Мастер Светлой Грусти

               

                Великий Полонез, Звездочки и Настя
                К 250-летию со дня рождения М.К.Огинского

      Вечернее небо, выстиранное до прозрачного лоска нудными осенними дождями, представляло собой огромный лоскут великолепного китайского шелка, блестящего и тяжелого, на первый взгляд ровно разложенного на зыбкой поверхности. Cначала на нем ничего не происходило. Вечер наносил ровные акварельные штрихи небольшими пушистыми кисточками над горизонтом, медленно убирая серебряную полоску проходящего короткого осеннего дня и, конечно же, не заметил, как немного в стороне над остывающим лесом вспыхнула зеленая искорка.
      Первая звездочка, а это была именно она, с любопытством огляделась вокруг себя, но, не заметив других разноцветных и любопытных подружек, принялась рассматривать лежащий далеко внизу абрис старинного предместья.  Рядом с ним отблескивал живой ртутью небольшой и почти весь заросший осокой неглубокий пруд, на берегу которого стояла одиноко- сгорбленная ветла. За небольшим и нешироким мостком журчал непоседливый ручей, спадая с высоты равной половины роста одряхлевшей с годами и давно закрытой на ремонт водяной мельницы.
     Внизу по ручью возле комля темно красной ольхи, где водяные струи прерывали свой неудержимый бег и замедляли тем самым течение, образуя спокойную крохотную бухточку, что-то копошилось. Небесная любопытка присмотрелась получше и увидела водяную выдру, старательно наводящую порядок перед входом в свое уютное жилище. Та дотошно подметала веточками можжевельника крылечко, сделанное из желтого ручейного песка, стряхивая все ненужное обратно в воду.  Наблюдающую за ней сверху искорку выдра не видела. Ей так хотелось побыстрее навести порядок и, почистив шерстку от водяных капель, свернуться калачиком в сухой норке и  уснуть праведным спокойным сном зверька, трудившегося весь день- деньской.
       Вскоре, вспыхнув немного фиолетовым огоньком на темном небосводе, появилась еще одна звездочка. Она, моргнув несколько раз, весело поздоровалась с первой. Затем искорки начали загораться по всему темному небесному холсту,  чередуя различные оттенки и необычные краски, смешивая ночную темноту и освещая бездонное ночное небо. Однако такая спокойная работа вскоре наскучила непоседливым подружкам и они начали водить цветные хороводы, играть в пятнашки, догонялки и прыгалки, увлекшись забавными играми так,  что подошли неосмотрительно к самому краешку осеннего прозрачного небесного стола и...
      Первой, неосторожно оступившись, скатилась вниз зеленая, прямо на гладь дремавшего и журчавшего уже потише ручейка. За ней, приняв это за еще одну проказу,  устремилась оранжевая, за оранжевой голубая, за голубой розовая, за розовой фиолетовая.  И, если бы небо вовремя не подобрало уголок свесившегося вниз небесного краешка, то наверное бы все небесные огоньки за несколько минут оказались в крохотном заливчике.
      Услышав через сон веселую возню и тихие всплески, выдра нехотя высунула нос наружу, но ничего особенного не заметила. Ручей спросонья журчал что-то про небесных гостей. Немного даже его воды выглядели посветлевшими. Однако вокруг висела такая добротная тишина, что приняв бормотание ручейка за очередное фантазерство, хозяйка уютной норки быстро шмыгнула назад, так и не заметив под самым своим носом разноцветные огоньки,  лежащие на небольшой глубине,  почти у самого входа в ее жилище.
     А утром наступила пятница, такой замечательный и долгожданный день для маленькой голубоглазой Насти. Вы конечно спросите меня: «А чем он такой особенный этот день, пятница?» И я вам по строжайшему секрету отвечу: «По пятницам Настю забирал к бабушке с дедушкой на целые выходные ее папа».  Вот и сегодня возле школы остановилась его серебряная шустрая машинка. Настя воробышком рванулась к ней, но остановилась. Рядом с ее любимым папой стоял неизвестный и ей ранее не виданный человек.  Заметив нерешимость девочки,  он первым заговорил с ней, но то, что она услышала,  было необычным: « Приветик! Я – Сказочник! А как зовут тебя, небесное создание?»  «Меня зовут Настя» - тихо промолвила девочка и спряталась за спиной у папы.  «Вот и славно! - проговорил незнакомец – Значит подружимся».
      Затем они вместе ехали в серебряной машинке и папа вдруг предложил посетить один старинный особняк одного очень-очень известного Музыканта. Он сказал: « В этом недавно отреставрированном поместье долго жил и трудился известный всему миру за свой бессмертный полонез великий сын белорусского народа, Огинский.  Мы недавно делали о нем репортаж, было много иностранных гостей, писателей, ученых». Сказочник почему-то спросил: «А сказочники на празднике были?» Папа,  немного подумав, ответил: «Сказочников на празднике не было почему-то. Может, забыли их пригласить».  На что Настин новый знакомый сказал: «Не беда, можно и сегодня посмотреть усадьбу, спокойно и не толкаясь. Правда, Настя?»
      По узкой длинной, засаженной вековыми деревьями аллее, не спеша шли Сказочник и маленькая девочка. Они собирали самые красивые опавшие листья. Рядом с ними, немного в сторонке, находился Фотограф. Он внимательно и профессионально выбирал ракурсы для своих превосходных снимков и запечатлял историю в своих фотографиях. Сначала он сделал снимок Сказочника и Девочки у огромного камня с бронзовой доской, затем он сфотографировал их вместе на пороге маленькой часовеньки. День медленно уступал место вечерним сумеркам,  когда они втроем, обойдя поместье по чисто убранной от листвы дорожке, подошли к небольшому и узкому мостику, разделявшему старинный пруд и бежавший внизу справа веселый ручей.  У комля темно-красной ольхи сидела в глубоком раздумье Водяная Выдра и что-то  бормотала себе под нос: «И что мне теперь с таким блестящим хозяйством делать? От раков прохода нет - все и сразу собрались поглазеть на такое чудо -  В норку не зайти, рыба и та про дела свои забыла рыбные, с самого утречка у находки плескается. Никому нет дела, как ты спала и что ты дальше будешь делать». Девочка вежливо поздоровалась с выдрой: «Здравствуйте, хозяйка тихого заливчика.  А почему вы так печально выглядите? Такой теплый осенний вечер,  а вы совсем без настроения».
«Здравствуйте, люди добрые! День действительно прекрасен, но что мне, скажите, делать с этими цветными болтушками?»  И она лозовым прутиком указала в сторону шумного скопления рыб, раков и чего-то необыкновенно радужного. «Вот рано-рано утречком разбудили меня. Лежат, блестят, переговариваются. Прислушалась, а это звездочки-непоседки вчера так разыгрались, что неосторожно к нам в ручей стайкой угодили. Смотрите, зелененькая, оранжевенькая, голубенькая, розовенькая и крошка фиолетовая. Вот как их теперь на небо назад вернуть? С утра голову ломаю, никак не могу придумать, как это сделать».
      Фотограф немедленно сделал еще одно фото, но забыл, услышав,  как говорит выдр, снять крышку с объектива аппарата и, как результат, фото не получилось.
«А может звездочки посадить на разноцветные листики клена и попросить ветер поднять их прямо на небо?» -  предложила девочка.  «Ничего не выйдет - промолвил Сказочник  - так как ветер взял себе несколько выходных еще за прошлый вечер и улетел посмотреть на ночную столицу». «Думайте скорее и решайте, мне еще малышей купать, причесывать, кормить и на ночь сказки рассказывать. Девочка, забирай звездочки себе».
      Фотограф опять сделал фото, но от такого неожиданного и услышанного опять забыл открыть объектив и фотография опять не получилась.
      Девочка и Сказочник осторожно собрали притихшие и заплаканные звездочки в кожаную сумку, где хранились тетрадки, ручки, очки и черновики писателя, сложив их в жестяную коробочку из-под мятных леденцов.  И сразу же раки подались восвояси, а рыбы устремились шустро вниз по течению ручья.  Выдра, низко поклонившись людям за помощь, нырнула в норку к своим деткам.
       «И что теперь мне со звездочками делать, они ведь тихонько плачут» - посмотрев на коробочку, спросила девочка. «А знаете что?» -  проговорил Сказочник - пойдемте к поместью, попросим Мастера светлой грусти помочь нам. Он ведь добродушный хозяин  и не откажет нам в просьбе помочь крохотульки вернуть на небо». Фотограф неуверенно возразил ему: «Вы наверное запамятовали, Сказочник, но Великий Музыкант давным-давно умер и к нашему сожалению ничем помочь не сможет». «Мастер светлой грусти умер. Вы правы, но душа Великого Музыканта вопреки всем имеющимся законам осталась на земле в этом древнем родовом поместье. Прислушайтесь. Она и теперь играет свой бессмертный полонез».
      И действительно звуки нежной и печальной мелодии раздавались из-за плотно закрытых дверей, они проникали через стены уснувшего здания и растекались по необъятным полям, лесам, касались верхушек сосен и елей и, несомненно, поднимались к вымытому до лоска осенними дождями бездонному небу.  Музыка, словно рука щедрого и любящего отца, гладила с необыкновенной добротой и теплом тропинки и дорожки, деревни и всё, к чему когда-то прикасался Великий Музыкант и не хотела никогда с этим расставаться. От ее теплых прикосновений звездочки в коробке перестали плакать и мелодично запели: «Верни нас назад на небо, о Добрый Мастер!»
      И,  как только они это пропели, в вечернем осеннем воздухе появились длинные светлые нити, чем-то напоминающие основу нотной грамоты. Девочка и Сказочник доставали звездочки и прикрепляли их, как цветные нотки к этим нитям.  Сначала крошку фиолетовую, за ней розовую толстушку, оранжевую, как апельсинка, голубую тихую и сочно-зеленую непоседку. И, когда последняя из упавших звездочек была прикреплена, торжественно и красиво зазвучал полонез.  Светлые нити протянули свои руки прямо в центр бездонного темного неба, растворились в его безмерности, но оставили на прозрачном, словно китайский шелк, полотне звучащих в унисон с затихающей мелодией звездочек …
       «Если на небе загораются звезды, значит это кому-то нужно» - подумал Сказочник и поставил три точки. Свое обещание он выполнил - написал сказку девочке Насте. На его рабочем столе, весело улыбаясь, лежала оранжевая бумажная звездочка, подарок маленькой знакомой из Сморгони, которая чуть позже станет первым украшением на его Рождественской елке.

Сергей Качанов-Брандт, 05.11.2015