Ярослав 32. У тёти Даши

               

Мы стали жить в посёлке Малая Даниловка (платформа Лозовеньки) под Харьковом в доме моей тётки Даши. Небольшой домик, в комнатках небогатый, но устоявшийся уют. Гигантский фикус на отдельном столике, на подоконниках герань и другие цветы, между рамами окон стаканчики с соляной кислотой, на кроватках горки подушек. Старенькие шкафы, старенький диван. В комнатах живут три женщины. Тётя Даша, её невестка тётя Лиза, обоих время и заботы как то ссутулили. Какие-то серенькие, хотя не такие уж старые: тёте Даше под 70, тёте Лизе где-то 45, да время уж было такое, что женщинам некогда было следить за собой. Тётя Лиза Подрабатывала шитьём.
  И, наконец, молодая внучка тёти Даши – Лариса, девица 17 лет, студентка строительного техникума, высокая, стройная, тёмные завитые волосы коротко подстрижены. Пожалуй,красивая, как красивы все девушки в этом возрасте. 
  Но меня поразила не её красота, а красота её архитектурных чертежей, выполненных тушью, прозрачность гуашевых красок после отмывки, изящество линий и ни одной помарки. 
 Нас хорошо встретили, приютили. Но мы  вторглись в чужой  устоявшийся  быт как инородное тело, и, конечно, через некоторое время всё острее ощущались неудобства совместного проживания.
  Однако, расположение комнат в домике позволяло отделиться  нам с мамой в отдельную комнатку. Комнатка маленькая, 2х4 метра, но со своею плитой и отдельным входом. Тётя Даша выделила нам кое-что из своей мебели: кровать, стол, пару стульев.
Сразу возникла проблема с топливом. Очень сложно было купить уголь. Нужно было записываться в очередь на угольном складе,  отмечаться в очереди, следить, когда подвезут уголь.
Кто-то из знакомых пообещал маме достать мешок угля. Мы отправились за ним засветло, но скоро стемнело. Обратный пригородный поезд только через три часа, а расстояние-то всего каких-то пять километров. Чтобы не мёрзнуть на открытой платформе, решили идти пешком. Погрузили мешок с углём на саночки и двинулись.В какой-то момент, чтобы сократить путь, мы свернули с накатанного шоссе и пошли напрямик по снежным заносам. Ох, и намаялись мы с этой поездкой!  То проваливались в какой-то овраг, то пробивали санками дорогу в гигантском сугробе. Казалось конца не будет этой дороге морозной звёздной ночью. Добрались часа через два и уже не разжигая печь укутались в одеяла и заснули.
        Позже удалось купить на складе и привезти домой машину угля.
Но уголь-углём, но ведь нужно что-то и на растопку.
Использовали   оставшееся в поле бодылья кукурузы и подсолнечника, подбирали в лесу и вдоль речки всякие коряги, всё шло в топку.
  Нам подсказали, что в соседнем сосновом бору можно легко нагрести сосновых иголок (голынья). Попрбовал, взял грабельки и действительно за полчаса нагрёб мешок. Я был сам дома и начал разжигать печь. Сырые иглы не загорались, и я напихивал и напихивад ими печь. И вдруг иглы вспыхнули, пламя распахнуло дверку печи и обожгло лицо. Это было как взрыв! Впрочем  ожога на лице не было, но впредь я уже знал, что с таким топливом надо обращаться осторожней.
  Летом для приготовления пищи переходили на примус.