Новый русский из цеха 35

Как-то так сложилось, что к «новым русским» мы относим исключительно тех,
кто дружен с Чубайсом, похож на Чубайса и, безусловно, самого А. Чубайса. 
И проходим мимо тех, кто все эти пореформенные годы переносил тяготы,
выпавшие на их долю, кто, противостоя невзгодам, менялся сам –
как в своих привычках, так и духовно.
Именно обычные, самые что ни на есть рядовые россияне 
приняли на себя всю тяжесть переустрояйства общества в конце ХХ века
и продолжают, уже в новых условиях,
отстаивать свое право на достоинство
и так остро желамое благополучие.
Мы стали другими за последние 10-12 лет.
Другим, что признает он сам, стал и Александр Петрович Чемесов, 
хотя место работы, выбранное им без малого тридцать  лет назад,
осталось прежним – наладчик холодноштамповочного оборудования
цеха 35 Омского радиозавода имени А.С. Попова («Релеро»).
Наверное, еще не нашлось такого художника, чтобы написать со знанием дела картину некогда работающего на полную мощность цеха, с его высокими потолками, с пространством, перечеркнутым линиями металлических многоэтажных стеллажей, стальными загривками угрюмых прессов, умеющих работать с напряжением в двести и более тонн, со станками поменьше, выдающими на-гора тысячи мелких деталей, с миниатюрными изгибами и отверстиями, и тех станков, которые по уровню автоматизации производственного процесса относятся к классу роботов,
цеха –
вдруг стихшего, остановившегося,
враз как будто помертвевшего, холодного,
медленно слепнувшего от отключения света…
Картина наверняка получилась бы трагическая,
не уступающая по драматизму запечатленной на холсте сцене
убийства самодержцем всея Руси своего сына.               
Но на этот раз в России фактически на конвейер саморазрушения и уничтожения были поставлены тысячи цехов промышленных предприятий, которые оказались на какое-то время вне интересов как представителей крупного капитала, так и различных властных структур.
В цехах работали люди, для которых заработная плата в городских условиях являлась основным источником жизнеобеспечения.
И вдруг  - ничего не стало.
Что делать?
- В условиях кризиса человек запросто может сломаться, - поясняет  рабочий Александр Петрович Чемесов. – И очень даже быстро. Когда на заводе перестали платить заработную плату, даже пустые бутылки собирал. Но я для себя все-таки выбрал иной путь.
Наверное, сказалось, что он сам из семьи рабочих, отец Петр Емельянович, мать Мария Васильевна. Какая-то рабочая закалка, переданная на семейном уровне, особая сметливость и расчет, умение не терять опору в жизни – все это в нем проявилось, когда завод, работающий на оборонно-промышленный комплекс, встал как корабль на мель.
Из механического цеха стали уходить люди, один за другим увольнялись с завода.
Александр Петрович во время вынужденных отпусков занялся… возделыванием садово-огородных культур.
- Я садовод поневоле, - шутит сейчас он.
Но у него получилось.
В сезон он вместе со своей супругой Натальей Ильиничной, сыном Евгением и дочерью Татьяной, еще школьницей, возделывает более тридцати соток земли.
Для городской семьи достаточно, чтобы обеспечить себя как сельскохозяйственной продукцией, так и определенными денежными средствами, вырученными от продажи излишков.
Каждая сотка сибирской земли, приносящая щедрый урожай, полита их потом.
Построил теплицу длинной 30 метров – первые огручики у него.
Помидоров – 650 кустов.
Грядки моркови, свекла…
Раньше сам занимался реализацией, сейчас сдает в специализированные торговые точки оптом. Может быть, чуть подешевле, но – без дополнительных хлопот и нервотрепки.
Он не за базар, он – за рынок:
чтобы за труд платили достойно, по-капиталистически.
Двенадцать лет Александр Петрович пролагал маршрут из города до овощных грядок на иномарке с гордым названием «Запорожец».
Затем продал автомобиль каким-то мальчишкам за две тысячи рублей, у них не хватило несколько сотен, чтобы приобрести в магазине новый фирменный велосипед.
Так он начинал как автолюбитель.
Теперь в его гараже – два жигулевских автомобиля.
«Девятку» купил уже для 26-летнего сына Евгения, который тоже штурвал жизни держит крепко. Окончил Омский технический университет, трудится инженером-конструктором на крупном предприятии. За годы увлечения автомобилем Александр Петрович ни разу не обращался в мастерскую – ремонт делает сам.
- Мы что-нибудь из одежды не купим, но технику в дом возьмем, - говорит Александр Петрович.
Фотоаппарат (вот бы цифровой купить!), видеокамера, компьютер, фортепиано, музыкальный синтезатор – это реальные свидетельства семейных увлечений. Чемесовых.
Обычные «новые русские», которых треволнения последних лет сделали другими. Нет, повторюсь, не бездумно и нагло богатыми, хотя кто бы отказался от еще большего достатка. Они более четко осознали ценность труда, ценность взаимовыручки, ценность добрых отношений.
А что же радиозавод, механический цех?
И здесь есть перемены к лучшему. Увеличивается объем производства, осваивается выпуск новых изделий, начали рассчитываться по долгам, накопленным за прошлые «застойные годы дикого кризиса», выплачивается зарплата рабочим.
С Александром Петровичем идем по цеху 35.
О каждом автомате он может рассказывать долго и подробно.
Механизмы отзываются на прикосновение его рук.
В его зоне обслуживания 50 автоматов:
от самых маленьких – до прессов высотой с двухэтажный дом.
Он когда-то так и начинал: автомат,
который никто не мог запустить, послушался только его.
Так и стал наладчиком, теперь уже VI разряда.
Хотя…
Бывает же…
Всегда мечтал работать регулировщиком радиоаппаратуры.
- У нас же механический цех – это словно Камчатка или остров Сахалин, куда раньше ссылали на перевоспитание, - с иронией рассказывает Александр Петрович. – И прогульщиков, и пьяниц направляли к нам в наказание, особенно в доперестроечные времена. А я здесь сам, по своей воле, работаю третий десяток лет…
Что тут сказать, «новый русский» -
предприимчивый,
трудолюбивый,
знающий себе цену…


Впервые очерк опубликован
в заводской газете «Сигнал» 23 декабря 2003 года.