Без обид 8 Лунный пляж

Искра не любила выходные дни, потому что, это была призрачная свобода по хронометру. Вроде бы никто не заставляет, делай что хочешь, но накапливается масса дел, от которых не отвертеться. Басит в мозгу слово «надо», и вынужден браться за них. И, пока крутишься в колесе таких дел, внутри щелкает счетчик. Как ни уходи в быт или в развлечения, в блаженное ничегонеделанье, - глубоко, глубоко тикает неумолимый хронометр, отсекая от «вольных дней» секунду за секундой, минуту за минутой.
Особенно тягостными были летние выходные. Оплыват от жары на камнях, завидовать тем, кто нежится у моря, и ненавидеть себя за чувство зависти. Летом нельзя было даже убить утро на сон, - рассветное солнце яростно и победно било в окно, никакие жалюзи не спасали.
Поэтому Искра проснулась в ворчливом настроении, хмуро выпила ча., сжевала бутерброд, отмахнулась от маминых заботривых вопросов и обреченно поплелась к телевизору. Глупо и презренно проводить субботу в кресле-качалке. Но, уж если так сложилось, пусть будет ворчливым день субботний.
Зажужжал мобильный. Стас. Больше некому. Искра любила поиграть в угадайки. Сама не знала, почему. Забава.
- Привет, солнышко. Как планы? Есть?
Стас был как Стас. Идеальный бойфренд. Солнечный мальчик.
-Нет планов, недавно проснулась.
- Оч-чень хорошо. Собирайся в темпе, мы едем на рыбалку.
Искра и Стас третий год были «в отношениях», хотя вряд ли эти отношения можно назвать очень близкими. Они проводили вместе немало времени, у них, естественно, были и очень близкие контакты, но процесс сближения достиг минимального расстояния и застыл, и ни он, ни она не желали сделать нечто, что дало бы импульс….Дла чего? К чему? Сложно сказать.
Рыбалка со Стасом, который отдавал предпочтение национальной опере (для нее) и, как подозревала Искра, ночным клубам – для себя, была принципиально новым видом совместного досуга. Может, вот он, тот импульс? В любом случае, рыбалка была лучшим вариантом, и Искра решилась.
И мама была «за». Мама в последнее время выглядела утомленной, Искра догадывалась, что маме необходимо уединиться, чтобы обдумать нечто очень важное. Это решило вопрос. Если бы спросили саму Искру, она бы не ответила однозначно «да».
Может, потому, что, уходя, увидела в приоткрытую дверь, как по статуэтке от Синигами пробегали янтарные искры. Или показалось?
***************************************************** 
Стас уверенно катил по пригородным ухабам, безмятежно улыбался ей, его пшеничные волосы трепал ветер, - красиво. Открытка.  Искра поневоле залюбовалась им, пока они не ухнули в особо глубокую колдобу. Двигатель взвыл, машину тряхнуло и она, подпрыгнув, вынесла их на идиллический зеленый лужок перед аккуратным бревенчатым  домиком. За домиком виднелись мостки, ухлдящие в тихое плесо реки, зонтики, пластиковые шезлонги. И трое незнакомых молодцов в подчеркнуто рыбацком облачении, слимшком новом, как показалось Искре.
- Выходи не смущайся, мои друзья, - Стас пружинисто выпрыгнул, распахнул дверцу, подал руку.
- Ты ничего не говорил мне о друзьях, - Искра неохотно вышла из машины. -  Странно.
Ей хотелось вернуться в город, срочно, немедленно, но она вспомнила о маме, о ее озабоченности, о желании побыть одной, и сдержалась.
Старший из друзей Стаса, представившийся Дмитрием, широко улыбнулся Искре и жестом пригласил ее к небольшому столику под тентом прямо на берегу, возле мостков.
- Проголодались, небось, с дороги.
Двое остальных, помоложе, отзывались на Сергея и Колю и были немногословны. Дмитрий провел их в домик, заметил, что неожилданно одно место в нем освободилось и он предложил Стасу пригласить Искру, затем они вернулись к столу и немного перекусили.
- Если ночью будут досаждать комары, есть фумигатор, - сообщил Дмитрий.
 - Боюсь, я буду далеко от здешних комаров вечером, - заметила Искра. Стас шевельнулся, но промолчал. – У меня на вечер другие планы.
- Планы на то и планы, чтобы меняться,- прогудел в нос неожиданно нарисовавшийся поблизости Сергей. Коля, отвернувшись, хмуро собирал посуду со стола в пластиковый пакет.
*************************************************
Стаса разморило на солнышке. Рыбак он оказался никудышний, предпочел передислоцироваться в тень и там задремать. И хотя тень быстр отползла от него, Стас заснул так крепко, что не заметил. За удочками присматривала одна Искра.
Она любила рыбалку. Отрешаешься от всего. Яркие блики солнца в морщинках воды, свежий шелест зелени, мысли о рыбе, - холодной, спокойной, легко плавающей под водой, …Искра и сама начинала чувствовать себя немного рыбой, обдуваемой невидимыми прохладными струями, рыбой с обтекаемым, покрытым крепкой чешуей, телом, надежно защищенной от невзгод верхнего, реального, мира. Есть рыба в воде, ты и поплавок. И больше никого и ничего. Еще миг – и растворишься в…
- Хрустнула ветка. Полудрема беззвучно разбилась.
- Испугал? – Дмитрий подошел к Искре, посмотрел на безмятежные поплавки, покачал головой.
- Все вернулись уже, улов чистят, а вас все нет и нет. Мы беспокоиться начали.
- Спасибо, все хорошо, - откликнулась Искра, чтобы хоть что-то сказать. – У нас улова нет.
- Ваш парень глубоко спит.
- Да, разморило.
- Вам не скучно?
- Нет.
- А мне да. – Дмитрий присел рядом. – можно побыть здесь? Место красивое. Лучше, чем на мостках.
- Пожалуйста. – Искре совершенно не хотелось, чтобы Дмитрий оставался, но видимых причин для отказа она не нашла. – Здесь не рыбное место.
Немного посидели молча, глядя на неподвижные поалавки. Вдруг Дмитрий, оглянувшись, тихонько кашлянул и придвинулся к ней:
- Искра, вы уж простите, я сразу перейду к делу. Вы допрашивали Савченко?
От неожиданности Искра сказала «да».
- Мы с ней знакомы. – Дмитрий сорвал травинку, смял, выбросил. – Очень нужно передать ей кое-что. Это не ход дела не повлияет, а для Савченко очень важно.
Было так странно здесь, среди красот природы, мысленно вернуться в серую комнату, взглянуть в глаза Синигами…искра вдруг ощутила хрупкость и беззащитность и Синигами, и реального мира. «Здесь» и «сейчас» легко разбить.
- Что…что мне за это будет? – вслух проговорила она.
- Ах! – Дмитрий вскинул голову, впервые с интересом посмотрел на нее. – Положили на обе лопатки. Браво! Что хотите, а?
Искра сфокусировала взгляд на собеседнике и задумалась. На бандитского авторитета  он не похож, на безнесмена тоже, но повадки командирские. Скорее всего, «силовик» какой-то, судя по спортивной фигуре и четким фразам. У такого нужно запрашивать ровно столько, сколько он может дать. Догадка мелькнула, как змейка. Наклонившись к Дмитрию, Искра прошептала несколько фраз. Затем с довольным и озорным видом посмотрела на поплавки.
 Нокаут. – почти восхищенно пробормотал Дмитрий. – О, смотрите, клюет, клюет!
Искра дернула удочку, леска напряглась, спружинила, кругленький карасик мягко шмякнулся на траву. Стас, потирая глаза, изумленно смотрел на рыбу, корчившуюся в траве, на Дмитрия, подхватившего карасика и поднесшего его Искре, и на Искру, выбросившую рыбку в воду.
- Я что-то пропустил? – сонно осведомился он.
Искра молча встала, собрала удочки и снасти, ловко запихала все в пакет и скомандовала:
- Идем, от воды веет сыростью, я продрогла.
Возвращались в город вечером, который еще не стал ночью. Все сине-серо, неопределенно. Стас был недоволен.
-Ты бы меня разбудила, - ворчал он, лениво поворачивая руль и не отрывая взгляда от дороги, - и вообще, могли бы остаться.
- Ты меня предупреждал о своих друзьях?
- Никакие они мне не друзья. Так, познакомились. Они предложили, и я…
- И ты согласился поехать за город с незнакомыми людьми, и меня к ним привез?!
Стас резко крутанул руль, машина взвизгнула и свернула в переулок, проскочила мимо обшарпанных домов и уткнулась в песчаный пляж небольшого озерка. Никого не было, кроме них. Темнело.
- Искра, - Стас нервно выдернул ключ из замка зажигания, - ты мне сломала все планы. Что бы стобой случилось, если бы осталась?
- Сломала. Так, значит. – Искра отстегнула ремень. – Пойдем, поговорим. Незачем осквернять машину твоего папаши. 
- Пойдем, пойдем.
Они вышли на прохладный песок. Вода в озерке отсвечивала холодным белым светом. Тьма и тени были резкими, с острыми краями, как бритвы или ножи. Искра поежилась и набросила куртку на плечи.
- Стас, - начала она, когда оба остановились у кромки воды, - ты меня использовал. И не крути головой, использовал. Ну, хотел. Ведь хотел же? Причем в темную. Но я ведь не твоя собственность, Стас.
- Правда? Ну, и катись, - вдруг грубо перебил он. – Знал бы, так вообще с тобой не возился. Зря только…Эх! – Стас копнул ногой песок, взметнул белесый фонтанчик.   
Искра недобро хохотнула.
- Что? – вскинулся Стас. – Топай отсюда.
- Ай-яй-яй, - проговорила Искра задумчиво, - дяди позвали мальчика, а он проштрафился. Скажи, Стас, неужели ты так плохо меня узнал за это время? Или ты вообще меня не знаешь…не знал…не хотел знать?
- Не знаю, - буркнул Стас, -  я уезжаю.
- Что же, а я остаюсь.
- Ладно, хватит, садись в машину.
- Ты ничего не понял? Я остаюсь здесь, – внятно проговорила Искра. – А ты поезжай.
- Что я должен был понять? Раз в жизни попросил, а ты…
- Поезжай, поезжай. Может, найдешь другую куклу, сговорчивее меня.
 Стас плюнул в песок, сел в машину, злопнул дверью. Взревел мотор. Через несколько минут машина вернулась. Искра стояла в той же позе, смотрела на белесое озеро. Стас подошел к ней со спины, тихо, виновато прогудел:
- Прости. Эта рыбалка была важна для меня. Я, конечно, неправ.
Искра, не оборачиваясь, спокойно сказала:
- Странное место. Спасибо, что привез меня сюда. Сейчас лето, а здесь будто зима. Невидимый белый холод проникает в воду, в песок, пропитывает меня.
- Искра, прости, ну, пожалуйста.
Она обернулась, посмотрела на Стаса. Такой привычный и такой чужой.
- Знаешь, о чем я думаю сейчас?
- Может, в машине расскажешь?
- Я думаю о том, что все беды людей происходят от того, что они знают только маленькие уголочки друг друга. Даже если очень близки. Даже когда растворяются друг в друге, все равно, строго хранят свои тайны. Вот. скажем, женятся, время проходит, немного времени. И оказывается, что оба незнакомы друг другу, но ужас в том, что они под одной крышей и вынуждены быть вместе дольше, чем можно вытерпеть незнакомого человека рядом. Отсюда и большинство бытовых убийств. Жить с незнакомым, с чужим бывает нестерпимее, чем ужас убийства.
Стас, покорно выслушав монолог, быстро вклинился и говорил очень серьезно:
- Я об этом тоже думал, пока ехали домой. Был уверен, что ты согласишься переночевать, а ты….Но, постой, ведь это значит, что человек по жизни одинок, какие бы любящие и любимые его ни окружали?
- Да. – Искра развернулась к выходу с пляжа. – Но ты не беспокойся, твои друзья получили, что хотели. А теперь оставь меня, пожалуйста.
- Так ты…
- Да. Созвонимся как-то. Поезжай!
- Но…
- Нет.
Короткое слово. Режущее слово. Стас стукнул кулаком об кулак, пошел к машине и уехал. На сей раз, медленно, печально. Искра дождалась, пока он исчезнет, и вышла на кривой асфальт. Уже стемнело. Где-то вдалеке слышался глухой шукм машин. Она зашла в какой-то двор, затем в другой, заблудилась и хотела звонить родителям, как вдруг впереди показались огни шоссе, и она вышла прямиком на остановку маршрутки. 
Темно и душно, за стеной жары угадывалась свежесть. Где-то прошла гроза. Вдоль трассы воздух вспарывали редкие автомобили. Искра не глядя запрыгнула в маршрутку, в салоне забилась в угол и хотела только одного, - ехать, ехать, вечно ехать неизвестно куда, онемев от внутреннего холода, удивляясь пассажирам, сетующим на жару.
Маршрутка, взревев, пересекла циклопический мост, наводивший всегда на Искру какой-то иррациональный ужас, и нырнула в плетение дорог. Скоро Искра была дома. Квартира тонула во тьме, и только из спальни пробивался лучик света. Она пошла на этот лучик и, толкнув дверь, увидела увядшую маму. Горести дня слетели с Искры, как драный плащ.
- Мама…мама, что случилось?! Скажи мне.
- Ты? Доченька, я волновалась. – мама улыбнулась. Улыбка была ужасна. Предвувствуя жуткую правду, Искра упала рядом с мамой, обняла ее и, разрыдавшись, проговорила:
- Скажи правду, скажи мне, скажи, не молчи, только не молчи.
Мама сжала руки так, что побелели костяшки пальцев, и проговорила буднично:
- Ничего. Я умираю.
Искра хотела возражать. Вместо этого, поддавшись порыву, обняла маму и решительно заявила:
- С тобой умру и я.
- Нет, ты будешь жить. Поплачешь немного и….
- Зачем? Скажи, зачем жить, если тебя не будет.
- Не знаю, ничего не знаю.
- Хорошо, давай по порядку. Что все-таки происходит?
- Мне дышать тяжело. Врачи не могут определить, что это, – мама с трудом выудила черный кулек с бумагами. – Вот. Исследования, анализы, консультации.
Искра встала. Смахнула слезы. Сжала кулаки и, неожиданно для себя, выкрикнула:
- Я буду драться. Слышишь? До последнего буду. Даже когда надежды не будет, все равно буду драться за тебя! Пойдем попьем чайку, жутко проголодалась, и тебе нужно поесть. Или, лучше так, будь здесь, я все принесу.
Искра яростно стукнула кулаком по ладони и с удовлетворением увидела, как загорелись искорки в маминых серых глазах, как потеплели они. Нулевой раунд выигран.
Мама без сил откинулась на спинку кресла. Искра вышла, смеясь над тем, что онемела от расставания со Стасом. Думала, это и есть страшное. Нет, страшное – вот оно, надвигается черным рычащим вихрем, и ничем его не остановить. Жить, зная, что в любой момент разверзнется пропасть и поглотит маму, а ей останется вечная тоска, потому что, только мама и составляла с ней одно целое, знать, что предстоит эта пытка, - и драться!
Зазвонил телефон на кухне. Хорошо, звонок тихий. Искра взяла трубку.
- Павел Петрович, здравствуйте! Да, дома. Как раз хотела с вами говорить. Павел Петрович, у меня мама….Что? что?!
Чайник щелкнул, пол мягко покачнулся. Искра невероятным усилием воли смогла удержаться в сознании. Ночь шока: ее начальник сообщил, что отец погиб в ДТП и Савченко исчезла из СИЗО.
Искра вышла на балкончик. Двор заливал мертвенный свет полной Луны. Казалось, все заиндевело, только колючие звезды светили ярко, почти не давая тепла.
Нужно возвращаться. Нужно взваливать на себя чудовищный груз, - ей, любимой и лелеемой, поддерживать маму, драться за нее, хоронить отца, нервничать за подследственную Савченко…Сейчас, сейчас, еще минутка, еще секунда…
- Искра, ты там жива?
- Иду, мама. Иду!