Жнец VII

...-Владение молотом  подразумевает под собой максимальную сосредоточенность и точность, выверенность движений, - громко продекламировал Бюрн, поигрывая молотом.

-Так, где другие школы превозносят максимальную расслабленность, мягкость передвижения, владение основами техники Медведя ставит во главу угла нечто иное! Вместо пяти выпадов, трех прыжков и десяти перекатов – одно единое разящее движение, способное оборвать бой, так и не дав ему перейти в миттельшпиль. Встречное, сокращающее расстояние до цели движения, где минимум отвлекающего и максимум победоносной выразительности. Один удар – один поверженный противник!

Бюрн плавным  движением отправил молот по дуге слева сверху вниз – и через мгновение ока сделал полный оборот. Хватанул рукоятку молота, резко присел на одно колено и обрушил молот вниз. Чудовищной силы толчок ударил в землю и отправил целую направленную волну опилок, усеявших арену, в затяжной полёт. Потревоженные ударом опилки, медленно кружась, разлетались, словно снежинки в буране, в холодном пыльном воздухе площадки для тренировок.

-Вместе с тем! – размеренно проговорил Бюрн, - мастерское владение молотом вовсе не подразумевает закрепощение свободы,  непреодолимой цензуры ловкости и смекалки.

Здесь он швырнул своё тело вперёд, не переставая сжимать ладонями рукоятку, так чтобы рукоятка описала полукруг. А сам молот встал стоймя. В итоге мастер молота также описал округлую линию. Оказался вниз головой, с высоко задранными ногами, с упором на руки и почти идеальным вертикальным расположением корпуса.

Бежали секунды, но Бюрн всё также стойко и уверенно продолжать удерживать равновесие на рукоятке молота.

-Как вы сами могли убедиться – владение молотом при должной тренировке и закреплении моторных навыков располагает к маневрированию в самых неожиданных плоскостях. А это может, при определенной сноровке, сыграть значимую роль с противником, не ожидающего такого поворота событий.
Через минуту Бюрн отпустил рукоятку. Соскользнул вниз, упёршись ладонями в основании головки молота и совершив кувырок вперед, плавно опустился ногами на поверхность арены.

-А я-то думал, что так никогда и не смогу вживую увидеть дрессированных медведей-эквилибристов вне стен цирка-шапито! – расколол, сгустившуюся после демонстрации ловкости Бюрна, тишину недобро скалящийся Олаф. И,  выйдя из своей шеренги, тоже начал разминаться.

-Я искренне надеюсь, молодой человек, -  Отто тоже улыбнулся, -  что ваши боевые навыки также стремительны, как ваши словесные выпады. Будьте любезны, выбирайте любой вид вооружения. Мы с вами здесь же проведём показательное выступление. Сравнение различных техник и школ - в рамках нашего практического занятия. Естественно, так как это будет всё же учебный бой, мы обойдемся без стимуляторов, масел и активации инкрустированных в оружие кристаллов.

Олаф только этого и ждал. Он направился к стеллажу, выискивая там свой любимый составной комплект клинков Разящего Жала.

Через  минуту старшекурсники образовали круг возле Олафа и Бюрна.

-Не забудьте надеть защитный шлем, молодой человек! – посоветовал Олафу,  уже нацепивший маску,  Бюрн.

-Не забудьте слова завещания! – ответствовал  ему Олаф, разминая в ладонях клинок-жало.
 
В собранном виде, он являл собой некое подобие плоской трости, с иззубренными по краям шипами и изогнутой рукоятью у основания. А в разобранном виде трость стремительно превращалась в продолжительный отрезок рубящих фрагментов, нанизанных на основание из цепей и пружин. Гибкое, хлёсткое лезвие с радиусом поражения на 3-4 метра в опытных руках представляло собой весьма грозное оружие. А в том, что Олаф изрядно поднаторел в обращении  со своим клинком, никто и не сомневался.

Зажав в обе руки по жалу, Олаф, вращая, пока ещё собранными воедино, клинками, стал обходить Бюрна с левого фланга. В левой руке Олаф сжимал клинок обратным хватом ладони – лезвием вниз. А в правой руке – прямым, подняв лезвие вверх. Мастер молота, также не остался в долгу и, проворачивая рукоять молота в ладонях, тоже двинулся по кругу.

Миг спустя, Олаф метнулся влево и выбросил, раскрывавшееся в полёте, жало левого клинка, метя в лицо, скрытое под маской. Чтобы тут же отпрыгнуть обратно вправо. Туда же - куда переместился, уходя от дальней атаки Отто. Олаф тоже рванулся  по кругу ему на встречу. Метнул гибкое и удлиняющееся лезвие правого клинка в ноги сопернику. Бюрн не дал провести себя предыдущим обманным выпадом. Не стал забегать, перекатываться, выпрыгивать из зоны предполагаемого поражения. А с лёгкостью, без дополнительного замаха, отбил гибкое лезвие на развёртывающейся цепи в бок и вверх.

Попусту не теряя времени, Олаф отвёл рукоять левого клинка себе за спину. Хлестко, как бичом, щёлкнул клинком. Пустил  волну по сегментам, намериваясь снизу вверх резануть между ног Бюрна. Но когда мастер молота коротким замахом уже намеривался отбить угрозу, опять внезапно отдёрнул левую кисть назад. Гибкое лезвие вместо того, чтобы попасть под удар молота, стремительно ударило в землю. Перед лицом Бюрна в воздух взметнулось облако из пыли и опилок, перекрывая ему видимость.

Олаф позволив лезвию правого клинка с лязгом вернуться к рукояти. Прыгнул вперед, сокращая расстояние до цели, перекатился. Почти без замаха, отправил, сверкнувшее змеей, лезвие, намериваясь захлестнуть звеньями цепи шею Бюрна. Пока тот, был скрыт за облачком подлетевших опилок. Почти одновременно Олаф вернул в изначальное положение и левый клинок. И снова швырнул его гибкую ленту, теперь уже с замахом под ноги Бюрна.

Сходящиеся ножницы - были приёмом высшей сложности, и сейчас Олаф показал, что ему тоже есть, чем удивить. Мастер Молота не стал тратить времени на замах. Подставил рукоять под удар правого клинка. Круговым замахом обрушил молот прямиком на развернувшееся во всю длину, «жало» клинка левого.
Головка молота с лязгом отбила ленту лезвия. Пригвоздило своим весом его к земле, лишая возможности вернуться к свёрнутому состоянию.

Олаф резко наклонился вперед. Пустил следующую волну по прижатому к поверхности арены растянутому клинку, надеясь, всё-таки, успеть резануть серединой звеньевой цепи по голени Бюрна. Но этот ход был непринужденно просчитан опытным бойцом зрелых годов заранее. 

И не успела волна пройти и половину пути, как нога преподавателя наступила на прижатый молотом конец «жала». И без всяких усилий, погасила идущий к нему навстречу ударный импульс. Мало того, силы удара ноги хватило, что выдернуть рукоять левого клинка из ладони Олафа. Сама рукоять улетела в направлении складывающегося налету «жала» к самым ногам Бюрна.

Лишившись одного клинка, Олаф чертыхнулся. Резко отпрянул в сторону. Вновь двинулся вперед отрывистыми, зигзагообразными движениями, пытаясь сбить с навязываемого Бюрном ритма и неожиданно сократить расстояние. Но Бюрн не клюнул на эту удочку. Он  вращал перед собой молотом. Не поддавался ни на ложные выпады. Ни на провоцирующие к атаке подныривания.

Олаф решил прибегнуть к ещё одному мастерскому трюку, всегда безотказно срабатывавшему против врагов, не желавших сближаться.

Он с интенсивным подкрутом рукоятки, выпустил развертывающее лезвие по ограниченной горизонтальной окружности.  Сегменты цепного лезвия развернулись,  образуя спираль. Продолжая  вращать рукоятку, Олаф всё расширял и удлинял неудержимо вращающуюся продольную спираль в направлении противника.  Сегменты со свистом рассекали воздух. Поднимали в воздух все новые и новые хлопья опилок и песок. Спираль росла в размерах и неуклонно приближалась, с гудением потревоженного осиного улья, к Отто фон Бюрну.
Мастер молота оценил ситуацию. Двинулся навстречу разрастающейся спирали, короткими отбивами отбрасывая от себя вновь и вновь налетающие сегменты гибкого лезвия. Коротким рывком, почти, что сумел преодолеть расстояние до Олафа. Продрался сквозь рукотворное торнадо из вращающихся лезвий и связывающих их участков цепи.

Увидев перед собой взметнувшийся в воздух молот, Олаф прыгнул вперед ногами. Ловко проехался по покрытию арены, намериваясь захватить длинными конечностями голени Бюрна. Захлестнуть подсечкой и опрокинуть того наземь.
Но Бюрн, не теряя ускорения, резко подпрыгнул вперед с молотом на плече. Сноровисто раскинул ноги в широком «шпагате». Охи и ахи пробежали по рядам зрителей. Длинные ноги Олафа впустую проехались по насыпи, не успех захватить намеченной цели.

В прыжке, мастер молота, произвел короткий замах и обрушил молот, на распластанного в опилках, Олафа. Только чудо и врожденная скорость реакции спасли забияку от сокрушающего удара сверху. В последний момент, он перевернулся набок. Клин молота разминулся с его головой, всего-то, на каких-то пару сантиметров.

Как только молот достиг земли, Бюрн тут же ухватился обеими руками за вставшую «на дыбы» рукоять и, прокрутившись на ней, как на шесте, сделал полный оборот. И ногами смог достать выпрямившегося к этому времени Олафа.
Боковой удар обеими ногами в грудь и живот отбросили долговязого парня на несколько метров назад. Будь на месте пострадавшего обычный человек, то он бы уже приложился бы затылком оземь и испустил бы дух. Но опытный в перекатах, приверженец школы Гадюки, несколько раз перекувыркнувшись, погасил инерцию. Не выронил из рук  сворачивающегося клинок. Избежал губительных последствий полученного удара, не потеряв при этом и своего оружия.

Находясь на четвереньках, Олаф расправленной пружиной кинулся к Бюрную. Собранным, коротким вариантом жала нанес колоссальной скорости прицельный укол в живот противнику.

Только неуловимым разворотом корпуса, на полусогнутых коленях, Бюрн избежал чудовищного выпада. Пропустив мимо  летящую вперед руку с клинком, мастер молота ударил коленом в подбородок вытянувшегося на всю свою немалую длину Олафа. Чем и подбросил его вверх. Мощнейший удар кулака в живот выбил из парня весь воздух. Он буквально осел всем телом на кулаке в перчатке.

Следующий же удар - левой в живот подбросил его длинное тело вверх. Да так, что даже ступни молодого задиры оторвались от земли. Олаф согнулся пополам как надломленная тростинка. Выпучил глаза и ловя раскрытым ртом воздух, как вытащенная на сушу рыбина. И получил довершающий штрих к своему поражению - удар предплечьем по горлу. Несчастный перекувыркнулся вверх тормашками в воздухе. Со всего размаху рухнул на ставшие, словно каменными, опилки насыпи.
В воздухе повисла томительная тишина. Никто не смел, нарушить молчания в конце столь драматично и неожиданно завершившегося противостояния юности и опыта.

-Твою-то мать! – сдавленно выдохнул Виктор, Огненная Буря. Будто это он, только что, получил безжалостный удар под дых и теперь безуспешно пытался сделать хотя бы один вход, а не Олаф.

-Таким образом, - Отто фон Бюрн снял с лица маску и повернулся лицом к молчаливой толпе старшекурсников.

-Как я уже упоминал, при падении необходимо выполнить форсированный выдох. В противном случае, оставшийся в легких воздух, при ударе о поверхность, приведёт упавшего в состояние болезненной прострации, сделав его абсолютно беззащитным и беспомощным для добывания.

Бюрн упёр руки в бока с довольной и беззлобной улыбкой продолжил:
-Уроком из всего вами увиденного, во время нашего показательного выступления будет вовсе не вывод, о том, что Отто фон Бюрн, даже в своем возрасте всё ещё способен жестоким образом избить не в меру горячего студента.

-А то, - Бюрн подкрутил ус пальцами, – что опыт и длительные тренировки могут дать важнейшее преимущество в бою с любым оппонентом, с любым возможным оружием в руках. Как сказал когда-то один из Древних: «Бойся ни врага, отработавшего тысячи разных приёмов, но врага, тысячу раз отточившегося до безупречности всего один!»

-Усвоили ли вы этот урок на сегодня, молодой человек? – спросил у лежащего ниц Олафа, по-прежнему улыбаясь, Бюрн и протянул ему руку помощи.
-Усвоил! – позеленевший Олаф, наконец-то, смог сделать вдох и ухватился за крепкую мозолистую руку мастера Молота...

продолжение следует...