Глава I. Райсово

2033 год

-И как это понимать? – Золотухин вопросительно изогнул левую бровь.
-Так и понимать, товарищ полковник! Самый что ни наесть обычный бункер. – ответил гордо стоящий Петренко, и даже увядшая форма не портила его учтивый вид.
-Тогда почему мы его только сейчас обнаружили? Живём тут бог знает сколько, а собственный дом не знаем!
-Товарищ полковник, вход был забетонирован. А когда бетон осыпался, и все увидели вход, я первым же делом побежал к вам, – говорил младший сержант, стараясь угодить командиру, который в свою очередь, приметил это.
-Да всё, всё остынь. – прервал его Золотухин. – Любишь ты формальности Константин. Давно спал? Не глаза, а фонари, распугаешь мне всех. Иди скажи чтобы исследовали помещения, а после можешь поспать. Вопросы есть?
-Никак нет! – Петренко как обычно отдал честь, повернулся через левое плечо и направился в заданное место.

Начальник с маленьким блаженством откинулся на спинку кресла. Вроде в середине дня никого не наблюдалось. Поэтому Валерий Золотухин достал из шкафа баночку самодельного чая, предвкушая его тонкий аромат. Он поставил воду кипятиться, а сам пошёл за чашкой и ложкой. Чай в Райсово делали из мха, грибов и разных трав, выращиваемых на нижних уровнях. Ботаники с увлечением изучали новые виды растений, проверяя их на полезные и вредные свойства, благо обеспеченность водой позволяла. Воду же добывали специальными насосами, которые частично починили. О лучшем не приходилось думать, война уничтожила такие вещи, как: шоколад, конфеты, жвачки… Этот список не маленький, впрочем, где-то они лежат и ждут своего потребителя. Вода уже закипела, а полковник тем временем пытался найти чашку среди разного хлама и мусора.

В зале сейчас кипела работа. Каждый поголовно был занят своим делом, и каждый ребёнок пытался помочь родителям, не ноя, что у него заболела рука или живот. Одни возили груз на тележках, другие собирали плантации растений. У каждого было своё место в этом уголке жизни, в пустыне погибшей цивилизации. Это единство возбуждало к новым свершениям, помогало сосредоточится на своей роботе, чувствуя себя частью этого великолепного механизма, несгибаемого катастрофой, каждый мог жить, а не выживать. Что нужно еще человеку? Кстати, знаниями жители небыли обделены, и всецело изучали найденные материалы, инструкции, художественную литературу. К счастью, когда случилась катастрофа, в Райсово попали учителя, энтузиазм у которых даже при возрасте не отпал и полноценно черпался всеми. Теперь для подрастающего поколения проблем с подсчётом не возникало. Медицина тоже не отсутствовала, а это уже залог будущего. Убежище было продумано на славу: униформа на 200 человек, оружие в основном “Калашников”, и запас провизии на 2 года. Её хватило для адаптации здесь в Хильчихе, где росло мало полезного, со времён аварии на ЧАЭС. Хотя местным проживающим было все равно, они питались этими заражёнными посевами, как говорили СМИ. Но кто верит СМИ? Деревенские жили, к слову, очень даже неплохо, судя по инвентарю домов и огородов, который был благополучно вынесен. Все сложилось как нельзя лучше, жителей мучал только один вопрос: “Остались ли мы одни на планете?”. Но многие догадывались, что это не так. В первые годы были слышны радиосообщения, которые со временем снизились до нуля. Стало принято считать, что очаги жизни сохранились, но добраться до них не представляло возможным. Они создавали социальное общество заново, добавляя туда новые правила и законы, без которых выживать было бы сложно. Ячеек как таковых кроме понятия семьи, небыло. Хотя и оно было почти влито в единение, в котором секретов быть не должно. За общий язык был принят Русский. По началу было сложно освоится на пустом месте и добиться слаженности выполняемых задач, но через шесть месяцев создалась крепкая община. Своего рода альянс надежды, на остове цивилизации. Хильчих соседствовал с зоной отчуждения, проходящей по границе Беларуси и Украины. Зона скрывала много тайн, и пользовалась большим интересом у молодёжи. Военные что-то скрывали там, оберегали. Возможно делали опыты в секретных лабораториях или ещё чего похуже. Но всё это осталось в далёком прошлом, или нет?

В дверь постучались:
-Войдите.

В комнату вошёл парень с ключами и в униформе:
-Проверка комнат. Товарищ Полковник, у вас все в порядке, ничего не потекло, может что отштукатурить? – на пример явного добродетеля механизма он не был похож, но улыбался будто Мать Тереза.
-Нет
-Может где трещина появилась или дрянь какая-то завелась?

Золотухин показательно оглядел комнату убежища:
-Если бы что ни будь серьёзное появилось, я бы сказал.
-Может запасы вам пополнить? – не успокаивался паренёк.
-Знаешь где запасы будешь пополнять? – Кивнул в сторону улыбающегося часового начальник убежища. – И убери эту гримасу. А то заштукатуришь тут у меня.
-Не могу товарищ полковник, служба. Вдруг с вами что ни будь случится, и кто будет за это отвечать? – коротко изъяснился рядовой.
-Я по-твоему совсем старый? Ох, попляшете ещё у меня. – тут и полковник заулыбался – Свободен!
-Так точно! – произнёс рядовой с чувством выполненного долго и закрыл дверь.

Полковник несколько секунд смотрел на дверь о чём-то задумавшись, пошёл обратно к чашке чая. Лампа освещала не всё пространство. Тёмные углы комнаты казались входом в бесконечность. Хоть здесь и убирали чуть ли не каждый день, на стенах оставались пятна, потолок был усеян паутиной, а на стеллажах лежали слои пыли. Золотухин частенько сам пытался прибраться, но ничего из этого не выходило. Атмосфера бункера словно возвращала всё на прежние места, таким, каким он был двадцать лет назад, никому не нужным. Но теперь, когда мир перевернулся с ног на голову, всё изменилось, Райсово стало новым пристанищем для людей.

Полковник сидел на шатком стуле, смотря на документы, отхлёбывал каждые пол минуты по глотку горячего чая. В кабинете был специфический запах этого напитка. Золотухин чуть не выплеснул всё на стол, когда из темноты вышел мужчина в специализированной униформе. Весь его вид говорил об опытном человеке. Смуглые черты лица, уверенный взгляд, твёрдая походка. Полковник успокоился, когда лампа осветила лицо:
-Дункан, чертяга! Зачем пугать то? – не злился полковник – Точно с вами тут раньше времени.
-Не привык входить через парадный.

Солдат пододвинул стул и сел на против полковника. На что ножки под тяжестью жалобно заскрипели.

Золотухин прервавшись в раздумьях, не сразу сообразил с чего начать. Дункан приходил редко, раза два в неделю. Частые вылазки на поверхность не приносили результатов, после чего приходил к нему с докладом.
-С чем пожаловали?
-Всё как обычно – сказал собеседник с некой иронией – Всё как всегда - пусто – сталкер достал из кармана монетку и начал вращать её между пальцев, ловко перемещая её из одного конца в другой. Монетка остановилась, сжавшись в кулаке, спряталась за пальцы. Дункан наклонился к столу – Беда у нас Виталь.

Полковник прищурил глаза что бы сосредоточится на дальнейшем, отгоняя тёмные углы, пыль и пятна грязи.
-Тапок погиб. – полковник помрачнел. Еще одна смерть за последние три года, всего их было пять – Так больше не может продолжатся, пойми, вылазки эти бесполезны, там уже все перерыли. А тут люди умирают за ничего, собакам на корм.

Дункан еще пару секунд смотрел в точку на уровне лба Золотухина, словно разъедал в нем дыру, ковыряясь в мыслях, пытался увидеть, что же там. Наконец он заключил:
-Если вылазки будут, то только без меня.

Полковник смотрел в пол, словно хотел избежать, уйти от сказанных слов. Причина была не в ультиматуме, напротив, он переживал за погибших. Может действительно ничего не осталось в пустынных деревнях. Спустя мгновение, он вернулся к беседе.
-Он месяц с нами был, хороший парень. Случайность сгубила, автомат заклинило. Пока возился собаки с улиц налетели. Мы на выручки, а его уже грызут во всю. Еле отбили, надеялись спасти. Не дотащили до вас совсем немножко. – непродолжительная пауза как морфей вливалась в двух собеседников – Ведь это могло случится с каждым.

Золотухин поворочился на стуле, принимая важное решение, скрестив руки на груди. С одной стороны, напрасная гибель, а с другой - поиск материалов. Проблема в том, что второго почти не осталось. Этого он боялся. Мудрёные механизмы инженеров, долго без ремонта не проживут.

Полковник вдруг вспомнил первые дни войны: Всеобщее отчаяние, страх, боль охватывали своды бункера. Нои стали клеткой для выживших. Мрачные лица кругом, плач и стоны в голове. Этот еще не сформированный коллектив. Его товарищи по службе пытались подбодрить людей, зная, что у них ничего не выйдет. Золотухин понимал – надо взять людей под руководство лидера, в мире где твои звания и награды смысл растеряли. Он им стал.

Дункан увидел, как изменилось выражение лица собеседника. Похоже полковник принял решение:
-Я принял решение. Я со…
В комнату как ошпаренный вбежал Петренко. Лицо всё в поту, мышцы лица напряжены от волнения.
-Товарищ полковник, вы должны это увидеть!