Комната

Прошел уже месяц. Апрельская капель настукивала веселый мотив, солнце слепило глаза, а воробьи радостно барахтались в лужах. И я тоже был счастлив. Мы с мамой переехали в новое место, в трехэтажный оранжевый дом. Мне всегда нравились эти дома. Серая кирпичная или блоковая застройка кажется обычной в самом плохом смысле это слова. В таких скучных домах живут многие мои одноклассники, но не я. Мне достался оранжевый.
Прошел уже месяц. И за это время мне пришлось столкнуться со многим новым: у меня появились новые друзья (Эдик и Денис из дома напротив), новые враги (Галина Васильевна, зовущая себя грозным, по индейский звучащим именем – Управдом), новые интересные места (в школу мы ходили через гаражи, часто бегая по крышам) и новые тайны. К последним относится закрытая дверь в нашей новой квартире. Да, забыл сказать, что жили мы в двухкомнатной, но одна комната была закрыта, и именно это обстоятельство не давало мне покоя. До десяти раз на день я пытался проникнуть в нее, ковыряя проволокой в замке, как делают это бандиты в кино, или просто пытаясь подсмотреть что там есть, просовывая снизу мамино зеркальце. Но ничего не получалось.
Прошел еще один месяц. У мамы задержали зарплату, а из знакомых никто не одалживал – задержали у всех. Позвонив хозяевам, она объяснила наше положение, и добрая пожилая пара согласились подождать, сверх этого пригласив нас к себе на обед, просто так, без повода. И это тоже было счастье, ведь картошка уже надоела.
Прошел еще один день. Мы сидели и обедали все вместе. К несчастью, была тоже картошка – пюре, но это несчастье сглаживалось увесистыми котлетами. Также было радостно от теплого, сладкого киселя и конфет с мишками на этикетке.
- В каком ты классе, парень? – спросил меня хозяин квартиры.
- В третьем. Но у нас легко – ответил я.
- Понимаю – рассмеялся старик.
- А зачем вы закрыли нам комнату?
- Андрей, я же говорила тебе – начала моя мама – это комната их сына, там его вещи.
- Да. Вот сын вернется тогда и откроем! – поддержала разговор хозяйка.
- Но мы же не воры. Мы бы все сохранили – продолжал я.
- Конечно, не воры. Конечно, нет. На, вот – и хозяйка подала мне полный стакан киселя.
- Ну а когда он вернется, мы посмотрим её? – не унимался я.
- Андрей! – вновь вмешалась мама – Ты чего такой любопытный!
- Конечно – говорил, поглаживая меня старик – Конечно. Все увидят её.
У мамы завязался разговор о новом начальстве (хозяин квартиры отработал всю жизнь на том же предприятии) и мне разрешили идти в гостиную, посмотреть телевизор.
Комната была большая, но на вид очень обычная, но на этот раз в прямом смысле этого слова. Большой настенный гарнитур, телевизор, диван, кресла и журнальный столик. Я могу даже не описывать местоположения каждого отдельного предмета. Уверен, что у каждого в голове сформировалась нужная картинка. Я сидел и щелкал каналы, но было как-то скучно, а потому стал шарить глазами по комнате. В стенке я заметил старый сервиз, на вид точно такой, что хранился у моей бабушки. Я подошел посмотреть. За стеклом стояли различные бокалы, фужеры и рюмки с надписью «Jugoslavia», а рядом выцветшие черно-белые фото. В одном из таких бокалов лежал ключ. Это точно был он! В моей голове сразу возникла картина подходящего для него замка, и форма эта не была абстрактна, нет, она имела вполне четкие характеристики. Тихонько приоткрыв дверцу гарнитура, я схватил этот ключ и быстро положил его в карман. Оставалось терпеливо ждать.
Прошел еще один день. Наконец, дождавшись, когда мама уйдет на работу, я тут же вскочил, достал ключ и направился к заветной двери. Добравшись до нее, я остановился. Стало страшно. Я решил включить телевизор, чтобы не чувствовать себя одиноким, мне стало страшно - тайна давила на меня. Наконец, ключ трижды повернулся вокруг своей оси, и дверь отворилась.
То, что я ожидал увидеть и то, что увидел не совпадало абсолютно. Передо мной предстала полностью пустая немеблированная комната без обоев и люстры. Однако в центре нагроможденные в одну небольшую кучу лежали странные очень старые вещи. Сперва я разглядел длинное копье с ржавым наконечником. Это меня сильно заинтересовало. Приближаясь ближе, я также заметил небольшую чашу больше похожую фужер, дряхлый столб, пучок сухих веток, колючую корону, несколько длинных гвоздей, затертые игральные кости, почти разложившуюся широкую и длинную тряпку, губку (она лежала в стороне и страшно пахла уксусом), сломанную лестницу, две скрещенные доски, кучку серебряных монет, а также пыльную небольшую табличку, где все еще четко можно было прочесть «INRI».  Я решил получше рассмотреть монеты, это всегда увлекало меня. Я даже имел собственную коллекцию. Взяв одну в руки, я заметил её неровность и неправильность что ли. Там был изображен какой-то странный человек, и больше ничего не было. Тогда я взял другую, но я она была такая же. Разница лишь была в её неправильности: снова не ровный круг, не ровная плоскость.
- Андрей! – услышал вдруг я – Андрей! Я кошелек забыла.
Я не успевал скрыть свое преступление. Да и не хотел. Хотелось больше поделиться такой находкой. Я знал, что мама меня поймет.
- Андрей! Что ты делаешь? Ты зачем открыл дверь? Сломал замок? – услышал я уже четко за спиной – Что это?
Я посмотрел на маму, что она удивлена не меньше моего.
- Ты не будешь меня ругать, мам?
- Что это? – постоянно повторяя этот вопрос, приближалась она – Что это?
- Я хочу взять одну монету. Он не заметит, наверное. Их же много тут.
- Нет, Андрей – громко выдыхая, сказала она – Нет, ты должен её оставить.
- Но почему? Он скоро придет и заметит? А если я дам ему одну свою монету? Мы обменяемся!
- Нет, Андрей, нет. Он не придет. Не придет никогда.
После этих слов мама взяла меня за руку и вывела из комнаты. Я дал ей ключ, и она закрыла эту дверь.
Прошло еще двадцать три года. Сейчас я живу далеко от того места, потерял все старые знакомства, не знаю ничего о судьбе той семьи. Но одно я знаю точно – их сын до сих пор не пришел.