Глава 2

Уна и Тоура сделали приличный крюк, чтобы не пролетать над разрушенной столицей снова. Со стороны принцессы это малодушно, но именно сейчас она не была готова решать чужие проблемы. Уна вообще старалась выгнать из головы мрачные мысли. В воздухе нужна трезвая глава, да и перед сеагульцами лучше держаться отстраненно и чинно.
Длинный день едва прошел наполовину, и каждый час виделся Уне долгим и мучительным. С Тоурой они не разговаривали, каждая думала о своем.
Саблианка, скорее всего, планирует свою дальнейшую жизнь, ведь на ее худые плечи легла забота о младшей сестре. Прежде Тоу предпочитала не замечать сводных брата и сестру, ревновала их к отцу, но теперь в ней проснулись почти материнские чувства. Уна была бы рада всячески поддержать боевую подругу во всех семейный начинаниях, если бы знала как и не боялась колких ответов ершистой девушки.
Мысли самой принцессы тяжелыми каплями перекатывались в голове, пока не слились в одну, вполне нейтральную. Она думала о Лиаме. Как ему удается править страной? Сильно ли он изменился с момента их последней встречи?
В том, что друг обязательно ей поможет, Уна не сомневалась. При всей своей самостоятельности, ей легче дышалось, когда она чувствовала поддержку близких. И особенно сейчас, когда сама стала опорой для Хильда. Вспоминая о брате, Уна едва слышно читала молитвы и обращалась к отцу.
И вот наконец они опустились ниже надутых седых облаков, и Хафнарборг предстал перед ними во всей его прежней необычной красоте.
 – Нет времени кружить и искать место для посадки. На летном поле у них, скорее всего, полно дирижаблей, – говорила Уна в рацию. Тоура не пыталась влезать в бесконечную речь мавура, соглашалась со всем сказанным автоматически. – Сможешь посадить самолет прямо на улицу?
 – Обижаешь, Уна, – наконец, ответила Тоу, – только бы местные додумались разбежаться.
Сеагульцы додумались. Жители еще не забыли налета на столицу и поэтому, едва завидев адские машины в воздухе, попрятались по домам.
Главная улица оказалась достаточно широкой, но Тоу все равно чуть зацепила одну из палаточек с фруктами. Как уж у нее это получилось, если даже Хранитель, который значительно больше из-за двухбалочной конструкции, свободно поместился на импровизированной полосе посадки. Прилавок пошатнулся, и товар посыпался на землю.
 – Я заплачу, – оправдывалась саблианка после приземления. Пострадавший торговец держался на расстоянии от нее, недоверчиво посматривая на деньги в руках летчицы. Но когда из второго приземлившегося самолета выпрыгнула Уна, тот признал в ней принцессу Коегара и осторожно взял причитающееся.
К самолетам, беспечно оставленным на площади, моментально высыпали жители. Все они таращились на гостей, но девушки не обращали на это никакого внимания. Уна потерла лицо, словно пытаясь смазать с него выражение растерянности и тревоги, и пошагала в направлении дворца.
С их последнего посещения он совсем не изменился, только местами его острые бока прятались в темно-зеленой густой растительности.
Охрана на входе, было, загородила им вход, но Уна бросила на одного из охранников странный взгляд и что-то сказала. Невысокой Тоуре не было видно реакцию стражников, но те посторонились и пропустили их внутрь.
Уна не боялась здесь заблудиться, как в самое первое свое посещение Хафнарборга. Хотя она и провела в замке несколько месяцев, но так толком ничего и не запомнила, кроме дороги в библиотеку. Ее план был проще некуда: идти по самому широкому и освещенному коридору, и он непременно приведет ее в самое важное место во дворце.
Так и оказалось. Коридор, уже ставший похожим на целую улицу, уткнулся в огромные двери, которые показались смутно знакомыми. С поразительным мастерством они были украшены черным кованым морем, а над металлической пеной реяла чайка – знак королевского дома.
Уна немного замешкалась перед дверями, но Тоура, неожиданно вспомнившая этикет, шагнула вперед и открыла принцессе двери.
На них сразу воззрилось несколько десятков пар глаз: в зале проходил то ли совет, то ли прием. Мельком оглядев убранство, Уна поняла, почему двери показались ей знакомыми: это был главный королевский зал. Значимое место для нынешнего правителя. Даже атмосфера с последнего ее бала здесь почти не изменилась, разве что стала чуть более торжественной.
Знатные сеагульцы в пестрых расшитых лентами одеждах расступились, пропуская незваных гостей к королевскому трону. Уна прошествовала между рядами, высоко подняв голову и стараясь не показать своим видом, что что-то случилось.
Король Сеагула и несколько его подчиненных стояли в центре у трона. Хотя этикет обязывал его оставаться на месте, Лиам, едва завидев гостью, сделал несколько шагов ей навстречу. По залу пронесся шепоток, но он не обратил на это ровным счетом никакого внимания.
 – Приветствую вас, Ваше Высочество, кона Тоура, – Лиам подошел к девушке ближе и положил руку на плечо, Уна последовала его примеру. Король широко улыбался, но даже самого глупого придворного не могла обмануть эта улыбка. Принцессы союзных государств не пребывают просто так, в гости, без официального оповещения.
 – Король Коегара мертв, – прервала Уна поток еще не начавшихся бесполезных любезностей. Сеагульцы охнули, зал поддержал вздох эхом, а затем вновь шепот, только сильнее прежнего. Широкая улыбка на мгновение запечаталась на губах короля, а потом уголки рта медленно поползли вниз.
 – А Хильд?
 – При смерти.
Рука короля опустилась с плеча на предплечье, и Уна сделала шаг назад, считая приветствие законченным.
 – Я могу отправить своих лучших лекарей, – Лиам молниеносно переключился, и начал говорить очень быстро, практически не дожидаясь ответов Уны.
 – Я была бы очень признательна, – груз на душе принцессы чуть ослабел.
 – Я могу воспользоваться услугами вашей летчицы?
 – Пожалуйста.
 – Кона Тоура, - от непривычного обращения саблианка немного потупилась, но быстро справилась с собой и вновь подняла голову, – Сколько пассажиров поместится в ваш самолет?
 – Один в кабине, Ваше Величество, и четверо в грузовом отсеке, – только Тоу договорила, как Лиам уже обращался к стоявшему рядом с ним Тимо:
 – Тимо, четверо лучших твоих подчиненных и все необходимое. Как можно быстрее. Я полагаю, самолет коны находится на главной площади.
Тот кивнул и направился прочь из зала, за ним поспешила и Тоу. В зале повисло молчание. Уна чувствовала неловкость, которую испытывали все присутствующие, но не понимала, с чем это связано. Неужели сеагульцы испугались, что теперь Коегар втянет их в свою войну?
 – Я рад, что смог помочь вам, Ваше Высочество, – голос Лиама замедлился и выровнялся, но в глазах все равно светилось некоторое беспокойство. – Конечно, эта помощь не сравнима с той, которую оказали мне вы, но это все, чем я могу помочь сейчас.
 – Это все? – тихо спросила Уна. Она даже не потрудилась скрыть в голосе недоумение. Да поглотит Тьма все эти великосветские манеры! Ее мысленная стена, которую девушка выстроила после смерти отца, дала трещину. Дышать стало тяжело, и принцесса едва держалась на ногах. А взгляды десятков глаз не придавали уверенности.
 – Выгони всех. Выгони, – еще тише добавила она. Уна пыталась посмотреть ему в глаза и отправить мысленный сигнал, чтобы друг понял ее, но Лиам избегал смотреть на нее. Хотя просьбу удовлетворил:
 – Все вон.
 – Ваше Величество, а как же… – начал говорить сеагулец по правую руку от короля, но тот его перебил.
 – Вон. Вы слышали? Все вон! – повторил Лиам громче. Придворные засуетились, а сам король направился к одному из окон.
Принцесса стояла, опустив глаза и не сдвигаясь с места. Сеагульцы обходили ее и бросали любопытные и даже немного неодобрительные взгляды. В их стране этикет и традиции чтили превыше некоторых законов, но лишь одна горделивая коегарка легко переступала через них, преследуя свою цель.
 – Это все? – вновь сказала Уна, когда все ушли. Говорила она тихо, но эхо разнесло ее голос по всему помещению. Лиам бросил на нее тоскливых взгляд, словно хотел что-то ответить, но вновь уставился в пейзаж за окном.
 – Это все? – Уна настойчиво повторяла одно и тоже. Внутренняя стена рушилась, через трещины вытекали потоки, которые выступали слезами на глазах. Она не никогда не позволяла себе слезы при ком-то, но сейчас держаться уже не было сил.
Лучшая защита – это нападение, надо преодолеть себя и в этот раз. Это такая малость.
Лиам молчал, а принцесса вдруг тряхнула волосами, и заговорила, но голос ее теперь был полон ненависти:
 – Мы воевали за тебя. Мы умирали за тебя...
 – Уна, скажи мне, что, что я должен делать? – друг подошел к ней и наклонился, заглядывая в опущенные глаза принцессы. – Да, вы мои союзники, а ты мой самый верный друг. Но я не могу отправить тебе армию. Знаю, ты в отчаянии. Но я всего лишь земной король, а не один из богов, я не могу найти и наказать виновных, ведь даже не знаю, что произошло! Скажи мне, что я должен сделать?
 – Не знаю, – сказала Уна тихо и уже без былой злости. За разрушенной стеной внутри неожиданно оказалась пустота. Зачем вообще нужен был этот полет? Что она ожидала тут найти?
Никогда прежде она не падала в такую пучину одиночества и растерянности. Вся прошлая жизнь казалась ей прекрасным сном, а прежняя война – чужой и бесполезной. А теперь она стоит тут, словно потерявшаяся маленькая девочка, и ждет, что ее проблемы чудесным образом разрешатся. Что волшебник из сказки махнет палочкой, и ее отец вновь будет жив. Что Солрика вновь будет утопать в пестроте роз и бугенвилий. Что Хильд улыбнется как прежде в ответ на любую ее глупость.
Лиам вдруг подошел и обнял ее.
 – Сколько мест в твоем самолете? – спросил он.
 – Два, – ответила Уна, даже не задаваясь вопросом, почему он это спрашивает.
 – Я лечу с тобой. – Лиам выпустил ее из объятий. Принцесса посмотрела на него задумчивым взглядом, но ничего не сказала.
Конечно, она почувствовала себя виноватой, капризной. Уна понимала, что не имеет никакого права отрывать друга от королевских обязанностей. Даже не знала, может ли он вот так просто взять и улететь. Но отговаривать от этого его уже поздно, теперь Лиам ни за что не передумает. Как оказалось, у маленькой девочки есть такой же маленький друг. Может, он не решит все ее проблемы, но уж точно не оставит одну. А ей достаточно лишь веры в нее, с ней Уна сможет многое.
 – Дождись меня у самолета, я быстро, – Лиам показал на свои королевские одежды, объясняя задержку, и положил руку ей на плечо. Они все еще были одни, и в этом официальном жесте не было никакой необходимости, но именно сейчас Уна поняла его истинное значение.
Клятва в верности.
***
К тому моменту, как Лиам появился у Хранителя, Тоура и Тимо с помощниками уже улетели. А вот жителей Хафнарборга вокруг Хранителя стало только больше. Они обступили самолет со всех сторон и с любопытством гладили его по обшивке. Уна с удовольствием прикрикнула бы на них, чтобы разогнать, но держалась, хотя бы потому, что уже завоевала в их глазах звание чересчур свободно мыслящей принцессы.
Друга было не узнать: в льняной рубахе, синем жилете, парусиновых штанах и высоких сапогах он никак не походил на короля. Не больше чем капитан пиратского корабля.
Его извечная глефа, тоже претерпела изменения: стала более короткой, но на вид более прочной и легкой. Впрочем, увидев столпотворение, он поспешил спрятать ее в необычные ножны из темной кожи.
 – Ты не передумал? – Уна решилась задать этот вопрос уже в кабине самолета, наблюдая, как народ на площади расходится, освобождая место для взлета.
 – Ни за что, – кажется, Лиам даже засмеялся. – Что бы кто ни говорил, но Сеагул больше других заинтересован в восстановлении порядка в вашей стране. А для меня самого это возможность вырваться из золотой клетки. Хотя случившееся плохой повод.
Уна не ответила, сосредоточившись на взлете. Лиам молчал и лишь когда Хранитель набрал высоту, и они заскользили в воздушных потоках, он добавил:
 – Как ты думаешь, кто это сделал?
 – Лилья, сестра Тоуры, сказала, что к ним приходили летчики. Они и убили всю семью, а потом взорвали дом, подстраивая несчастный случай, – принцесса не отрывала глаз от приборов, хотя в этом не было необходимости. – Я даже догадываюсь, кто у них главный.
 – Исар?
 – Да. Хотя, признаться, я не думала, что он настолько меня ненавидит.
 – Если это и Исар, то дело тут точно не только в личной вражде, – Лиам потер переносицу. Он всегда так делал, когда раздумывал над чем-то. – Но я уверен, мы скоро это узнаем.
***
Вот уже несколько часов, как Уна вернулась в Смивул. Вместе с остальными летчиками она расположилась в большом доме ярла. Им выделили целый этаж, все комнаты соединялись одной, самой большой и круглой. Принцессу к брату не пускали, с ним находился Тимо, а Уну заставили все-таки попытаться отдохнуть.
Она честно лежала на кровати, смотрела, как облака за окном облизывают румяный закатный кругляш солнца. Сна все не было, пока не пришел Лиам. Он сел на ковер около кровати и начал рассказывать о том, как прошли у него эти несколько месяцев, что они не виделись. Друг говорил и говорил, монотонно и негромко, излучал уверенность и спокойствие, и Уна почувствовала, как ее сковывает дремота.
Когда она проснулась, уже рассветало. Сердце, как и прежде, судорожно сокращалось, но из головы исчезла ноющая тяжесть. Лиам перебрался в кресло. Можно подумать, что он спит, подложив под голову раскрытую книгу, но глаза его были открыты.
 – Немного отдохнула? – друг попытался немного пригладить растрепанную прическу.
 – Ты все время был здесь?
 – Следил, чтобы никто тебя не беспокоил.
Король Сеагула мягко улыбнулся и, не вставая, приоткрыл дверь.
 – Тут кое-кто прибыл к нам, мавур. – хмурый и предельно сосредоточенный Хлиннюр возник в проходе. Похоже, гость его совершенно не радовал. Принцесса приподнялась, одновременно расчесывая пальцами спутавшиеся волосы.
 – Кто это, Хлин? – мягко спросила Уна, надеясь, что заместитель все-таки улыбнется. Но ответ заставил ее вскочить с места.
 – Исар.
 – Ты! – Двери резко открылись, и принцесса показалась в проеме. Грудь ее тяжело вздымалась, а глаза горели такой яростью, что того и гляди, сейчас бросится и вопьется зубами в горло своему летчику.
 – Стой, Уна. – Ниельс поднялся с кресла, а Лиам встал чуть впереди нее, чтобы не дать совершить столь желаемое.
 – Он и Вигрус предали нас всех, – она с ненавистью выплевывала слова, точно кидала камни. – Они обстреляли Солрику. Тоура! – Уна повернула голову к саблианке. – Возможно, он убил твоего отца.
Тоу сжала кулаки, но опустила голову и с места не сдвинулась.
 – Это не так, – возразил Исар. Он говорил тихо, но весь его вид и поза выражали уверенность и твердость.
 – У нас есть свидетельница. Королевские летчики убили почти всю ее семью, но девочка жива и все отлично помнит, в особенности их одежду. – Возможно, Уна слишком горячилась, но она не знала никого, кто бы вел себя в такой ситуации иначе. Уж отец точно не оставил бы все как есть.
Разом ей вспомнился вечный недовольно-злой взгляд летчика, как он зачастую игнорировал ее приказы, а во время первого боевого вылета и вовсе потерялся где-то в тумане. Или не потерялся? Тогда Уна не знала, отчего в лагере противника были так готовы к их вылазке, но теперь в голову закрадывались нехорошие подозрения. А она-то грешила на Фабиана. Всегда в первую очередь думаешь на иноземцев.
Остальные требовательно перевели взгляд на летчика, ожидая его ответа.
 – Ты права, кона, это несколько наших ворвались в дом Тоуры, – заговорил Исар все также негромко. – Это был второй состав крылатых котов. Но меня среди них не было. К тому же, меня прислали сюда не разговаривать с вами, а шпионить.
 – Кто прислал? – удивленно нахмурился Лиам.
 – Королева, – летчик повернулся к сеагульцу. Может, он не слишком радовался, что Уна заменила его на посту мавура, но Лиам стал для него авторитетом еще во время действий в Сеагуле, этого принцесса отрицать не могла.
Пока все молча переваривали полученную информацию, в слово взяла Тоура:
 – Зачем им понадобилась моя семья? Почему они всех убили?
 – Тоу, они искали тебя, – ответила девушке Уна. Это было всего лишь предположение, но никто ей не возразил, и она продолжила. – Ты им зачем-то была нужна. Возможно, тебя хотели завербовать против меня.
 – Я знаю, зачем королеве тут шпион, – вмешался Лиам. – После Дагмара ты – одна из первых претендентов на престол. Королева должна держать руку на пульсе.
 – Возможно, – медленно проговорила Уна. Свою влиятельность она никогда не воспринимала всерьез. С чего бы Дагне следить за ней?
 – Это так, – подтвердил его слова Исар. – Про принца Хильда ничего в столице неизвестно, к сожалению, он исчез. Поговаривают, что твой брат был ранен, но доподлинно ничего не известно, только слухи, один невероятнее другого. Если через месяц после похорон конунгура принц не появится, то тебе, Уна, быть королевой Коегара.
 – Но... – начала Уна, но тут Лиам как можно непринужденнее завел руку за спину и больно ткнул принцессу пальцем. У нее хватило ума не ойкнуть и не удивляться, и важные слова о брате так и не слетели с ее уст. Никто из остальных даже ничего не заметил.
 – Может, принц Хильд еще вернется. – Лиам развернулся к Уне. На непроницаемом, словно маска лице, не отразилось ни одной мысли и эмоции. Но куда более говорящим оказался его взгляд. Король Сеагула словно закрылся ото всех и лишь через глаза открывал себя настоящего принцессе. Взгляд был немного усталым, но зрачки сильно расширились, точно Лиам намеренно управлял ими. И она почти услышала, что же друг хотел сказать: нужно молчать про Хильда. Может Исар и на ее стороне, но пусть лучше остается в неведении, пока все не разрешится, и Хиль не выздоровеет.
Не разрывая зрительный контакт с Лиамом, Уна опустила подбородок к груди, медленно моргнула, соглашаясь, и быстро едва не выкрикнула, выглянув из-за спины короля:
 – Надеюсь, мой брат жив и скоро даст о себе знать.
Тоура удивленно раскрыла глаза, но она стояла за Исаром, и тот ничего не заметил, лишь кивнул:
 – Я тоже в это верю. Что мне передать королеве?
Он смотрел на Лиама, и Уна тоже повернулась к другу, чтобы послушать его. Король чуть улыбнулся, но ухмылка вышла очень нехорошей:
 – Скажи ей, что принцесса в отчаянии. Что она обращалась к союзнику, королю Сеагула, но тот отказался ей помогать, и теперь Уна просто не знает, что делать и куда себя деть. Что ее летчики как трусливые псы разбежались кто куда, и она тут совершенно одна.
Едва девушка услышала это, то удивленно приподняла брови, а Тоу и вовсе вдруг громко захохотала, да так, что все вздрогнули.
Исар лишь коротко кивнул и вышел. Уна несколько мгновений прислушивалась к звуку удаляющихся шагов, а потом жестом подозвала к себе Хлиннюра и Тоуру.
 – Как много народа знает правду? – Она была уверена, что летчик не подслушивает под дверью, но все равно говорила как можно тише.
 – Летчики и хозяин дома, – ей в тон ответил Хлин.
 – А слуги и охрана? – спросил у него Лиам. Заместитель нерешительно кивнул.
 – Гейр и лекарь, – добавила Тоура. Если врачеватель и мог вызвать сомнение, то однорукий летчик точно не выдаст тайну.
 – Тимо и его подчиненные, – завершил подсчет король Сеагула. Вид у него был озадаченный, и Уна его понимала. Если что-то важное известно стольким, то это уже никакая не тайна. Удержать ее будет также сложно, как самому Хильду выкарабкаться из лап смерти.
 – Кому из них ты доверяешь? – нарушил тягостное молчание Лиам. – Остальных можно запереть на время.
 – Нет, – несколько резко ответила Уна. Принцесса даже ни секунды не раздумывала. – Мой отец никогда бы не стал закрывать невиновных в темнице ради собственного спокойствия. И я этого делать не стану.
Если и друг не был с ней согласен в этот момент, то он ничего не сказал, лишь одобрительно кивнул.
 – Значит, предупредить всех? – уточнил Хлин. Уна кивнула.
 – Ты молодец, – похвалил ее Лиам, когда они остались одни. Принцесса в ответ безразлично пожала плечами:
 – В этом нет моей заслуги. Мой отец всегда был и будет для меня примером самого лучшего конунгура в истории Коегара. И меньшее что я могу сделать – это повторять за ним.
 – Это хорошо, – вновь одобрил ее решение друг. – Хочешь теперь сходить к Хильду?
 – Конечно. – Но не успели они спуститься по лестнице, как столкнулись с Тимо. Вид у лекаря замученный, на лбу проступили морщины. Он разом постарел на несколько десятков лет.
 – Уна, я как раз искал тебя, – сбивчиво начал он. Сердце Уны пропустило удар, руки похолодели. – Мы проверили кровь на совместимость, но она Хильду не подошла. Порция была совсем крошечная, но он и так находился не в лучшем состоянии. Нужна твоя помощь. И стоит позвать служителя храма.