27 страница. Еще о психотерапевте

Обнажды по-детски пожаловалась Светлане Григорьевне на дежурную медсестру, которая согласно больничному распорядку пришла нас будить в 7 утра, врубила большой свет в палате и не давала его выключить, якобы ее контролируют врачи. К слову, другие медсестры давали нам спокойно проснуться, если и включая, то маленький свет. А меня очень травмировало резкое включение света, пока я еще не встала.
На мой рассказ Светлана Григорьевна отметила, что я злюсь и раздражаюсь не на неприятную медсестру, а на себя за то, что боюсь открыто выразить свое недовольство, боюсь ответной агрессии. Ставлю себя в положение ребенка, положение пассивного сопротивления сразу, априори. Т.е. я считаю мир и людей заранее агрессивными по отношению ко мне. Я - ребенок, а вокруг готовые меня обидеть взрослые. Не очень приятно было такое слышать. Т.к. тут приходится посмотреть на себя и свое отношение к миру, людям и себе. И брать на себя ответственность за все свои чувства, не перекладывая ответственность на злюку Марь Иванну.
Я уже писала о своем общении с кардиологом, когда та, сообщив мне, что она ставит тяжелый диагноз, начала возмущаться, что я смотрю на нее осуждающе, как прокурор на подследственного. ГЛ не разглядела в моих глазах испуг и смятение от услышанного, а увидела обвинение, обращенное к ней. И начала успокаивать меня, только после того, как я объяснила свои чувства.
Забавно, что когда несколько позже мне удалось взять себя в руки и как-то примириться с ситуацией, я опять пришла на консультацию к ГЛ. Она , видя легкомысленную улыбку на моем лице начала пугать и увещевать меня, что у меня очень серьезная болезнь и надо серьезнее относиться к лечению. Т.е. грубо говоря - если вам поставили серьезный диагноз, радость жизни отменяется. Надо проникнуться проблемой и так скорбно-сосредоточенно ею заниматься.
А мой вывод получился несколько другой - болезнь не означает запрет на радость. Улыбка на лице никак не означает несерьезного отношения к жизни и болезни.
Аффирмация того дня получилась такая:
Я серьезно отношусь к своему лечению и исцелению и именно поэтому я живу с улыбкой.

А Светлана Григорьевна заметила (ну пусть в легкое нарушение корпоративной этики, но в поддержку пациента), что ГЛ (хороший врач и при этом живой человек), как и все мы, в общении со мной отражала свои собственные чувства, проблемы и страхи. Зеркалила свое состояние. В первый раз, когда видела во мне обвинителя - ждала, что ее обвинят. Второй раз я представлялась ей легкомысленной дурочкой, возможно, она считала, что ее (советы) не воспринимают серьезно?
И теперь мой пересказ понравившейся мне притчи, рассказанной Светланой Григорьевной.
Притча о будде.
Как-то будда со своими учениками шел через деревню своих противников, те кричали, плевались, расточали угрозы в его адрес. Будда оставался спокоен. На вопрос учеников, почему он не отвечает на явную агрессию, мастер сказал:"А почему злитесь вы? Вы же свободные люди и вольны выбирать". Дальше будда с учениками шел через селение своих последователей. Там его встретили с дарами и приношениями, но Будда не взял, ни сочные фрукты, ни расшитые одежды. "Почему ты отказываешься от подарков?" "Я ни в чем не нуждаюсь, у меня всего достаточно. Смотрите, люди понесут эти прекрасные дары в свои дома. А, расточая злобу злобу и раздражение, с чем пойдете вы?"

Когда впервые в больнице для меня встала угроза смертельно опасного диагноза, казалось, что померк свет даже в солнечный день. И не для чего жить, если жить тебе остается год, два, три, четыре... Все равно ничего не успеешь: ни вырастить детей, ни увидеть внуков, ни полюбить может быть в последний раз - ведь все равно все скоро закончится. Жутко и страшно.
А потом, по мере того как один "чудесный" диагноз сменялся другим не менее "замечательным", я прочувствовала, что все всегда имеет смысл. Сколько бы тебе не осталось. И если вдруг мало - это повод только для бОльшей радости утру, солнцу, весне и осени, возможности обнять своего ребенка или родителей. И это повод любить и быть счастливой сейчас. И каждый день. Каждый подаренный тебе богом день.
И нет никаких диагнозов. Есть ты, и твоя душа, и тело. И разговор между ними. И боль, и страх, которые выливаются в телесные проблемы. И принятие,  и любовь к себе, как части божественного замысла. И к своей судьбе, какой бы она ни была.