морок амока

странный ты
такой, чо ж ты
за других думаешь,
што оне думать будуть.

мысль подхватывала
разные сочетания слов
и придавала необходимое
има смысловое целеполагание.

смени градус,
добавь давления,
немного холестерина -
и ты ужо не ты, ты - лошара.

што толку дербанить
хистори, искать первопричины
и такоси далее, нынешние реализаторы
и визуализаторы делають, поступают сообразно.

глыбокое чуйство - нырнуть
и не вынырнуть, посетило нас в
поздний час, и енто харашо, шо не в
последний, да будуть оне всихда первыми.

оттенки чуйвств тлели
в словах, было невыносимо
следить за тем, какоси чуйвства
умирают, и прожитого не вернуть ужо.

а вирт присваивал сибе фсе новые и новые
функции риала, подменяя евонного при случае,
заставляя относиться к сибе, какоси к достойной
замене, годной выполнять за него бесконечную работу.

обобщения имели
границы, переходя к-рые,
попадал в мiр нелогичный, непонятный,
лживый, беспринципный, деформирующий, агрессивный.

сознание не спешило фиксировать брожение ума,
напряженность мысли, приподнятость настроения,
ожидание свершений, предвкушение свободного полета
вне пространства. о, ентот сладостный, пронизывающий миг.

узники словарей, бесстыдники языкоф,
нежность слуха, рабы компов, распорядители
воли, путешественники во времени, живоописатели
быта, побудители движения и фантазийности ревнители.

и не поймешь, што лутчшее, кодысь время медленно
тянется иль летит низаметно, хотя потихоньку и доходит,
што результат ужо и такоси не важен, хлавное - енто постаратьси
не нарушать инструкции перемещений во времени и абажать шефа.