Часть 14

Глава 1.14. Умиротворяющая мелодия жизни

Сегодня прилетели Ричард с Майклом из Сан-Франциско. Майкл привёз свою продукцию Фернандо в Испанию, а Ричарду нужно было решить некоторые вопросы, связанные с проектами. Но он признался мне, что в последнее время скучал без нас, поэтому и воспользовался случаем.

Дианочка снова приглашает выступить с оркестром. Она прислала мне новые костюмы. И Ричард по несколько раз в день заставляет меня их менять, пытаясь незаметно для меня уловить камерой каждый жест — как и сейчас, когда я сижу за роялем.

Тихий и тёплый вечер, дневная жара спала. Мы сидим на террасе, Ричард следит за моей игрой и эмоциями, не выпуская камеру. Спокойная и умиротворяющая мелодия.

Ричард иногда отрывается от камеры, смотрит на океан, который прекрасно просматривается с террасы, наслаждается моментом, но вот улавливает в звуках музыки и природы что-то общее — и снова направляет камеру на меня.

Сегодня много отдыхающих, которые с удовольствием пришли послушать оркестр. Музыка объединила всех, кажется, проникла в каждого. Даже дети притихли. Сегодня их много с родителями. И это особенно приятно. Иногда я пересекаюсь взглядами с ребятами из оркестра, вижу в их глазах спокойствие и тихую радость от музыки и природы, которые располагают к прекрасным композициям. Многие откинулись в креслах и с наслаждением слушают, не отрывая взгляда от океана.

Глава 2.14. Тонкое понимание друг друга

Что-то Ричард улыбается, разговаривая с Головиным у бассейна. Николенька срочно улетел в Сен-Тропе с Иннокентием — нужно разобраться в некоторых юридических вопросах на заводе, забрав с собой Альбину Николаевну и Сашеньку. С ними же с удовольствием улетели Валёк и Игорёк. В доме стало значительно тише.

— И о чём это мы так весело беседовали?
—Скорее радуемся, родная, за тебя.

Ричард с лёгкой грустью бросил взгляд на Серёжу. Но вот из дома вышли Эдик с Беловым, прилетевшим специально ради встречи с Ричардом. В проекте много вопросов, которые может решить только наш физик с учёной степенью. Хотя учёные степени есть у всех, но в некоторых вопросах каждый из них незаменим. При виде ребят Ричард снова заулыбался. Понятно: когда мы с Головиным наедине и рядом нет остальных моих поклонников, все невольно сочувствуют Серёже. Но вот появились второй и третий — и это уже вызвало у Ричарда улыбку.

Сейчас душу отведут! Вижу по плутоватым глазам Белова. Эдик ему вторит.

— Что это вы все так улыбаетесь?
—Викуль, а зачем с сайта всё удалила?
—Эдик, так вот в чём причина, почему Ричард с Серёжей улыбались, когда я появилась! Всё, каюсь! С экспериментами покончено.
—Но ты всегда этим отличалась. Как загорится — так же быстро и остывает.
—Серёженька, тебя это никогда не касалось.
—Тогда, Вика, и нас не забывай.

Ну и умница Белов! Как всегда, с улыбкой выручит меня в любой ситуации, да и своего друга Головина поддержит. Они вместе с детского сада, как и мы с Владом до школы дружили — наши родители были близки ещё через старшее поколение.

Эдик с Ричардом с симпатией посмотрели на Белова. Но тут же все переключились на мой костюм, надетый впервые.

— И как? Все так оценивающе смотрят.
—Сейчас бы твой дружок Влад сказал: «Снова напрашивается на комплимент».
—Белов, в данном случае я к этому костюму не имею отношения. Его создавала Диана.

Ричард с удовольствием посмотрел на меня. Значит, костюм сидит отлично, и он этому рад.

— Смотрю, и камера тут как тут.
—Но к этому костюму не хватает аккордеона!

Ричард произнёс это с восхищением. Он уже в курсе. И Головин, похоже, похвастался. Мне приятно, что Серёженька запомнил тот вечер, когда я сделала залихватский выход в светло-голубом костюме. А этот белый так освежает, что мои светлые волосы с ним не сливаются.

— Тогда возвращайтесь за двумя аккордеонами! Или они уже здесь?
—Тиночка с Милой ушли гулять к океану с ребёнком. Никому не помешаем.
—Кстати, Эдик, у них и вино на столике уже соответствующее.
—Понял!

Эдик начал играть «Вернись в Сорренто» с таким наслаждением, что Ричард даже забыл о камере. Но вот я начинаю подыгрывать Соколову — и Ричард с удовольствием снова берёт камеру в руки, пока просто слушает, видя, что я ещё не вошла в тот экстаз, который обычно зажигает всех вокруг.

Глава 3.14. Душа требует праздника

Музыканты оркестра провели весь день в Испании, а мы с Ричардом, Головиным и Беловым работали. Но вот мужчины, наконец, смилостивились и отпустили меня отдохнуть. До начала выступления с оркестром оставалось около двух часов — я успела поспать час, а потом стала готовиться к вечеру.

Сегодня много отдыхающих. Вересовы, как и Беловы, бывали недовольны, что я постоянно играю с оркестром в ресторанах, считая это недостойным нашего статуса. Но что такое статус? Какая разница, где и для кого я играю? Публика получает удовольствие от моей игры, а я счастлива, что могу дарить людям радость. Да и Эдик вполне может меня заменить. Но женщина тоньше чувствует, что нужно публике в тот или иной момент. А ощущаю ли я себя женщиной? Нет! С каждым годом всё меньше, потому что стала лучше понимать и воспринимать окружающий мир. И от этого на душе — лёгкость, которая жаждет праздника. Я живу в этой сказке с первых дней знакомства с Вересовым. Сейчас он с детьми в Сен-Тропе, но я чувствую его рядом и не скучаю, потому что со мной Головин, Белов и Ричард. Они дарят мне свободу своим признанием. В голове лишь одна мысль: что сыграть или спеть, чтобы доставить удовольствие им, себе и отдыхающим, которые приходят каждый вечер послушать наш оркестр. Я постоянно прислушиваюсь к своей «тонкой», как сегодня сказал Ричард, душе. Иначе я не смогла бы играть — нужно всё делать на пределе, как в жизни, так и в искусстве.

Если утром я надела белый костюм, то вечером, после короткого отдыха, обнаружила на стуле рядом умопомрачительное платье, которое сейчас Ричард снимает во всех ракурсах. Сегодня появился и Майкл из Испании. Откинувшись в кресле, скрестив ноги и держа в руке бокал превосходного вина с завода Вересова, он с наслаждением слушает оркестр и с удовлетворением поглядывает на меня — я, переходя от одной композиции к другой, дарю минуты счастья, прекрасно зная вкусы каждого. Да и вкусы всей публики. Тёплый вечер. Что ещё нужно для счастливой жизни? Разве что исполнить «Лунную сонату» Бетховена. Не сговариваясь с ребятами, я начала играть, а они дали возможность всем насладиться звучанием одного рояля в моём исполнении. За что я им благодарна.

На террасу входят Эдик, Мила и Тина. Появляются мама и бабуля, Соколова с Марией Михайловной. Головина с детьми Белова. Машенька потянулась ко мне, но Серёжа взял её на руки, обнял, что-то шепчет ей и глазами указывает на меня.

Сегодня нет главного режиссёра вечера — Вересова, но его роль прекрасно исполняет наш дирижёр Эдик. Он берёт аккордеон и жестом подзывает Алекса. Тот, кажется, только этого и ждал. Это уже его сценарий. Он с восхищением отметил моё красное платье и решил обыграть его в аргентинском танго. А Ричард кружится вокруг нас с камерой, размышляя, как лучше снять танец, чтобы доставить удовольствие своей любимой жене. Она этого заслуживает. Платье заметили все, судя по восхищённым взглядам.

Глава 4.14. Ощущение прекрасной вечности

Наконец-то Ричард оставил нас в покое. Сегодня они улетели в Нью-Йорк к своим красавицам-жёнам, «наполненные любовью и красивой музыкой». Именно так, прощаясь, сказал Майкл.

Мужчины, проводив американцев, решили устроить себе отдых и, забрав маленького Алекса Воронцова и всех моих ребятишек, отправились играть с ними на песке у океана и купаться. А мы с девочками сидим у бассейна и наслаждаемся прекрасной погодой и необычной тишиной.

Я смотрю на грустную Тину и понимаю: она вспоминает свою короткую счастливую юность. Невольно поднимаюсь и иду в гостиную к роялю. Девочки мгновенно поняли — сейчас зазвучит «Гроза» из «Времён года» Моцарта, которую я вчера несколько раз повторяла по просьбе гостей на террасе. Но если вчера у меня было радужное настроение, то сейчас меня потянуло к роялю, к ощущению прекрасной вечности, которую я увидела в глазах подружки. Не хочу оставлять её наедине с грустными мыслями — сейчас я с ней, с её прекрасной умницей-бабушкой, которая до последних дней преподавала студентам. Сколько в ней было всегда изящества и красоты в общении со студентами и с нами! Никогда не было ничего лишнего в её словах. Да она и не могла себе позволить лишнего, как и моя бабуля — только своими мудрыми глазами они дарили нам прекрасные мгновения детства.

Я редко забегала к ним в Москве, и это всегда было поводом для их шуток в мой адрес. Как и мама Тины любит вспомнить, когда приезжает к нам на денёк. Вот и сейчас она увезла Игорька, давая дочери возможность побыть наедине с Мишей. Тем более малыш отнимает много времени. А Миша на лето нашёл работу в Порту, параллельно участвуя в наших проектах. Чаще бывает здесь. Заметно, как он скучает по Тиночке и детям.

Когда я начала играть, девочки обрадовались, что угадала их желание. Мы с детства росли вместе и понимаем друг друга даже без слов, никогда не обременяя.

Мила откинулась в кресле, вспоминая своё беззаботное детство, которого у неё, по сути, не было после нелепой гибели родителей в экспедиции. Геологи… Уже со степенями, но им не сиделось на месте. До сих пор не выяснили, при каких обстоятельствах они погибли. Но Игорь Васильевич, кажется, знает, только не хочет огорчать свою любимую «доченьку», как он её называет.

Красивая была пара, судя по фото. Мила своих родителей не обидела — тоже красавица. Я порадовалась за неё, когда она познакомилась с Сашенькой Васильевым. Как же он и его папа оберегают мою подружку! У Саши рано ушла из жизни мама. И Мила ранней пташкой влетела в их жизнь — стала единственной и неповторимой для Александра, любимой доченькой для его отца, заботливой женой и добрейшей мамой для своей дочки. Мила отдала ей всё с первых минут. Но приятно, что девочка не избалована.

Все много работают, учатся, бесконечно любят друг друга. Мила вернула им утраченное счастье, заменив Саше мать. Игорь Васильевич после смерти жены так и не женился, ушёл в науку, всего себя отдавая сыну и студентам. А теперь и внучка радует. Очень талантливая и добрая девочка, бесконечно любящая деда и своих красивых родителей, как она постоянно говорит в их присутствии, заставляя и меня это подтверждать.

Только о Надежде можно сказать, что её детство прошло без потерь. Бабушка с дедом были учёными, много учились. Дедуля рано стал возглавлять проектный институт. Мама появилась поздно, когда им было уже по сорок пять, но Татьяна Ивановна, как и моя мама, рано вышла замуж, поэтому успела порадовать родителей прекрасной внучкой. Надежду воспитывали уже родители отца. И мне их любви хватило, когда неожиданно ушёл из жизни мой папа, а потом и дедуля.

— Так! В чём дело? Почему такой настрой? Быстро переходи на другую музыку!
—Тебе бы, Алекс, только плясать!

Мила сказала это с доброй улыбкой, и девочки её поддержали. Но Алекс молодец — вывел меня из плена чарующей музыки.

— Спасибо, Алекс! Их нельзя оставлять даже на час! Вы посмотрите, как к нашему особняку уже подтянулись отдыхающие. Скоро на пляже никого не останется. Как красиво ты сегодня играла. Дети даже притихли, когда мы подъехали к дому, и не хотели выходить из машины. Ребята уже спустились с инструментами, но никто не мешал тебе оставаться наедине с роялем и Моцартом.
—А мы с девочками догадались, о чём Виктория думала, когда играла.
—О вашем детстве, красавицы, и о своём, Тина.
—Если судить по тому, как ты сейчас играла, детство девочек, как и твоё, было прекрасным.
—Как и ваше, Вересов! Иначе бы мы вас не выбрали.

Старший Вересов добро улыбнулся моему кокетливому ответу его сыну. Он стал чаще отрываться от своих заводов и дольше задерживаться рядом с нами и своей красавицей Альбиночкой — так теперь и внук называет бабушку. И ей это приятно, а мы с Николаем поощряем сынишку. Малыш устроился на коленях у деда. Уже любит слушать не только меня, но и оркестр. Ребята с удовольствием начинают играть, а я открываю все окна гостиной, выходящие на улицу. Николенька не преувеличивал — вижу, как некоторые прохожие останавливаются и, усаживаясь на траве у дома, с наслаждением слушают оркестр.

Глава 5.14. Везение

Больше не могу работать! Ребята не дождались и начали репетировать без меня. Тина с Милой хорошо поют, и мой собственный голос рвётся на свободу. Так хочется уже сесть за рояль! Надежда с Тиной сегодня активно помогали в проектах — можно и отвлечься.

Меньше надо на себя брать. Но в проекте с Ричардом есть работа, где необходим инженер-механик. Старший Головин вчера прилетел к нам. Он считает, что мне нужно лететь в Сан-Хосе по работе.

При моём появлении Николай Дмитриевич со старшим Вересовым улыбнулись.
—Что-то ты, Вика, засиделась. Ребята из оркестра заскучали по тебе.
—Нет, Пётр Ильич, я просто даю им возможность отдохнуть и играть то, что им по душе.
—Да, твои импровизации иногда заводят слушателя, но ребят, наверное, утомляют частые и неожиданные переходы. Разве что Эдуард в восторге и не уступает тебе.
—Единственное, в чём он уступает, — это в том, что не может помочь в проектах с Ричардом. Как девочки сегодня справились?
—Николай Дмитриевич, они выполняли свою работу. Тина — как экономист, а Надежда — замечательный программист. Я даже в такие вопросы не вникаю.
—Когда я узнал, Николай, какую специальность Вика получила в университете, то удивился, что эта хрупкая девочка — инженер-механик!
—Благодаря сыну, Николая Дмитриевича. Серёжа постоянно помогал мне во время учёбы с курсовыми работами.
—Но математику с физикой ты всегда знала отлично.
—Ради бабули, Николай Дмитриевич, я и поступила туда.
—Да!.. Лёня как-то с восторгом вспоминал о твоей учёбе на первом курсе.
—Ну да! Наш пострел везде поспел! Мы тогда с ним перезванивались по нескольку раз в день.
—А может, он и прав, Вика, когда с сожалением сказал, что тебе надо было в театральный институт поступать. Смотри, Николай, улыбается!
—Понимает, что с её красотой ей бы там ходу не дали. Она всегда была отстранена ото всех и жила в своём волшебном мире. Серёжа Белов часто с улыбкой вспоминает, что дома её застать было невозможно, когда она училась в школе.

Николай Дмитриевич с удовольствием вспоминает, какой любознательной я была девочкой. А я сама удивляюсь своей былой энергии. Всегда была хрупкой, но выносливой. И все взрослые вокруг, как мне тогда казалось, были такими умными, что хотелось им соответствовать. Вот и пронеслась школьная пора мгновенно. Вспоминается она уже как сказка, порой со слезами на глазах. Всё-таки я счастливая! Но и везение сыграло роль. А если бы я родилась в другой среде?

— Пишешь очередную главу?
—Нет, Пётр Ильич! Николай Дмитриевич напомнил мне о моём детстве, и мне стало страшно. Я представила, что было бы, если бы меня не окружали такие родственники, их друзья — Свиридовы, Головины...
—О, как говорит мой Николай, ты бы нас сама придумала.

Николай Дмитриевич с грустью посмотрел на старшего Вересова. Да, согласна! Они бы не простили мой уход к Николеньке, если бы Пётр Ильич не был таким успешным. И оба уверены, что я ушла от Серёжи к Николаю ради их общего успеха. А кто знает? Я никогда не жила ради себя. И, может, это хорошо! Если бы я пошла в театральный институт, как бы сложилась моя жизнь? И зачем мне всё это? Я и так бесконечно меняю маски, постоянно жила в каких-то образах. Но меня заставляли их надевать — иначе в собственных глазах я выглядела бы полной дурой.

— Виктория, снова решаешь мировые проблемы? Поиграй нам! Ребята уже заждались, тактично на нас поглядывают.
—А что, Пётр Ильич, хотите послушать?
—Николай смеётся, зная, что как пишешь, так и играешь. Всё зависит от твоего настроения.

Нет, в последнее время чаще по чьей-то подсказке! Давай, Вика, с танго.
—С танго?
—Тебе решать, наша девочка!

Значит, Николай Дмитриевич, начнём с весёлой музыки. Им хочется расслабиться. Не буду нагружать.

Глава 6.14. Душа и память

Испытала сейчас странное ощущение, будто вхожу в ледяную воду. Смущало, как воспримут мой наряд посетители, близкие и друзья. Я ни разу не надевала короткие платья после школы. Но вот подошла к инструменту — и забыла обо всём. Ребята вначале растерялись, но, услышав, как и что я играю, поняли, почему я в этом платье. А когда я запела — с восторгом подхватили. Не только здорово подыгрывают, но и подпевают. Молодцы! Не подвели!

Мама смотрит с радостью. Бабуля, пожалуй, впервые взглянула на меня как на взрослую и даже простила этот наряд. Сколько восторга в глазах Николеньки! А Серёженьку Белова я унесла в недалёкую юность и моё озорное детство. Он не сдерживается и иногда начинает аплодировать, его поддерживают, но аплодисменты тут же затихают. Что творится с моим голосом! Мне кажется, что папочка где-то рядом и смотрит с удовольствием, как и мамочка сейчас.

Соколова сидит рядом с Марией Михайловной — обе в одном состоянии: в глазах то слёзы, то улыбки. Я никогда ещё не пела с таким счастьем. Сегодня впервые за долгое время мне приснился папа. И сейчас — это ощущение, что он где-то здесь, среди нас. Сидит, смотрит на меня, не отрываясь, и словно говорит, что никогда не сомневался в моём успехе.

Таких аплодисментов я ещё не получала. Все просят повторить. Но тут сценарий меняет Эдик. Он садится за рояль — почувствовал неладное. Я поняла, что заряд счастья иссякает. Появляется Алекс, бережно обнимает за талию и уводит в танце с террасы. Все замерли в оцепенении, решив, что это часть нашего с ребятами сценария. Но вот дверь закрывается за нами, я падаю в кресло и начинаю плакать.

Глава 7.14. Пример для подражания

— Виктория, что с тобой вчера случилось? Ты вышла на террасу в умопомрачительном платье с прекрасным настроением, запела под собственный аккомпанемент… А ребята из оркестра пришли в такой восторг при твоём появлении!
—А зачем, Эдик, ты подошёл тогда к роялю? И Алекс тут же подскочил…
—Вот, уже и смеёшься! Ты вчера была потрясающей, когда после слёз снова вышла к роялю. Меня поражают твои импровизации. Ты никогда не повторяешься. Всё зависит от твоего настроения. Что улыбаешься?
—Вспомнила своих редакторов — первого и второго. Удивительно благородные люди. Когда я впервые пришла в редакцию журнала, то трепетала. А направила меня туда Ада. Володя как раз приехал из Сан-Франциско в командировку. Он помогал своим ребятам издаваться в Америке. А Ада знала, что я веду дневник. С этого всё и началось. Она прочитала мою «Исповедь» за одну ночь.
—Ты в семнадцать лет сделала из дневника повесть! Да… Мама до сих пор удивляется твоей ранней мудрости.
—А что ты хотел? У моего прадеда было три высших образования. Когда он начал работать на Южном Урале в совнархозе, у него уже был диплом инженера, потом, как и Серёжа Головин, он за два года прошёл математический факультет, защитил диссертацию. Когда я смотрю на старые фото, невольно испытываю гордость за своих предков. Красивые и добрые лица! Полное спокойствие и уверенность в будущем. Власть тогда обещала, что скоро всё общество будет жить при коммунизме, а наши прадеды уже создали его в шестидесятые годы прошлого века для своих жён, детей и внуков. Мой прадед всю жизнь боролся с нечестными работниками. А как он любил свою жену! У меня всегда есть ощущение, что они рядом. Они прожили настолько красивую и достойную жизнь, что будут жить в воспоминаниях не только наших, но и тех, кто работал рядом с ними. Во все времена на всех уровнях были воры. Когда он до совнархоза руководил предприятием, к нему все бежали, чтобы он защитил от произвола вороватых начальников. И он, быстро разобравшись, увольнял их. А ты говоришь о моей ранней мудрости. Всё, Эдик, идёт из семьи. И познавала я Великую и Могучую Россию из первоисточника.
—А когда ты сравнивала их с сегодняшней властью на местах?
—Мне везло! Когда после университета я случайно столкнулась с олигархом Петровским, он мне так и сказал: чтобы я не теряла времени и не описывала современность, а вспомнила бы о достойных предках.
—Ты ему подкинула первый вариант?
—Да! Эдик, я ухожу спать. Завтра мы летим с Вересовым, Беловым и Головиным в Сан-Хосе. А ты в отпуске — вот и поразвлекаешь публику с ребятами. Твою скрипку все полюбили.
—Но тебя никто не заменит.
—Не напрашивайся на комплимент!

Глава 8.14. Природный подиум

Вересов с Ричардом волшебники. Вчера в Сан-Хосе, сегодня в Нью-Йорке. Диана приготовила несколько новых платьев. И вот я уже иду по подиуму. Ощущение, что с него и не сходила. Вересов заметно перед выходом волновался, но видя в моих глазах чёртики, успокоился. Я еле сдерживаюсь, так и хочется взлететь в этом длинном платье из шифона и парчи. Но вот подлетает Алик сзади. С лёгкостью подхватывает на руки и несёт с подиума.
А вот в этом платье длинном в разлёт из приглушенных серого и коричневого оттенков особое ощущение свободы. Вижу, что Диана довольна, как держу себя на подиуме. А мне кажется, что я родилась на нём. Но уже хочу сесть за рояль. Ричард как будто ждал моего блуждающего взгляда. Кажется, что наши мысли совпали и с Максом, тот, глядя на Диану, подходит к подиуму, подаёт руку, и я спускаюсь с него. Замечая, наконец, инструмент, еле сдерживаясь, иду к роялю.
Нежность от ощущения шикарного платья, внутренний восторг, который никто пока не замечает. Сажусь за инструмент и начинаю осторожно подбирать мелодии. Во мне сейчас столько неги, что невольно запела, вызывая восторг у Франсуа. Он, как никто, сейчас чувствует меня, слыша свой родной французский.

Глава 9.14. Чистота чувств

Диана сидит в объятиях Ричарда. Я ещё никогда не видела их такими счастливыми и близкими. Невольно мои пальцы сами забегали по клавишам.

Вересов с Головиным улетели в Москву по просьбе Аркадия Фёдоровича Белова. Их светлые головы необходимы для запуска нового проекта.

Диана попросила меня сыграть для неё что-нибудь из любимого. Что может быть прекраснее, чем импровизации на тему великих произведений?

Дом в элитном пригороде Нью-Йорка, кругом царит тишина. Прекрасный особняк, принадлежащий отцу Дианы. Джон сейчас тоже расслабился и слушает меня. Ричард постарался для своей любимой жены. Рояль звучит изумительно!

Глава 10.14. Когда море поёт

Сегодня мы с ребятами прилетели из Нью-Йорка в Португалию. Диана всё-таки организовала два концерта, и оркестр остался доволен поездкой. А я? Судя по дорогим лицам, собравшимся сегодня в нашем ресторане на террасе, счастлива вдвойне. В Америке у нас теперь много друзей, которые ждут наших выступлений. И эти тёплые встречи на двух концертах сейчас отражаются в моей игре. Я просто растворилась в звуках рояля и гениальной музыке Моцарта.

Ребята сегодня не уходили с пляжа до самого вечера. В воздухе 27 градусов, а в море — 20. Наши детки загорели за неделю моего отсутствия.

Смотрю на бабулю — с каким умиротворением она слушает оркестр. Сколько бы я ни играла Моцарта, каждый раз испытываю чувство восторга перед гением. Как страшно подумать, что бы стало с человечеством, не знай оно Леонардо да Винчи, Пушкина, Моцарта, Бетховена... Как невыносимо было бы жить в этом убогом мире политиканов и тех, кто их поддерживает.

Уже много отдыхающих. Терраса расширилась в наше отсутствие — постарался мой дядюшка. Среди посетителей вижу постоянных и благодарных зрителей. Ребята расслабились, как и я, купаются в чарующих звуках, которые опьяняют. Хочется верить, что мир красоты, который мы создаём, доставляет наслаждение и гостям ресторана.

Я осторожно перехожу к композиции «Когда море поёт». На фоне бескрайнего океана эта мелодия очень кстати, и ребята с благодарностью поддерживают.

Зазвучал саксофон. Все испытали настоящий шок от саксофониста. Но он подходит ко мне. Эдик, зная мою любимую мелодию детства, подсказывает ребятам — и звучит «Я люблю ветер». Сам садится за рояль, а Алекс уводит меня в воспоминания детства в ритме вальса.

Появляется мой маг и волшебник Николенька. Алекс нежно передаёт меня в его объятия, а Эдик с удовольствием переходит к «Лунному танго».

— Понятно, по какой причине на мне это красное платье!
—Ты так, любимая, в нём хороша сегодня! А как поездка в Нью-Йорк тебя вдохновила! Ты была ведущей у оркестра. Разве что саксофонист вмешался в твоё соло, а в основном ты блистала весь вечер.
—А в другие вечера была в тени?
—Как же я сходил с ума весь вечер, ожидая своего выхода. Это сценарий Эдуарда.
—Я поняла! Хочешь, спою?
—Об этом мечтаю не только я, но и все присутствующие. Твой голос в последнее время окреп.
—А как, любимый, может звучать голос счастливой женщины?!
—Спасибо! Приятно услышать подобное признание от тебя.