Контракт

Вступление

Висящие над Ижском тучи наводили на горожан тоску. Летящие в лица прохожих холодные капли и пробирающий до костей промозглый ветер так же не добавляли хорошего настроения. В дождливый сезон погода походила на капризного ребенка: в тучах то появлялся просвет, и солнце слепило глаза, то вдруг налетал порывистый ветер, принося с моря тяжелые низкие тучи. Не проходило и дня, чтобы с неба с мрачной неутомимостью не падали капли, точно стараясь вколотить в землю прячущихся под зонтами людей.
Мрачную атмосферу города дополняло тоскливое завывание ветра в электрических проводах и широких фабричных трубах.
Сгорбившиеся прохожие, закутавшись в серые плащи, по краю обходили широкие лужи, перепрыгивали через текущие в канализацию ручьи. Через мокрые одежды в тела вползал холод, но на дождь никто из них не сетовал. Никто не стонал: "Когда же это кончится?!", потому что знал, что кончится дождливый сезон ровно через неделю. День в день. И тогда выглянувшее солнышко согреет город, высушит лужи и пахнущие плесенью подвалы, но на этом не остановится, будет светить и печь, жарить и жарить, вынуждая скучать по сырости и холодному ветру.
Однако в городе было немало людей, которых не заботила погода, которые одинаково комфортно и удобно чувствовали себя в любой обстановке. А если не чувствовали, то создавали себе зону, где им было комфортно и удобно.
Яорсава Гвидича, скользкого бизнесмена с любопытным годовым доходом, не заботил дождь. Яорсав, укутавшись в теплый плед, сидел в холле своей огромной виллы и дочитывал книгу, не обращая внимания на треск догорающих в камине дров. Капли дождя мягко стучали в окно и тонкими струйками сползали по стеклу. В тон им тихо шелестели страницы, рассказывая о судьбах придуманных героев.
Наконец Яорсав перевернул последнюю страницу, дочитал заключительные строки и, отложив книгу на стеклянный столик, откинулся на спинку плетеного кресла. Персонажи завершили свой путь. В ушах, затихая, звучали шепот и крики, плеск волн и шум ветвей, перед глазами проносились видения диковинных городов и битв... Бизнесмен прочел рассказ, наслаждаясь удачными репликами героев, удивляясь неожиданным поворотам сюжета, а теперь, сидя в тишине и покое, переваривал его. Чтение хороших книг оставалось для Яорсава одним из немногих приносящих удовольствие хобби. В жизни он был влиятелен, управлял сотнями людей, но книжные персонажи оставались ему неподвластны. Было неприятно, когда вызывающий симпатию герой получал по носу, а побеждал кто-то совсем иной, но изменить в книге бизнесмен ничего не мог. Эта беспомощность напоминала об ограниченности его возможностей и не давала расслабляться.
- Яорсав Гвидич,- громко прозвучал голос дворецкого, безжалостно круша иллюзорный мирок,- К Вам посетитель.
- Вот как?- в голосе хозяина виллы не было приязни,- И с чем же он пришел?
- Он хотел бы поговорить с Вами об одной из Ваших коллекций.
Бизнесмен чуть заметно усмехнулся.
- И на кого он похож? На коллекционера или продавца?
- Ни на того, ни на другого,- подумав, ответил слуга,- На мой взгляд он не выглядит человеком, способным купить или продать... что-то значительное. Он скорее похож на мошенника. Мелкого мошенника.
Яорсав тихо рассмеялся. Бывало всякое. К вилле частенько приходили всевозможные "Хранители знаний" с рассказами о крупнейших кладах. Слова слуги сыграли на руку визитеру: всевозможных коллекционеров Яорсав не стал бы и слушать, в отличие от мошенников, способных раскрасить дождливый день интересной историей или демонстрацией необычных вещей с целью выдать их за предметы быта обитающих в джунглях дикарей.
- Веди его сюда.
Пока дворецкий шел по широким коридорам за мошенником, бизнесмен упруго встал, покрутил шеей, выгнулся, хрустнув костьми. Когда послышались шаги, Яорсав, бодрый и в меру иронично настроенный, сидел на прежнем месте. Ум, острый, как скальпель, был готов искать в рассказе мошенника логические неувязки, заставляя того покрываться потом, жалко улыбаться и на ходу выдумывать детали, все больше запутываясь в собственной истории.
- Яорсав Гвидич, рад Вас видеть!
Вошедший оказался одетым в чуть потрепанный официальный костюм суховатым старичком, на вид раза в два старше самого Яорсава. Волосы и одежда его были сухи. Видимо, приехал он в повозке.
С несвойственной старости энергией старичок за несколько секунд успел поздороваться, осмотреться и встать рядом со стулом. Бизнесмен чуть кивнул, и гость присел. Лицо его было морщинистым и загорелым, на фоне загара выделялись ярко-синие глаза, смотревшие на собеседника с едва уловимой хитринкой.
- С кем имею честь..?
- Алин Блут.
Яорсав с многозначительным видом кивнул, после чего с едва заметной иронией поинтересовался:
- Вы пришли купить что-то из коллекции?
На роль покупателя любой коллекции целиком Алин не походил.
- Нет-нет. Я, так сказать...- Старик изобразил пальцами непонятный жест,- Продавец. Но товар у меня особого рода.
- Во-от как? Интересно, интересно... Информация, верно?
Старик быстро кивнул.
- Ну, начинайте,- предложил Яорсав Гвидич, ожидая рассказа о диковинках «там, в Лесу. Я нарисую карту. За отдельную плату могу показать место сам»,- Начинайте. И если меня удовлетворит рассказ, я Вам заплачу.
Тут некоторые шли на попятный и требовали задаток, после чего их выводили из дома охраной. Старик же несколько секунд колебался, а потом сказал:
- Хорошо. Я надеюсь на Вашу честность. Хотя, ходят слухи...- старик замялся, затем вздохнул и начал рассказ:
- В общем, все началось в 280 году, 39 лет назад. Тогдашним мэром нашего города, Симеомом Колано, было приказано организовать разведывательную экспедицию в Первогород. Весь ученый состав Исторического университета, способный эту экспедицию выдержать, основательно подготовился и в течение недели после приказа выдвинулся к городу. Нас было двадцать четыре человека: девять ученых и пятнадцать наемников, нанятых для охраны. Хотя лично я не уверен, что охрана была нужна. Тем более, в таком количестве.
- Как? А дикари?
В предыдущих фантастических историях рассказчики непременно пробивались через легионы дикарей, сея смерть и внушая ужас в сердца маленьких обитателей Леса.
- Группу добросили на дирижабле почти к самому городу,- пожал плечами историк,- Нам оставалась половина дневного перехода, дабы достичь цели нашей экспедиции. И за эти полдня мы ни разу ни встретили дикаря. Тучи мошки, потрепанная стая диких псов. Все.
Алин замолчал. Около минуты Яорсав буравил глазами историка, но тот невозмутимо смотрел на висящие на стенах картины.
- Совсем все?- спросил Яорсав с иронией.
- Нет. Горло пересохло,- Алин вздохнул,- Поймите, я не знаю, получу ли я что-то после рассказа. А он того стоит! Неужели начало не тянет на бокальчик вина?
Яорсав рассмеялся. Наглый старичок ему импонировал.
- Принеси бутылку Литвимского красного,- обратился бизнесмен к дворецкому, все это время неподвижно стоявшему рядом,- И два бокала.
- Великолепное вино,- сказал историк, когда пожелание хозяина виллы было выполнено, а вино разлито по бокалам,- Признаться, нечасто мне удается пробовать нечто подобное. Притом,- Алин приподнял бокал и чуть склонил голову,- В столь приятной компании.
Так вот... Мы добрались до города. И выяснили несколько... любыпытные факты. Яорсав, Вас интересует...- собеседник замялся, сухие пальцы, лежащие на крышке стола, нервно выбили быструю дробь,- История? Не красивые легенды, а реальные события?
Яорсав кивнул, не отводя взгляда от рассказчика.
- Если Вас интересует история... настоящая история... то я Вам скажу: во время атаки дикарей на город произошло нечто странное. Непонятное.
 Официально наши войска отразили натиск, о том же трубит легенда, но обследовав город, мы поняли, что это совсем не так. Скелетов наших воинов было ужасно мало, а дикарей - горы! Были места, в которых они лежали вповалку, и рядом не было следов наших воинов. Кости таких дикарей были целы, и рядом с ними не было ни наконечников стрел, ни копий. Такое чувство, будто их убило что-то сродни яду, причем всех одновременно. Либо мы, люди, посвятившие всю жизнь изучению истории - шарлатаны, либо в той битве было нечто, что ускользнуло от глаз очевидцев. Какая-то неизвестная.- Алин быстро взглянул в глаза собеседника и сказал то, что боялся озвучить коллегам,- Признаться, я тогда даже подумал, что та победа - дело рук Мага...
- Вы верите в эту легенду?!- изумился Яорсав,- Да бросьте!
- В истории все значимо,- нервно возразил Алин,- И никакая легенда не рождается на пустом месте. Однако, если Вы не против, продолжу.
Наверняка Вы знаете, что человек - создание довольно приземленное. Думаю, мы могли бы до конца понять, что произошло тогда, если бы тягу к истории не пересилила обычная человеческая жадность. Главной нашей целью было восстановление реальных событий той битвы, но мы, на скорую руку записав свои наблюдения и основные места, в которых лежали останки, занялись грабежом. Мы подбирали оружие и доспехи, попутно собирая с тел пигмеев драгоценные камни-амулеты. Вот тут-то мы и нашли тот самый предмет, из-за которого я к Вам пришел.
Алин неспешно допил вино, поставил бокал на стол, и продолжил:
- Я не стану Вам врать. Не стану говорить, что мы нашли в стене какой-нибудь тайник или полную амуницию командира городской обороны, потому что никаких тайников в городе, конечно же, не было, а командир, судя по проходившей на улицах беспорядочных стычек вместо умелой защиты, либо пал со стрелой в горле, выступая в первых рядах, либо, что более вероятно, ретировался в джунгли, скинув амуницию в сточную канаву, где она благополучно сгнила... Нет. На главной площади, у одиноко лежащего скелета, мы нашли изумруд. Огромный, раза в полтора больше, чем у остальных дикарей, представляете? Глава экспедиции положил камень себе в сумку, произнеся что-то типа: "Это великая находка, когда мы создадим музей, она будет лежать в комнате для наиболее ценных экспонатов..."
Бизнесмена словно окатили холодной водой. Он вздрогнул, с лица вдруг сошло снисходительное выражение. Слишком много привязок к реальным событиям, местам, людям. Ложь  настолько реалистичной бывает чрезвычайно редко. Яорсав, понимая, что перепроверит каждое слово из рассказа, уже сейчас осознавал: он ВЕРИТ старичку с хитро блестящими глазками.
Глухо зарокотал гром. Подождав, пока снаружи опять будет доноситься лишь мерный шорох дождя, Алин продолжил:
- Через месяц после создания музея экспонат пропал вместе с одним из работников музея. Парнишку, кстати, потом нашли в одной подворотне с лезвием, торчащим между ребер. Вам любопытно, почему вдруг дикарский камень, пусть и крупный, привлек такое внимание?
Заметив горящий в глазах Яорсава интерес, Алин продолжил,- Все очень просто. Хоть вся одежда за годы, что трупы лежали под открытым небом, истлела, была одна деталь, отличавшая этот скелет от других. Рядом с его головой лежали рога "Хищной Амбы". По имеющейся у нас информации, такой головной убор носят лишь шаманы дикарей, а шаман, как гласят рассказы очевидцев, среди нападавших был один.- Алин доверительно подался вперед и понизил голос,- У маленького народа есть легенда, что души воинов после смерти уходят в камни, которые они носят с собой. Яорсав Гвидич, Вы бы хотели иметь в своей коллекции душу пигмейского вождя?

Глава 1

Из всех городов, построенных после Прибытия, Литвим был самым злым и жестоким. Днем на его улицах шла обыкновенная жизнь, а по ночам из тени выступали двуногие звери. И боги, берегущие горожан днем, закрывали глаза на творящееся во тьме. Если бы город имел лицо, оно наверняка было бы обезображено язвами и жутким рваным шрамом.
Родившаяся и выросшая на этих улицах Лайла была девушкой, воспитанной вдали от жутких городских реалий. В пять лет влиятельный отец, желая оградить дочь от ужасов здешней жизни, но не желая отпускать ее в другой город, устроил Лайлу в гимназию. Она с детства жила на третьем этаже гимназийного общежития, воспитывалась строгими учителями, посещала театр и училась танцам. Готовилась стать одним из Специалистов.
Все было прекрасно... но теперь, в восемнадцать лет, ее привычный уютный мирок трещал по швам.
Лайла бежала. От долгого бега кололо в боку, девушка сипло дышала. Чуть позади, прикрывая ее широкой спиной от возможной стрелы, бежал Мильд, телохранитель и глава службы охраны отца. Дома щерились черными провалами окон, камни норовили подвернуться под ноги. Обувь скользила по мокрым от идущего дождя камням мостовой.
Сзади слышались азартные крики погони. Несколько десятков убийц, ошалевших от собственной силы, спешили за убегающими жертвами. Отзываясь на шум, где-то на окраине города бешенно лаяли псы.
Фонари не горели, хотя улица, центральная улица, по которой они бежали, должна была быть освещена... а еще тут постоянно должны ходить патрули. Хотя хорошо, что они бегут не по окраине, там бы вообще не было шансов...
Но и тут порой встречаются представители ночной элиты. Лайла увидела впереди, в льющемся из чьего-то окна свете, ярко одетого паренька, держащего за задницу жмущуюся к нему полуодетую красотку. Чуть позади парня шли два бритых накачаных "быка", в кожаных куртках с нашитыми поверх кожи тонкими железными пластинами. Услышав шум, "бритые" оглянулись, мгновенно оценили ситуацию, и, на ходу вытаскивая из-под пиджаков маленькие арбалеты, оперативно втолкнули подопечных в темноту ближайшего подъезда.
От страха немели ноги.
Лайла бежала.
Мильд, догнав ее, подхватил за локоть и потянул в переулок.
- Давайте! Там узко, чуть оторвемся.
В переулке и вправду оказалось узко. Идущий навстречу человечек, увидев бегущих, шарахнулся в сторону, вжался в стену. Лайла, пробегая мимо, увидела серое испуганное лицо...
Играть со смертью в салки было страшно. Очень страшно было чувствовать преследователя за спиной. Она бы давно остановилась и дождалась убийц, но не давала мысль, что Мильд остановится тоже. Оставалось бежать, чувствуя, как слезы перемешиваются с холодными каплями.
Они вылетели на широкую темную улицу, нога Лайлы внезапно проскользила по камням и девушка упала, едва успев выставить руки. Лодыжку пронзила острая боль.
Лайла села на мокрые камни. Юбка и шерстяные колготки тут же намокли, но ей было все равно. Чувство безысходности наполняло ее от макушки до подвернутой лодыжки. Бежать не осталось сил, ни душевных, ни физических. Хотелось умереть тут же, не сходя с места.
Лайла поняла, что струи дождя попали под воротник и текут по спине.
Это конец, подумала она.
В следующую секунду Мильд подхватил ее под руки, поднял. Она зажмурилась, сдерживая слезы. На темных волосах оседала мелкая водяная пыль.
- Бегите, я задержу!- взревел Мильд, и, перехватив поудобнее рукоять меча, встал возле переулка: огромная, застывшая в напряжении фигура. Багровый свет приближающихся факелов плясал на лице телохранителя, превращая его в гротескную маску. Лайла вскрикнула, хромая, подошла к нему, рванула за рукав:
- Без тебя не уйду! Ты им не нужен даже! Все, кто остался, погибли! До гостиницы недалеко осталось... Пойдем, пойдем же!!
Лайла, плача, безуспешно тянула телохранителя за собой, словно маленькая девочка огромного пса. И шансов сдвинуть его с места ровно столько же, сколько у той девочки, пронеслась в голове мысль, но охранник уступил: подхватил ее на руки и бросился во тьму.
Мимо проплывали освещенные тусклым светом луны дома. Погоня быстро догоняла. Мильд выдыхался.
Несмотря на смерть, дышащую в затылок, в памяти девушки всплывали недавние воспоминания. Лучше бы забыть их, забыть эту ночь и вообще всю предыдущую неделю вырезать из памяти...
Они догоняли, крича, свистя, ругаясь. А до гостиницы оставалось совсем немного, считанная сотня метров. Метались отбрасываемые фонарями тени, мимо пронеслась стрела. Страх был, но обида была сильнее. Сотня метров...
"Не успеем... Не успеем...."
Вспыхнувшая было надежда угасала вновь. На мгновение девушку посетила трусливая мыслишка, что если сейчас Мильд предложит задержать убийц, она согласится... От мысли Лайла содрогнулась, как от удара.
Внезапно в глаза ударил свет. Она заморгала, затем, прищурившись, сквозь слезы в глазах разглядела четверку вышедших из-за угла стражников. Двое из них держали в руках яко горящие факелы. Вид четверка имела грозный.
Просим помощи!- хрипло прорычал Мильд, и, собрав последние силы, рванулся к гостинице.
Лязг оружия и крики прозвучали, когда они были у спасительных стен.
"Вряд ли стражники оказались настолько самоуверенными, что попытались остановить толпу,- подумал Мильд, вбегая в оперативно распахнутые двери,- Скорее, просто замешкались и не успели убежать."
Два дюжих охранника, открывшие перед ними двери, столь же быстро заперли их, когда Мильд вбежал внутрь.
- Оторвались,- с нешуточным удивлением произнес телохранитель, поставив Лайлу на ноги,- Успели!
Лайла, не слыша, прислонилась к стене и сползла на пол. На стене остался грязный след. По щекам девушки текли слезы, а пальцы дрожали.
Мильд медленно огляделся. В широком холле, в котором в обычное время принимают посетителей, стояли и глазели на них десятки охранников.
- Чего стоим?- заорал Мильд,- Думаете, мы веселья ради жилы рвали?! Все быстро в оружейную, возьмете по арбалету и по пять снарядов к нему и стрелой на шум! У нас под боком кучка убийц стражников дорезает, а вы прохлаждаетесь!
Люди бросились исполнять приказ, топоча и ругаясь. Мильд схватил бегущего к оружейной коротко стриженного парня за плечо:
- Доложи о нас Двалу.
Тот кивнул и побежал вверх по лестнице.
В голове Лайлы всплывали воспоминания, в них звучали жуткие крики, перед глазами раз за разом появлялся умирающий охранник с пробитым стрелой горлом. Она смотрела на него, шептала, что еще можно помочь, но его взгляд угасал, и кровь струилась из раны и рта. Она уже не верила тому, что бывает смерть героя или труса, долгая или быстрая, почетная или бесславная. Она знала, что смерть страшна. Всегда.
- Мильд,- девчонка позвала негромко, но он услышал, подошел.
- За что это проиходит со мной?!- истерично закричала она и снова разрыдалась. Тело ее сотрясала крупная дрожь.
Мильд беспомощно огляделся. Опытный охранник, привыкший защищать других и выживать сам, не знал, что делать со слезами. На вышедшую из комнаты заспанную Эмель Арс, женщину с большим сердцем, приехавшую в Литвим по торговым делам, Мильд посмотрел так, будто она спасла ему жизнь.
- Тише, тише, деточка,- Эмель помогла Лайле встать, и, тихонько поглаживая по спине, увела в свою комнату.
Мильд закрыл глаза и глубоко вздохнул. Из главы стражи будто выдернули тот стержень, что держал его все эти часы. Телохранитель склонил голову, плечи опустились, будто под грузом ответственности за погибших, спина прогнулась. На лестничный проем, откуда раздался грохочущий топот, Мильд посмотрел со смертельной тоской.
Спустя десяток секунд с лестницы спустился Двал Гао Везерде, хозяин гостиницы и отец Лайлы, высокий мужчина звероватой наружности. Выбежал и тут же обшарил помещение глазами, ища дочь, а когда не нашел, подскочил к Мильду, схватил его за плечи и пару раз тряхнул. Голова Мильда мотнулась, как у куклы.
- Где она?! Что с ней?!!
- Она у Арс,- хмуро произнес Мильд, не пытаясь собраться или освободиться. С ней все в порядке... насколько это вообще возможно в ее случае.
Двал отпустил Мильда и шагнул было к комнате Эмели, но, понимая, что дочь от него уйти не сможет, а информация нужна как воздух, остановился.
- Докладывай,- потребовал он.
- Были в бункере. Она и пятнадцать человек охраны. Нападавшие взорвали главную дверь, я вывел ее и юного охранника через потайную. Убийцы,- телохранитель вздохнул и заговорил вдруг давяще, с нажимом,- Прошли через помещения с оставшейся охраной, даже не заметив ее! Мы оторвались метров на сто пятьдесят, когда они выбежали за нами. Потом они подстрелили молодого телохранителя. А чуть позже - Лайла подвернула ногу и мне пришлось тащить ее на себе. И если бы не отряд стражи, мы бы не добрались.
На скрип дверей повернулись оба. Один за другим в гостиницу, тяжело дыша, заходили охранники.
- Часть нападавших уничтожена, потерь среди наших нет!- доложил один из вошедших,- На месте найдены трупы стражников. Хотя, я бы назвал эти останки мясом,- добавил он, скривившись,- Видимо, убийцы здорово разозлились.
- Далв,- начал Мильд, - Они сперва хотели уладить дело мирно и выкупить...
- Ты сам видел, что происходит, когда эта дрянь оказывается на расстоянии от нее!- Взорвался Двал,- Я не хочу повторения!
-... и выкупить эту дрянь за бешенные деньги,- Продолжил Мильд,- За такие бешенные, что я не уверен, что есть что-то, способное заставить заказчика прекратить попытки отобрать камень.
Двал с силой провел лопатообразными ладонями по лицу.
- Что ты предлагаешь?
- Девчонку нужно убрать в безопасное место. Желательно - как можно дальше.
- Из города я ее не выпущу!
Мильд пожал плечами:
- Дело твое. Только пойми: в тебе говорит нежелание отпускать дочь от себя. А тут ей опаснее всего. Что бы ты не предпринимал,- закончил он.
Мильд замолчал. Молчал и Двал. Тянулись тягучие минуты невыносимой тишины. Телохранители разбежались по зданию, стараясь не попадаться на глаза и не шуметь.
- Пойду, отправлю парней в бункер... Пусть вынесут наших,- наконец нарушил молчание Мильд, и уже направился было к группе сосредоточенных плечистых ребят, но остановился и повернулся:
- Если надумаешь отправить ее - у меня есть мысль насчет охраны.
- Что за мысль?
- Есть в нашем городе один человечек. Не телохранитель, а наоборот, убийца. Но предпочтительнее ведь не оттолкнуть девочку с пути полета стрелы, а успеть убить стрелка раньше, чем он натянет тетиву.
- За моей дочерью охотятся десятки наемников нашего города. Ты не думаешь, что он с ними?
- Если хоть треть слухов о нем правда, то мы бы уже лежали в том бункере. Холодные.
Двал колебался.
- Раз думаешь, что стоит... Добро! Свяжись с посредником.
Мильд пошел в соседнюю комнату, где сейчас кучковались охранники. Двал смотрел, как тот на ходу вгоняет себя в рамки главы службы охраны: выпрямляет спину, поднимает голову, расправляет плечи. Только Двалу было понятно, что это всего лишь маска, настоящему Мильду сейчас до смерти хочется забуриться в любую из пустующих комнат с бочонком медовухи. Только нельзя. Сейчас расслабляться нельзя.
Дверь была дубовой, не из тонкого картона с завитушками и узорчиками, ставшими модными в последнее время. Сколоченная из трех огромных дубовых досок, она была крепкой даже на вид. Такую только тараном проломить и можно. В этом городе крепость дверей была совсем не лишней.
Заметив, что мысли убегают в сторону, Двал вздохнул и постучал, чувствуя себя странновато. Все-же стучать в дверь в здании, где каждый квадратный метр принадлежит тебе...
Дверь приоткрылась. Он успел заметить мелькнувшую в щели Эмель Арс, как та распахнула дверь. Посмотрела на него встревоженно, посторонилась.
Двал вошел в комнату, увидев Лайлу, замедлил шаг, а затем остановился.
- Такая нагрузка...- бормотала Эмель,- Почти ребенок...
Лайла сидела на кровати в грязной одежде. Черные волосы, которые он привык видеть уложенными в аккуратную прическу, были растрепаны, на щеках в тусклом свете лампочки были видны мокрые дорожки. Правой рукой девчонка держала перед глазами раскачивающийся медальон, глядя на него полными злости опухшими глазами.

Глава 2

Сообщество Посредников появилось в Литвиме не так давно, около ста лет назад. Появилось, и, не конфликтуя с местной стражей, стало потихоньку налаживать контакты, собирая информацию на каждого хоть сколько-нибудь значимого жителя города. И вот однажды к тамошнему главе городской стражи, а вскоре и к главе сильнейшей преступной группировки города в дверь постучали непримечательные люди, предложив свои услуги: одному в устранении любых проблем, а другому предложили выгодную работу для своих головорезов.
Эти два человека просто по сути своей обязаны были заинтересоваться странной силой. И заинтересовались. Один захотел, пока не стало слишком поздно, извести на корню Посредников, а другой - прогнуть их под себя. Первый посредник попал в тюрьму, но за день до визита к палачу-дознавателю просто исчез. Другой же исчезнуть не смог, но и пытками от него ничего не добились.
Спустя некоторое время глава преступной группировки лишился жизни, а за ним последовали и его дознаватели: Посредники показали зубы. Другие городские группировки не стали сидеть сложа руки и поделили территорию обезглавленной группировки за считанные дни.Во время этой маленькой войны контора Посредников позаботилась о своей известности, и с тех пор о ее существовании знали все жители города.
Понемногу у конторы появлялись заказы и исполнители. В конце концов посредники стали неприкосновенной группировкой, по-прежнему находясь в тени.
Нынешняя их контора находилась в неприметном здании, довольно далеко от центра города: будучи помешаны на маскировке, Посредники предпочитали абсолютно ни в чем не выделяться. По официальным данным, находившаяся тут фирма занимала в здании половину пятого этажа, и занималась, по тем же данным, организацией продажи привезенных из Сакфута фруктов. Бизнес процветал, главы конторы даже подумывали расширить бизнес фирмы, благо средства позволяли. Легальные средства. На годовой оборот нелегальных средств можно было купить треть магазинов города вместе с товаром.
В конце рабочего дня фирму на пятом этаже стали покидать работники. Смешиваясь с такими же усталыми трудягами, они спускались вниз. Но усталость на лицах была фальшивой: их рабочий день только начинался. Днем они отдыхали, распределяя немногочисленные, но очень весомые заказы, а вечером искали этим заказам исполнителей.
Вот дрожащими руками с трудом открыв дверь, из здания вышел очередной работник, и, с трудом переставляя ноги, побрел по улице.
Посредник был сутул и сух, волосы на голове были сбриты. Несколько раз свернув в переулки, он остановился и закурил. Усталые глаза с тоской смотрели через дорогу на витрину магазина, за которой щебетала о чем-то своем стайка молоденьких продавщиц. Кстати говоря, в последнее время молодые продавщицы размножились и заполонили магазины, кроме сотрудниц являясь еще и рекламой магазина. Плоды это, безусловно, приносило, хотя знающие люди предпочитали купить вещь у кряжистого продавца с золотыми зубами и не раз ломаным носом. По крайней мере, продавец не понаслышке знал свой товар, и не сыпал заученными характеристиками, держа тонкими ручками клинок и изредка в порыве "смотрите, как надо" размахивая им перед носом клиента.
Тоска в глазах смотрящего на юные тела посредника была неподдельна. Казалось, дома его ждут семь детей-спиногрызов и жена, старая стерва, живущая с ним уже третий десяток лет, постепенно сживая со света. Может, так на самом деле и было. Кто знает посредников, самых скрытных людей в мире?
На самом же деле посредник наблюдал за отражением улицы, проверяя, нет ли за ним слежки. Слежки не было.
Докурив сигарету, сутулый человечек кинул бычок на камень, придавил сверху мокрым ботинком, не спеша достал платочек, промокнул лоб и побрел дальше.
Заказ, который ему необходимо было доставить, был индивидуален. Предназначался он человеку, вычеркнутому из списка исполнителей, но не ушедшему на покой. В графе "Желаемый исполнитель" стояло: "Самый лучший", и эти слова говорили знающему человеку, что заказчик готов заплатить немалую сумму. Обычно графу оставляли пустой, и посредники сами определяли исполнителя, однако сейчас они были солидарны с заказчиком, что еще раз подчеркивало индивидуальность заказа. Большинство убийц способно защитить свою жизнь, но лишь лучшие способны защитить кого-то еще. А рискнуть ради выполнения задания и своей жизнью сможет лишь этот фанатик. Если будет достаточно заинтересован.

Глава 3

- Пришел поздравить меня с наступающим праздником, посредник?- спросил один человек другого, открыв ничем не примечательную дверь.
- Праздник? Ах, да,- на лице посредника мелькнула улыбка, на мгновение перечеркнув тоскливую мину,- начало сухого сезона. Сотня дождливых суток прошла, а я и не заметил... Нет, Грай, извини, я пришел не за этим. Но! Думаю, мой визит все-же обрадует тебя. Я пройду?
Толстый хозяин квартиры посторонился, пропуская гостя. Закрывая дверь, он быстрым хищным взглядом обвел лестничную клетку, и не обнаружив на ней ничего подозрительного, снова превратился в спокойного и неспешного обывателя.
- Раздевайся, проходи,- Грай направился на кухню, по-стариковски шаркая выцветшими тапочками,- Чай будешь?- крикнул он уже оттуда.
Посредник, сняв плащ, мокрый от последнего за этот год дождя, на мгновение задумался. Отказом от напитка можно было ненароком обидеть хозяина дома, а обида сейчас совсем не кстати.
- Наливай! Кстати, Грай,- вытащив из складок плаща небольшую сумку, и одев стоящие рядом тапки (точную копию тех, в которых был Грай), посредник пошел на кухню, поневоле не отрывая ноги от пола. Из-за большого размера тапочек идти по-другому просто не получалось,- Мы все гадаем: сколько тебе лет?- спросил посредник интереса ради.
Стоящий у плиты человек вдруг прекратил наливать кипяток в чашки и поднял голову:
- Честно сказать?
Посредник осторожно согласился.
- Не знаю,- тихо ответил Грай, глядя в глаза посреднику по-детски искренне, с какой-то беспомощностью во взгляде. И именно она, эта беспомощность, подкупила собеседника, заставила поверить в то, что человек способен не знать свой возраст.
"Конкретно этот человек может очень многое"- мгновенно "протрезвел" посредник. Понимание того факта, что он находится рядом с элитным убийцей, притом, как говорят, не совсем нормальным, прибавило осторожности.
Сели за стол. Посредник сделал глоток чая из толстой стеклянной кружки с отбитым краем, похвалил напиток. Поговорили о погоде, о приближающемся карнавале. Затем неловко было замолчали, не найдя больше точек соприкосновения интересов, но фраза Грая "Какая нынче молодежь пошла" разожгла огонек потухшего было разговора. Оба приняли правила игры, и, прихлебывая теплый чай, со смехом в глазах и серьезными лицами рассуждали о том, как хорошо было раньше.
Наконец посредник бросил красноречивый взгляд на наручные часы, а Грай не менее красноречиво посмотрел на сумку гостя.
- Ах, да. Запамятовал. Я принес оплату за прошлый заказ,- появившийся из сумки кожаный мешочек сменил владельца.
- Легкие деньги.
- Да, я тоже не думаю, что было сложно...
- Я не о том,- перебил посредника Грай, взвесив рукой мешочек,- Тут меньше, чем должно быть.
- Тут пять десятков серебряных монет, наемник,- вкрадчиво произнес посредник,- Ты хочешь большего? За что? За убийство мильдийского барса?! И так одна пятая часть этих денег - плата за то, что заказ выполнил именно ты!
Грай оперся руками о крышку стола и спросил:
- Ты знаешь, кто привез это животное в город?
- Ммм... Нет,- произнес посредник, делая в уме пометку наказать проштрафившихся проверяющих.
- Тогда я расскажу тебе сам,- сказал Грай, подходя к окну и смотря на город. Голос его налился силой, а спина выпрямилась. Он уже ничем не напоминал того согнувшегося под тяжестью собственного веса человека, коим казался несколько минут назад.
- Сперва моим заданием было найти одного из ваших детективов...

В тихий и спокойный вечерний час, чуть позже того, как часы на центральной улице пробили восемь вечера, знаменуя конец рабочего дня, сонные толпы высыпали на улицы. Основным желанием большинства было лишь добраться до дома, а те, у кого еще оставались остатки сил и воли, заходили еще и в продуктовые магазины, покупая домочадцам еду.
Тяжела жизнь в большом городе, поэтому для немногочисленных туристов и простых зевак тот факт, что полноватый человек, смешно семеня, забегает в заброшенный дом, не стал чем-то из ряда вон выходящим. "Устал человек, запамятовал сходить в туалет на работе, вот и спешит уединиться. Вон как смешно споткнулся о груду битого кирпича, болезный. Явно работник какой-нибудь средней конторы, просидевший на стуле двенадцать часов сегодня и лет десять до этого, примяв пышной попой юношеские мечты... Ого-о! Вот это девушка!" Как только человек скрылся из поля зрения, мысли переключались на что-то более интересное, о нем забывали.
Одетый в офисный костюм Грай зашел в заброшенный дом, споткнулся о кучу битого кирпича, поцарапав дорогие туфли. Роста наемник был среднего, лицо имел невыразительное, сонное: крупные губы, широкий, чуть приплюснутый нос и полузакрытые глаза заставляли подумать о нем как о безвольном, ленивом тюфяке, коих много было в тот час на улицах города.
И все-же плюс такое лицо имело, причем весомый плюс: оно трудно запоминалось. Только чересчур черные волосы выделяли бы своего обладателя из толпы, будь они немного длиннее, но Грай тщательно следил за своей внешностью и короткий ежик волос цвета души отчаянного грешника не менялся годами.
В общем, выглядел он как обыкновенный офисный работник, мелкая сошка, годами мечтающая выбиться в крупные. Однако вопреки внешнему виду, шел Грай по заброшенному дому не особо медленно и, что совсем удивительно для тучного клерка, шума не поднимал.
Наемник дошел до захламленной лестницы и направился вниз. Движения его из размашистых и неловких становились все более плавными, а в глазах проступало осмысленное выражение, неведомое большинству работников, живущих лишь работой, утративших смысл жизни, превратившись в управляемые приставки к рабочему месту. Такое выражение можно увидеть в глазах человека, занимающегося по-настоящему любимым делом.
Спустившись в подвал, наемник покрутил головой, что-то высматривая среди груд обломков. Хищно усмехнувшись, он подкрался ко входу в помещение, из которого шел тяжелый, вяжущий ноздри запах псины.
"В этом районе пропал важный человек",- всплыли в памяти наемника слова нанимателя,- "Разберись с тем, из-за кого... ну, понимаешь".
Грай понимал.
Он осторожно заглянул в широкое техническое помещение, где в далеком прошлом трудолюбивые рабочие неустанно закидывали в топку уголь, обеспечивая теплом десятиэтажный дом. Саму печь свинтили в первые дни, перевезли куда-то. Собирались убрать и трубы, но с этим чуть затянули, и предприимчивые мародеры успели раньше.
Посреди пустого помещения находилась приличная груда костей.
"Из одного человека, будь он хоть гигантом, так много костей не достанешь",- подумал убийца.
 Учуяв пришельца, в темном углу заворочалось что-то огромное, волосатое. Зарычало, глядя на бесстрашный завтрак, посмевший потревожить чуткий сон, встало на четыре лапы, встряхнулось, напряглось и помчалось к цели по ломаной линии быстрыми хаотичными прыжками. Грай в это время не менее быстро выхватил правой рукой из-под ворота свитера тонкую длинную трубку, а левой - дротик из-за пояса. Молниеносно набрав в грудь воздуха и одновременно вставив дротик в трубку, он мощно выдохнул, нацелившись точно в глаз подбежавшему на близкое расстояние барсу, но в последний момент тот дернулся, и дротик скользнув по плечу твари, остался висеть, запутавшись в  густой черной шерсти. Зверь злорадно рявкнул, прыгая на глупого толстого человека. Но толстый человек тоже прыгнул, извернувшись в воздухе, и удар огромной лапой, предназначавшийся для его черепа, лишь порвал пиджак на плече, обнажив подкладку.
 Человек и зверь напряженно замерли, глядя друг на друга. В глазах наемника разгоралась молчаливая злость.
- Ненавижу собак,- мрачно сообщил он.
 Тварь повторила прыжок, но на этот раз не достав даже пиджака, снова заворчала и медленно пошла на убийцу, прижимая к стене. Толстое тело пришельца навевало зверю мысли о сытном ужине.
 Перспектива быть загнанным в угол Грая не радовала. Он быстро поглядел по сторонам, но единственный выход находился за спиной разъяренного зверя. В правой руке наемник по-прежнему держал трубку, а пальцами левой, не сводя взгляда с глаз огромной псины, осторожно полез в кармашек пояса, где рядом с аккуратно уложенными дротиками лежали мелкие плоды дерева Киу.
Лопатки уперлись в стену. Грай не стал загонять себя в угол, и слева и справа осталось достаточное расстояние для прыжка. Он медленно вставил несколько маленьких горошин в трубку, нацелив ее вверх и прикрыв пальцем входное отверстие, чтобы снаряды не выкатились. В душе зарождалось понимание того, что если он нацелит трубку в морду умному зверю, тот прыгнет. Сейчас барс не нападал только потому, что хотела услышать пьянящий запах страха, исходящий от жертвы. Но страха не было, и это сбивало с толку. Наконец ярость и голод пересилили осторожность, зверь напрягся и зарычал громче, пригибаясь к земле. Наемник тоже напрягся, вставил трубку в рот, верхний край ее опустился, трубка находилась почти параллельно полу. Все замерло.
Страха не было.
 Зверь прыгнул на мгновение позже выстрела. Снаряды, предназначенные для широких ноздрей зверя, разбились о скулы, а удар, предназначенный для груди человека, разорвал пиджак и скользнул по металлу.
- Вот насколько бывает важна страховка,- отбежав на несколько шагов, насмешливо произнес человек безостановочно чихающему зверю. Из закрытых глаз пятящейся твари безостановочно текли слезы - реакция на плод дерева Киу.
- Монеты, монеты,- напел наемник и достал из-за спины короткий узкий клинок, беззвучно догоняя зверя. Бой был окончен, тварь оставалось только добить.
Минуту спустя Грай отошел от тела барса. Барс был самым обычным, за исключением одной детали: на шее зверя был грязный кожаный ошейник.
Мышцы побаливали и гудели. Сердце мощно колотилось, точно после хорошей тренировки. Грай снял пиджак, попытался вытереть пот, но ткань влагу не впитывала, поэтому рваный пиджак, откинутый наемником, полетел на пыльный пол.
Грай был раздражен. Он тренировался с различным оружием, после тренировки "обкатывая" его в боевых условиях. Но с духовой трубкой был полный провал. Если бы он взял с собой любимые мечи, то все прошло бы гладко, а так, не будь на нем кольчуги, несложная работа могла стать последней.
От бега и прыжков по раскрошенному бетону туфли жутко исцарапались, что не добавляло радости. По внешнему виду обувь теперь сгодилась бы разве что для того, чтобы принести ее к мусорному контейнеру и выбросить.
Грай, сверкая кольчугой, обошел углы, но ничего стоящего не нашел. Везде были только хлам, пыль и мелкий мусор. Если тут и была разгадка, то пряталась она в куче костей.
Грай пинками расшвырял кости, подумав, что ботинки он теперь точно заменит. Черепа, кости, обрывки одежды, были грязными и кровавыми. Большинство - неразличимо. Тут вполне могла быть и одежда детектива, за которым его послали.
- Не сам же ты сюда пришел?- буркнул Грай, покосившись на барса.
Но в помещении не было ни намека на того, кто нацепил на зверя ошейник.
Грай снял кольчугу, замотал ее в подобранный пиджак и направился к выходу. Барса не могли вырастить тут, слишком много для него требовалось мяса и слишком животное было непредсказуемым. Значит, растили в какой-нибудь деревеньке, или вовсе поймали в джунглях. И лишь недавно ввезли в город. В принципе, можно было дойти до обоих ворот, пробраться в башню стражи, посмотреть журнал, найти записи о больших крытых повозках и проверить адреса их владельцев... Или, что проще, поймать стражника, подвесить вверх ногами и вытрясти из него информацию. Но возиться не охота, выплата вряд ли покроет затраты. Убийство Мальдийского барса - это уже не мало, будем считать, что этого заказ и требовал.
Грай прервал рассказ и долил себе в кружку кипятка, после чего снова подошел к окну.
- Насколько я понял, для выполнения контракта мне нужно было разобраться не с ним, а с его хозяевами. Я хотел было уйти, не найдя никаких зацепок, но у самой лестницы заметил окровавленную накидку члена "Ордена третьей силы".
Посредник откинулся на спинку стула, чувствуя, что начинается главное. И не ошибся.
- Спустя пару часов я дошел до дома, переоделся, захватил любимые клинки...
Одетый в длинный плащ Грай вышел из квартиры, вежливо поздоровался со старушкой-соседкой, робко улыбнулся знакомой женщине, которой не раз помогал донести сумки; открыл перед ней дверь. Она, поблагодарив, стрельнула в него глазками и вышла. Грай, которому женщина в самом деле нравилась, давно начал бы ухаживать за ней, но мешал оружейный арсенал в его квартире. Оружие в таком количестве у среднестатического обывателя вызвало бы ненужные вопросы, тянущие за собой ненужные ответы. Затем, рано или поздно - утечка информации, визит стражи... Пришлось бы с шумом уходить из квартиры, переезжать в другой город, заново собирать арсенал и снова притворяться законопослушным горожанином.
Поэтому Грай предпочитал знакомиться с одинокими женщинами и ехать к ним. Часто такие связи были недешевы, но монеты с лихвой окупали ласку нелюбопытных дам.
В свои права вступал вечер. Солнце, едва заметное за стеной многоэтажек, уже заходило за край. Длинные тонкие тени расплывались и сливались друг с другом. С каждой минутой становилось все темнее, все вокруг постепенно окрашивалось в серые краски.
В Литвиме были места, где в любое время суток собирались отбросы общества. В одно из ближайших таких мест Грай и отправился. Сам он жил в районе, считавшимся благоустроенным, поэтому, шагая к окраине города, видел, как дома становятся все хуже на вид. На стенах становилось все больше матерных надписей. Из переулков, откуда пахло мочой сперва неуловимо, а потом все мощнее и ярче, спину Грая сверлили недобрые взгляды. Дабы отпугнуть слабых уличных шакалов, Грай достал из рюкзака и повесил себе на пояс перевязь с длинным ножом. Сильные тут не водились, сильные сидели по домам и ждали визитов посредников.
Грай повернул, прошел несколько метров вдоль кованного заборчика и прошел под гнутой табличкой с едва различимой надписью "Парк города Литвима".
В этом месте и в подобных собиралась всяческая человеческая гнусь. Набивая желудок дешевым пойлом и дряной закуской, они падали на лавки или на траву и до утра пребывали в пьяном угаре. Тут можно было купить любое удовольствие, нанять девушку на ночь или огромного "быка" для охраны на неделю. Однако такие места слабо были связаны с теневой жизнью города: тут развлекались отбросы. Бонзы темного мира не появлялись рядом с такими местами, они жили в шикарных особняках, ходили в недешевых костюмах и управляли поставками наркотиков и своими людьми простыми словами. Чистоплюи с испачканными по плечи в крови руками.
В парке развлекались. На дорожках валялась пара едва шевелящихся тел. Брезгливо перешагнув через одно из них, Грай двинулся вперед. В объятия его внезапно влетела девушка лет двадцати, милое создание с качественно наложенной косметикой и бутылкой недешевого вина в руке.
- Извините, мужчина,- она пьяно улыбнулась,- Отвлекла?
Не отвечая, Грай брезгливо оттолкнул ее, она с размаху села на лавочку. В спину уходящему Граю полетели грязные проклятия. Бутылка с остатками вина пролетела мимо, и, звеня, покатилась по парковой дорожке.
Наемник повидал немало пьяниц, наркоманов и им подобных, но в глаза, как и всегда, бросались опустившиеся женщины. Ярко накрашенные, вульгарные, они пили с горла вместе с мужчинами, громко и вызывающе хохотали, запрокидывая назад голову и открывая неестественно белую шею. Грай брезгливо отворачивался. Отчего-то было стыдно, будто это он сидел там, на их месте.
Наконец он нашел нужного человека. На грязной траве, среди сидящих в кругу пьяных мужчин спиной к нему сидел незнакомый тощий человек в накидке ордена "Третьей силы". Грай подошел к нему, схватил за плечо и поставил на ноги. Из круга раздалось возмущенное блеяние.
- Это мой брат,- сказал Грай, таща за собой вихляющего орденца.
Фонтан в центре парка, как ни странно, еще работал. Из десятка медных трубочек вырывались маленькие струйки. Сунув голову орденца в пахнущую тухлятиной воду, Грай начал тихо считать, не обращая внимания на судорожные попытки пьяницы высвободиться, и вытащил его только досчитав до десяти.
Член ордена хрипел, сипел, плевался, смотрел на сжимающего воротник Грая ошалелыми глазами.
- Закричишь, убью и тихо уйду. Готов разговаривать?
В ответ орденец попытался ударить Грая. Хук был довольно умелым, но слишком медленным для трезвого наемника. Грай в ответ наотмашь ударил тыльной стороной ладони по носу собеседника. Тот тихо застонал, из глаз брызнули слезы.
- Еще раз попытаешься, зубы свои жевать будешь. Ясно?
Орденец выдавил пару ругательств.
- Кто бы ты ни был, ты даже не представляешь, что с тобой будет! Понял?!
- Я Грай,- равнодушно сказал наемник,- И моей жизни твой орден не помешает. Это ваши привели в город барса?
Орденец заскрежетал зубами.
- Теперь ты решил коснуться и дел ордена? Рано или поздно кто-нибудь узнает, где ты живешь, слышишь?! За тобой придут! Ты надоел абсолютно всем...
Грай, которому не хотелось болтать, дернул орденца в бок, подсек ему ноги и впечатал спиной в траву.
- Ты начинаешь мне надоедать. Где собираются ваши клоуны?
Орденец, хотевший что-то сказать, осекся. В глазах вдруг сверкнуло мрачное торжество.
- А я скажу! Пусть ты придешь и тебе откроется вил... величие Ордена! Знаешь старые лодочные сараи у реки? Вот, в крайнем из них, через пару часов...
Пережатая сонная артерия вызвала у орденца обморок. Грай сидел на корточках, размышляя, стоит ли оставлять жизнь члену ордена, но, осмотревшись, пришел к выводу, что ничего особо плохого тот не сделал, а за то, что все-же совершил, он себя уже наказал.
На всякий случай, Грай, поблуждав немного между деревьев, нашел еще одного "брата" и, задав ему те же самые вопросы, получил те же самые ответы.
Пока Грай шел к сараям, начался дождь. Сперва начали накрапывать мелкие капли. Затем дождь осмелел, забарабанил по крышам. Почувствовав свою силу, утих на пару секунд, а потом, собрав все силы, обрушился на город ливнем.
Холодные капли катились по волосам и скатывались по шее на спину. Грай поежился, поднял воротник.
Дома все больше попадались низкие, жмущиеся один к другому. Не доходя до лодочных сараев, Грай выбрал укромный темный тупичок, скатал плащ и положил между двумя мусорными контейнерами. Наемник оказался одет в черную мешковатую одежду, чьей функцией было скрывать очертания фигуры. Руки до локтей и ноги до колен были в несколько слоев обмотаны в плотную ткань, для защиты от слабого удара мечом или шпагой. По-правде говоря, очертания Грая мешковатая одежда скрывала не сильно. Убийца был похож на детскую пузатую куклу, которую смеха ради нарядили в мешковатый халат.
Однако не смотря на забавный внешний вид, увидев такую необычную фигуру в ночи, невольные свидетели всегда старались оказаться от нее как можно дальше. Слава о толстом наемнике ходила мрачная.
Грай достал из рюкзака черную маску с прорезями для глаз и надел, после чего достал оставшееся оружие и рассовал по потайным кармашкам и скрытым ножнам. Сложенный рюкзак отправился следом за плащом.
Запрыгнув на мусорный ящик, Грай дотянулся до нижней ступени ржавой лестницы, взобрался на крышу и побежал. По протянутым между домами деревянным настилам, по шиферу, ржавым жестяным листам и соломе - к лодочным сараям.
Рядом с побережьем слышались испуганные крики чаек. Большинство птиц забилось в щели, залезло под оставленные вне сараев перевернутые лодки, но некоторые носились над водой, и когда ветер, играя, резко дул, унося в сторону океана маленькие хрупкие тельца, чайки испуганно кричали, и к их крикам присоединялись сородичи. Песнь скорби возносилась к небу, органично вплетаясь в тягучую, тоскливую мелодию городского ветра.
На крышах лодочных сараев грохотали жестяные листы. Им вторила дверь одного из зданий, часто распахиваясь и с силой ударяя по косяку. После каждого судорожного хлопка жалобно звенели уцелевшие в оконных рамах запыленные стекла.
Грай, вышел на песок, пошел десяток шагов, обернулся. За ним оставалась цепочка следов, но дождь хлестал, по песку неслись ручьи, поэтому Грай спокойно пошел дальше.
Дверь нужного ему сарая была заперта на обычный засов. Рядом были следы вырваного с мясом замка. Ладонь Грая обхватила ржавую расшатаную ручку и потянула ее на себя.
"Пусто. Неплохо.- Подумал Грай, шагнув на сухую солому,- Конечно, если бы тут был сам Глава ордена, да еще и без охраны, было бы еще лучше."

Грай зашел, огляделся. В темноте увидел едва различимые лодки, висящие по бокам от двери. На первый взгляд в сарае никого не было. Грай осторожно пошел вперед. Шаги получались мягкими и беззвучными, пол толстым слоем покрывали опилки. В ноздри бил тяжелый запах рыбы. Скорее всего, сарай принадлежал одной из городских рыбодобывающих компаний.
Конечно, можно было не играть в убийцу, а притвориться одним из орденцев, и пройти до сарая комфортно и неспешно, с зажженым факелом, но не исключено, что в секте многих знают в лицо, тем более что незнакомым людям внушительной комплекции в отпределенных кругах уже несколько лет доверяют все меньше и меньше. Вдруг перед ним выступило из темноты что-то неподвижное, вытянутое.
Грай осторожно протянул руку. Ладонь коснулась дерева. Лодка качнулась.
Дальше пришлось протискиваться между ними. Лодки, большие и маленькие, висели на крюках, будто свиные туши в холодном подвале.
Наемник искал место, где можно спрятаться так, чтобы до него не достал свет факела, и ему повезло: в конце сарая вверх уходила лестница, наспех сколоченная из толстых досок. Грай поднялся наверх. Тут висели сети, от стены до стены, как паутина паука.
"Если собрание и будет, то явно не на втором этаже."
Убийца осторожно пробирался через сети, вспоминая все, что знал об "Ордене третьей силы". Раньше он как-то не увлекался сектами и их деятельностью, поэтому знал немного.
В последнее время сект в Литвиме становилось все больше. Просто в один момент человек, обладающий качествами лидера, собирал вокруг себя группу людей и двигался с ними к определенной цели. И если "Церковь памяти", к примеру, пыталась собрать всю информацию о том, что было после Прибытия и до него, откуда и почему приплыла та тысяча человек, основавшая Первогород, то другие секты занимались в основном полнейшей ерундой.
Сквозь притихший шум дождя к Граю пробился дружный смех.
"Оказывается, вот так чувствует себя любовник при внезапном возвращении с работы мужа. Смесь чувства собственной беспомощности, желания затаиться и страха,- Грай невесело усмехнулся,- Неприятное ощущение."
Спустя минуту, за которую Грай успел расширить с помощью ножа найденную в полу щель, в дверь стали входить люди. Сперва группами по три-четыре человека, а затем - вообще сплошным потоком. В основном приходили молодые мужчины и женщины, но попадались и взрослые, и даже пара стариков. Но нечто общее было у всех: все орденцы были в алых накидках. Грай, сперва внимательно рассматривавший каждого, кто попадал в его поле зрения, перестал это делать. Лица смазывались, не запоминались.
Когда стало тесно, два коренастых парня сноровисто сняли несколько висящих посреди сарая лодок, перевернули их дном вниз и поставили на пол. Пришельцы расселись, кто на саму лодку, кто на опилки, прислонившись спиной к деревянному боку. В свете закрепленых на стенах факелов разговаривали, шутили, смеялись. Тени плясали на лицах.
В один момент голоса стихли. Грай не видел, что происходит у входа.
На несколько секунд увидел высокого старика с длинными седыми волосами. Волосы связаны шнурком и убраны под алый плащ. Позади него шли два человека - помощники или доверенные лица.
Запечатленный образ: человек, наделенный властью. Смотрит поверх голов, шаг наполнен величием, словно не в полутьме по опилкам в сарае, а по центральной улице в праздник.
Грай осторожно пополз, высматривая более удобную щель в полу и остро желая лишь одного: чтоб никто не посмотрел вверх.
Нашел щель над самым стариком. Тот встал посреди помещения, с поднятыми разведенными в стороны руками, точно держа перед собой огромную невидимую сферу.
- Братья! Вот мы и собрались в очередной раз,- сказал старик сильным звучным голосом. Слова докатились до самых углов лодочного сарая.
- Для захвата власти все готово. Скоро город будет освобожден.- Грай закрыл глаза, пытаясь не рассмеяться: какая-то жалкая секта из сотни человек решила захватить власть... Но потом стало не до смеха,- В укромных местах ждут своего часа десяток Мильдийских барсов и одна Амба.
Еще раз уверяю: наши действия оправданы и нужны. Город устал. Наверняка кто-то из вас слышал о происшествиях на этой неделе. На двери в свою квартиру распяли вдову и годовалого сына. Невинную девушку приследуют десятки убийц, убивая всех, кто ее защищает. Во внешне благополучном районе пропадают люди. Не должно быть таких происшествий в нормальном городе!
Проходя по улицам, я всюду вижу безумие. В парках сотни пьют, курят и ублажают друг друга. На окраинах подростки режут прохожих за пару монет. Можно жить по-другому, правильно, но они уже не могут! Но новом городе этого не будет! Не будет места наемникам, ворам, убийцам, продажным женщинам и бонзам преступного мира!
В середине речи. Грай заметил, что темп речи возрос. Старик сейчас говорил не медленно и величаво, как сперва, а выкрикивал слова, яростно жестикулируя. Грай смотрел на слушателей сквозь щели между досками. С ними происходило что-то неладное. Кивали на доводы старика, сжимали кулаки, смотрели на него как на божка. Вскидывали руки. Грай, оценивший перекатывающиеся под свитерами парней мускулы, неодобрительно покачал головой. Им бы деревья валить, под прикрытием десятка-другого арбалетчиков, думал он. Адреналина получали бы столько же, сколько от игр в заговорщиков, вдобавок еще и пользу приносили бы.
Грай был согласен: нужно что-то менять. Но менять не кровавой резней, в которой погибнет пятая часть городского населения. Иначе.
- Я в пятнадцатый раз за сегодня выступаю перед столь многочисленной группой людей,- сказал старик тихо, но в дрожащем голосе чувствовалась сила,- Слова готовы. Опробованы. Но идут уже не от души, как раз потому, что опробованы,- старик замолчал, обвел глазами толпу, глядящую на него со слепым обожанием,- Скажу вам так: мы изменим этот город. Сделаем его лучше, чище. Мы - скальпель, безжалостно отсекающий больную плоть!- Старик выбросил вверх сухой кулак, и спустя мгновение руки взвились в ответном жесте,- Через день соберемся и начнем! И взвеется наш флаг!
- И установится правильная власть!- Неслось снизу.
В то время, как старик втолковывал еще что-то собравшимся, Грай достал из-за пазухи деревянный ящичек, отпер хитрый замок и вытащил один из лежавших на мягком ложементе маленьких пузырьков. После чего осторожно откупорил его и наклонил, держа над щелью, под которой стоял орденский глава. Густая жижа внутри пузырька колыхнулась к горлышку, маленькая черная капля лениво вытекла и повисла, растянувшись на пару сантиметров. В ноздри ударила едкая вонь. Грай ждал, задержав дыхание. Капля нехотя растянулась еще, оторвалась, и, пролетев до орденца, разбилась о его одежду. Разошедшийся старичок ничего не заметил. В тусклом свете факелов никто не увидел черной капли.






- Третья сила явно собиралась стать первой. Поразмыслив, я решил уронить на его одежду кровь больного гнилостной чумой. Слышали слухи? Глава ордена что-то занемог...
Мерзкие холодные мурашки пробежали по голому (?) черепу посредника, перебежали на спину и затерялись где-то в районе трусов. Присущая всем посредникам невозмутимость исчезла, гость побледнел, но промолчал.
- Успокойся, вирус был ослабленным, и не грозил никому постороннему. Если умрет один только глава, за его место тут же начнется грызня, но поскольку его помощники контактируют с ним почти постоянно, сидя у постели учителя... думаю, угрозы в лице Ордена больше нет.
И Грай, дьявольское отродье, застенчиво улыбнулся.
Посредник тихо выдохнул набранный для крика воздух. Кожу на голове свело еще при упоминании о чуме, и до сих пор не отпускало. "Нужно сообщить новую информацию аналитикам, пусть считают, сколько вреда и пользы нанесено, и если польза превысит вред, Грай получит дополнительные средства. Но боги, каким нужно быть психом, чтобы использовать подобные способы решения проблем?!"
Однако Грай всегда выполнял свою работу. Что бы не случалось, но на его счету не бывало проваленных заданий.
- У меня для тебя есть контракт,- как можно спокойнее сказал посредник.
- Вы еще не отдали все деньги за старый.
- Все будет,- спокойно ответил посредник, мысленно разбивая о голову собеседника кружку. Слегка отпустило.
- Я не хочу брать заказ,- подумав, сообщил Грай,- У меня пока еще есть монеты.
- Оплатой будут не деньги, а коллекция клинков из викторианской стали,- достал единственный козырь из рукава посредник.
- Мне нравятся твои слова. Продолжай.
- Совершенно случайно твои услуги понадобились человеку, имеющему у себя коллекцию вышеназванных клинков. Коллекция куплена в позапрошлом году на открытом аукционе, в котором участвовал и ты,- подлил гость масла в огонь.
- Что за контракт? Покажи его,- Грай единым плавным движением пересек кухню и сел на стул. Правая рука сжимала непонятно откуда появившееся перо, а глаза лихорадочно блестели.
Посредник склонил голову набок.
- Контракт довольно... необычен.
- Люблю необычные контракты. Где? Где расписаться?!
"Какое странное поведение,- отметил посредник, глядя на дрожащие руки клиента и глаза, ищущие на листе бланка графу "подпись",- Надо бы послать к нему пару знакомых ребят с катаной, выкованной в прошлом веке и бланком отказа от квартиры".
Но разум, этот вечный дозорный, мгновенно понял, чем окончится попытка обмануть лучшего убийцу города, и рука осторожно потянула лист на себя.
- Погоди, Грай... Послушай! Контракт на охрану человека, девчонки, дочери одного крупного бизнесмена,- выпалил на одном дыхании посредник, сражаясь за листок бумаги,- Согласен? Уверен?
- Да... Да! Отдай!
Расписавшись, Грай внимательно перечитал условия контракта и посмотрел на посредника. Вопреки ожиданию, во взгляде сквозило не желание убивать, а довольство кота, которому кинули огромную рыбину.
По-быстрому попрощавшись, посредник оставил адрес, по которому Грай должен прийти завтра и с облегчением покинул общество гостеприимного психа.

Глава 4

В центре Литвима, на последнем из пяти этажей своей гостиницы стоял и смотрел из окна на город Двал Гао Везерде. На стульях видели Мильд и секретарь. Первый над чем-то думал, второй копошился в лежащих в тонкой папке бумагах.
Из окна открывался прекраснейший вид. Вокруг не было ни единого здания ниже трехэтажного. Новые здания разных форм и стилей чередовались со зданиями старыми. Высокие башенки старых домов острыми шпилями из почерневшего железа кололи в брюхо редкие тучи. Новые здания были воплощением монолитной силы: новой и совершенной. Соседство наследия прошлого с настоящим не резало глаз, а сочеталось.
Двал вздохнул. Бизнес процветал и приносил доходы, к тому же в город уже плыли туристы, но у хозяина гостиницы были проблемы. Несколько неудачных покушений на его дочь напомнили, что главное в жизни - не деньги.
Скрыть дочь от преступников не удалось. Толстенную металлическую дверь в подземное убежище они взорвали, перебив всю охрану. Девчонка едва успела сбежать через запасной выход в начале штурма.
На главный вопрос: "Чьих это рук дело?" ответа не было до сих пор. В самом начале истории в его кабинете появился улыбчивый и доброжелательный посредник и предложил Двалу выкупить украшение его дочери. Двал тогда отмахнулся: "Это решайте с ней". Камень не был подарком, Лайла приобрела его в антикварной лавке и распоряжалась им сама. Посредник предложил баснословную сумму и Лайла сразу согласилась. Договор составили в присутствии секретаря Двала. Довольный посредник уже уходил, сжимая цепочку амулета, когда Лайла побледнела, упала и забилась в судорогах. То, что секретарь догадался отобрать украшение и надеть его девушке на шею, иначе как провидением не назовешь. Девушка пришла в себя и договор расторгли. С тех пор с изумрудом она не расставалась.
С того дня на Лайлу была объявлена охота. Двал задействовал все свои связи, делал, что мог и напоминал подчиненным пойманного зверя, который кидается на прутья решетки, грызет их, но сделать ничего не может. Вызванный посредник отказался говорить о заказчике, извинился и, виновато улыбаясь, развел руками. Двал ярился, ругался, угрожал, но пытать посредника не стал: от убийц дочь можно спрятать, а от разъяренных посредников - нет.
Двал давно перестал вспоминать тех, кто мог ему за что-то отомстить. Да и не было таких! В молодости он позаботился о будущем: нанял десяток элитных убийц и прошел по списку врагов, после чего покинул родной город, переехав в Литвим.
- Начинай,- сказал Двал секретарю.
Тот прокашлялся и стал читать:
- Имя довольно растространенное - Грай, фамилию я узнать не смог. Информацию о детстве я не нашел. И вообще, в основном, тут собраны слухи и домыслы.
Грай появляется из ниоткуда в трехсотом году. После появления начинает жить в одном из заброшенных домов, но не скатывается в низы социальной лестницы, а совсем даже наоборот. Находит средненькую работу и активно занимается спортом. Я бы сказал: очень активно. Через пять лет, в течение которых он ни в чем предрассудительном замечен не был, начинает брать у посредников мелкие заказы. К несчастью, его замечает глава местной группировки и решает прогнуть под себя, послав пару наемников. К счастью, Грай устраняет одного из наемников, ломает руку второму и отпускает, передав главе свои оскорбления. Авторитет обижается и посылает за Граем группу лучших своих наемников. Группа цель не обнаружила, а когда вернулась, выяснилось, что глава группировки повесился. Видимо, не пережив оскорблений. Говорят, с тех пор у этого человека есть собственное кладбище, где он хоронит врагов. Кроме того - Грай хороший актер, легко меняет внешность. На данный момент кроме посредников никто не знает его в лицо. Новый адрес наемника посредники тоже оберегают.
- Ближе к делу.
- Да, я чуть отвлекся... Граю сейчас чуть больше сорока лет. И за шестнадцать лет своей работы он не провалил ни одного задания, коих на его счету почти сотня. Так же известно, что посредники предпочитают не баловать его заданиями, но не известно, почему.
Нестандартно подходит к делу. Мгновенно реагирует на любое изменение ситуации. Замечательно владеет мечом обеими руками, что редкость. В работе применяет яды, взрывчатые банки, метательные ножи, ловушки и многое другое. Можно сказать, просто помешан на разном оружии.
- Так вот почему он согласился взять в качестве оплаты коллекцию мечей! Подумать только, элитного убийцу заинтересовали дорогие игрушки,- мрачно усмехнулся Двал,- Есть еще что-нибудь интересное?
- Когда денег не хватает, Грай проникает в дома богатых горожан, забирая оттуда наличные. При ограблении берет только деньги, вскрывая даже самые надежные сейфы.
Двал поднял руку, останавливая секретаря:
- Погоди, так вот кто мог ограбить мой...
В дверь постучали, стук сбил Двала с мысли.
- Войдите.
С разрешением хозяин гостиницы опоздал: гость уже вошел. Полноватый мужчина в сером свитере и джинсах, держа в левой руке рюкзак, осторожно закрыл за собой дверь. После чего нахально подмигнул неподвижному охраннику.
- Это он?- недоверчиво спросил Двал и нахмурился.
- Ты - наемник Грай?- спросил секретарь не менее недоверчиво.
- Да, господа. Знаю, поверить трудно, но это так,- ответил толстяк ленивым, убаюкивающим голосом.
Двал переглянулся с секретарем, у обоих в глазах горело сомнение. Но не просить же убийцу доказать, что он убийца?
- Мильд, что думаешь об этом человеке?
Тот оценивающе посмотрел на Грая. Не вызывает подозрения. Взгляд безразличный, сонный. Под огромным свитером грубой вязки можно спрятать все, что хочешь, начиная от широких парных ножей и заканчивая тонкой кольчугой. Вдобавок еще и этот рюкзак...
- Думаю, он опасен,- произнес Мильд и непроизвольно напрягся. Чутье опытного воина подсказывало, что против человека с бесцветными глазами шансов у него мало.
Грай одобрительно улыбнулся и обратился к Двалу:
- Я очень заинтересован в награде, поэтому дело будет выполнено по высшему разряду. Но у меня появились вопросы, которые я озвучу. Если видят монстра - зовут меня. Если кому-то мешает человек - зовут меня. Я даже собаку градоуправителя упокою без лишних вопросов. Но если меня нанимают для охраны своей дочки, я хочу узнать: почему именно меня?
- При ней всегда будет находиться три лучших телохранителя. Ты будешь усилением для них. Твоя задача - сделать так, чтобы ни до телохранителей, ни, тем более, до нее никто не добрался. Она должна остаться живой, даже если тебе придется выбирать между спасением ее жизни и жизней сотни человек.
- Я понял. На сколько затянется это... ммм... дело? В контракте сроки обозначены были довольно расплывчато.
- На дней пять, начиная с завтрашнего утра.
- Это все, о чем мне следует знать?- Спросил изрядно повеселевший Грай. Мысль о том, что он так скоро получит мечи, грела душу.
- Да,- подтвердил Двал,- Все. Завтра в десять часов будь у входа в это здание. С того самого момента, как ее встретишь, не расставайся с ней больше чем на минуту. Она ПОСТОЯННО должна быть у тебя на виду.
Грай кивнул и повернулся к двери.
- Погоди,- остановил его Далв. Голос его окреп, в нем проскользнули властные нотки. Сейчас с Граем говорил не подточенный тревогой отец, а один из самых влиятельных людей города,- Мильд проводит тебя к Лайле. Вам следует познакомиться.
Грай вновь кивнул.
- Жутко самоуверенный тип,- сказал секретарь, когда охранник и убийца вышли.
- Быть может. Главное - чтобы свою работу выполнил,- пожал плечами Двал,- А его "сложный внутренний мир" меня совсем не волнует.
Грай шел по коридору пятого этажа, с ленивым интересом скользя взглядам по картинам. Ступни мягко ступали по широким коврам.
Мильд неосознанно старался держать наемника в поле зрения. Грай подумал, что при таком отношении со стороны охранника работать будет труднее. В критической ситуации ему не доверят спину, не согласятся оставить наедине с девчонкой. С другой стороны, Грай бы тоже не повернулся спиной к Мильду после выполнения контракта. Да и не командный он был игрок.
Мильд, оглянувшись, приоткрыл дверь и зашел. Грай направился следом.
Обхватив плечи руками, девушка, как и отец, стояла у окна, глядя на город. Как и отец, девушка была черноволоса.
Услышав тихий скрип двери, Лайла вздрогнула, обернулась.
Грай увидел, что в отличие от отца, кряжистого, с мрачным, будто постоянно нахмуренным лицом, Лайла - маленькая, хрупкая, с широко распахнутыми карими глазами. Точеная фигурка девушки, облаченая в белое воздушное платье, будто излучала неземной свет.
- И кого ты привел?- нервно спросила Лайла Мильда. Охранник подошел к ней, встал рядом.
- Убийцу. Ваш отец и я решили усилить команду телохранителей таким образом.
- И вот это будет меня защищать?- сморщила носик девушка.
Глаз Грая нервно дернулся.
- Этот тюфяк и мухи не поймает! Где вы его вообще нашли?
- Тебе не так много лет, девочка, чтобы ты умела хорошо разбираться в людях,- вкрадчиво сказал Грай.
- Мне шестнадцать,- сверкнула глазами Лайла,- И я могу отличить нечто безобидное от тренированного человека!
- А твой отец не смог?- с иронией спросил Грай, после чего повернулся к Мильду:
- Завтра к десяти?
Лайла, ожидавшая, что наемник начнет демонстрировать свои навыки, закусила губу.
- Да. Ко входу.
- Мильд, я хочу, чтобы ты его проверил!- вырвалось у девушки.
Грай скользнул в сторону от выхода, лицом поворачиваясь к охраннику.
- Маленькая леди просит, Мильд.
Охранник напрягся, осторожно шагнул к наемнику, комок тугих жил, лучший телохранитель Двала. Грай, выкинув из головы мысли о налаживании отношений, отшагнул. Между пальцев его змейкой скользнул нож.
- Но я горю желанием доказать ей, что она ошибается во мне. Демонстрация возможностей будет очень, очень убедительной, Мильд. Подумай, стоит ли оно того?
Охранник колебался, переводя взгляд с Лайлы на Грая. "Да, маленькая госпожа приказала,- думал он,- Но стоит ли подчиняться приказу?"
По договору найма охранник был обязан защищать семью Гао Везерде, но бессмысленные риски в договор не входили. Жизнь у телохранителя была одна и глупо он ее заканчивать не собирался. И не стоит путать трусость с желанием жить.
Лайла с изумлением смотрела на Мильда, который в ее представлении уже должен был узлом связать толстяку руки и ноги.
- Мильд! Это же простой человек! Я, конечно, допускаю, что он чего-то добился, но это явно было в офисе, среди глупеньких секретарш и толстозадых коллег.
- Приятно, когда качество твоей маски хвалят.
Грай невозмутимо кивнул Мильду, обернулся и направился к двери.
- Лучше бы наняли Циркача, о нем каждый знает. Или этого... как же его... наемника, у которого не хватает фантазии придумать себе прозвище... Грая!
Выходя в дверь, наемник не стал говорить, что на прошлой неделе Циркач решил выяснить, кто из них лучше, и самого пластичного наемника теперь уже никто никогда не наймет.
- Я понимаю, что с Вами творится,- глядя в сторону, сказал Мильд,- Однако думать, что отец, который ради Вашей безопасности держал Вас в бункере, полном охранников, наймет недееспособного человека для вашей охраны - это по-просту глупо.
Лайла повернулась, уставилась на охранника. Хотела сказать что-то резкое, но Мильд спокойно посмотрел ей в глаза, и оно вдруг опустила плечи, выдохнула.
- Мильд, прости... Я не сомневалась в отце и тебе, я просто... Я боюсь, понимаешь?
Телохранитель промолчал, прикрыл глаза и кивнул.
- Как его зовут-то?- спросила Лайла тихо.
- Грай.
- Мильд... Прости.

Глава 5

Сезон дождей закончился. Солнце освещало умытый Литвим, выпивало лужи, сверкало сверкало на шпилях. В ранних лучах серебрились влажные прутья оград. Между зданиями местами все еще плавала туманная дымка.
Стоял тихий радостный гул. Грай шагал по улице, смотря в счастливые лица. Люди шли, сливаясь в два встречных потока. Приходилось постоянно уклоняться от столкновения, обгонять медленно идущие парочки. Но неудобства не угнетали, люди улыбались незнакомым лицам и, получали улыбки в ответ, радостно щурились, глядя в непривычно голубое небо.
Дневной город отличался от ночного настолько, что Грая сперва не отпускало ощущение нереальности происходящего. Но лица были неподдельно счастливы. "Карнавал,- будто говорил безмолвно каждый,- Карнавал!"
Слышался беззаботный смех. Родители от избытка чувств брали маленьких детей на руки и поднимали над собой. На глазах Грая один такой малыш ухватил висящее на ветке зеленое яблоко и не отпускал, смущая интелегентного вида родителей.
"Молодец,- подумал Грай,- Бьюсь об заклад, этот и будучи взрослым всеми силами постарается подняться над толпой. Это твой город, малыш!"
Эмоции людей захлестнули Грая, растормошили, затопили. Грай был счастлив. Серая маска забитого жизнью обывателя сползала, не в силах сдержать эмоции. А что делают, когда маска не подходит?
Ее меняют.
Грай зашел в первый попавшийся магазин одежды. Желтая кепка с широким козырьком закрыла черные волосы, а пестрая рубашка без рукавов сменила отправившийся в заплечную сумку свитер.
Вместо обыкновенного Грая из магазина вышел и ввинтился в толпу радостный турист.
Белые, не тронутые загаром руки наемника наводили на мысли о жителе северных городов, где говорят, солнца почти не бывает. Все больше и больше вживаясь в роль, Грай прокричал пару искореженных акцентом фраз на тему величия города.
Достигнув оговоренного места, Грай остановился возле широкого лотка с фруктами. Грай остановился спиной к торговцу, и, высматривая Лайлу, вонзил зубы в незаметно украденную грушу. По толстым пальцам потекли прозрачные капли сока.
Маска была хороша - турист сегодня никого не удивит. Проходящей мимо группе белокожих северян Грай махнул рукой. Ему закричали (чем дальше от родного города, тем приятнее встретить сожителя), зовя с собой, но Грай помотал головой и развел руками, извиняясь. В следующее мгновение бурный людской поток подхватил туристов, завертел и унес, словно река щепку.
Лайла все не появлялась и Грай начал беспокоиться. Ему ли не знать, что толпа - идеальное место для внезапного нападения? Плевать на девчонку, но если она погибнет, он не получит мечей.
Наемник доел грушу, оставив от нее лишь высохший черный хвостик, который выкинул в стоящий неподалеку мусорный ящик. Стащив новую грушу у отвлеченного на разговор с молодой женщиной продавца, Грай вздохнул. Шли люди. Грай посмотрел поверх моря голов, шагнул на ступени перед гостиницей, поднялся над толпой. Особым взглядом пробежался по толпе, оценивая степень опасности каждого... и встретился с таким-же внешне безразличным взглядом.
Этот человек играл роль уличного художника. Нет, он не сидел на стуле перед холстом, рисуя симпатичную девушку (будь так, его бы тут же снес поток людей). Он стоял на противоположной стороне улицы, прислонившись сутулой спиной к стене. Одет "художник" был в заляпаные мелкими каплями краски штаны из грубой ткани и белую, а местами очень даже разноцветную рубаху. Рядом с ним стоял широкий черный черный короб, навевавший мысли о холсте и кисти. Правда, внутри, если Грай не ошибся, были совсем не они. Его рюкзак, кстати, тоже был полон далеко не сувениров.
"Художник" сперва напрягся, застыл, а затем почему-то расслабился и кивнул Граю, будто старому знакомому. Наемник попытался вспомнить, где он пересекался с этим типом, но в памяти ничего не всплывало.
Кроме странного художника на улице был еще один человек, вызывавший у Грая чувство тревоги - старик с бойцовской собакой.
Грай ненавидел собак. Не боялся, а именно ненавидел. Быть может, потому старик казался ему подозрительным? Зачем пожилому мужчине собака было понятно - когда уже не можешь постоять за себя, защищать тебя приходится другим. Но почему бы не выбрать себе пса попроще? Пес выглядел чересчур могучим даже для ночных улиц Литвима. Грай не знал собачьих пород, но ему было ясно, что эта порода выведена не для защиты, а для войны.
Пес был огромен. Широкая морда с глазами-бусинами смотрела то на Грая, то в сторону художника, будто чуя врага через поток разделяющих их людей.
Грай передернулся, поймав на себе острый взгляд немигающих глаз.
"Проклятый пес!"
Хорошее настроение пропало, как черный кот в безлунной ночи. Растягивать губы в улыбке было все труднее, вместо счастливого лица с улыбкой выходила оскаленная гримаса.Сейчас наемнику вновь подошел бы невзрачный серый свитер.
Грай отвернулся, но чутье словно взбесилось, крича, что поворачиваться спиной к этому псу немыслимо.
Поневоле взгляд вновь уперся в крошечные бесстрастные глаза.
Этот пес явно был рекордсменом даже среди своей немаленькой породы. Голова сидящего животного находилась в полутора метрах над землей. Челюсть была настолько мощной, что можно было представить, как она сжимается на закрытых легкой броней руках и ногах врагов, сминая металл и кроша кости.
Свалявшаяся шерсть не остановила бы арбалетный болт, но могла серьезно затруднить убийство твари любым мечом, кроме, разве что, массивного двуручника. Но двуручника у наемника не было, а даже если и был бы, то Грай им вряд ли смог бы что-то сделать: не было необходимых навыков.
По общей картине пес чуть-чуть не дотягивал до Мильдийского барса.
Если что - буду бить по морде, решил Грай.
Может, причина ненависти к псам пряталась в детстве? Грай при всем желании не смог бы ответить на этот вопрос: детства он не помнил.
Хозяин собаки, проследив за взглядом питомца, заметил Грая. Суховатая рука дернулась, будто отшвыривая мусор. Морщинистое лицо скривилось, как у ребенка, у которого пытаются забрать любимую игрушку. Губы зашевелились. Слова увязли в шуме толпы, но наемник знал, что хорошего старик не сказал.
Грай вздохнул, жалея, что не взял духовую трубку - явно пригодилась бы! Старику и художнику (явно не просто так они тут собрались) - куда угодно, главное, чтобы дротик был ядовитым. А собаке - в глаз. Хотя можно и в морду, если не дротиком, а горошиной дерева Киу. Представив, как поведет себя при подобном попадании собака, Грай улыбнулся. Хорошее настроение возвращалось.
В отличии от "художника", старик находился на его стороне улицы. Их разделяли пол сотни метров и лоток торговца фруктами.
В гостинице открылась дверь, и взгляды трех человек и пса скрестились на ней. Из здания вышел знакомый со вчерашнего дня телохранитель, и, оглядевшись, махнул рукой Граю.
Когда в руке телохранителя появился дротик, не понял даже Грай. Секунду назад его там не было, но вот он уже вгрызся в плоть, разнося по телу яд.
Мильд медленно осел на ступени, невидяще глядя в толпу. Губы кривились, что-то шептали. За его спиной Грай увидел побледневшую Лайлу. Художник рылся в коробе, держа в руке короткую трубку, а пес лохматым снарядом летел мимо Грая к двери.
Толпа еще ничего не замечала.
"Собака - друг человека",-вспомнил Грай, пиная животное в нижнюю челюсть. Слышно было, как сомкнувшись, клацнули огромные челюсти.
А в следующее мгновение начался хаос.