Одиночный танец в лунном свете

Дзынь!.. Что-то лопнуло. Чернота заливает… Дзынь!.. Дзынь-дзынь…
Ну супер! Началось…

О-о, давненько меня сюда не заносило! Сколько там до выхода
осталось? Ладно, подождут. Хотя… нехорошо опаздывать.

Несусь по коридорам. Сразу за поворотом натыкаюсь на щуплую
фигуру с гитарой.

- Беглые тени… Кто поймает беглые тени?
  Спеленай надёжными цепями
  Своего безнадёжного Христа…

- Игорь Фёдорович! Чертовски рада! Жаль, некогда. Я на обратном
пути загляну, хорошо? Впрочем, Вам всё равно теперь спешить некуда.

На ходу срываю одежду. Не нужна. Там – не нужна. Мешает только.
Вот и выход. Влетаю на сцену. Сверху тут же обрушивается слепящий свет.
 
- Оркестр, музыку!

- А-а-а не спе-еть ли мне пе-есню?..
  А-а-а-а… не спе-е-еть…

Пустой зал взрывается хохотом. И я с ним.

- Совершенная правда. Песен сегодня не будет. Будут танцы!

Оживлённый гул.
 
Посреди сцены – котёл над огнём. Смола как раз закипела.
Решительно опускаю руку. Кожа вздувается пузырями. Лопается.
Жидкость шипит, вытекая. Ногти не держатся в разваливающихся
мышцах. Это хорошо. Без них удобнее. Черпаю горстями кипящую
черноту. Одно плечо… Второе… Щедро ляпаю по всему телу.
 
- Эй, а музыка где? Оркестр, не спать!

- Гаудеамус игитур
  Ювенес дум сумус
  Пост югундам ювентутем
  Пост молестам сенектутем
  Нос хабебит хумус!

Невидимый хор ликует. Я тоже. Запах варёного мяса и смолы. Кожи
больше нет. Пара пригоршней в полость живота. Шипит.
Кишки остекленевают слипшимися трубками. Чёрт! Зачерпывать
неудобно. Смола падает сквозь дыры между костями ладоней.
С лицом придётся так. Опускаю прямо в котёл. Глаза выкатываются
в кипящую жижу варёными шариками. Губы, язык… прощайте…
Пустое пространство неистовствует. Погоди, это ещё не всё.
Где-то рядом стол. Ага, вот. Нащупываю плётку потолще.
Взмах – куски чёрного мяса срывает с костей. Ещё взмах. Ещё…

О, вот так, да! Я красива! Теперь, в своём истинном облике,
я чертовски хороша! Понимаю это по пронёсшемуся вздоху
восхищения, многократно повторенному отскакивающим от стен эхом…

- А теперь – обещанный танец! Оркестр, подыграй!

- Жил… был… у… ба… буш… ки… се… рень… кий… коз… лик…
  Жил… был… у… ба… буш… ки… се… рень… кий… коз… лик…
  Вот… как… вот… как… се… рень… кий… коз… лик…
  Вот… как… вот… как… се… рень… кий… коз… лик…

Вы видели, как танцует скелет? Есть, есть в его движениях
какая-то механическая грация. Но… не всем по вкусу.
Над пыльными креслами витает разочарование. Ладно.
Тогда вот так.
 
Поднимаю над черепом плоский тяжёлый камень. Разжимаю бывшие
пальцы. Крошатся, крошатся кости. Рассыпаются со стуком
позвонки. Руки черными плетьми по обе стороны зловонной
смоляной кучки…

Да! Я сделала это! Пустота довольна, пустота сыта.
И на меня наконец-то нисходит покой.

Падает занавес.
                - - -
- Сотни лет сугробов, лазаретов, питекантропов,
  Стихов, медикаментов, хлеба-зрелищ обязательных,
  Лечебных подземельных процедур для всех кривых-горбатых…
  Вечная весна в одиночной камере…
  Вечная весна в одиночной камере…

  Воробьиная истошная, оскаленная, хриплая,
  Неистовая стая голосит во мне.
  Воробьиная истошная, оскаленная, хриплая,
  Неистовая стая голосит во мне…




---------
Использованы строки из песен Егора Летова и Олега Тарасова, а также
студенческого гимна "De brevitate vitae" (транслитерация)
и русской народной детской песенки.