Глава 3

 – Он умер, да? Умер? – Уна отшатнулась от сеагульца как от прокаженного. Лиам взял ее за руку.
 – Большой Океан, конечно нет! Но ты и твоя кровь его последняя надежда. Скорее, надо спешить.
Действо расположилось в той же комнате, где находился Хильд. Принцу стало хуже, лицо посерело, он бредил. Уна едва удержалась на ногах, в основном благодаря Тимо, который крепко держал ее за предплечье.
Лекарь уколол ей палец, подхватил на какой-то инструмент выступившую капельку крови и отошел к столу. Как хорошая хозяйка, он уверенно и быстро переставлял банки и колбы, что-то добавлял и сравнивал. Уна бездумно наблюдала за ним, лишь бы не бросить случайный взгляд на умирающего брата.
Это продолжалось достаточно долго, но принцесса молчала, не решаясь беспокоить Тимо. За дверью туда-сюда громко расхаживал Лиам, иногда слышались голоса, там с ним находился кто-то еще.
 – Отлично, все просто отлично, – наконец лекарь оторвался от стола. Он подошел к Уне.
 – Сейчас я наложу жгут, – сказал он, подкладывая валик ей под руку. – Тебе надо будет несколько раз сжать и разжать кулак, а когда я скажу, зафиксировать его в сжатом положении.
Принцесса послушно выполняла команды, и вот уже трубка потемнела. Процесс пошел.
Камера, наполнявшаяся темной горячей жидкостью, частично лежала на ее руке. Чувствовать собственную кровь вне тела было странно.
 – Скажи, если вдруг почувствуешь себя нехорошо, – попросил ее Тимо, но Уна никогда в жизни в этом бы не призналась. Лишь бы Хильду стало лучше.
 – Готово, – лекарь наложил тугую повязку и отошел с получившимся кулем к столу. – Как ты себя чувствуешь?
Принцесса медленно встала и прислушалась к себе.
 – Обычно. Разве что чуть устала.
 – Тебе нужно поесть. Обычно это делают до отдачи крови, но сама понимаешь. А теперь иди. Остается только ждать.
Уна задержалась рядом с Хильдом на несколько минут. В голову лезли настойчивые мысли, что она видит его последний раз, и не могла насмотреться на брата. А перед тем, как Тимо вынудил ее уйти, шепнула:
 – Останься со мной, очень тебя прошу.
Уна не была очень набожной, но принимала присутствие богов в жизни смертных как должное. Она нечасто бывала в храмах Солнца, потому что считала, что есть коегарцы, которым помощь Великого Света требуется больше чем ей. Но теперь многое изменилось, и ноги сами вели ее в пристанище богов.
Лиам сидел под дверью прямо на полу, устало запрокинув голову, но едва Уна вышла, он быстро поднялся.
 – Как он?
 – Не очень, но, надеюсь, Тимо ему поможет.
 – Есть какие-то дела? Могу я тебе помочь в чем-то? – король внимательно посмотрел на девушку.
 – Не знаю, Лиам, – вздохнула принцесса. – Честно сказать, я тут вообще ничем не интересовалась.
Она недоговорила, но друг понимающе кивнул:
 – Не беспокойся. Я все улажу. Если что, могу я обратиться к летчикам?
В этот момент из тени друг за другом нерешительно выступили Бенедикта и Гейр. Прежде Уна их даже не заметила.
 – Конечно, ты мог даже не спрашивать, они же тебя хорошо знают, – принцесса обязательно благодарно обняла бы Лиама, если не подчиненные. Их не обманешь холодным официальным общением, но все равно лучше оставаться в рамках этикета. Ведь сейчас она не только их мавур, а почти правительница всей страны, и не время демонстрировать слабость.
Лиам подозрительно взглянул на нее, словно искал на ее лице немой крик о помощи, но Уна держалась и даже слабо улыбнулась. Приняв ее нездоровый вид за опустошенность из-за кровоотдачи, король коротко вздохнул и направился по коридору. Бента сразу же последовала за ним, а Гейр – только после некоторого колебания.
Уна задумчиво посмотрела им вслед. Единственный просвет в ее жизни на данный момент – это Лиам и его поддержка. С момента их знакомства он всегда был скуп на проявление чувств, но делом доказывал куда больше, чем можно сказать словами.
Итак, у нее появилось немного времени. Принцесса хотела пойти в храм, но прежде нужно привести себя в порядок, смыть пот и грязь и все-таки поесть.
Уна шла по коридору, доверившись наитию, и оно не подвело, девушка быстро нашла отведенную ей комнату, а с ней и маленькую душевую.
Вода, нагретая теплым солнцем, розовое мыло с тонким запахом весенних цветов придали энергии и легкости. В комнате на кровати обнаружился поднос с фруктами, лепешками и большим кувшином сладковатой воды. Наверное, опять Лиам продумал все наперед. А нет, здесь еще и одежда, тогда, скорее всего, это Бента.
Уна стояла у зеркала и расчесывала высохшие волосы. В легком сером платье едва ниже колена и шерстяной накидке она совсем не была похожа на принцессу или на мавура королевских летчиков. Обычная девушка, только очень грустная. Едва ли даже кто-то из жителей Смивула обратит на нее внимание.
Жизнь в городе кипела, и никто не обращал на принцессу внимания. Жители обменивались не только повседневными новостями: случившееся в столице стало известно и здесь. Уна задержалась у прилавка с овощами, чтобы подслушать разговор торговки и служанки какого-то местного дроттинна.
 – А что, что принц сделал? – глаза служанки горели, она уже предвкушала, как расскажет эту новость всем в доме.
 – Принц Хильдир пропал. Говорят, что его пленили или он погиб, просто нам об этом не рассказывают. Иначе как бы он позволил королеве продвигать такое?
 – Какое? – Уна не удержалась и вступила в разговор.
 – Ты что, разве не слышала? – удивилась торговка. Она не признала в девушке знатную кону. – Королева Дагни говорит, что престол должна унаследовать она, как жена конунгура, а после нее – ее сын Фридьен.
 – А разве так можно? – наивно спросила служанка. Торговка ухмыльнулась:
 – Ну, на то и правила, чтобы их можно было менять. От главного стражника ярла я слышала, что если в Сеагуле одобрят это, то закон примут.
 – Причем тут Сеагул? – заикнулась девушка, но Уна ее перебила:
 – А что слышно про принцессу Уннар?
 – Ах, красавица-принцесса, бедняжка, такое горе на нее свалилось! – в порыве торговка даже прижала руки к груди, а потом продолжила шепотом, наклонившись к Уне, – сама я не видела, но Роуса, она торгует зеленью у фонтана, сказала, что вчера в дом нашего ярла прибыли летчики. Кона Бенедикта Биргирсон ведь из них. Возможно, что среди крылатых котов была и принцесса.
 – А как ты думаешь, они такие, как в газетах? – взгляд служанки затуманился, она мечтательно поставила локти на прилавок.
Уна не осталась слушать хвалебную оду своим подопечным, а направилась дальше, к тому же, она приметила один из входов в храм.
Немногочисленные коегарцы внутри не обратили никакого внимания на вошедшую принцессу. В Солрике ей бы точно не дали покоя, особенно в такой сложный для страны момент. Но не успела Уна полюбоваться на радужные брызги в священном фонтане и занять место в самом дальнем углу, как увидела, что в одной из ниш виднеется часть кудрявой прически – Хлиннюр.
 – Хлин, – такое ребяческое поведение заместителя ее даже немного позабавило. Что ты тут делаешь?
Тот нехотя выглянул из своего убежища и случайно столкнул стопку книг с ближайшего столика. Коегарец за арфой неодобрительно на него посмотрел, а Хлин виновато улыбнулся в ответ.
 – Мазур Лиам просил присмотреть за тобой, пока он занят, – заместитель быстро признался под пытливым взглядом Уны.
 – Ведет себя так, словно я неразумный ребенок, – с легкой досадой произнесла принцесса и присела на бортик фонтана. Хлин наблюдал, как она черпает ладонями воду и пьет, и только потом качнул головой:
 – Просто сейчас не время быть в одиночестве.
Уна так и не поняла, имел ли он в виду какую-то опасность или просто плохие мысли и волнение за Хильда, но переспрашивать не стала.
 – Хлин, расскажи мне о себе. Я ведь совсем ничего не знаю.
 – Я родом из маленького города Метлихан что на реке Веньюлег. У меня большая семья, три младших сестры и старший брат. Мой отец утонул несколько лет назад, а мама заболела от горя. Не прошло и года, как она отправилась за папой. Петюр как старший сын унаследовал дело отца, он продавал лодки и рыболовные снасти, так что мы не бедствовали. Но мне нужно было заняться чем-то. Однажды Тинна, самая старшая из сестер, увидела, что в городе ищут добровольцев, кто бы хотел стать летчиком. Я подумал, что она принесла эту новость для меня, и поблагодарил за наводку. Но брат и сестры подняли меня на смех. Они сказали, что на такого как я золотые гвардейцы даже не взглянут. Тогда я разозлился и назло им пошел на отбор. Но меня приняли, и не только, – Хлин скромно потупил взгляд.
 – И что они теперь думают? – Уна улыбнулась, но на душе была обида за заместителя.
 – Не знаю. Я не виделся с ними с тех самых пор, как уехал в Солрику. Они бы и не знали, что я стал летчиком, если бы я не отправлял им три четверти своего жалованья каждый месяц.
 – Почему ты не слетал к ним, когда была возможность? Я думаю, они были бы очень рады… – принцесса и сама хотела верить в это, но, похоже, Хлиннюра не убедила.
 – Все равно они скажут, что я самый нелепый из всех летчиков, что мне просто повезло.
Уна вдруг порывисто обняла парня.
 – Когда все наладится, я обещаю слетать с тобой. И я лично расскажу им о твоих подвигах. Уж принцессе они поверят, так?
Хлин улыбнулся, беззаботно, по-мальчишески. И вновь стал тем недотепой, которому она подала руку на летном поле. Словно не было этой войны и этих потерь.
«Мое сердце как тысяча цветных стеклышек» – думала Уна, когда они уже возвращались в дом ярла. – «И каждое это кто-то близкий и родной. Я потеряла папу, но он все равно в моем сердце, важная часть витража. Там для каждого есть место, большое или маленькое, обязательно своего цвета. Вот Хлин – небольшой желтый кусочек, Хиль – огромный, цвета неба перед грозой. А Лиам…».
 – Все нормально? – король Сеагула возник перед ней так неожиданно, что принцесса по своей извечной привычке едва в него не врезалась.
 – Да, – она коротко кивнула и тряхнула волосами, отгоняя бестолковые мысли. – Как Хильд?
 – Лучше.
Лиам преобразился, стал подвижнее и энергичнее, а в глазах появился задор. Его хорошее настроение хоть и не слишком уместно, но Уна все равно порадовалась за друга. Ей казалось, что жизнь в замке его угнетает.
Но стук в окно прервал эту идиллию.
Король озадачился, медленно коснулся створки. Не успел он полностью открыть окно, в комнату ворвалась странная птица. Если бы не длинный фиолетовый хвост, она была бы похожа на голубя бирюзового цвета. К тому же, как и у почтового голубя, к ее лапке было привязано письмо.
Лиам отвязал конверт, и там же у окна разорвал его, доставая письмо.
 – Что там? – подозрительно спросила Уна. В голове она уже прокручивала возможные варианты новостей.
 – Ничего, – на лице у сеагульца отразилась целая гамма чувств, от растерянности и озадаченности до радости. – Это из Сеагула.
 – Хлин, – нахмурено скомандовала принцесса. Заместитель нерешительно шагнул к Лиаму, готовый к тому, что тот в любой момент уберет письмо или разорвет и выбросит на улицу. Но сеагулец удивил его тем, что сам протянул ему заветную бумагу.
 – Мазур Вильфред пишет, что мазур Руне Монгенсен, участник управляющего совета Мирьи, отказывается от прежних договоренностей и так как помолвка не состоялась, то и на свадьбу рассчитывать не стоит.
 – Помолвка? – Уне показалось, что она ослышалась.
Хлиннюр едва слышно заскулил, сжался и подвинулся спиной к выходу. Он бы сейчас многое отдал, чтобы не быть свидетелем разговора между принцессой Коегара и королем Сеагула.
 – Да, она самая, – Лиам кивнул и оперся локтями о подоконник.
Заместитель продолжил свое движение, но ударился о дверной косяк и замер. Уна вдруг засмеялась и с широкой улыбкой повернулась к нему:
 – Хлин, ты можешь просто уйти, если так хочешь. Совсем необязательно красться.
 – Спасибо, мавур, зовите, если что.
 – Быстро все, – Уна присела в кресло и прислушалась к себе. Обижена ли она на друга? Нет, нисколько. Просто легкая грусть от того, что все быстро меняется. Ведь, кажется, что они и знакомы-то не так давно.
 – Что поделать, королю нужна королева, – Лиам открыл окно еще больше, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Но принцессе почему-то показалось, что он так пытается выветрить что-то из своей головы.
 – Но все равно. Ты не говорил, что у тебя есть кто-то на примете.
 – У меня и не было никого. Вильфред прожужжал все уши. Он и подобрал будущую жену. Мне даже слова сказать не дали.
 – Подожди, – от внезапной догадки Уна выпрямилась в кресле и сжала пальцами подлокотники. – Значит, когда мы с Тоурой прилетели в Хафнарборг, в главном зале…
 – Официальная церемония помолвки, да, – кивнул Лиам. Он наблюдал за реакцией девушки, она лишь странно улыбнулась:
 – Так ты сбежал с собственной помолвки?
 – Сбежал, – довольно подтвердил сеагулец, присаживаясь напротив принцессы и закидывая руки за голову.
Его в какой-то степени, все это забавляло, он совсем не думал о том, что мог бы сейчас уже сидеть за свадебным столом со своей новоиспеченной женой. Солнце заглядывало в открытые створки, отчего все в комнате сияло, особенно волосы Уны. Она сидела, в кресле, обнимая колени и грустно склонив голову. Слишком многое на нее свалилось, и от этого никак не убежать. Невыносимо об этом молчать, Лиаму требовалось забить мысли любой безделицей.
 – Королева, – заговорил он медленно, – Сеагула.
 – Замолчи, – неожиданно разозлилась принцесса. Ее пальцы заметались по столику, в поисках чего-нибудь, что можно было кинуть в друга. Под руку попалась фарфоровая чашка с нарисованным на ней дирижаблем. Уна засмотрелась на рисунок и пожалела посуду, вернула ее на место. – Ты делаешь, какие-то глупости, Лиам. Кто женится ради выгоды? Ладно, еще ты бы ее хоть раз видел…
 – Так я видел, – друг сел ровно и положил руки на колени, совсем как послушный маленький мальчик. – И ты тоже с ней знакома. Это Лей.
 – Ну, это многое объясняет. Например, почему ты и Тимо так спешили в Мирью тогда. Дай угадаю, ее отец помог повстанцам с чем-то?
 – Да, помог, – такой тон принцессы Лиама отчего-то начинал раздражать. – Только это не твое дело. В этом нет ничего плохого, вы тоже помогали нам не просто так.
 – Конечно, нет, – Уна тоже выпрямилась и прищурилась, – Лей хоть влюблена в тебя?
 – Она? – король на мгновение стушевался – Не знаю, да это и не так важно.
 – Конечно, какое кому дело, кто и что чувствует! – принцесса гневно сложила руки на груди.
 – А ты как маленькая девочка, что начиталась сказок про прекрасных принцев!
 – Если бы ты не был моим другом, и я сама лично не привезла тебя сюда, то выгнала бы, честное слово.
Услышав это, Лиам фыркнул и отвернулся к окну. Солнечный свет упал не его светло-синюю шею, рисунок чешуи на ней кое-где был поврежден – старые ожоги. Остатки злости на друга настойчиво били в виски, Уна приложила руку ко лбу.
Напряжение быстро спало большей частью из-за хорошей погоды за окном, но они провели в молчании еще несколько часов. Оба сидели неподвижно и практически бесшумно, лишь Уна изредка глубоко вздыхала. Она порывалась заговорить с другом, но на ум не приходило ничего стоящего, чтобы вновь не скатиться к спорной теме свадьбы.
 – Кона Уна, – принцесса даже не сразу расслышала и недоуменно заморгала, когда Хлин встал прямо перед ней. – Из Солрики отправили гонца, чтобы сопроводить вас на похороны конунгура.
 – Зачем мне нужен кто-то? – поморщилась Уна. Она не могла припомнить ситуаций, в которых ей обязательно нужно было бы сопровождение. Эта традиция уже давно забылась в демократичном Коегаре.
 – Так необходимо? – Лиам подумал о том же, о чем и девушка. – Не нравится мне это.
Голова у принцессы сильно болела, и, прежде чем продолжить разговор, она пару минут терло лицо ладонями и думала, пока не заговорила:
 – Хлин, здесь есть место, где можно спрятать самолеты? Хотя нет, вас здесь все видели, гонец легко может подкупить кого угодно. Лучше будет, если вы все улетите.
Хлин помрачнел, но не посмел противиться:
 – Да, мавур.
 – Лиам, – Уна повернулась к другу и вновь потерла виски. Глаза блестели, словно она сейчас расплачется, но принцесса была рада, что друг все еще с ней. – Тебе тоже придется улететь.
 – Все-таки решила меня прогнать? – тот скривился, но она покачала головой:
 – Конечно, нет. Я не хочу, чтобы в Солрике знали о твоем визите. Мне кажется, что все это сопровождение неспроста.
Лиам оценивающе посмотрел на Хлиннюра и ничего не ответил, лишь протяжно вздохнул.
 – Куда нам лететь, мавур?
 – В Сеагул? – принцесса вопрошающе посмотрела на короля. Тот отрицательно помотал головой:
 – Мне туда нельзя. Не время. Но я знаю вариант получше.
 – Какой?
 – Просто доверься мне.
Уна испытывающе смотрела на Лиама. Уголки его губ дрожали, словно он хотел улыбнуться, но сдерживал себя. Внезапно ей стало совестно за свой срыв.
 – Вашим проводником станет Гейр. Когда я уеду, возвращайтесь.
Хлин пробормотал слова согласия и вышел. Лиам поднялся, чтобы отправиться следом за заместителем, но принцесса загородила ему выход.
 – Будьте осторожней там, – она не знала, куда девать руки, и поэтому поправила ему ворот рубахи. Сеагулец чуть наклонил голову и положил ей руку на плечо:
 – Не беспокойся. Нас много, а вот ты тут совсем одна.
Через четверть часа Уна стояла на летном поле и до рези в глазах вглядывалась в низкие серые облака. Словно под ее настроение, они налетели и заполнили все небо.
Правее от нее Тоура прощалась с Лильей – ее было решено оставить на попечение Гейра, не таскать же девочку со сломанной ногой за собой.
Ниельс, Лиам, Фабиан и близнецы таскали кое-какие запасы, которые было решено взять с собой на всякий случай, а Хлин бестолково метался между ними. Уна назначила своего заместителя главным над летчиками, и он теперь не знал, куда себя деть со свалившейся ответственностью.
Наконец они разошлись по самолетам, загудели двигатели. Принцесса отошла на край летного поля, туда, где стоял Гейр с Лильей.
 – Как скоро прибудет провожатый из столицы? – спросила она у однорукого летчика.
 – Не могу сказать вам точно, мавур, – ответил он. От официального обращения Уна немного поежилась, но так, чтобы Гейр не заметил. – Знаю лишь то, что он прибудет на дирижабле. Это было в письме из Солрики.
Лили рядом теребила свою толстую косу одной рукой, опираясь другой на костыль, смотрела, как самолеты поднимаются и всхлипывала. Уна ее понимала как нельзя лучше.
Вновь она одна, а ведь так этого не хотела. Последний самолет едва оторвался от земли, а принцесса уже тоскует и грустит.
«Может, пойти к Хильду? Надеюсь, ему хоть немного лучше. Тимо – отличный лекарь».
Но сеагульский врачеватель не пустил ее к брату.
 – Не надо его беспокоить. Ему предстоит длительный период восстановления. Хорошо если он полностью поправится через пару месяцев, – говорил ей Тимо. – Ты слишком сильно волнуешься, подумай немного о себе.
 – Я сегодня только целый день этим и занимаюсь, – слабо улыбнулась девушка.
 – Но вид у тебя все равно неважный. Но это и к лучшему. Ни к чему в столице показывать свое спокойствие.
 – Ты думаешь? – с беспокойством вздрогнула Уна. – Тимо, подскажи мне. Я не успела посоветоваться с Лиамом. Как мне себя вести в Солрике?
Сеагулец глубоко задумался и молчал несколько минут, пока наконец не заговорил:
 – Покажи свои страхи и боль. Я знаю, ты обычно не выносишь такое из себя, но теперь надо. Надо усыпить бдительность королевы.
Уна хотела задать еще вопрос, но Тимо отрицательно помотал головой, смотря куда-то ей за спину. А когда она обернулась, то увидела мазура Биргира.
 – Ваше Высочество, ваш провожатый прибыл.
 – Скажите, что я буду через несколько минут. Мне надо заглянуть в комнату.
«Шлем летчика? Пожалуй, придется его оставить. Ни к чему напоминать Дагне об остальных. А вот рондел нужен».
 – Мазур Биргир, могу я попросить вас об одолжении?
 – Конечно, Ваше Высочество, все что угодно.
 Она показала ему свой счастливый шлем.
 – Думаю, не стоит говорить, как эта вещь важна для меня. Мазур, ваша дочь одна из моих летчиков, поэтому я уверена в вас. Сохраните ее. И позаботьтесь о нем, – спешно добавила Уна, имея в виду Хильда. Биргир поклонился:
 – Ваша просьба честь для меня.
Впервые за много лет, она оставила свой талисман. И почему, из соображений излишней предосторожности! Многое поменялось, даже у нее в голове.
Принцесса шла на летное поле, как на казнь. Что-то в глубине души подсказывало ей, что уже сейчас начнутся новые неприятности, хотя казалось, хуже уже ничего быть не может.
Так и оказалось.
Около королевского дирижабля с широкой наглой улыбкой ее ждал Ормюр.