Демон Леса. Глава 36

36

  - Не верится мне, - сказал Павел, - что ты можешь оказаться куратором мира.
  - Мне тоже, - ответил я. – Я не хочу быть куратором. Не хочу взваливать себе на плечи эту гору ответственности. Посещать все эти советы, мне, кстати, один сегодняшний мозг вынес. Если начнётся какая-нибудь война, не дай Бог, мне не просто придётся воевать, но ещё и собирать армию.
  - А если тебя, всё-таки, выберут лордом? – спросила Алина.
  - Тогда я запечатаю проход в этот мир, оставлю только свой портал туда. И никого не буду пропускать туда.
  - Умно, - усмехаясь сказала Соня.
  Я потянулся за кувшином с соком. Налил себе. Осушил стакан.
  - Сколько тебе осталось порталов открыть? – спросил Павел.
  - Три, - ответил я. – Соня, Антон, напомните, сколько осталось вам?
  - В этом отделе каждому по шесть порталов, - ответил Антон.
  - Ужас, - вздохнул я. – Открою последние три портала и возьму «отпуск» на месяц.
  - Да бедный, - с иронией сказала Соня.
  Помолчали.
  - Андрей, а ты когда собираешься открывать новый портал? – спросил Павел.
  - Планирую в четверг, - ответил я. – У нас уроков не будет, старшеклассники ЕГЭ пишут.
  - Можно я с тобой схожу?
  - Не боишься? – спросил я. Ещё чего?! Не хватало только, чтоб его там убили. – Чужой мир. Вдруг попадётся такой мир, как Ферроз, с радиацией. Даже если и нет, когда я открою портал, Спектровые-предатели об этом разузнают и вышлют в то место Контролёров. Они могут нас подкараулить. На Линию мы будем пробиваться с боем.
  - Я настаиваю, - сказал Павел.
  Что это с ним. Значит, в Ирьюте испугался, прыгнул в портал, а меня оставил спецназовцам. А теперь, вдруг, рвётся со мной.
  - Ну ладно, - сказал я. – Только на моих условиях.
  - На каких?
  - Во-первых, ты слушаешься меня. Любой мой приказ выполняешь. Я говорю «прячься», ты прячешься. Я говорю «беги», ты – бежишь. Во-вторых, ты не отходишь от меня ни на шаг. Держишься в моём поле зрения. Это ясно?
  - Ясно. – Он кивнул.
  - Ладно, - я встал, - давайте по домам. Мне уже домой пора.
  Алинка с Пашей встали и ушли. Сразу же, как я сказал. Антоха, видимо, ждал меня.
  - Всё, Сонь, пока, - сказал я.
  - Пока, - вторично сказал Антон.
  - Давайте, - ответила Соня.

  Портал вёл себя странно. От двери из голубой энергии струился свет, ярче, чем у остальных порталов. Портал брызгался чем-то, похожим на жидкую энергию.
  - У кого ты «позаимствовал» энергию? – спросил Антон. Он стоял рядом с порталом, который открыл сам.
  - У какого-то пацана, который ошивался неподалёку, - ответил я.
  - Тогда в чём проблема? Какое-то отклонение от нормы?
  - Чёрт его знает, - пожал плечами я.
  - Может позвать куратора? – спросил Павел.
  - Не надо, - ответил я. – Мне его в воскресенье хватило. Портал открыл я, открыл на своей Линии. Портал не может принести нам вред, но даже если принесёт, - Линия не позволит нам умереть или даже покалечиться.
  Павел поглядел на меня недоверчивым взглядом.
  - После Вас, - сказал он.
  - Ладно.
  Я шагнул в портал.
  Это перемещение отличалось от других. Чем?
  Оно прошло без эффектов. Без ослепительного света, без красочного сияния цветов Спектра. Как я, жмурясь, смотрел на голубой прямоугольник, так я и появился в том же подвале, где и были порталы.
  Я прыгнул обратно в портал. Опять обошлось без эффектов.
  - Пошли, Паша, - сказал я.
  Мы переместились в другой мир.
  - А почему мы появились опять здесь? – спросил он.
  Я не стал отвечать. Просто не хотел.
  Павел ещё ни разу не путешествовал со мной в другой мир с моей Линии. И мне очень уж интересно, почему он вдруг решил восполнить пробел?
  Мы вышли в главную комнату, которую я называл гостиной. Через два окна в комнату сочился яркий свет восходящего солнца. На этот раз моя Линия оказалась не на открытом месте, как это было раньше. Она находилась в небольшой пещерке.
  Мы с Павлом стояли возле двери.
  - Подожди, - сказал я. – Сначала выхожу я. Проверю, что да как.
  - Чего ты так боишься? – спросил он.
  - Что в воздухе окажется радиация или какая-то другая чертовщина.
  - Ну, допустим, что она тут есть. Что тогда.
  - Ты вернёшься на Аквитар.
  - А ты? Что будет с тобой?
  - Мой организм приспособится к окружающей среде, - ответил я. – Как это было на Феррозе.
  - Что-то я не понимаю, как тебя твой организм спасёт от облучения радиацией.
  - Это сделает моя Линия, - ответил я. – Она, работая совместно с моим организмом, защищает меня от облучения.
  - Ладно.
  Я открыл дверь и вышел. Пройдя силовое поле моей Линии, я вышел из пещеры. Воздух был насыщен утренней влагой. В этом широком ассорти из запахов и свежести чувствовалось всё. Утренняя роса, ртутью поблёскивающая на траве. Свежесть озона после только что прошедшего дождя.
  Моя проблема заключается в одном…
  Я не знаю, как выглядит приспособление моего организма к окружающей среде. Допустим, на Феррозе меня рвало, кружилась голова. Но там, чёрт побери, была радиация!
  Не знаю. Вроде бы ничего не чувствую. Не тошнит. Глова не кружится. Даже в животе не урчит.
  - Я только не понимаю, - бурчал Паша за дверью, - если Линия выполняет распоряжения хозяина и лиц, которым он дал разрешение приказывать Линии, почему на меня твоё убежище не наложит оберег?
  - Хватит бурчать там, - сказал я. – Выходи.
  Он вышел.
  - Я думаю, что ты прав, - сказал я. – Может Линия и сможет тебя сберечь. Но есть несколько нюансов.
  - Какой? – осведомился Паша.
  - Ты не хозяин Линии, как я. Соответственно, тебя она не будет оберегать так хорошо, как меня. Второй нюанс: ты даже не Спектровой. Значит качество твоего оберега будет в разы ниже.
  Я отдал мысленный приказ Линии. На всякий случай, вдруг тут реально что-то не так.
  Паша вышел за силовое поле. Вроде бы с ним было всё нормально.
  - Ты как? – спросил я.
  - Да нормально, - ответил он. – Вроде.
  Мы вышли из пещеры.
  Перед нами распростёрся большой луг. Густыми изумрудными волосками к небу тянулись травинки. Из густых зарослей травы выглядывали сиреневые глазки васильков, гвоздики и герани.
  - А здесь что, не осень? – спросил Павел.
  - Как видишь, нет, - ответил я. – Осенью такие травы не растут.
  - Я, почему-то, думал, что все миры ориентируются на центральный. То есть, если на Аквитаре осень, то и во всех мирах должна быть осень.
  - Тебе надо нобелевскую премию за такой вывод, - сказал я с сарказмом.
  Луг представлял собой большой круг, окаймлённый тёмно-зелёной листвой деревьев. На лугу паслась молодая лань. Увидев нас, у неё сработал инстинкт самосохранения.
  Смотря вслед убегающей лани, Павел вздохнул:
  - А тут красиво.
  Я кивнул.
  - Какова наша цель? – спросил Павел. – Что ты обычно делаешь, когда прибываешь в новый мир?
  - Ищу поселение, горстку туристов. Цивилизацию, короче говоря. Найду цивилизацию – найду местного Спектрового. Найду местного Спектрового – узнаю поподробней о мире.
  - И всё?
  - Всё, - ответил я. – Банально и обыденно.
  - Ну тогда пошли, - сказал Павел.
  - Пошли, - поддержал я. – Только давай сначала зайдём на Линию, переоденемся. Слишком уж тут тепло.

  - Пошли, - сказал я.
  Паша кивнул. Он надел голубые по колено пляжные шорты с подобающими на них рисунками. Чёрные шлёпки на стопу и тонкую белую без рукавов.
  Я надел чёрные джинсовые шорты до половины бедра, голубую майку.
  - Пошли искать цивилизацию, - повторил я. – Жвачку будешь?
  Он кивнул. Я дал ему маленькую подушечку жвачки. Она была со вкусом арбуза.
  - Как на личном фронте? – вдруг спросил Паша. Вопрос был настолько неожиданным, что я на долю секунды задумался.
  Подобные вопросы у нас в классе мне задавали девочки, которым я нравился. И пацаны, которые этих девочек мне выдавали. Конечно, мало кому из девочек я нравился, но почти всегда, когда мне задавали этот вопрос представители противоположного пола, они мне тонко намекали, мол, ты мне нравишься, давай встречаться.
  - Никак, - ответил я.
  - Не нашёл себе девушку? – продолжал напор Паша.
  - Нет, - парировал я. – И не хочу я ни с кем встречаться.
  - Почему?
  - А чем оканчивались мои «встречания»?! – Меня начало это раздражать. Но потом я вспомнил: - А… извини, я же тебе этого не рассказывал.
  - Так чем же?
  - А ничем! Всё плохо было.
  - Давай поподробнее, - сказал он. – Может совет дам или ещё  чего. Я на самом деле собеседник очень даже ничего.
  - Я верю, но…
  - Если веришь, выкладывай.
  - Ну ладно. С чего начать?
  - Кем была твоя первая любовь?
  - Девочка из моего класса, позже перешла в параллельный. Катя Климченко. В детском саду мы как-то особо не ладили. В первом классе оказалось, что мы не далеко друг от друга живём. Начала ходить гулять. В классе нас посадили вместе. Так началась моя влюблённость. Мы начали встречаться. Но, когда я был в пятом классе, это было в феврале, знакомые лица из параллельного класса начали мне при встрече твердить, мол, у Кати парень новый появился. Ох, как я расстроился. До слёз это, конечно, не дошло. Просто посидел один, обдумал всё. Вот и вся моя первая любовь.
  - Занимательно. А почему она тебе ничего не сказала? Почему она у тебя за спиной изменяла?
  - Фиг бы её знал, - сказал я. – Давай ты про свою первую любовь рассказывай, раз уж на то пошло.
  - Ладно, - сказал он. – Моя первая любовь началась в классе третьем. Я не говорил, что я приехал из Железноводска. Когда я учился в той школе, там меня впервые и пронзила стрела амура. Это была девочка на год старше меня. Красивая. С ней хотел встречаться каждый в нашем классе. Даже последний двоечник, даже угрюмый тихоня.
  Мы перешли ту линию, которая отделяла луг от леса.
  - Слушай, а поселение долго искать будем? – спросил Павел.
  - Не знаю, - ответил я. – От моей Линии «поселение» не далеко находиться. Место для портала в другом мире подбирается так, чтобы оно частично напоминало местность, где был открыт первый портал.
  - Ясно, - сказал он и продолжил свой рассказ: - Так вот. Пошли же мы с ней гулять. Одни. По парку. Ох, как же это было романтично. После школы под яркими лучами солнца. Сели мы на лавочку под деревом. И поцеловались. И, понимаешь, не «чмоком», а по серьёзному. Ты целовался хоть раз так?
  - Нет, - ответил я. – Я вообще ни разу в губы не целовался.
  - Я тебе гарантирую – первый поцелуй ты никогда не забудешь. Не забудешь ту бурю ощущений, тот всплеск эмоций, который у тебя случился. Я не забыл.
  Мы вышли к узкому ручейку, поблёскивавшему в лучах солнца. Его исток находился неподалёку.
  Куда идти-то?
  Я поглядел зрением Спектрового. Маленькие тусклые огоньки находились как раз вниз по ручью.
  - Нам вниз по ручью, - сказал я. Мы пошли вниз. – Так чем же закончилась твоя первая любовь?
  - Она рассказала всё это подругам. Только не просто рассказала, а ещё и приукрасила. Сказала, мол, целоваться не умею, изо рта у меня воняет.
  - Вот коза, - прокомментировал я.
  - Не то слово. – Он на время затих. – Вот моя первая любовь. А кто у тебя был после неё?
  - Потом девчонка Полина, тоже одноклассница, - ответил я. – Когда меня кинула эта Катерина, я стал много общаться с другими девчонками. С Соней. Помнишь её? Мы когда в первый раз встретились она была со мной.
  - Помню.
  - Рядом со мной сидела эта самая Полина. Мы с ней на уроках общались через записки. И вот она спрашивала у меня про мои похождения. А потом предложила встречаться. Ну вот мы и гуляли с ней последний месяц учебного года. А когда уже в этом году я пришёл в школу, мне её лучшая подруга говорит, мол, у Полины новый парень. Вот так.
  - Как та же Катерина, хватило бы смелость сказать в лицо.
  - Я так же думал.
  - А потом что? – спросил он.
  Спуск вниз по ручью начал делиться на пороги.
  Я спрыгну на один порог вниз и сказал:
  - Потом я решил, что ни с кем не буду встречаться, пока не пойму, что я достоин этого человека, а этот человек достоин меня. Я хотел войти в более тёплую дружбу с той Соней. Когда я пытался с ней заговорить, в груди ощущалось странное чувство. Так я понял, что она мне нравиться. Но когда мы прыгнули в портал, она «заболела» Спектральным синдромом. Я её долго не видел, долго с ней не говорил. И сейчас я уже не думаю, что у меня есть к ней какие-то чувства.
  - А что её родители? Как они?
  - Плохо им. Когда детьми обзаведёшься, я думаю, поймёшь, какого это. До сих пор ведутся поиски. Валентин, куратор отдела «А», говорил, что видел её неподалёку от главного замка в Цинтаре. Но это слухи.
  - Долго ей так прыгать между мирами? – спросил Павел, в очередной раз спрыгивая с огромной каменной ступени.
  - Говорят, пока не умрёт. Это редкое явление, Паша. Его не исследовали ни отряд «Кей», ни Контролёры. Ладно, давай не будем о грустном. Как у вас с Алинкой?
  - Да замечательно, - сказал он.
  - Другого и не стоило ожидать, - сказал я. – А она у тебя которая по счёту?
  - Вторая, - ответил он. Мне показалось, что он стесняется.
  - Вот это поворот, - сказал я. – Только вторая и уже всё так серьёзно.
  - Ну, видишь, как всё бывает.
  - Как вы с ней познакомились?
  Он помедлил.
  - Ну, - сказал он, - в классе пятом я приехал сюда, в этот город. В классе меня встретили, так сказать, тепло. Со многими пацанами, довольно авторитетными в нашем классе, я сдружился быстро.
  - Авторитетными, - повторил я и хихикнул. От Павла я ожидал услышать определение «крутые», но услышал «авторитетные». И оно меня ошеломило. – Продолжай.
  - Ну вот. А из девчонок со мной сдружились единицы. Алина и ещё одна девчонка, двоечница. Как я потом понял, Алине я понравился. Она мне почти каждый день писала в социальной сети «В контакте». И общались мы с ней там часами напролёт. Гуляли часто. Потом начали общаться на личные темы. Кто был у меня первой, кто был первым у неё. Потом оказалось, что я у неё первый. И когда гуляли, однажды, поцеловались. Так вот у нас всё и завертелось.
  - Ясно. – Я вздохнул.
  До поселения оставалось недалеко. Мы спустились ещё на уровень ниже.
  - Скажи, Андрей, а тебе интересно, зачем я тебя вдруг спросил на эту тему?
  - Очень, - на выдохе ответил я.
  - Тебе Соня нравится? Которая у тебя на Линии живёт?
  Вопрос меня ошеломил. На какое-то мгновение мне показалось, что я стою и не  двигаюсь.
  - Ну… да. Но как подруга и всё.
  - А в тебе она видит не только друга и спасителя… - сказал Павел. – Я видел, как она на тебя смотрит. И ещё… - Он остановился.
  - Ну говори, - растормошил его я.
  - Ещё мне Алина сказала об этом. Они, видишь ли, любят посплетничать. Как-то раз было дело. Понимаешь, ты тогда ушёл домой ночевать. А Соня с Алиной ночевали на Линии. Я был с ними. И вот, сижу я в комнате с Алиной, а та мне рассказывает, что, мол, Соня влюблена в Андрея.
  - Да, конечно… - протянул я. – Неожиданно. Но слышишь, из тебя хранитель тайн, как из грязи – пуля, без обид.
  - Мне Алина специально это рассказала. Чтоб я донёс до тебя это.
  - Интриганы подковёрные…
  - Мы просто это всё ради вас делаем. Просто обдумай это. Я тебя не заставляю, но, понимаешь…
  - Я всё обдумаю, - пообещал я. В мои планы, на самом деле, это не входит.
  Из-за густо заросших зелёной листвой деревьев показались соломенные крыши халуп. Дома были ограждены маленьким забором.
  - Куда это мы вышли? – спросил Павел.
  - К поселению, - ответил я.
  - И какова вероятность, что мы найдём Спектрового?
  - Не знаю. Мала, наверное. Хотя точно сказать не могу. Сама инициация Спектрового в деревне – большая редкость, на мой взгляд.
  Он остановился, присел на только что «побеждённый» каменный порог.
  - Я всё спросить хотел, - сказал он, - на счёт куратора. Какие у него привилегии, какие у него способности, чем он вообще отличается от обычного Спектрового.
  - Про привилегии ничего сказать не могу, потому как не знаю, - ответил я. Сел рядом с ним. – А способности… ну во-первых, он управляет миром. То есть, наверное, сейчас приведу дурацкий пример. Представь себе мир без нефти. Куратор может сделать так, чтобы в его мире не образовывалась нефть.
  - Но это невозможно, - ответил Павел. – Прекращать процессы образования нефти… это ж  может мир погубить.
  - Поэтому я и говорю: дурацкий пример.
  - А как он может это сделать?
  У меня в голове встала картина, как я освобождался в новом мире от верёвок Контролёров.
  - Во-вторых, - продолжал я, - куратор может видеть волны энергии, парящие в воздухе. И управлять ими. Таким способом он может что-то поменять в своём мире, если, конечно, может. И таким образом перед ним открывается океан неисчерпаемой энергии, которую он может направить с любой силой.
  - Ясно, - протянул он. Встал.
  Я встал за ним.
  - Пошли дальше, - сказал он.
  Было очень жарко. Пронизывало до костей. Мы с Павлом обливались потом. Горло сушила жажда.
  Благо, мы дошли до поселения. Им оказалась маленькая деревушка. Людей здесь было много. Улицы были оживлённые, поляны, где пасли коров, овец, лошадей тоже не пустовали.
  По одежде местных людей можно было определить, в каком времени сейчас находиться этот мир.
  Мужчины носили кафтаны или рубахи из нанки или холстинки, подпоясанные кушаком. Женщины носили сарафаны, а те которые замужем – понёву – домотканую шерстяную юбку.
  Пока мне определить сложно, в каком времени этот мир. Может быть двадцатый век, а может и ниже девятнадцатого.
  - Молодые люди, - сказал мужчина, лет восьмидесяти, низкий, седой с тихим голосом. – Вы есть кто?
  - Здравствуйте, - вежливо поздоровался Паша. Я вторил ему. – Мы есть гости.
  - Ежели гости, - сказал дед, - то проходите. Вы к нам по какой нужде?
  Выговор у деда странный. Я жил несколько лет в селе, я знаю деревенский диалект.
  - Просто, - ответил Павел.
  - Не ведьмаки, часом? – спросил он.
  Я остолбенел. Ведьмаки? Ха!
  Это ж надо так угодить!
  - А что, требуются? – спросил я вполне серьёзно. – У вас проблемы в деревне?
  - Пойдёмте-ка, хлопцы, в дом. Раз уж вы у нас гости, то я вам расскажу, что к чему.
  Вот это поворот!
  Я поглядел на него зрением Спектрового. Нет, он не Спектровой. Горит зелёным цветом. Значит, зла нам не желает.

  Его дом находился в центре деревни. Снаружи она ничего из себя не представляла. Большая деревянная изба. Зато внутри всё было обставлено уютно. Большая печь стояла в отдалённом от входа углу. Рядом стоял небольшой деревянный стол, покрытый скатертью. Несколько скамей возле стен, две возле стола. Как и подобает был «красный угол», где стояли иконы.
  Мы уселись за стол.
  - Что будете? – спросил дед, смотря мне в глаза. – Есть квас, закваска, пиво…
  - Не надо, пожалуй, - сказал я.
  Павел тоже отказался.
  - Ну, как хотите. А может…
  - Давайте сразу к делу, - сказал я. Мне так и не терпится узнать, зачем ему понадобилась несуществующая в нашем мире профессия «ведьмак».
  - Ну ладно, - вздохнул дед. – Меня зовут Василий.
  - Очень приятно. Андрей.
  - Очень приятно. Я Павел.
  - Так вот. У нас, как видите, деревня большая. И независимая. Недавно в стране сменилась власть – одна династия отдала власть другой. Новых реформ почти не было, поменялась валюта, некоторые законы, но всё почти также.
  - Так в чём же проблема? – спросил я.
  - Тако проблема-то в том, понимаешь, шо с тех самых пор, как сменили местных королей, стали твориться разные вещи. Странные. У меня недавно внучек пропал. Ехал, вишь, через лес по тракту, у него друг состоит в банде торговцев, предложил поработать и внучеку. Значит, ехали они, ехали. Видят, понимаешь, тело лежит. Они ж его в телегу. После, от внука ни слуху ни духу. Это мне выживший говорил, который с ними ехал.
  - А с ним что? – спросил Павел.
  - Плох он, - ответил дед. – Вчера рассказал о происшествии. Сегодня он отходит. Лучше его не беспокоить.
  Я молчал.
  - То есть, из-за одного несчастного случая, вы решили вызвать ведьмака.
  - Почему ж из-за одного. Тут их предостаточно было. И в лес девки уходили к своим молодцам. И те и другие пропадали. Так интересно то, что девок-то находили. А парни все как сквозь землю провалились.
  Контролёры? Как я понял из рассказа одной моей знакомой, девушек не берут на службу к Контролёрам.
  - Что ещё?
  - Ну… детишки в лес убегали. Кто возвращается, кто нет, это уже другое. Зерно у нас воруют. Пшеницу, просо, рожь.
  Мои сомнения в том, что это дело рук Контролёров, рассеиваются с каждым словом Василия.
  - У Вас есть подозрение, кто это мог бы быть? – спросил Павел.
  - Слушайте, хлопцы. – Дед понизил голос. – К нам недавно прибыли гости из пустыни. У них происходило подобное. Только зерно не воровали. Там этих гадов называют ракшасами. У нас – пещерницами.
  - Почему пещерницами? – спросил я, еле сдерживая вырывающийся смех.
  - Потому как парни пропадают, а девушки гибнут. Пещерницы-то хлопцев к себе в пещеры забирают. А девок замучивают.
  - Сложный случай, - сказал я. Надеюсь, что мой сарказм понял только Пашка. – Самому Геральту из Ривии не управиться.
  Павел усмехнулся.
  - А были ли «ведьмаки» здесь до нас? – спросил я.
  - А как же. Был один. Местный, здесь родился. Сиротой был, - родителей оспа скосила. Один он уцелел. Когда-то лекарь сюда приходил, уже после смерти родителей мальчика. Пацан с ним увязался. Два дня от него ни слуху, ни духу. Потом вернулся. Целыми днями у себя в доме пропадал. Длилось это около четырёх месяцев. Когда он «вернулся» к цивилизации, за ним какие-то люди пришли. И убили его.
  - А в плане всяких «монстров» он вам помогал? – спросил Павел.
  - Помогал. Правда никто не видел и не знает, как он это делал. И трупов этих тварей не показывал. Сказал, что управился, оно и видно – никто ни на кого не нападает.
  - Ясно, - сказал Павел.
  - Мы попробуем сделать всё, что в наших силах, - сказал я. – А где, скажите, жил этот ведьмак?
  - На окраине деревни. Там дальше неподалёку начинается лес.

  - Что это за название такое? Пещерницы! – смеялся Павел.
  - Там люди пропадают, это не смешно, - сказал я.
  - И что ты делать собираешься? – спросил Павел.
  - Я тут окрестность просматривал. Ни одного Спектрового. А поскольку я единственный на всю округу, я должен местным помогать.
  - Тогда какие у тебя предположения? Кто это, по-твоему?
  - Контролёры, - сказал я. – Иного быть не может. Хотя, нет, может.
  - Ты хочешь сказать, что в этом мире действительно могут существовать монстры?
  - Есть же миры, в которых существует магия.
  - Я думал это миры другого отдела, - сказал он.
  - Да как… а… ты же не присутствовал на собрании. Нет, однако, - пояснил я, - существуют и в нашем отделе миры, в которых может существовать магия.
  Он вздохнул.
  - Куда мы теперь отправляемся? – спросил Павел.
  - К этому «ведьмак», - ответил я. – Мне очень хочется поглядеть на его жилище.
  - Зачем?
  - Чтобы понять, что это за ведьмаки такие.
  - Да Спектровые это, - сказал он. – Тебе же это дед почти открытым текстом говорил. Тем более, в конце, за ним пришли какие-то люди.
  - А что если Контролёры приняли его за Спектрового. Хватит спорить, пошли поглядим на его убежище.

  - Знака Спектральной Линии нет, - сказал я. – А Василий говорил, что он в этом доме почти четыре месяца просидел и никуда не выходил.
  - Не может этого быть, - отчаянно сказал Павел. Видимо, он был так уверен в своей гипотезе, что расстроился, когда её начали опровергать.
  Я открыл дверь.
  Дом выглядел так же, как и у деда Василия, только меньше и теснее.
  Павел уныл ещё сильнее.
  Наверное, он ожидал увидеть именно тут, на видном месте порталы.
  - Паша, - сказал я, - если б ты жил тут, ты бы верил в ведьмаков?
  - Не знаю, - ответил он. – Люди обычно верят в то, во что хотят верить. Даже в то, чего они не видели. Допустим, они отправили одного подготовленного воина убить монстра, и он не вернулся. Тогда они отправляют убить этого монстра такого же подготовленного и обученного воина. Ему везёт, и он убивает этого монстра. Люди начинают думать, что он необычный, раз у него получилось убить монстра, а у его предшественника – нет. Это я сейчас за пример беру народ Средневековья.
  - Я понял, - кивнул я.
  Мы осмотрели дом. В ящиках мы нашли несколько листов с записями на непонятном нам языке. В сундуке лежало две сабли, несколько кинжалов и булава.
  Этот «ведьмак» был либо наёмником, либо каким-то дружинником, либо настоящим ведьмаком.
  Я подошёл к входной двери. Присел на колено. Взялся за уголок ковра и сложил ковёр вдвое. Как я и ожидал, там был люк.
  - А может быть, это был действительно Спектровой, - сказал я. – Постой здесь.
  - Почему?
  - Я недалеко от своей Линии, - сказал я. – И я способен повелевать своим телом. Я сужу зрачки в вертикальные. А когда зажгу свет в подвале, спустишься и ты.
  Я сузил зрачки и прыгнул в люк.
  Признаться, порталы я ожидал увидеть здесь меньше всего. Что я ожидал увидеть тогда? Что-то страшное, то, что холодит кожу и леденит кровь. Сложно понять, что это такое именно. Огромная камера пыток. Много полок со склянками и банками, заполненными кровью, мозгами и прочими человеческими внутренностями.
  Стояла ужасная вонь. Наверное, именно этот фактор взбурлил в моей голове такие мысли.
  Суженные в вертикальные щели зрачки помогли мне увидеть очертание трёх силуэтов, каким-то образом прицепленных к трём стенам. Значит, отчасти я был прав, размышляя, что я там могу увидеть.
  Это были три скелета. Причём не одинаковых. Один был горбуном. У второго отсутствовали ноги. Третий, вроде бы, был нормальным.
  Тут нет порталов. И это меня не удивило. Когда Спектрового убивают, погибает и его Линия. Исчезают порталы, пропадает защитное поле. Лишь некоторые отпечатки, «шрамы» от огромного скопления энергии здесь помогают распознать Линию другому Спектровому.
  Но этих шрамов я не чувствовал. Вообще.
  - Это не Спектральная Линия, - крикнул я Павлу. – И, должен признаться, я это понял, когда мы только подошли к дому.
  - Как ты это понял?
  - Потом скажу. Запрыгивай сюда, я тебе кое-что покажу.
  Пока Павел запрыгивает… что же надо сделать? Ах да, свет.
  В помещении стояло два напольных канделябра. Очень кстати у меня в кармане лежал коробок спичек. Даже не помню, как он у меня оказался.
  Свечи оказались маленькие, низкие, истёкшие воском. Зажёг по три свечи в каждом канделябре.
  Когда я зажигал первую, спрыгнул Павел.
  И когда он увидел скелетов, громко выматерился.
  - Тихо ты, - сказал я. – Что такое?
  - В смысле, что такое?! – сказал он. – Тут скелеты! Прицепленные к стене кандалами!
  - И что такого? Они же не живые, на тебя не бросятся!
  Знаете, у меня очень суеверная семья по маминой Линии. Случилось как-то раз мне найти на дороге пятидесятирублёвую купюру. Мы тогда гуляли с сестрой, бабушкой и мамой. Тогда-то мне бабушка и сказала, быстро потратить деньги, потому как, якобы, некоторые люди специально выбрасывают деньги на перекрёстках, чтобы расстаться со своими неудачами. А тот, кто подберёт эти деньги, эту неудачи к себе привлечёт.
  Многие знакомы с понятием «накаркать». Когда говорят, мол, лишь бы этого не произошло, и тут, как назло, это происходит.
  Со мной это происходило много раз. Но, блин, я не ожидал, что это случиться сейчас!
  Скелеты, закованные в кандалы, начали судорожно дёргаться, словно в конвульсиях. Кто-то щёлкал своими челюстями, кто-то пытался вытащить кости из наручников.
  Испуганные эффектом неожиданности, я дёрнулся, делая шаг назад.
  - Я чуть не родил, - сказал Павел.
  - Я тоже, - ответил я. – Ну нафиг. Пошли отсюда!
  Лестницы к люку не было, поэтому Павел начал карабкаться наверх. Я помогу ему и прыжком сам поднялся наверх.
  - Что это было такое? – спросил Павел.
  - Если б я знал, - ответил я. – Наверное этот мужик действительно был ведьмаком.
  - Откуда такая уверенность? – спросил он.
  - Нет у меня уверенности, - ответил я. – Но мне кажется, что это были монстры какие-то.
  - А если это не так. Можно такое сделать со Спектровым?
  - Чёрт его знает, - ответил я. – Полностью содрать с него кожу, мясо и вырвать все внутренние органы… не знаю. Нет, у Спектрового бы всё равно всё это начало регенерировать рано или поздно, это надо было делать моментально. А если б эти Спектровые прервали связь с Линией, они бы были мёртвыми.
  - Ну, допустим, что это монстры. Тогда что это за монстры такие?
  - Может призраки, заключённые в человеческие скелеты.
  Он промолчал.
  - Не знаю, что это за чертовщина. И знать не хочу. Пошли отсюда.
  Мы вышли из дома. Жара чуть-чуть стихла. Солнце закрыли тучи, взявшиеся из неоткуда.
  - Куда дальше? – спросил Павел.
  - Ты – на Линию, - ответил я, - а я в лес.
  Мне на удивление, возражать он не стал. Кивнул.
  - Дорогу помнишь? – спросил я.
  - Помню.
  - Тогда - до встречи.
  Он удалился.
  Теперь-то куда? В лес я идти побаиваюсь. От Линии я отошёл на приличное расстояние, рисковать не хочется. Допустим, что всё-таки монстры. Допустим, что они на меня нападут. Допустим, я смогу защититься. Этого я не боюсь. А если это Контролёры? Или ещё хуже – Спектровые-предатели. Если я смогу убежать или даже избавиться от тройки патрулирующих Контролёров, то против Спектровых у меня шансов.
  Надо подробнее узнать об этих «монстрах». А у кого узнавать? У всей деревни?
  Я обнаружил, что просто стою и смотрю в небо. Я пошёл вперёд по улице.
  Спрошу у встречных. Представлюсь ведьмаком, они мне всё выложат. Взглядом Спектрового узнаю, говорят мне правду или лгут.
  В воздухе почувствовался запах скота, запах навоза. Как же всё-таки я не люблю этот запах. Хотя очень часто выезжаю с роднёй к прабабушке в село.
  Вряд ли я сейчас кого-то встречу. Большая часть либо сидят в хатах, либо на поле пасут скот. А не отправиться ли мне на поле? Том точно кто-то должен быть.

  Луг был большим. Вдали расстилался огромный лес. Вдали, ближе к лесу, пасли небольшой табун лошадей. Ближе к деревне же держались стада коз и коров.
  Пасли в основном крепкие мужики. Пара девок, моих ровесниц, просто гуляли по полю, словно бы не обращая внимания на пасущиеся здесь стада.
  Я расспросил пастуха, который был ближе всего ко мне. Это был парень лет двадцати, рослый, широкоплечий. Рассказал он мне мало чего. Немного о том ведьмаке, в основном то, что, если тот брался убивать чудовищ, то пропадал в лесу несколько дней. Но после его похода нападения на скот и людей прекращались. О монстрах он мне рассказал побольше:
  - Был тут, понимаешь, случай один. На рассвете пошли мы пасти стадо коров, как всегда делаем. Со мной был парень молодой, ещё и восемнадцати лет не исполнилось. Я ненадолго отошёл, сказал ему, чтобы тот стадо отвёл дальше от леса. Он, паскудец, не послушался. Прихожу я, а его нет, скот тоже умыкнули. Ну я ж побежал за ведьмаком, он в лес отправился. Вернулся он, значит, без вестей. Ни о хлопце ничего не сказал, ни о скотине. После этого случая, по утрам мы держимся от леса как можно дальше.
  - Получается, монстры только по утрам атакуют?
  - Я ж тебе про что и говорю.
  - Пацана-то нашли? – осведомился я.
  - А как же, - ответил мужик. – Не совсем живого, не совсем целого, но нашли.
  - Что ж с ним случилось?
  - Его выпотрошили. Череп вскрыли.
  Ужас.
  - Спасибо, - сказал я. – Это всё, что мне нужно было знать.
  Чем больше я узнаю о монстрах, тем больше становится мой страх.
  Я пошёл обратно в деревню. Я мог бы поспрашивать что-нибудь ещё о чудовищах, но у меня уже нет желания. Как нет желания идти в лес.
  Ко мне подбежала девчонка, которая несколько минут назад бегала с подругой по лугу. Подруга её куда-то убежала, а девочка осталась бродить здесь.
  - Ты ведьмак? – спросила она.
  - Да, - кивнул я.
  - Меня зовут Лена, - представилась она.
  - Андрей, - я протянул руку. Она мягко её пожала. – Дайка угадаю, ты не местная.
  - Откуда ты знаешь? – удивилась она.
  - Имя не исконно русское, - ответил я. – С греческими корнями.
  - Как это, с греческими? Что это значит?
  - Ты слышала что-нибудь о Греции? – Для любого человека в нашем мире этот вопрос будет звучать очень глупо.
  - Это из легенды? – спросила она.
  - Из какой?
  - Очень давно, когда не было моей прабабки, а может и ещё раньше, со звёзд прибыли такие же люди, как и мы. Они обучили нас языку, строительству, оружейному делу, научили нас писать, читать и считать. Их было много, но они делились на четыре фракции: Россия, Германия, Франция, Греция. Россия заняла континент, в котором было много лесов, очень холодно зимой и прохладно летом, а почвы были плодородны. Это этот континент. Франция и Германия заняли территорию с более тёплым и влажным климатом. Греция же заняла много островов, далеко за Чёрным океаном.
  Что-то во всём этом столько всего знакомого.
  Из её рассказа можно понять, что этот мир оккупировали четыре страны. И каждая заняла территорию, которая им больше всего подходила для проживания.
  - Я знаю, что я не местная, - продолжала девочка. – Но я точно не знаю, откуда я.
  - Наверное ты прибыла с тех островов, - сказал я. – Твоё имя имеет греческие корни, как я уже говорил.
  Я поглядел на неё зрением Спектрового. Она была обычным человеком. Конечно, будь она Спектровой, она бы не стала маскировать историю мира под легенду.
  - Скажи, а ты прибыл по поводу тех чудовищ в лесу?
  Я кивнул.
  - Много ты узнал о них?
  Я замотал головой.
  - Пошли ко мне в хату, я думаю, что смогу тебе рассказать довольно много про них.
  - А где твои родители? – спросил я. – Они не будут против?
  - Я сирота, - лаконично ответила она.
  - Прости, - сочувствующе сказал я.
  - Точно я не знаю, что с ними стало. Может они сослали меня сюда, когда я родилась, а сами остались на островах. Может, они прибыли сюда со мной, отправились в лес, и их сожрали монстры. Я точно не знаю, и никто из взрослых в этой деревеньке не рассказывал мне про них.
  - Прости, - повторил я.

  Хата у неё особо не отличалась от дома деда Василия и от халупы того ведьмака.
  Мы сели за стол. Лена поставила две щербатые глиняные кружки на стол и наполнила их молочно-белым квасом.
  - Так что ты можешь мне рассказать об этих монстрах? – спросил я.
  - Ну, во-первых, не было замечено ни одного случая атаки днём или вечером. То бишь, они атакуют только по утрам.
  - Это я уже знаю, - прервал её я.
  - Во-вторых, - продолжала она, - эти твари охотятся в основном на мужчин, мальчиков и парней. Всех представителей мужского пола. Только вот они некоторых убивают, а других утаскивают куда-то. Убивают они, как мне кажется больных. Например, был у нас один мальчик, чуть старше тебя. Наш лекарь обнаружил у него заболевание. Как же оно называлось-то?.. Краб?..
  - Рак? – предположил я.
  Она кивнула:
  - Да, рак. Он с двумя друзьями отправились в лес, видимо, поспорили. Как ни сложно догадаться, на них напали. А когда в дело вступил ведьмак, который тут был до тебя, он нашёл труп только того пацана, что болел раком.
  А если это всё-таки Контролёры. Здоровых парней умыкают к себе, а больных убивают. И убивают ужасным образом, чтобы больше походило на работу чудовища.
  - В других регионах бывали подобные случаи? – спросил я.
  - А как же, - ответила она. – Много. На границе Франции и Германии. Там проходил торговый караван, глава был родственником нашего кузнеца. Почти всех мужчин умыкнули, оставили только пару мальчиков лет пятнадцати, да и те целыми не остались. Одного убили, другой впал в кому, так и не очнулся, а третий спятил. Потом ещё на востоке. В деревне жил один торговец гашишем. Ушёл он, как поговаривают, не той тропой, которой ходил обычно. Куда он ходил, никто не знал. Самой распространённой теорией был поход за новой партией гашиша от поставщиков. Но факт в том, что его мёртвым нашли. И убит он был жестоким образом. Видимо убийца решил позабавиться, растянул на ближайшем дереве его кишки, сердце и печень исчезли. Остальные же органы, включая мозг, были разбросаны вблизи. Труп же был разделён пополам. Но это всё слухи, которые до нас дошли через родственников, путешественников, торговцев.
  Она взяла паузу. Выпила квас из кружки. Налила ещё.
  - Ты достаточно узнал? – спросила она.
  - Более чем, - ответил я. Тоже выпил свой квас. – Я, наверное, пойду.
  - Стой, - остановила она меня, - подожди. Давай ещё поговорим. – Она сказала это просящее, голос у неё был нежный и жалобный.
  У Лены были золотисто светлые волосы, заплетённые в две косы, которые доходили ей до половины спины, а на лбу красовалась чёлка. Глаза были светло-карие. Ростом она была почти как я, чуть-чуть ниже. На ней был красный льняной сарафан поверх белой рубахи. Сарафан был украшен разными узорами, в основном жёлтого цвета. Рукава рубахи «обхватывали» запястья. Обута она было простенько – лапти.
  Я точно не знаю и понять не могу, как давно оккупировали мир. Но эта «легенда» которую рассказала Лена – не выдумка. Одеваются здесь по моде, что была на Руси.
  - Ну давай, - сказал я. – О чём ты хочешь поговорить?
  - Просто. На разные темы. Откуда ты прибыл?
  - Я живу недалеко, - сказал я. – К северу.
  - В лесу? – удивилась она.
  - Да нет же, - усмехнулся я. – Там есть хуторок небольшой. Там я родился.
  Не думаю, что она распознает ложь. Лена очень похожа на человека, который никогда пределов своего родного края не покидал. Она не может знать, что никакого хутора нет.
  - Какие там люди? – спросила она. – Добрые?
  - Да. Там все друг друга знают, все друг другу помогают, - ответил я. – А у вас тут, как я погляжу, то же самое.
  - Нет, - ответила она грустно. – Мужики, большая часть, днём работают в поле, пасут скот или занимаются ремеслом. Большая часть, под вечер, собираются и напиваются. Походи по дереве, приглядись: жёны и дети ихние с синяками ходят, от каждого третьего самогоном несёт.
  - А что же староста? – спросил я.
  - Деда Василий уже старый. Что он им может сделать? Ежели он их попросит, они всё мимо ушей. Ежели начнёт ругаться, они с кулаками лезут. Старшие-то мамок своих защищают он отцов, но таких мало.
  - Ты так рассказываешь, будто бы все без исключения напиваются вдрызг и колотят жён да детей.
  - Нет, не все. Но большая часть.
  Я кивнул, мол, понял.
  - А что ты скажешь о старосте? – спросил я.
  - Без него мы бы не протянули. Он здесь за всем и вся следит. О нас всех заботится. Как-то очень давно на деревню нападали разбойники. Вся гадость, которую можно встретить. И дезертиры из войска местного князя, и дорожные грабители, и заключённые. Набегали они на нас через каждые две недели. Дед Василий в промежутках между набегами уходил в лес тайной тропой, тогда там монстряков не было. А вместе с ним несколько молодцев, сын кузнеца и подмастерье. В своей телеге они везли какие-то ящички, мешки, какие-то свёртки, свитка. Через два дня он привозил в этих ящиках и мешках золото. Прятал его к себе в хату, в пол под чуланом. Несколько раз он так ходил. После последнего его похода, он вернулся с большим отрядом наёмников. Ох и драка ж была! Наёмники этих разбойников разбили, а тех, кто убежал в лес, догнали и перебили. Теперь староста копит нам на ведьмака. Вы с ним уже обсудили цену?
  - Нет, - сказал я. – Я не могу понять, что это за твари в лесу.
  - Какие предположения? – спросила она.
  А вот этого я не ожидал.
  - Суккубы, - сказал я, перебирая в голове названия монстров, которые мне известны. Кстати, по легенде, суккубы как раз и убивают мужчин.
  Она не стала спрашивать, кто это такие, да и я не хотел отвечать не этот вопрос.
  - А как к тебе пацаны местные относятся? – спросил я.
  Да, Лена мне приглянулась. Довольно красивая, умная девушка. Нет, отношения я с ней не собирался строить, но дружить – другое дело…
  Она слегка смутилась, на щеках выступил еле заметный румянец.
  - Не знаю, - сказала она. – Я с мальчиками особо не дружу. С некоторыми общаюсь, но редко. А что?
  - Просто, - ответил я. Так я отвечал на подобное каждой девочке, которой задавал вопрос «Кто тебе нравится».
  - Ладно, - сказал я, - до встречи.
  - Пока, - весело улыбаясь сказала она.

  - Много узнал? – спросил дед Василий, местный староста.
  - Достаточно, - ответил я.
  Мы сидели на скамье возле его дома.
  - Так кто они? – спросил староста.
  - Суккуб, - ответил я. – Может кто-то другой, но вряд ли.
  - Как ты с ним будешь бороться? – спросил Василий.
  - Пока не знаю, - ответил я. – Мне надо домой. Он недалеко. Я съезжу туда, пороюсь в старых свитках. Может что-то найду.
  - Добро, - сказал он. – Только давай живее. На счету каждая секунда.
  - Я постараюсь, - ответил я.
  Мимо проходила Лена. Я улыбнулся ей, проводил взглядом, пока она не скрылась за  углом.
  - Нравится тебе? – спросил дед Василий.
  Я кивнул:
  - Симпатична.
  - Она бедняжка здесь чуть ли не с самого рождения. Прибыла с островов. Там по легенде обосновалась фракции, называемая Грецией. Мать у неё умерла от лихорадки ещё на островах. Отец привёз её сюда. Два дня здесь прожил и пропал. Когда она начала задавать вопросы об этом, мы ей сказали. Как бедняжка рыдала…
  - Ясно, - кивнул я.
  - У неё ещё брат-близнец был, - резко сказал староста. Шесть лет прожил. И так же, как и батенька, пропал.
  Я кивнул.
  Сколько тут всё-таки интересного…
 
  - Ты что тут делаешь? – крикнул я Лене. Она шла по тропинке. В лесу.
  Обернулась.
  - А ты? – спросила она, улыбаясь.
  - Ты мне сказала, что ничего о родителях не знала. И что никто тебе о них не рассказывал!
  - Так и есть, - ответила она.
  - А одна персона сказала мне, что всё наоборот. И ещё она мне сказала, что у тебя был брат-близнец.
  - Даже если и был, я его не помню, - настороженно и раздражённо сказала Лена.
  - Всё с тобой ясно, - сказал я. Это прозвучало вызывающе.
  Она подошла ко мне, улыбаясь. Тёмные глазки блестели в лучах полуденного солнца. Что-то в ней изменилось. Не физически. Я почувствовал что-то совсем другое, глядя ей в глаза. По спине пробежал фриссон.
  Лена казалась мне выше меня. Она казалась властной, сильной, способной уничтожить меня щелчком пальцев.
  Она провела ладонью мне по щеке, так ласково, так нежно.
  Ноги подкосились, колени задрожали, стоя на сухой земле. Но я смотрел на неё. На улыбающееся мне лицо, в глубокие, бездонные глаза.
  - Остановись, - сказал я. Почему-то я боялся, что это прозвучит просящее, но слово еле прошло сквозь стиснутые зубы.
  Она продолжала улыбаться.
  Она повелевает мной. Каким образом? Она же человек, чёрт возьми! Да даже если б была Спектровой, вряд ли ей будет подвластен такой, как я. Она должна обладать огромной силой. Силой куратора. А может и сильнее лорда Аквитара.
  Из-под нежных упругих алых губ блеснули белые иглообразные клыки. Лицо покрылось частыми складками морщин. Сквозь иглы-клыки вырвался вой.
  Она Спектровая. Она как вендиго. Она местный Демон Леса. Это она убивает мужчин, мальчиков и молодых парней.
  - Скажи мне перед смертью, - попросил я, - кому ты служишь, если служишь вообще.
  - Не секрет, - ответила она. – Магистру Оливеру. Куратору мира… хотя тебе зачем.
  Мне было знакомо это имя. Это он приходил на собрание Спектровых со своими самыми сильными «подчинёнными». Один из его Спектровых стал младшим куратором нового мира.
  - Как они тебя заставили? – спросил я.
  - Я сама, - ответила она. – По доброй воле.
  Я закрыл глаза.
  Мягкие губы коснулись моей щеки. Я открыл глаза. Предо мной стояла красивая девочка Лена, без иглообразных клыков.
  - Ты так мало знаешь про суккубов, - сказала она. – Что же ты за ведьмак? Ты думал, что мы так просто отпускаем своих жертв?
  Я понял, про что она говорит. И это меня пугало. Очень.
  - Уж точно не так я себе это представлял.
  - Жизнь странная штука, - с сарказмом сказала она.
  Тяжёлые свинцовые шары вместо колен вдруг полегчали. По сравнению с этим ощущением упасть в тёплую постель после тяжёлой работы – ничто.
  - Я же не ведьмак, - сказала я. – А ты – не суккуб.
  - А кто тогда я? Инкуб?
  - Господи, - усмехнулся я.
  Инкубы делали почти то же самое, что и суккубы, только у них был другой пол и, соответственно, другого пола жертвы.
  Она тоже хихикнула.
  - Я – Спектровой, - сказал я. – А ты – Демон.
  - Вот это поворот, - усмехнувшись, сказала она. – Какое открытие. Несмотря на то, что меня вся округа так называет.
  - Ты – Демон Леса, - сказал я.
  И вот это её ошеломило. Она знала с момента нашей встречи, кто я такой. Но она точно не ожидала, что я пойму, кто она.
  Я встал.
  - Что ты там хотела? – спросил я, напоминая ей её намеренья.
  - Да, - сказала она. – Точно.
  Как мало я сделал за эту жизнь. Всякий раз, когда я думал, когда я умру, я ставил перед собой цель не умирать, не оставив потомства. Я, пока что, в своей семье единственный, кто может сохранить фамилию. У моего дяди, по папиной линии, две дочери. У папы я единственный родной сын.
  Я не хочу умирать.
  Какой это будет удар для моих родителей. Какой удар будет для моих лучших друзей.
  Но от Демона я живым не уйду.
  Что ж… шансы невелики. Но они есть. Хоть и самые ничтожные.
  Помирать, так с музыкой.
  Линия моя далеко. Значит надо воспользоваться эффектом неожиданности.
  Я улыбнулся суккубу.
  И с короткого замаху, вложа всё силу, всю свою массу в удар, всадил кулак чудовищу, целясь в солнечное сплетение. Точно в цель не попал, но эффект произвёл впечатление.
  Демон, явно не ожидавший этого, отпрянул назад. Изо рта потекла тёмная жидкость. Лена закашлялась.
  Присев на колено, держась ладонью за рёбра, находящиеся с правой стороны, она сказала:
  - Ах ты урод.
  Сказала она это тяжело, через силу.
  Я сломал ей несколько рёбер. Видимо одно, два или же все задели печень.
  Я не стал ждать. Опомнившись, я рванул из лесу.
  Из кустов вынырнул кто-то. Не один.
  Три человекообразных твари побежали за мной. Кожа у них была тёмной, цвета мокрого чернозёма. Огромные глазища горели ярко-жёлтого цвета. Туловище было размером с моё. Ноги и руки были почти с мой рост. Ладони были размером чуть больше ладони взрослого мужчины, пальцы непропорционально длинные.
  Скорость моя сильно понизилась. Не будь на Линии нескольких порталов, эти твари догнали б меня. Они мчались почти с моей скоростью, благодаря своим длиннющим лапам.
  Я пересёк окраину леса. Эти твари всё бежали за мной.
  Далеко я не убега. Демон на своей Линии. Значит, он восстановится быстро. Может, я успею убежать подальше от деревни. Но тварь меня догонит всё равно.
  Периферическим зрением я заметил, как сбоку, неведомо откуда, появилась ещё пара таких уродцев.
  Моя скорость постепенно увеличивалась.
  А теперь-то что делать?!
  Здесь деревня. Я не хочу подставлять под удар местных жителей. Конечно, эти твари преследуют меня, они вряд ли станут трогать народ.
  Я молнией пронёсся сквозь деревню по одной прямой улочке. Народ стоял в недоумении, но когда заметили монстров, сразу поднялся крик.
  Всё-таки уродцы не стали трогать народ.
  Тут я столкнулся с ещё одной проблемой. Пороги, по которым мы с Пашей спускались. Эти твари слегка отстали, пробегая через деревню. Но они нагонят. Если я сбавлю скорость и начну подниматься, они меня догонят и схватят. Если я не сбавлю скорость и прыгну, то либо разобьюсь об один из порогов, либо поломаются мои ноги под весом тела.
  До порогов осталось всего ничего. Я постарался сбавить скорость. Почти получилось. Скорость-то я сбавил. Но вот законы физики пошли против меня. Резко затормозив, вес тела подался вперёд, я упал навзничь и покатился по земле.
  Встал я быстро.
  Пока уродцы бежали сюда, а бежали они очень быстро, я быстро преодолел два порога.
  Единственное, что двигало меня вперёд, не позволяло останавливаться, - моё нежелание умирать.
  Пороги тоже замедлили монстров. Хоть они и поднимались быстро, догнать они меня пока не могли.
  Осталось преодолеть несколько порогов. Давай, Андрей, ты сможешь!
  Икры на правой ноге что-то резануло. Боль прошла насквозь. Я обернулся. Два монстра стояли подо мной. Я выкинул руку, заряженную энергией в их сторону. Не в них самих, а под них, в землю.
  Осталась огромная вмятина в земле. Куски почвы разлетелись в стороны. Чудищ же откинуло ударной волной прямо вниз, туда, где заканчивались огромные ступени.
  Этим финтом, как я понял, я выиграл для себя время. В один большой прыжок перепрыгнул ещё два порога.
  Фух! Теперь я на ровной местности. Теперь убегать будет проще. Линия не далеко.
  Тело вдруг заломило. Кожа стала, словно тонкой и очень чувствительной. Кровь, мясо, внутренние органы – всё стало каким-то вязким тяжёлым. Кости ломило.
  Спереди, неведомо откуда, выскочила ещё пара этих тварей. Линия была уже близко, реакция сработала моментально. Я увернулся от когтей, летящих мне прямо в сонную артерию.
  Силуэты чудищ застыли. Медленно, плавно две лапы с обеих сторон «плыли», целясь мне в лицо.
  Это всё сделала Линия. Большой выброс адреналина в моём организме спровоцировал это.
  Я поднырнул под «летящие» в меня лапы и ударил обеими руками в живот. И тут почувствовал, как кулаки рвут кожу, мясо и проходят сквозь них.
  Кровь у них была такая же, как и у человека. В какой-то момент мне показалось, что это те, кого Демон похищал. Точнее то, что от них осталось.
  Повернув направо, я побежал со всех ног.
  Чуть-чуть… ещё немного.
  Я добегу. Я не умру. Мне нельзя умирать.
  Дверь на Линию распахнулась сама собой, легко и моментально.