п-р-о-с-т-о-м-о-я...

"сон бабочковый"
(Тинн)
"... я открываю коробку. рас-па-ко-вы-ва-ю.
а из нее как ожившая сажа выпархивают черные бабочки
много-много-много бабочек…
… и кто-то седой и усталый говорит мне
"Боже, какая ты красивая, девочка моя"

"п-р-о-с-т-о-м-о-я..."
(Инга Ружа)



В который раз под маты в крике, в руки в кровь,
(и кто-то седой и усталый говорит мне:)
Взяв перевал в апрельской вьюге караваном,
(«боже, какая ты красивая, девочка моя")
Стоял мужик и вытирая рассеченнейшую бровь
(не бойся)
Душою любовался горнопокоренным океаном…
(это всего лишь сомнения...
их много, но они
маленькие и легкие...- )


И взгляд седой летел за небеса,
(многослойность подхода к истине)
Не растворял деталей душесохраняющих видений,
("Я в-с-ё-в-и-д-е-л-и-с-л-ы-ш-а-л и)
Он четко видел, как ЕЕ великая душа,
(ты т-а-к-а-я-... же и-п-р-о-с-т-о-м-о-я")
Играла с тучами в Мелодию Спасений…


Тенями партитуру полутонно разместив,
(жест молитвы
толчок изнутри)
На решето пюпитра еле видимых распадков,
(и очередная улыбка Бога)
Лучами из разрывов дирижируя мотив –
(«Я верю, как и ты... вне доказательств)
«Люблю, родной! навек твоя! вне гнусноревностных припадков…»
(просто закрой глаза...»)

И он блаженным в терцию вторил –
(два силуэта на вертикальной линии горизонта)
«Родная! милушка! единушка! от Бога…!!!»
(две мечтательных улыбки Неба)
Душеоктавной унисонностью молил –
(и много-много-много огромных воздушных змей)
«Всевышний, милую храни. Храни ее до своего порога».
("чудеса случаются постоянно" –
парящих над ними
легко и свободно)

И взаполночь, в поствьюжной мгле,
(без нитей и заклинаний...)
Под танго оригами из теней огня по лесу,
(я помню... что жить во вселенной)
Он светло-грустным благодарствовал судьбе,
(х-о-р-о-ш-о...)
Что и в разлуке нежно возвышала жизнепьесу…
(и открыла глаза)