Пятилистник счастья Глава 6

 Утром Мария  решила встать пораньше, управиться и, забрав детей, уйти к Клавде. И не смогла: левая рука повисла плетью. А потом и нога подвернулась, словно оступилась Маша на ровном месте. Застонав, женщина приподнялась обратно на кровать, где спала с Сашурой. « Ничего…Это от неудобства, решила она, - вот полежу немного… и пройдет».
Не прошло. Ближе к обеду увез Вениамин свою жену в больницу. Силком увез. А там и положили ее, да не на недельку, две…Полтора месяца провалялась Мария в поселковской больничке.  Муж-то вначале часто приезжал, то молочка, то супику домашнего…А  потом все реже  и реже наведываться стал.  Она у отца с матерью выспрашивать стала, а те глаза воротят да молчат. Чувствовала Маша, что недоброе дома делается, да куда ей с одной-то ногой, калеке…Ей уж не до мужа, хоть бы  про детей что услышать. Наконец, Клавдия приехала:
Ох, Машка, Машка! Не хотела я тебе ничего говорить, но, вижу, маешься ты, по детям маешься, да по мужу своему непутевому. Сошелся ведь он с Веркой!  Как сказали ему в больнице, что ты калекой навовсе можешь стать, так и сошелся! Только условие бабе поставил, что  Сашуру с Гошиком обижать не станет. Мать твоя детей как просила! Не отдал! «Куреновы они,- кричал,- значит, с Куреновым и жить будут!»
Мария молча глотала слезы. Да, все получилось так, как она и предполагала, как чувствовала. Нет ей боле места в этой жизни…калеке…
 Ночью, когда не только соседки по палате уснули, но и дежурная медсестричка на посту прикорнула,  Маша свернула в тугой узел простыню, завернула вокруг шеи, потом  к душке кровати… Так, теперь осталось только сползти тихонько… и все…
- Ты чего это, девка, удумала? Дитев без рОдной матери оставить хочешь?
Щелкнул  выключатель. Над Марией склонилась немолодая уже женщина со странным именем Воля.
- Зачем я им…такая? Да и муж другую нашел, здоровую,- откликнулась Маша.
- А матерь твоя? Себя оно завсегда жальче! А ты других пожалей! Да хотя бы вот эту медсестричку… Ведь ее за твой грех с работы уволить могут… А сейчас поплачь, поплачь, родимая, слезами оно горе-то и выйдет. Дальше жить захочется.
-Тетя Воля, а пошто у Вас имя такое…странное?- утирая слезы, спросила Маша.
- Имячко-то,- усмехнулась  старушка.- отечество у меня еще лучшее – Маркленовна.  Отец у моего бати идейный был, в честь Маркса с Лениным назвал. Хотел и меня Электрофикацией  назвать, да маменька в рев кинулась. « Не дам,- грит, - робятенку жизню портить!» Вот батяня с дедуней и выбрали что попроще..Да, если бы не маманя, царствие ей небесное, была бы я сейчас Фикацией.
Тут Воля Маркленовна тепло улыбнулась Маше, погладила ее по голове и добавила:
- Утро вечера мудренее, девонька!  Засыпай-ко давай…
Утишанная лаской этой, вообщем-то, чужой для нее женщины, Мария заснула и…чуть не проспала обход врача.
- Ну, что, Куренова Мария Ильинична, выписываем мы тебя сегодня. Забрать –то есть кому?
- Да я в контору позвоню, приедут. Отец с матерью… или Клавдия.
- Клавдия?- улыбнулся доктор.- Хорошая женщина Клавдия. Муж на нее, наверняка, надышаться не  может.
- Да нет у нее мужа – одна только запись в паспорте и осталась. Ребенок был, да похоронила она его.
- Значит, одна, как перст?
- Как перст,- подтвердила Маша.
- А спроси-ка у нее тогда, Мария Ильинична, не  захочет ли она к нам в детское отделение санитарочкой пойти? Очень бы нам этого хотелось.
- Спрошу. Чего ж не спросить.
Вечером за выписанной дочерью приехал отец.
- Ну, что,  Машутка, - спросил он,- домой?
- Домой, папка, домой, только к себе, к детям!
- Да ты что, Маня, к энтому злодею?
- Он пока еще муж мне. Да не о нем сейчас речь, папа! Я по детям соскучилась!...Да и Клавдии пару слов сказать надоть. Обещалась..
- Ну, смотри, дочь. Решай как знаешь.
  Тяжело поднималась Мария на ступеньки дома, где, как она считала раньше, живет ее счастье. Нога по-прежнему плохо слушалась, и приходилось ее подволакивать, а доктор ничего обнадеживающего не сказал, только массаж велел делать специальный. Стучать не стала – она здесь хозяйка, она! И дети ее!
За столом вечеряли. Вера  сидела на ее месте и кормила Гошика, а тот, весь перемазанный кашей, вертелся на ее руках. Ни Сашура, ни Вениамин на стук двери не повернулись, и только трехцветный Васька подошел и потерся у ног прежней хозяйки.
- Здравствуйте вам!- произнесла Маша.- Хозяев не ждете? 
- У нас все дома! – начала было Вера, но Веня так шикнул на нее, что она примолкла.
- Мама пиехала,- сползая со стула заторопилась к Марии дочка.- Мама.
- Тебя …это …выписали уже? – спросил муж.
- Выписали, Венечка, выписали…За детьми я…
- Сашку не отдам, не проси…Гошку хоть сейчас!
- Да как же я брата с сестрой делить буду, Веня? Опомнись! Я по суду тогда…
А мне хоть по суду!...
- Венечка, да отдай ты ей девку! Пусть забирает! У нас с тобой общий будет…,- запричитала Вера.
- Сказал – нет! – мужчина, хлопнув дверьми, вышел в сени.
- Чего приехала? Тебя здесь не ждали! – накинулась на Машу Вера.
- Это ты здесь лишняя! Я за своим пришла,- ответила ей женщина,- свое и возьму.
- Венечка уже со мной живет!
- Да хоть с чертом лысым! Мне –то что до него!
Мария  демонстративно прошла к столу, достала еще один прибор, положила в тарелку жареной картошки и стала есть, запивая молоком.
- А тебе ежели не глянется так, забирай Венечку с собой  и будьте счастливы! – усмехнулась она оторопевшей Вере. Поев, она сполоснула посуду и, забрав жавшуюся к ней Сашуру  и Гошика, направилась в детскую.
Вернувшийся Вениамин застал лишь сидящую за столом нахохлившуюся сожительницу.
- Где?- спросил он у нее.
- Там, в детской! Слышишь, колыбельную поет.
А Мария, действительно,  тихонько пела стосковавшимся по ней детям:
 А котики серые,
А хвостики белые,
По улицам бегали,
По улицам бегали,
Сон да дрему сбирали,
Сон да дрему сбирали,
Приди котик ночевать,
Да приди дитятко качать.

Утром она проснулась от тихого шепота и от того, что кто-то пытается лечь с ней рядом.
- Сашура,- выдохнула она тихонько.
- Нет, это я, Машенька, я любимая,- зашептал  Вениамин,- пусти рядышком.
- Да ты что? – Мария скинула его руку со своей груди.- Для двоих расстараться решил?   Уходи!
 Муж поднялся и сутулясь вышел. В тот день он так и не вернулся домой, отправившись сразу с работы в командировку.