныния, похоже, что выступающие кричат тем громче, чем меньше верят внутри себя в возможность что-то реально изменить, как бы пытаясь убедить хотя бы самих себя не словами, а - мощью голосовых связок.
- Сейчас без автомата делать нечего, - как бы подытоживает общую картину усталый, потрепанный ветеран партии, и с ним тут же немногословно соглашаются окружающие.
На другом конце площади, почти около самого Манежа, плотным, живым, полукольцом возле невысокой трибуны с черно-желто-белым флагом собралось около сотни человек, слушают живого Жириновского. Владимир Вольфович, холёный, в черной кепочке, вещает народу свои истины, бойко реагирует на все вопросы и за словом в карман нисколько не лезет.
- Для депутатов снова все бесплатно - поездки, квартиры, машины, они и не знают, как вы живете… Что они все орут ‘Ура! Мы победим!’, - живо реагирует В.В. на раздающиеся из рупоров призывы коммунистов, - за семьдесят лет довели страну почти до могилы, всё разворовали, развалили - и снова: ‘Мы победим!’. Пока бывшие коммунисты остаются у власти - ничего не будет… Помогите мне попасть туда, - и В.В. делает жест рукой в направлении Кремля,- и я быстро всех коммунистов поставлю на место… Я сейчас временно - не демократ, никаких коалиций ни с кем создавать нельзя, была коалиция левых сил в Германии в 1932 году - чем кончилось? Гитлером. Было правительство народного единства в Чили - кто к власти пришел? То-то! Так что лучше сразу стойте за меня, чем голосуйте за всякие сомнительные фронты национального спасения...
На маленькую трибуну залезает высокий, молодой, черноволосый и длинноносый журналист в красной кепочке с козырьком на голове и с диктофоном в руках. Не переставая жевать свою непременную жевательную резинку, он просит Жириновского дать интервью.
- Вот, американец просит ответить для газеты, какая газета - "Moscow guardian"? Представляете, "Moscow guardian"! Совсем хозяевами стали иностранцы себя чувствовать, все вывески в центре - уже не по-русски, все товары - на валюту, так теперь еще будут сидеть иностранцы по ресторанам и читать эту свою газету… Так вот, передайте иностранцам, чтоб не раздражали русских… А то набьют рот жвачкой и жуют все время - а русских это раздражает… Кто сейчас по ресторанам сидит? Иностранцы, жулики, да проститутки, вот на кого вы работаете, - обращается В.В. к своей аудитории, - а вам самим - борщ да каша, если есть, конечно. Вот, ты сколько получаешь за свое вранье? - обращается В.В. к иностранному корреспонденту. Тот стандартно улыбается и что-то тихо отвечает, - 1000 долларов? Это сколько будет, если в рубли перевести - 400 000? Можно на такие деньги жить? А вот они, - и В.В. показывает рукой на стоящих толпой москвичей, - получают по 4 тысячи, чем они хуже? Так что передайте иностранцам - не лезьте в Россию, а то едут одни жулики, да агенты ЦРУ... Рокфеллер, что - едет он в Россию ? А Форд, где он ? А, то-то… А те , кто едет сюда, все - агенты ЦРУ, вот этот тоже - из ЦРУ… Что, нет ?- обращается В.В. к американцу, - А кто вам платит? Это все вранье про свободу прессы, за что им платят, только то и пишут, не зря говорится, что есть две древнейшие профессии - проститутки и журналисты… Что, есть ли среди политиков проститутки? Конечно есть, вот, демороссы все, как пришли после переворота к власти, так с ними все ясно стало, кто и за что им платит…  И что это был за переворот, я и не понял, разве так военные перевороты делаются? Я как раз в гостинице ‘Москва’ был, смотрю, танки утром появились, ну, думаю, наконец-то… А вечером смотрю - все они куда-то поразъехались… Да просто этот ГКЧП импотенты делали, кто же так делает, если не можешь - лучше не начинай… Когда это старые генералы перевороты делали ? Перевороты делают молодые капитаны, полковники, полные сил, а генералы - дряхлые уже, да ещё всем пресытившиеся… А выборы сегодня - бесполезны, вот, начнется 23 ноября всеобщая политическая забастовка, так требуйте, чтобы власть передали ЛДПР, а иначе - ничего не будет…
Красноречие Жириновского неиссякаемо, его трудно воспринимать без доли юмора, но с другой стороны уже тогда чувствовалось, что не такой уж он и дурак, как о нем любят писать демократы, хотя по сути болтолог еще тот – и благодаря ему, и подобным ему,  разнообразная болтология царила в стране еще год, вплоть до расстрела российского парламента в конце сентября 1993 года. Как-то неожиданно для всех романтиков демократии центр Москвы оказался обнесен свернутой кругами колючкой и окружен вооруженными солдатами. Толпа народа попытались штурмовать Останкино, чтобы донести глас народа до всех, но была остановлены стрельбой и несколько часов пролежала на асфальте под пулями. Сам я на этот марш не ходил, но знакомые рассказывали, как это страшно, когда над тобой летят пули, укрыться негде, и совершенно непонятно, что делать, то ли лежать, не вставая, то ли попробовать убежать в момент затишья. Но за несколько дней до этого марша протеста  я выбирался в центр, на какой-то просмотр в Доме кино, и видел и колючку, и оцепление. Народу около метро 1905 года в середине дня практически не было, оцепление было видно издалека, я несколько удивился его присутствию,  но продолжил свой путь к Дому кино. Пройти сразу не удалось, меня остановил сурового вида молодой лейтенант и поинтересовался, куда я иду. Я показал билеты в кино, и меня пропустили. А вот идущего позади меня по направлению к Москве-реке молодого парня солдат после того, как остановил и что-то спросил, ударил сапогом в живот, выкрутил руки и куда-то потащил вглубь сквера, за оцепление. Вмешиваться было бесполезно, против автомата приема нет, а мобильников с фотоаппаратами тогда еще не было. До Дома кино я дошел нормально, фильм вроде посмотрел, хотя сейчас уже и не помню, о чем, все мысли мои были о растоптанной солдатским сапогом российской демократии, при ГКЧП в 1991  я и танки, и оцепление на Манежной площади видел, но тогда солдаты с суровыми лицами просто стояли, никого не трогали, а тут, при вроде демократической власти, людей били сапогами. Странная получилась демократия, но иного ничего и не могло получиться в стране с авторитарными традициями, романтика кончилась, начались суровые будни дикого олигархического произвола...