Байки болтливого деда

Со своим отцом я близок не был: сказывались усталость и возраст родителя. Очевидно весь свой заряд воспитателя он затратил без остатка на моих предшествующих братьев и сестёр. Старшее поколение, хлебнувшее лихолетий войны и послевоенных трудностей, с трудом дотягивало до пенсии и долгие последующие годы скрипело на приусадебных участках до 80, редко кто до 90 годиков. То ли дело мы- юные ретивые: без проблем скачем до 50- 60 и быстренько играем в ящик благодаря победам дерьмократии в девяностых.

Моё воспитание из-за занятости родителей шло по юмореске от А.Райкина- кто стукнет, кто свистнет, а всё же, вследствие или вопреки трудностей роста, что-то в итоге да получилось. Уже наши дети, как водится, возвращали нам своими болезнями и проделками должки перед собственными родителями. Каков же был мой неподдельный интерес нового знакомства с батюшкой, вошедшим в благословенный возраст деда, когда здоровье ещё позволяет наблюдать рост внуковой генерации.  Собственно, помочь устаканить ситуацию с выходом супруги на работу и помещением дитяти в садик он и вызвался помочь напару с бабулей.

Одно дело читать про деда щукаря или видеть в кино замечательного дядю Митяя в исполнении Юрского, другое - общаться со словоохотливым дедом, любимый конёк которого «залить» очередную байку и каждый раз в новой интерпретации. Пожалуй, он и сам бы уже затруднился вычленить достоверные факты из историй, случившихся с ним и его окружением.

Вот на память одна из них.

Работал отец машинистом маневровых локомотивов на крупной станции. Собирались бригады перед длительным рейсом в помещения «наряда». В прежние времена в состав команды, проводящей состав по дистанции с многочисленными остановками, входил тормозной кондуктор, сидевший бобылём на открытой всем ветрам площадке последнего вагона. Его задачей, помимо контроля за сигнальными огнями, было обеспечить дополнительное или окончательное торможение хвоста поезда. Обычно такой человек в силу специфики своей работы- нелюдимый и малословный,- подвергался обструкции со стороны своих товарищей. В одну морозную ночь, а холода стояли ни чета нынешним, грузовой состав полз от полустанка к полустанку, пропуская вперёд литерные. Машинисты и кочегары забегали в станционные каптёрки размяться, погреться и посудачить. Помимо старшего машиниста, человека серьёзного в чёрном ж/д мундире и часами с цепочкой в нагрудном кармашке, в бригаде был его помощник, отвечавший за работу всех механизмов. Помощники подбирались из ребят шустрых весёлых, с которыми дальняя дорога не в тягость и которые от монотонной сонливости уберегут.
И вот на одном пустом полустанке заметил помощник, звавшийся Челкаш, что кондуктор решил «по большому» оправиться, присев за вагонами. А надобно заметить, что в его случае это было непростой задачей, бедняга был навьючен в многочисленные одёжки. Поверх исподнего и свитера следовали ватные штаны с солдатской шинелью, тулуп с ушанкой , а поверх брезентовая накидка с капюшоном. Пока дядька с облачением разбирался, Челкаш, будь не дурак, да подложи в темноте под него лопату, и также незаметно умыкнул результат по завершении процесса. Потом он явился в каптёрку с докладом, а облегчившийся товарищ долго крутился, пытаясь удостовериться в благополучном исходе туалетной процедуры. Не найдя тому подтверждения, озадаченный кондуктор двинулся к товарищам. Там его ждал конфуз: друзья дружно заводили носами и выставили «вонючку» на мороз. Оповещённая дистанция сопровождала насмешками горемыку по эстафете, покамест он под хохот паскудников на очередной стоянке не заголился почти до гола и не перетрёс свои доспехи в поисках утраченного.

- И ведь что характерно?- констатировал мой батюшка, - хоть и наградили бедного мужика прозвищем «засранец», чище стало вдоль путей.
Даром, что ходит по ним столько пассажирских поездов с прямоточным «очком».

Лавры моего прикольного отца сотоварищи никогда не давали мне покоя. Особенно в выдержанном немецком сообществе, где все, начиная от бомжа под мостом или мусорного работника в ярко малиновом балахоне, все сплошь Herren и очень уважающие себя господа. От скуки дерзнул подтрунить и я, занявшись моббингом, но в отличие от слабого гнобимого, выбрал себе в жертвы двух уважаемых Wessi (западный немец), Мэрфи и Хайко: людей серьёзных и любящих читать нотации своим не вышедшим происхождением коллегам. В том числе, восточным немцам, не говоря о прочих безродных.
Дело готовилось мною за день до их выхода на работу из отпуска, в результате несколько коллег оказались в курсе. Из отбелённых тряпок, что поступают на фирму для протирки оборудования, я отсортировал великолепные кружева и сварганил из них с помощью ручной швейной машинки замечательные трусы 80-последнего размера с оборками. Изделие было последовательно упаковано в несколько коробочек и сопровождено письмом-инструкцией. За 20 минут до пересменки я заглянул к господам в курилку, куда набивается 10-15 человек и передал Мэрфи с Хайко задание от инженера по охране труда на апробирование новой защитной спецодежды с попеременной ноской и представлением заключения от супруг.

Как все педантичные немцы, коллеги отнеслись к поручению со всей ответственностью и, усевшись рядком, стали разворачивать обнову. Наступила предгрозовая тишина. Я посчитал за безопасное удалиться: времени должно было хватить. Не хватило. Вынесенные хохотом из курилки, сконфуженные и разъярённые Herren настигли меня в дверях цеха и от физического воздействия я был спасён только статусом «Opa» (дед), который вместе с днём к отпуску в месяц предоставляется за соответствующие заслуги.
К их чести отнеслись к приколу они с пониманием, и, находя сейчас в своём «тормозке» кирпич вместо завтрака, я с удовлетворением отмечаю, что с детским юмором у них всё в порядке и мы с немцами не шибко различаемся.

Достоинство звания деда я недавно подтвердил, получив от одного из моих внуков - 4 лет от роду, орден «Карлссон первой степени».
Однажды вечером, завершив напольные соревнования детских машинок, мы уплетали «ужин гонщика» собственного приготовления. Видя, как будущий пилот Формулы-1 орудует ложкой, я поинтересовался:
- Правда, вкусно?
- Да, согласился внук,- и, главное, -без взрослых.

Эппендорф 2015

Вторая дедова байка

Хотел бы изложить для истории ещё пару баек от деда, но те, что мне помнятся, не укладываются, к сожалению, на бумагу: формат не тот. Не во второй, не в третий и не в А-четвёртый не помещаются.
Напрасно говорили, что бумага всё терпит. Уличное творчество ныне под запретом. Помните, может, замечательный рассказчик был - Михал Евдокимов. Бывало, говорит- заслушаешься, а говорит-та черезпеньколоду. Мычит моментами, а всем всё понятно делается, что речь его плавная и не прерывалась нисколько. Это он скидку непривычному уху из уважения совершает.
Батюшка мой в матершинниках не числился: учительствовал на селе до войны, как никак. Дак вот, пересказ этих историй, что про двустволки иль «афродитов», уместных для мужского перекура в Наряде при ж/д станции, литературному салону не приличествует.
Одну его байку от Челкаша дозволю себе в оскоплёном виде предложить. Поначалу от деда:

Надобно соображать, что Челкаш этот, парень был хоть-куда. Ну, сами знаете -куда? Рослый, ловкий; говорун и не дурак для всего остального. До войны с голодухи на Птани подался в Тулу в железнодорожное училище. Трудно им было, деревенским, начинать в чужом месте. Но живое к живому тянется. Понесло их в очередной раз в парк. На танцы.
А дальше он сам...
Челкаш:
Тут, мужики, заряжу я вам про любовь, что со мною по-молодости, ещё до армии, на зеленях приключилась. Дамно.  Хаживали мы в парк с дружками кодлой. По одиночке боязно. Боже упаси! Морду на раз намылют, штобы вот! Уж больно шпана тульская норовила кулаки почесать, нам, деревне, показать, кто в дому хозяин.
А тут она: девка статная дебелая, стоит собе, смотрит прямо, семки лузгает. Возле неё парень-недомерок ошивается. В штанах-парусах и кепочке, руками в карманный бильярд наяривает, шары катает. Против городской женской немощи эта мне сразу глянулась. Даром, что за двадцатник с гаком. Я к ней первым деревенским гоголем подъехал, ненароком спутника зашиб. Тот ерохориться! Так я ж не один.
Ну вот, я к этой гладкой тока подкатил, она улыбнулась моим сапогам начищенным и уважительному обращению: ну, там «барышня-сударышня» и всё такое, сразу приштёбнутого свова, метр с кепкой, в буфет отрядила.
Потоптались мы для порядку: танцы-манцы-обжиманцы, а подержаться-без балды!-было за что, стал я призывно на зеленя за оградку поглядать, куда, сговорившись, парочки в посадки сваливают. Она взамен предложение заманное мне делает:
- Провожай,- грит- до дому.
Лестно, боязно, попёрся.
Идём мы под крендель, чин-чинарём. Милуемся.
Стоит шобла-вобла поперёк дороги с явным политесом дать в морду залётному. Струхнул я. Один в чужом районе. А моя наперсница прямо курс держит и главному лбу наказывает:
-Энтот взад пойдёт - пропуститя без мордобою.
Ведёт дальше, куда и днём я не ходок был. И обратно гуртом местные на стрёме стоят. Насупленные, не по-доброму зырятся. По-новой велит она им мене выпущать без накладу.
А дальше помню только тёмные переулки со сплошными заборами да буераками.
Тут свора собак злющих на нас выскакивает, а деваха ревОльвер хвать, бах-бах! Собаки врассыпную, уши заложило, в сапогах стало сыро, ежели не хуже.
Подходим к калитке перед палисадом. Все окны в дамУ  завставлены. Моя желанная безо всякого, так, с улыбочкой: - Пришли- грит,- ну, шо? СкидавАй порки, давай знакомица.
Я ж, хоть и горячий был, а тут заклинило малёхо.
Ну, вы ж понимаете?(нам)
Расхохоталась девица:
-Ладно, малый, не чалься. Дуй до дома. Целуй на прощевание.
И подставила душистую щёку.
Чмокнул я красотулю и рванул в обратную, не чуя нох:  только в сапогах зачавкало. Шпана в тот раз не вздрючила, побоялись Маньку-..енеральшу ослушаться.

Мужики поржали. - Так ты нам про любовь грозился залить?
Челкаш:
Кака нафик любовь. Пока сапоги отмыл, мандраж унял- месац в парк не ногой. А там и Маньку особисты кокнули.
Кореша надысь мне намекали- интересовалась, мол, где энтот смешной с рыжими кудряшками. Запала, значит.
А вот, не срослось.


Бад Брамштедт, 2018
 


Рецензии
Орден «Карлссон первой степени» - наивысшая награда у внуков!:)))

Владимир Задра   03.12.2015 22:04     Заявить о нарушении
Рад, что вам знакомо

Лев Барбарин   03.12.2015 22:55   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.