Галка. часть 2

Часть 2

Весна сияла ярким солнцем, вкусным воздухом, разбавленным ароматом свежей зелени, прибавляя настроение и взрослым, и детям, которые веселились, бегая и играя на детской площадке. В один из дней на прогулке дети нашли выпавшего из гнезда птенца.
– Елена Ивановна, – кричали они наперебой, – смотрите, к нам птенчик прилетел!
Дети радовались маленькому, постоянно чирикающему пушистому комочку, гладили его по мягким крышкам, которыми он то и дела хлопал, пытаясь взлететь, но вместо этого только смешно прыгал по полу, вызывая у малышей радостный смех.
Вместе с воспитательницей из обувной коробки ребята соорудили новому жильцу домик, где каждый день кормили его крошками и поили водой. Через несколько дней, размахивая ещё слабыми крылышками, округлившийся птенец самостоятельно стал выпрыгивать из своего убежища.
Как всегда в хорошую погоду перед обедом Лена, помогая воспитателю, гуляла с детьми.
– А где Толик? – спохватилась она, не найдя мальчика среди ребят.
– Может, он в группу забежал? – предположила воспитательница.
В раздевалке никого не было. Лена прошла в группу и услышала доносящийся откуда-то писк птенца. Она заглянула в коробку, стоящую на окне, та оказалась пустой.
– Опять выпрыгнул бандит крылатый, – Лена пошла на поиск. Открыла спальную комнату, кладовку, вошла в туалетную комнату.
Толик не понимал, что с ним происходит. Ему никого не хотелось видеть. Дети с их разговорами, играми сейчас раздражали его. Вчера у него было день рождение. Ему исполнилось шесть лет. Мать обещала утром принести печенье и конфеты, чтобы в полдник угостить всех детей и после работы забрать его домой.
– Я тебя заберу пораньше, сходим с тобой в кино, а вечером после ванны попьём чай с тортиком, как раньше, помнишь? Какой ты хочешь торт?
Толику было без разницы, какой. Лишь бы побыть с мамой вдвоём. Ему так хотелось, чтобы она прижала его крепко к себе. Как раньше, после ванны, ласково растрепала его волосы полотенцем, расцеловала в распаренные красные щёки, и они сидели бы за накрытым сладостями к чаю столом и разговаривали, разговаривали.
Но она не пришла. Обида на мать блуждала по его маленькой душе и не находила выхода. Он ещё утром понял, что не будет никакого дня рождения, никакого чая с тортом, потому что мать вчера даже на работу не вышла. Её утром искала работница кухни. Он надеялся, что она выйдет на работу сегодня и зайдёт к нему, скажет, что вчера болела, простыла, например. Принесёт подарки. Мальчику хотелось плакать, но почему-то не было слёз. Ему хотелось лечь в кровать, зарыться с головой под одеяло, чтобы никого не видеть и не слышать. Но в кровать ложиться нельзя. Будут ругать.
– Не пойду гулять, – решил Толик и спрятался от всех в туалетной комнате.
Когда в группе наступила тишина, Толик вышел из своего убежища. Вдруг он вздрогнул от писка маленького птенца. Он увидел, что тот опять выпрыгнул из коробки на пол. Упав на одно крыло и завалившись на бок, птенец звонко чирикал.
– Ты чего орёшь, галка дрянная! – мальчик пнул птенца ногой. Птенец запищал ещё громче. Толик в ярости сжал кулаки, с силой отфутболил его, и тот оказался в туалетной комнате. Около птенчика появилась небольшая зелёно-жёлтая лужица.
– Что ты всё гадишь, дрянь! – закричал он и, со злостью сжав кулаки, так отшвырнул маленькое создание ногой, что птенец ударился о кафельную стену, распластал крылышки и с громким птичьим плачем прижался к стене в углу комнаты. Около него опять образовалась зелёная лужица.
– Ты опять гадишь? Ничего не понимаешь? Да? – мальчик нагнулся и ударил рукой по мягкому комочку, потом ещё и ещё раз другой рукой.
Толика охватило какое-то непонятное чувство, доселе не испытанное им. Оно неожиданно вселилось в маленького человечка  и стиснуло его в своих страшных объятиях, превратив в маленького монстра.
– Ты, галка! Ты, галка дрянь! Понимаешь, что ты дрянь! Я научу тебя, как не гадить. Получай! – в пылу ярости повторял мальчик, продолжая ударами перебрасывать мечущегося птенца из стороны в сторону.
Птенец отчаянно метался, иногда он увёртывался от удара и отбегал, но очередным шлепком мальчик опять отправлял жертву на прежнее место. Птенец старался забиться в угол. Раскрытое крыло, казалось, защищало маленькую головку от побоев. Он пищал и всё плотнее прижимался к стене. Но ребёнок с остервенением всё бил, бил и бил рукой по крохотному существу.
Сидя на корточках, мальчик, тяжело дыша, смотрел на пульсирующее в последних конвульсиях маленькое существо. Внутри худощавого тельца мальчика ещё кипела ненависть и гнев. Какая-то пелена застелила глаза и разум маленького человечка. Он сидел и стеклянными глазами смотрел, как из птенца уходит жизнь. Воробушек лежал, подняв лапки кверху, и пыталась в последний раз глотнуть воздух, то открывая, то закрывая неокрепший ещё клювик. Его мучения подходили к концу. Но вот писк прекратился. Лапка птенца дёрнулась вверх, да так и застыла, словно прося пощады и помощи у своего истязателя. Из маленьких глаз выкатились две прозрачные слезинки, сверкая отражением последнего пойманного лучика света.
Сидеть на коленках было очень неудобно. Ноги мальчика совсем затекли. На лбу появилась испарина. Вдруг неожиданно, в одну секунду до него дошло то, что он сделал. Его детскую душу словно пронзила стрела реальности – он  убил живое существо. Он отчётливо понял, что теперь эту крошку, которая ещё на днях лежала в его ладошке и щекотала руку своими мягкими крылышками, нельзя вернуть.
– Птенчик, не умирай! – прошептал он, – пожалуйста, не умирай!
Он поднёс маленький неподвижный комок ко рту и стал дуть в его клювик. Но тот не открывался. Не открывались и глазки. Держа распластанное тельце в обеих ладошках, Толик, рыдая, всё просил и просил: – Я очень тебя прошу, не умирай!
Мальчик обхватил голову руками, склонился на пол и разрыдался ещё сильнее:
– Не умирай, я не хотел! Ну, пожалуйста, я прошу тебя, не умирай!
Он отчётливо понял, что вернуть птенца к жизни уже нельзя. Обида, непонимание, боль, жалость, страх – всё  перемешалось в нём. Как это могло произойти? И почему опять он это сделал?
Птенец, недавно походивший на пушистый, мягкий и смешной комочек, неподвижно лежал перед ним. Толик обессилено лёг на пол рядом с мёртвым птенцом. Он уже не рыдал, но слёзы лились и лились из его закрытых глаз.
***

Лена открыла туалетную комнату.
– Толик, что ты здесь делаешь? Почему лежишь на полу?
Она подняла мальчугана на руках, вынесла его и  положила на ковёр в игровой части группы.
– Толик, что случилось, попей водички.
– Он умер, умер, – рыдая, говорил ребёнок, пытаясь сделать глоток воды.
– Успокойся, малыш. Что поделать… –  Лена пыталась его утешить. Она прижала его голову к себе, но мальчик оттолкнул её.
– Ты не понимаешь? Я бил его! Бил, бил и он умер, – Лена в растерянности застыла, не зная, что предпринять дальше.
– Ты попроси у него прощение, – вдруг нашлась она.
– Как? Он же не слышит, ты не понимаешь, – Толик продолжал рыдать, уткнувшись ей в грудь.
– Нет, Толик, – тихо говорила Лена, гладя мальчишку по голове, – он всё слышит. У него, как и у нас, есть душа.
– Душа? Это что? – так же тихо спросил Толик.
– У тебя сейчас что-то болит? – спросила его Лена.
– Да.
– А где болит?
– Не знаю, – пожал плечами Толик.
– Вот это твоя душа болит. Когда она покидает тело, то мы её не видим, а птенец сейчас летает над тобой и видит твои слёзы. Видит, как тебе его жалко.
– Птенчик, прости меня, я больше так не буду, – всё ещё всхлипывая, сказал Толик, подняв глаза к потолку.
Лена вытерла заплаканное лицо мальчика. Он немного успокоился, потом, о чём-то подумав, спросил у Лены, ввергнув её в замешательство.
– Тётя Лена, а у моей мамы есть душа?
– Конечно, Толик, конечно. Душа у всех есть. И у твоей мамы тоже, – ответила она мальчику, – жаль только у всех она разная, – про себя подумала Лена, – а   знаешь что, давай мы его похороним?
– А как? – Толик утёр остатки слёз рукавом рубашки.
– Давай, пока ещё дети гуляют, похороним его во дворе. Беги, умойся и одевайся. Пойдём на улицу.
Пока Толик одевался, Лена с помощью салфетки положила птенца в коробку, накрыла его носовым платком. Скрывая следы побоища, протёрла полы в туалетной комнате, и они вышли с Толиком на игровую площадку.
– Что случилось? – встревожено спросила воспитательница.
– Беда у нас. Птенчик наш умер, – ответила Лена.
– Слава Богу, я переживала, думала, и правда, Толька сбежал. А это что?
– Похороним бедного.
– Делать тебе нечего, – ответила женщина и отошла к воспитательнице соседней группы.
Дети попрощались с маленьким птенцом, Толик с мальчиками усердно ковырял совочком землю, делая ямку для маленькой могилки. Лена достала накрытый платочком трупик и хотела положить его в подготовленную ямку, но к ней подошёл Виталик, остановил её.
– Подождите!
– Виталик, ты заговорил? – удивилась Лена.
В ответ мальчик пожал плечами и подошёл к Толику. Он взял его за руку и потянул куда-то за собой. Через несколько минут мальчики вернулись. Толик протянул Лене свою ладошку, на которой на фантике лежал распластанный засохший крохотный трупик птенчика.
– И его надо похоронить, – убеждённо сказал Толик и у мальчика на глазах опять показались слёзы.
– Не плачь, не плачь, он тебя уже простил, – успокоил его Виталик и положил свою ладошку на плечо Толика.