Чудеса на кончике хвоста - часть первая

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ,
в которой уезжают родители и вместо них приходят Строгие Правила,
а начинается она с того, что



Кто-то стучится в дверь



Верите ли вы в чудеса? А главное – в чудесные сны?

Если по какой-то причине вы вдруг ответите «нет», то вам непременно нужно познакомиться с Аделиной. Уж этой девочке есть что рассказать! Ведь с ней случилось нечто необыкновенное, когда ей было почти семь лет.

Впрочем, где же она? Наверное, еще в школе. Или на полянке у самого леса – там Аделя (так зовут ее родные) частенько гуляет с папой в надежде увидеть одного хорошего друга… Может быть, вы уже встречали ее: тоненькую девочку с каштановыми волосами и курносым носом, усыпанным веснушками. На первый взгляд, она ничем не отличается от других детей. Но если присмотреться, в ее глазах живут особенные искорки – как у каждого человека, встретившегося с волшебством.

Не беда, если вы не знакомы. Я столько раз слышала эту историю, что могу поведать ее сама. Так что найдите уютное местечко и приготовьтесь слушать.
Обычно чудеса начинаются с чего-то хорошего – например, удивительной встречи, подарка или находки. Но у Адели все получилось по-другому. Однажды ее утро началось с тревоги.

Едва проснувшись, девочка почувствовала: что-то не так. Ее комната стала блеклой и холодной, словно весь уют улетучился. Игрушки выглядели совсем растерянными. А из коридора доносились нервные шаги:

– Туп-топ, туп-туп-топ…

Потом мамин голос тихо произнес:

– Может быть, скажем ей?

– Зачем? – возразил голос папы. – Она еще слишком маленькая и все равно ничего не поймет.

Странные, странные эти взрослые! Им всё нужно «понимать». Как будто они не знают, что можно еще и «чувствовать».

За завтраком Аделя ждала, что родители сами расскажут ей ужасную тайну. Но папа с мамой пили кофе, молчали и как-то виновато прятали глаза. С этим еще можно было мириться, а вот с тем, что в утреннюю кашу забыли положить варенье – нельзя. Девочка решила, что с нее хватит.

– Что-то случилось? – требовательно спросила она.

– С чего ты взяла? – слишком весело отозвалась мама.

– Просто у тебя глаза красные, а насморка нет. И папа пролил молоко мимо чашки. Вы оба будто не в своем горшке…

Обычно родители поправляли – «не в своей тарелке», но сейчас они не сказали ни слова. И тогда девочка словно сама попала «не в свой горшок».

– Может быть, – дрожащим голосом предположила она, – у меня никогда не будет дня рождения? И мне никогда не исполнится семь лет?

Эта внезапная мысль испугала Аделю не на шутку. Ведь сначала ей было шесть лет с хвостиком. Теперь стало шесть с хвостом. Дальше этот хвостище будет расти, путаться под ногами, не помещаться в кровать… – а ей никогда не стукнет семь?

Что уж говорить о подарках и праздничном торте!

– Нет-нет, – успокоила ее мама. – Просто мы с папой должны ненадолго уехать. Бабушке нужна небольшая помощь… Мы съездим к ней и быстренько вернемся.

– К бабушке – и без меня? – не поверила своим ушам девочка. – Да она вас на порог не пустит! 

И это была чистая правда. Такую бабушку, как у Адели, еще нужно было поискать! Представьте себе милую старушку с золотистыми волосами и румяными щеками. У нее много красивых халатов в цветочек и горошек. Она умеет вязать носки, которые приходятся как раз впору, любит читать книжки вслух и каждые выходные печет печенье с шоколадной крошкой. Почему именно в выходные? Да потому что тогда у нее гостит любимая внучка. И девочка точно помнила, что еще не было ни одной субботы, ни одного воскресенья без бабушки.

– Она просила не брать тебя с собой, – смущенно сказал папа. – Просто мы готовим сюрприз на твое семилетие, ты не должна знать.

– Я себе не скажу, – пообещала Аделя.

– Всего пару дней, – заверила мама. – Мы скоро вернемся, ты даже не заметишь. А пока с тобой побудет тетушка, наша дальняя родственница…

– Кто-кто? – подозрительно переспросила ее дочь, и в этот самый момент в дверь громко постучали.



«Тетушка приехала!»



–  сказал папа и уронил кофейную ложечку. Аделя поняла, что ее родители тоже нервничают. Ведь раньше они оставляли свою дочь только с бабушкой, и никаких посторонних личностей в их доме не водилось.

– А вы ее хоть раз видели? – прошептала она и для храбрости вцепилась в полотенце.

– Ну конечно! – Мама даже слегка возмутилась. – Неужели ты думаешь, что мы доверим своего ребенка первому встречному? Это очень умная женщина, у нее полно дипломов, и она написала кучу статей о детском воспитании. А ведь есть такие дети, за воспитание которых не то что диплом – медаль давать надо!

Папа встал и направился встречать гостью, мама – за ним, и Аделя с полотенцем в руках поплелась следом. У нее мелькнула мысль, что нужно как следует рассмотреть тетушку еще на веранде. Тогда, возможно, будет шанс быстренько захлопнуть дверь, если тетушка ей совсем уж не понравится.

Но потом девочка поняла, что тут не помог бы и железный замок.

На пороге стояла женщина средних лет, высокая и крепко сбитая. У нее были мощные руки и широкие плечи, словно она только и делала, что укладывала спать непослушных детей. Глаза тетушки скрывались под очками с толстыми желтоватыми стеклами, а на голове красовалась довольно неряшливого вида вязаная шапка. Гостья шагнула в коридор, и половицы жалобно заскрипели под ее весом.

– Здравствуйте, Глафира Петровна, – вежливо сказал папа и взял из рук гостьи чемодан. – Мы очень рады, что вы смогли приехать!

«Как-как ее зовут? – удивилась Аделя. – Кефира Петровна?»

– Я не приехала, – басом отрезала тетушка. – Я пришла на собственных ногах. Семь километров – не расстояние для тех, кто заботится о своем здоровье. Правда, должна заметить, что вы могли бы жить и не в такой глуши.

Папа бросил взгляд на маму, и та лишь развела руками. Глафира Петровна тем временем сняла пальто и сапоги, но шапку оставила.

– Ути-пути, моя маленькая, – вдруг тоненько просюсюкала она, заметив девочку. – Ну-ка, поздоровайся со мной! Как тебя зовут?

Аделя почему-то не смогла выдавить из себя ни слова, и на помощь ей пришла мама:

– Это наша Аделина. Она немного волнуется.

– В мое время не называли детей Аделинами, – неодобрительно сказала Глафира Петровна.

«А в мое время детей не называют Кефирами», – подумала девочка, но вслух ничего не сказала, только спряталась за маму.

– Все важные моменты мы записали в тетрадку, – быстро сменил тему папа. – Она лежит на столе в гостиной, вместе с деньгами. Продукты покупать не надо, холодильник полон. Мы будем звонить утром, днем и вечером, и перед полдником, и после дневной прогулки…

За окном раздался нетерпеливый гудок. И еще раз. И еще. Это приехало такси.

– Нам пора, – виновато сказала мама. Она крепко-крепко обняла Аделю и наказала ей быть умницей. А папа подхватил дочку на руки и шепнул ей на ушко, что быть умницей вовсе не обязательно, главное – не скучать и не грустить.

Дальше все случилось очень быстро: зашуршали куртки, хлопнула входная дверь, и дом вдруг стал ужасно пустым.

– Вот мы с тобой и остались одни, – радостно возвестила тетушка. – Когда прихожу в такие дома, у меня просто руки чешутся! Никакого порядка. Но ничего, Леночка, мы с тобой изучим Строгие Правила!

– Я не Леночка, – хмуро сказала Аделя.

– Пока ты со мной – будешь Леночкой. Я не собираюсь ломать язык этими новомодными именами. А теперь беги в свою комнату и переоденься. Воспитанные девочки не слоняются по дому в пижаме.

Девочка не стала перечить. Она побежала к себе, залезла в кровать, накрылась с головой одеялом и сделала то, чего никак от себя не ожидала – горько заплакала.

Ей казалось, что она осталась одна-одинешенька в целом мире. Не радовали ни игрушки, ни цветные карандаши, ни новые журналы. Родители уехали к бабушке без нее. А вдруг они никогда не вернутся? От этой мысли становилось совсем тоскливо и страшно.

Но вдруг раздался легкий стук в окно. Аделя подняла глаза и увидела, что к стеклу прилип большой осенний лист. Такой большой и ярко-рыжий, какого девочка в жизни не видела. Он настойчиво барабанил хвостиком, словно хотел, чтобы его впустили. Аделя залезла на подоконник и открыла форточку, но рыжий лист тут же сорвался и улетел.

Наверное, он все-таки не просился внутрь, а хотел что-то сказать. И пусть девочка не знала языка листьев, но это не мешало ей расшифровать послание так:



Нужно ждать чуда



Аделя не так уж часто сталкивалась с чудесами. Казалось, день для них совсем неподходящий: ну что хорошего может случиться, когда родители уехали, бабушка не ждет в гости, а в доме хозяйничает грозного вида тетушка? Но именно в такое время – тяжелое, бесцветное и непонятное – чудеса нужны больше всего на свете.

Вот почему девочка их ждала. Но ничего особенного не происходило. Разве что Кефира Петровна позвала ее на обед и поставила перед ней тарелку с овсяной кашей – без соли, сахара, масла и даже без варенья!

– В этом доме нет никакой еды, – бурчала тетушка. – Настоящей еды, полезной для здоровья. Но ничего, я с этим разберусь. Котлеты – в мусорку! Сыр – на свалку! А шоколад пусть подождет до Нового года. Удивительно, как ваше семейство еще не заработало несварение!

– И совсем не удивительно, – сказала Аделя, незаметно подкармливая кашей вазу с цветами. – Ведь на самом деле все наоборот.  Кто не с вареньем, тот с несвареньем!

– Ты, Леночка, совсем необразованная, – вздохнула Кефира Петровна. – Нынешних родителей вообще нельзя подпускать к детям. Как хорошо, что еще остались люди старой закалки – такие, как я!

После обеда, от которого сытой осталась только ваза, тетушка вывела Аделю на прогулку. Любимые игрушки брать с собой не разрешила – заявила, что они не подходят ребенку ее возраста. Девочке оставалось только играть с упавшими листьями. Сначала она собрала из них маленький букет, потом большой, потом сплела длинную-предлинную гирлянду… В конце концов, они дошли до самой лесной опушки, и там Кефира Петровна тяжело опустилась на скамейку.

– Играй вот здесь, – сказала она и ткнула пальцем на полянку рядом. – По лужам не ходи и руки не пачкай. И не вздумай поднимать что-нибудь с земли!

– А что мне тогда делать? – удивилась Аделя.

– Дышать свежим воздухом. Это полезно!

– Я ведь и так им дышу, разве нет?

Тетушка не ответила. Она сняла свою вязаную шапку и принялась обмахиваться ею. Потом проворчала что-то насчет слишком жаркой осени. На самом деле осень была не такая уж жаркая, но Кефира Петровна надела на себя два свитера, толстую куртку, пуховой платок и очень длинную юбку из шерсти. Поэтому выглядела она так, словно сидела в горячей ванне.

– Ты все поняла?

– Да, – кивнула девочка. Спорить было бессмысленно. Тем более что Аделя быстро сообразила: желтые листья можно поднимать не только с земли. Вон сколько их на огромных валунах, на ветках, на пустых лавочках! Что же с ними еще можно придумать?.. Ну конечно, паруса!

– А можно, я пойду на пруд пускать кораблики? – осторожно поинтересовалась она у тетушки, но ответа снова не получила.

Оно и ясно – Кефира Петровна успела заснуть прямо на скамейке. Шапка сползла к самому ее носу, рот был широко открыт, и оттуда доносился раскатистый храп. Аделя даже подумала: пусть бы в этот рот влетела сонная осенняя муха. Подумала – и сама удивилась такой вредной мысли. Муха ведь ни в чем не виновата.

– Значит, можно? – понизив голос, уточнила Аделя. – Папа всегда говорит, что молчание – значок согласия. Или зрачок? Ну, не важно…

Говоря это, она отходила все дальше и дальше, а потом и вовсе побежала, пока Кефира Петровна не проснулась и не передумала.

Пруд находился у самого леса. Когда-то они с папой запускали там бумажные кораблики – давным-давно, аж летом. Водоем был неглубоким, примерно по пояс девочке, но купаться в нем было нельзя: вода была зеленая от тины и пупырчатая от лягушек.

Сейчас пруд казался ржавым из-за старых листьев, но для судоходства годился. Аделя разыскала несколько толстых щепок, воткнула в них палочки и сверху насадила березовые «паруса». Затем кораблики были осторожно спущены на воду. Ветер тут же оттолкнул их от берега.

– Эгей! – радостно закричала девочка. – Мы плывем в жаркие страны! Туда, где солнце, море и песок, и сколько угодно варенья в каше!

Она стала танцевать и размахивать руками, представляя себя балериной на корабле. Но вдруг…

Вдруг Аделя услышала жалобный-жалобный писк.

Почти на самой середине пруда барахтался кто-то маленький и мохнатый. Похоже, щенок, потерявший маму, заблудился и свалился в воду. Девочка кинулась к берегу, но дотянуться до бедняги не смогла. Тогда она схватила длинную палку и протянула щенку, но тот не смог за нее зацепиться.
Аделя уронила палку и что есть силы крикнула:



«На помощь!»



Но никто не отозвался. Кефира Петровна, наверное, все еще спала, да и девочка ушла от нее довольно далеко. И никого поблизости не было. Ни одной живой души, кроме нее самой и тонущего малыша.

Тогда Аделя сжала кулачки и шагнула в пруд.

Какая холодная там была вода! Штаны мгновенно промокли и стали тяжелыми. Шаг, еще шажочек… Бррр! Вот если бы папа или мама были рядом! Они бы точно придумали, как спасти щенка и не намокнуть. Взрослые ведь должны быть ужасно умными (хоть какое-то утешение за такое огромное количество лет).

Бедный зверек уже не пищал, а булькал. Он почти выбился из сил – еще немного, и он пошел бы на дно. Но девочка была уже близко. Еще четыре шага, вот, уже три… Уже можно протянуть руку… И тут Аделя поскользнулась и с головой окунулась в воду.

Как же она испугалась! Все вокруг потемнело, и мир исчез. Остался только холод, который проник под куртку, под кожу, в самое сердце. Девочка принялась отчаянно барахтаться, пока не оттолкнулась от дна и не вынырнула.

От страха она даже не запомнила, как схватила щенка и выбралась на берег. Аделя пришла в себя, лишь когда добежала до лесной опушки. Она была мокрая с ног до головы: вода была даже в ушах и в носу. А в руках у нее был живой коричневый комочек, который таращил глаза-бусинки и слегка попискивал.

Кефира Петровна по-прежнему спала. Девочка хотела разбудить ее, но не решилась. Она попросту забыла, как на самом деле зовут тетушку – ну не Кефирой же? И дернуть ее за ручищу в дырявых вязаных перчатках тоже было боязно. Поэтому Аделя просто села рядом на скамейку и съежилась. Ей было холодно, к тому же ветер начинал крепчать.

Наверное, девочка просидела бы так до вечера, но щенок вдруг соскочил с ее колен и укусил тетушку за палец.

С криком «Караул! Убивают!» Кефира Петровна вскочила на ноги и уставилась на свою подопечную.

– Что это значит? – возмущенно воскликнула она. – Я лишь на секунду закрыла глаза, а ты уже невесть что натворила. Посмотри на себя! На кого ты похожа?!

– На девочку, которая упала в пруд, – честно сказала Аделя.
 
– Такая курточка! Такие сапожки! Раньше детям вообще не покупали новую одежду. Они донашивали вещи старших братьев и сестер и боялись даже пятнышко посадить!

– А откуда бралась одежда у братьев и сестер?

– От пап и мам, – заявила тетушка. – Они ведь тоже что-то носили, когда были маленькими.

– А у них откуда?

– От бабушек и дедушек.

– Так все-таки самым первым бабушкам и дедушкам должны были эти вещи купить?
 
– Не задавай глупых вопросов, – отрезала Кефира Петровна. – Марш домой!

Зверька тетушка не заметила: Аделя успела спрятать его под куртку. Солнце к тому времени уже зашло, и девочке становилось все холоднее. Когда все, наконец, дошли до дома, она так дрожала, что у нее зуб на зуб не попадал.

– Быстро раздевайся и ложись в постель, – приказала тетушка. – А я пока кое-что тебе приготовлю.

Аделя поднялась в свою комнату, сняла мокрую одежду, а щенка поселила в картонном кукольном доме. Потом забралась в кровать и накрылась одеялом. Но теплее от этого не становилось. Тогда девочка залезла в шкаф и вытащила еще покрывало, перину и плед. Но даже под такой грудой ей никак не удавалось согреться.

Вскоре у Адели начало течь из носа и разболелось горло. И она поняла, что простудилась. Девочка нашла на полке мамин шарф, обмотала им горло, и ей как будто стало немного легче. Но озноб не прошел, а потом к нему добавился еще и кашель.

– Вот так, – прошептала девочка, глядя на кукольный домик. – А я-то думала, что хуже быть не может...

Из домика раздался негромкий чих, и на картонном крыльце появился спасенный ею зверек. Он уже успел высохнуть, и его шерстка оказалась не коричневой, а рыжей. А кончик хвоста белел, как молоко.

– Ничего себе! – изумилась Аделя. – Да ты вовсе не щенок!

И она не ошиблась: перед ней, в ее собственной комнате, находился самый настоящий



Лис, только очень маленький



Девочка тут же забыла о своей простуде. Она во все глаза смотрела на лисенка.

– Привет, – тихо сказала она. – Тебе непривычно здесь после леса? Если хочешь, я могу сделать из подушек нору.

Зверек замотал головой и снова чихнул. Тут на лестнице послышались тяжелые шаги тетушки, и он юркнул обратно в кукольный дом.

В комнату вошла Кефира Петровна с чашкой в руке. Аделе захотелось спрятаться под кроватью: она думала, что тетушка на нее очень сердита. Ну как же – упала в пруд, замочила одежду, да еще и заболела!

Но та вовсе не выглядела сердитой. Напротив, Кефира Петровна пребывала в очень хорошем настроении. Она даже мурлыкала песню себе под нос, что выглядело крайне странно: как будто вдруг начал петь большой платяной шкаф.

– Да у тебя жар! – объявила она, потрогав лоб девочки. – Как удачно, что я привезла с собой целую сумку лекарств и настоек. Не знаю, чем лечат твою бабушку, но у меня ты мигом встанешь на ноги, вот увидишь!

– А что, бабушка болеет? – вскочила с кровати Аделя. – А мама с папой сказали мне…

– Твои родители понятия не имеют, как нужно воспитывать детей. Они ничего не смыслят в Системе или Строгих Правилах. Конечно, нужно было сказать тебе, что твоя бабка в больнице. Тогда ты бы сделала из этого Вывод и вела бы себя осмотрительнее. А папаша с мамашей тебя пожалели – и вот, результат налицо! Лежишь в кровати с температурой!

Девочка ничего на это не сказала. Она думала о бабушке. Так вот почему родители не взяли ее с собой! Вот отчего у мамы были покрасневшие глаза! Бедная бабуля… Но люди же всегда выздоравливают. Они ведь не могут не выздороветь, правда?

– Выпей вот это. – Тетушка сунула ей чашку с грязно-желтой горячей жидкостью. – Настойка по семейному рецепту. Ее изобрела еще моя матушка, а я добавила семена и сушеный корень. До сих пор не знаю, какой рецепт лучше: мой или матушкин. Дети, к сожалению, так редко болеют! Нет никакой возможности экспериментировать.

Аделя не знала этого слова, но оно ей не понравилось.

– Нельзя спиринтировать над людьми, – возразила девочка.

– Много ты понимаешь! – отмахнулась Кефира Петровна. – Я ведь знаю, как лучше, и желаю тебе добра! Доктора позови – так он тебя до смерти залечит. Будет пичкать искусственными таблетками и микстурами. А меня вот в детстве лечили корой и травами – видишь, какая здоровая выросла!

Тетушка распрямила плечи, раскинула руки и будто бы заняла собой всю комнату. «Здоровее некуда», – подумала Аделя. Ей сейчас и вправду казалось, что Кефира Петровна просто невероятных размеров, больше, чем папа, мама и бабушка вместе взятые. Девочка придвинула к себе чашку, понюхала и тут же закашлялась.

– Оно невкусно пахнет!

– Какая разница, как пахнет? – шикнула на нее Кефира Петровна. – Ты ведь не носом пьешь! Давай-ка быстро, это полезно.

«Вот бабушка так никогда бы не сказала», – подумала Аделя. Бабушкины чайные отвары не могли плохо пахнуть. Наоборот, они всегда были такими приятными и ароматными, что можно было даже не пить их, а просто сидеть и потягивать носом пар. «Вдыхаешь чай – выдыхаешь счастье», – однажды сказала бабушка. И ее внучка, чтобы не растерять такое ценное дыхание, вбирала в себя чайный запах и выдыхала его в воздушный шарик. И после выходных в бабулиной квартире все комнаты были завалены шарами.

– Надо позвонить и сказать, чтобы она их лопнула! – вдруг вскричала Аделя и от волнения даже не заметила, как проглотила гадкий напиток.

– Кого лопнула? – испугалась тетушка. – Кто?

– Да бабуля! Тогда все счастье, что я скопила, выйдет наружу. И ей станет легче!

– Ну, ничего, ничего, – успокоила ее Кефира Петровна. – Ты уже бредишь. Но я-то тебя вылечу, у меня еще много настоек. Успеть бы все испробовать!
 
Она накрыла девочку вторым одеялом и вышла из комнаты, бормоча:

– Бедный ребенок! Совсем запущенный… И не удивительно, с такими-то родителями!..

Аделя краем уха уловила слово «запущенный» и тут же представила, как ее запускают в небо, словно воздушного змея. Вот она летит в своей розовой пижаме, а сзади у нее – длинный хвост с разноцветными бантиками. Девочка закрыла глаза и широко раскинула руки. И тут же ощутила легкий ветерок на своем лице. Перед глазами запрыгали звезды, кровать куда-то провалилась, и Аделю унес сон.