Кошка

                В кошке я вижу женщину с вечно
                изменчивой чуткой душой.
                Джекам Казанова

При первой встрече в санатории я её не сразу отметила:
Ну, сидит со мной за одним столом блондиночка. Зовут - Дина.
 - Как мою любимую кошку, - подумала я, но ничего не сказала.
Ещё обидится. Она была лёгкой, улыбчивой и доброжелательной.
Чем-то и впрямь похожая на кошку. К ней постоянно подбегали
реабилитирующиеся, о чём-то шутили и шептались. Общительная.

Первые дни лечения мне не давала покоя моя древнейшая подруга.
Она с усиленно опекала меня, приспосабливала к обстановке.
И я за ней всюду семенила, чувствуя себя совсем старенькой,
больной и беспомощной мышкой. Подруга в отличии от меня, была
очень активна.Её курс реабилитации уже заканчивалась, и, набравшись
энергии, она шустро бегала то по этажам санатория, то по столовой
за хлебом, за чаем. Подбегала к моему столику и строго следила,
чтобы меня ничем не обделили. Соседки за моим столом посмеивались
над её такой неутомимой заботой, но впустую. Она надо мной хлопотала,
как над ребёнком. Меня это и умиляло и бесило одновременно. Но она
с детства была такой заботливой непоседой. И любила меня. Порой в
глазах от неё так и мельтешило. Кто-то даже за нашим столиком
спросил меня удивлённо:" А она-то, чем больна? Столько энергии!"
Но ей, бедняге, тоже порой нездоровилось: её то крепило, то слабило,
то знобило. Возможно, всё это было от нервов. Рядом с ней и у меня
тоже сразу всё начинало болеть и скрипеть. И портилось настроение.
Но, Слава Богу, в столовой мы с ней сидели за разными столами и
мне не приходилось слушать, что гарнир остывший, свекла неважно
подозрительно пахнет, порции слишком большие, а у тех, кто на диете,
всё гораздо вкуснее. Я же с огромным удовольствием уплетала овсяную
кашу да ещё с вареньем и отдыхала, глядя на мою соседку напротив.
 
Тем временем у Дины под окном её номера на крыше вылупились птенцы 
баклана, и теперь каждый завтрак начинался со сводки новостей про
этих серых, смешных и неуклюжих малышах.
- Они уже двигаются! - весело сообщала Дина, и лицо её засветилось.
- Мать их бдительно охраняет, а отец приносит им рыбу с моря.
Если задерживается, то мамаша орёт гортанным криком! Мы радовались!

Последним днём мая уехала моя любимая подружка, и без её присмотра
я мигом забыла про то, как всё вокруг опасно, дорого, какими плохими
могут быть люди. И вообще про свой возраст и болячки.

Наконец-то окружающий мир предстал передо мной во всём своём
великолепии. Июньский лес был полон сказок, задорным щебетанием
птичек. Благоухал лесным духом молодой зелени, хвои, цветущей рябины,
земляники, ландышей. Сирень дурманила голову, ласковое солнышко 
не жгло, а нежно целовало. Блестящее холодное море манило белыми
гребешками волн.
Всё было живое, настоящее и невероятно красивое! Лебеди важно
плескались у берега. Чайки кричали от радости. Вороны, которых моя
подруга жалела и подкармливала, куда-то исчезли. Правда, одна
всё-таки спряталась в лесу со своими воронятами и угрожающе каркала,
когда я забегала по дороге с моря нарвать цветов.

Общение с Диной, тем временем, день за днём становилось всё ближе и
приятнее. Я перестала ощущать разницу в возрасте и чувствовала себя
лет так на пятнадцать моложе. Судя по всему, и ей со мной было не
скучно. Она оказалась удивительной собеседницей, человеком с многими
достойными интересами: заядлой театралкой, смелой путешественницей,
дамой с тонким художественным вкусом. И ко всему прочему не могла и
дня прожить без чтения книг, что, согласитесь, сейчас большая редкость.
Частенько посещала паломницей святые места. Была искренняя, открытая,
добрая и солнечная. Как позже выяснилось, были у нас с ней и общие
увлечения, и даже одинаковые проблемы.

Июньское солнце уже припекало по-летнему. Как же нам повезло - можно
было подрумяниться на солнышке, погулять по морю, подышать лесными
ароматами. Или предаться чтению в промежутке между назначенными
процедурами. Сплошные удовольствия! Я на время совсем забыла о всех
своих страданиях.

С каждым днём Дина становилась всё симпатичнее, а я веселее.
Я откровенно, как художник, любовалась ею, глупо думая, что мои
слегка тонированные очки могут это скрыть. Высокая, изящная, как
египетская статуэтка кошки. Точно! Она удивительно походила на это
таинственное животное и грациозной походкой, и блеском раскосых
блестящих глаз под
сенью густых ресниц. Недаром друзья её так и звали - Кошка. И хорошела
она с каждым днём. Становилась вся такой летней, нарядной, воздушной.
По вечерам за ужином её зелёные кошачьи глаза дерзко сверкали сквозь
линзы модных очков. Губы, слегка тронутые перламутром, соблазнительно
улыбались. Лицо слегка розовело от первого июньского загара. Красавица!
Воистину она была кошачьей фанаткой и все её наряды, украшения, обувь,
кошельки, сумка и даже тапочки были отмечены разными принтами кошечек!
 
Наконец-то выяснилось, что Дина является "мамой" трёх кошек! Двух
красавиц - Изабеллы и Матильды и кота - любимчика Феди. Вместе с сыном,
любящим мужем они составляли её милое семейство. В день зарплаты только
коту Феде доверялось принести жене в зубках денежные купюры. Мужу
нравилось радовать и веселить жёнушку. Не каждому дано понять и
оценить такие трогательные и сердечные отношения. Уверена, что и
она платила своим любимчикам взаимным вниманием и заботой.
Мне нравятся такие отношения между супругами - добрые, нежные
и с приятной чудинкой. Что-то подобное было в семейной жизни моей
мамы, когда она была счастлива и любима со своим первым мужем.

Вот, что удивительно - её всё время хотелось видеть. Она не
надоедала мне и не раздражала ни в каких количествах. А при
моём характере это особая редкость. К ней постоянно тянулись
люди и создавались компании, чего я поначалу даже не замечала.
Мне хватало видеть её и общаться три раза в день в столовой.
Я не уставала слушать последние новости про подрастающих птенцов,
их кормёжку заботливой мамой, про её домашних хвостатых любимчиков
и их проделки. От неё шёл сплошной позитив, как сейчас принято
выражаться. Она излучала волны такого
весёлого солнечного тепла. Флюиды радости. Я это тонко чувствую. Я
же человек без кожи. Как на славу ей и мне пошла реабилитация!
Глядя на неё, и мне тоже вдруг захотелось наряжаться, смеяться.
Встречать нежные рассветы и провожать красивейшие закаты на морском
берегу. Просто наслаждаться целительным богатством простого дня. 

После тяжелой долгой
депрессии у меня опять появился острый интерес к жизни. Радость от
каждого прожитого мгновения. Началось моё выздоровление.

Наступил день, когда объявили, что вечером в зале санатория будут
танцы и даже под "живую" музыку. Я - "синий чулок", возвращаясь из
библиотеки с очередным романом подмышкой, заглянула в зал, где уже
танцевали уже во всю ивановскую, и обомлела! Дина румяная и
нарядная зажигательно отплясывала под песню "Акапулько" с каким-то
бравым усачом, который в танце не уступал ей ни по темпераменту,
ни по виртуозности. Её стройная фигурка, смуглые плечи, чёрный
топик, модное колье, атласная яркая юбка плиссе, светлые волосы,
невероятно весёлые глаза - всё кружилось и сверкало в такт музыке!
Я присела и искренне залюбовалась. Песня была такой страстной!

 "Ты целовал мои губы за тех, кто меня любил,
  Но танцевала румбу я в этот раз с другим.
  Когда ты меня увидел, ты изменился в лице,
  Луис, к кому ты ревнуешь, это твой друг Хосе.

 Акапулько, а-й-я-я-я-й!"

Божественно они танцевали! Как органично смотрелись! Беленькая
Кошка в длинной разлетающейся юбке и высокий стройный черноусый брюнет.
В самый весёлый момент танца они синхронно толкались бёдрами и
невооруженным глазом было видно, какая это прекрасная пара.
Налюбовавшись их танцем, я, не изменяя привычке, поплелась в свой
номер, чтобы дочитать свой роман.

Через пару дней за обедом я заметила, что глаза напротив меня полны
слёз. Мне стало невыносимо больно. Кошки тоже плачут. Серо-зелёные
глаза моей подружки моргнули и щёки оросились слезами.  Кто же посмел
обидеть? Неужели тот бравый танцор? Да не может быть - его и не видно
совсем среди "выздоравливающих".
Дина молчала. Кошки умеют хранить тайны.  Но они ещё умеют быть сильными
и мудрыми. И вскоре наш стол вновь зазвенел весёлым и азартным смехом.
Курс реабилитации уже подходил к концу, и мы с ней решили устроить в её
номере фотосессию. Кстати, наконец-то я сама узрела семейство серых
птенцов, которые потешно перемещались по крыше и с радостным
писком набрасывались на рыбу.
 
Добрая Динка разрешила мне сфотографироваться в её узеньких модных
майках, естественно, с изображением кошек. Хохотали до упада - её
маленькие скромные киски на моей пышной груди расплывались вширь прямо
на глазах. И при этом усатые ещё и нагло улыбались! А-ха-ха!
 
Дина любила смеяться, а я любила смешить. Мне всё время вспоминались
весёлые байки из моей невесёлой жизни и наш обеденный стол ходил ходуном
от смеха! Даже за соседними столиками не могли удержаться и хохотали
вместе с нами. Юмор - страшная сила!

Начало лета было восхитительно – живописным. Июньское ласковое
солнышко, говор волнующихся чаек, море с прохладными волнами, сосны.
Весенняя - летняя акварель белых цветиков, сиреневых кружев, желтых
одуванчиков. Вот- вот раскроет бутоны жасмин. Самое долгожданное
время года! Сердце пело гимн этой яркой ароматной живой красоте
после многолетней тусклой жизни в виртуальных просторах интернета.
Хотелось всё потрогать руками, губами, понюхать - вдруг ненастоящее?
Может, и Динка тоже была частью этой животрепещущей природы?

Но наступил момент расставания. Дина уезжала на целых три дня
раньше меня. Она щедро угощала всех конфетами, шампанским и Мартини.
Наконец-то я увидела всю её компанию. Милые и простые люди разных
возрастов. Чернобыльцы, потерявшие здоровье в 1986 году. Все куряки.
Но почему-то их курение не раздражало и не нарушало атмосферы
летней вечерней радости. Дина представила меня: "Вот, это Леночка.
Я уезжаю, а её оставляю вместо себя». После секундного молчания и
замешательства меня тут же приняли в её компанию и до поздней ночи
мы искренне смеялись, грустили, расставаясь, пели и по-доброму шутили.

В тот прощальный вечер мы почему-то так и не пошли провожать закат.
Но я знаю, что он был прекрасен: над густой тёмно-синей гладью моря
яркий розовый лик светила и серебряная дорожка, по которой ушла Дина.
Ушла туда, где её с нетерпением ждут и любят. Ведь кошки не могут без
любви. Мы не пошли прощаться с солнышком, мы провожали Дину.

2015.