С Олимпа - физкультпривет! Артемида и Актеон

Была такая богиня Артемида - дочь самого Зевса и сестра-близнец Аполлона, прекрасное, но странное создание. Казалось бы, чего тебе, сучка, надо? Все у тебя есть - и божественная красота, и прекрасное, закаленное фитнессом тело, и уважение прочих богов, нимф и простых смертных. Нет, видите ли. Артемида дает обет безбрачия, целомудрия и уходит в леса, где и проводит время, заботясь о животных и растениях. Некоторые модернисты - толкователи мифов вполне серьезно утверждают, что богиня была зеленого цвета, что якобы символизировало ее покровительство биологам, экологам и прочим любителям гербариев. Это, конечно же, не так. Злопыхателем этим после ударных доз пикничков все кажется зеленым - и кузнечики, и подорожники и белочки. На самом деле, как видно на сохранившихся фотокарточках, Артемида была стройной загорелой блондинкой выше среднего роста, с синими глазами и золотыми кудрями. Отличительной чертой ее являлось полное неприятие какой-либо косметики, будь это духи от Диора, тушь от Нины Риччи или помада от Эсти Лаудер.Видимо, поэтому от нее неприятно пахло, хотя купаться она любила и умела. И то. Бегая на солнцепеке за зверьками, да еще разделывая застреленную тушу кабанчика волей-неволей запаришься. Что же до странностей богини, то любой психолог, даже окончивший Тамбовский университет, скажет, что данному явлению существуют три взаимоисключающих друг друга объяснения. Первое и самое простое - Артемида по своей природе была фригидной, что могло быть заклятием Геры, жены Зевса. Действительно, если допустить, что богиня была фригидна, то это логически объясняет все ее странности - и диковатость в отношениях с богами противоположного пола, и страсть к уединению. Второе объяснение более, так сказать, земное. По-видимому, в свое время, в пору ее зрелости, ей попался неудачный партнер, может, какой пьяный или больной бог, от общения с которым она вынесла стойкое отвращение ко всем мужикам вообще. Третьее объяснение - это ее пристрастие к лесбийской любви, что не подтверждается ни дневниками сопровождающих ее нимф, ни видеозаписями космического архива. Как бы то ни было, эта штучка была целомудренной и того же требовала от сопровождающих ее нимф, которые ее за это ненавидели всеми двенадцатью фибрами души. В свите строго-настрого были запрещены увольнения и существовала солдатская, а точнее, солдафонская дисциплина - вегетарианский стол и раз в неделю жареный кабанчик, никаких спиртных напитков, а по утрам отжимания, приседания и прочие гимнастики. Если какая-нибудь нимфа, бывало, спутается с пастухом или с сельским учителем-ботаником, того мерзавца ждала страшная смерть, а нимфу - дисциплинарное наказание в виде лишения мяса сроком на два года.
       В свите Артемиды была нимфа Смелла, обладающая необычайно острым обонянием, способная за десятки километров учуять добычу. Бывало, вызовет ее Артемида.
 - Докладывай, где бурый медведь.
Смелла водила носиком и отвечала.
 - Азимут два-два-норд-вест, шестнадцать миль, второй азимут три-один, норд-ост, семнадцать с половиной миль...
Когда Артемида замечала, что Смелла, проходя мимо нее воротит нос, то приходила к заключению о необходимости купания. Для этого вся компания веселой гурьбой направлялась в Киферонские леса, где находилась пещера с горячей водой. Там богиню мыли, причесывали и обрабатывали вшивые места керосином.
       Недалеко от этих мест жил некто Аристей, сын Аполлона, у которого был двое сыновей, один из которых, Актеон, слыл знатным охотником. У Актеона была своя ферма по выращиванию псов, которая приносила ему немалый доход. Богатые люди с удовольствием покупали у него овчарок, доберманов и ротвейлеров для охраны дворцов, ливреток, мопсов и корги для развлечения дражайших половинок, а любители утиной охоты - сеттеров. Естественно, сам Актеон также баловался охотой на зайцев с лягавыми. В тот памятный день незадачливый охотник находился в Киферонском лесу и случайно обнаружил пещеру. Оставив псов снаружи, Актеон осторожно прошел в подземелье, следуя вытекающему оттуда ручейку, Наконец, он дошел до огромного грота, посередине которого бил горячий гейзер, рядом с которым находилась группа прелестных див. Актеон не с Луны свалился и сразу же смекнул, что девицы те - свита какой-то важной богини. И в самом деле, одна из прелестных созданий выделялась из группы невиданной красотой и более крупными габаритами.
 - Артемида! Точно она, - мелькнула мысль, - что же делать? Остаться? А как увидит?
Пока он размышлял, дивы начали раздеваться. Актеон моментально занял удобную диспозицию и вытаращил глаза.
 - Такого случая больше не будет.
Аккурат в тот момент, когда Артемида сняла лифчик, Смелла его учуяла.
 - Ваше высочество, тут есть посторонний.
 - Где???
 - Дивы наспех оделись и по всем правилам Актеона загнали в угол.
 - Негодяй, - с презрением обратилась к нему Артемида, - жалкий, ничтожный вуайерист. Знай же, что ты будешь наказан за свое любопытство. Понял, ты, хромоногий олень.
Как только богиня произнесла эти слова, Актеон превратился в симпатичного оленя с большими ветвистыми рогами. Артемида хлестнула его кнутиком и перепуганный зверь помчался к выходу пещеры, где его ждали свирепые псы. Завидев добычу, собаки привычно устремились за оленем в погоню. Увы! Поврежденное сухожилие не позволило Актеону уйти от преследования. Собаки нагнали его и принялись задирать. Напрасно, о напрасно Актеон кричал и звал своих псов по именам:
 - Шарик! Тузик! Пуфик!
Напрасно. И Шарик, и Тузик, и Пуфик продолжали с энтузиазмом рвать его на кусочки. Лишь Рэксик, верный Рэксик не принимал в этом участие. Рэксик стоял чуть поодаль и грустными глазами наблюдал за кровавой оргией. Вскоре на место трагедии прибыла сама богиня, дабы убедиться в неотвратимости наложенного ею наказания. Отогнав псов и увидев растерзанное тело прекрасного юноши, Артемида почувствовала угрызения совести.
 - Ну, увидел бы меня голой, ну и что? Жалко, что ли? Да и тело у меня пока ничего-с. Да, не надо было мне его убивать, да еще такой жестокой смертью.
Чем дальше, тем все более грызли ее муки сожаления. Наконец, ей стало совсем худо, когда она распознала, что этот паренек - внук ее родного брата. Как бы в искупление грехов, Артемида решила решила вырастить новый цветок и назвать его именем, - до того ушли в мир иной Адонис, Гиацинт и Нарцисс, в честь которых были созданы новые цветы. Поскольку богиня была в этом деле мастерица, то уже приблизительно через сорок минут цветок был готов.
 - Я даю этому цветку имя "Флокс", в честь убиенного мною прекрасного молодого человека.
С Артемидой шутки были плохи, поэтому никто из ее свиты не рискнул задать ей естественный вопрос: "Почему цветок назван "флоксом", если имя мальчика было Актеон". Но, подумав, пришли к заключению, что у богов логика несколько иная, недоступная полубогам и смертным. И даже значительно позже, завидев флоксы, на глазах Артемиды выступали слезы: "Как же мне жаль этого парнишку, как его, да-да, Актеона".
       В связи с данным происшествием характер у взбалмошной богини (ну еще бы, столько веков без мужика) стал значительно мягче и даже (!) появилось чувство юмора, правда, несколько своеобразное. Но по порядку.
       Жил такой красивый и богатый юноша с острова Кеос, по имени Аконтий. Отец его, как и практически все мужики, являлся рыбаком, но в отличие от прочих, как правило, бедных рыбаков, сам он слыл человеком богатым. Секрет этого был донельзя прост. Однажды в детстве, когда он еще мальчиком ловил на удочку рыбу, крючок зацепился за платье нереиды Дексамены, одной из пятидесяти дочерей Нерея, и глупая нереида никак не могла его сорвать. Залившись слезами она просила мальчика ее освободить, обещая взамен сделать его богатым. Так и случилось. Как только он забрасывал удочку, Дексамена была тут как тут и насаживала на его крючок отборных рыб - лососей, осетров и хариусов, даже если те в данной местности не водились. Отец и мать, не испытывая недостатка в средствах, Аконтия баловали, отчего парень вырос самоуверенным и слегка нагловатым, любителем поесть, выпить и пошутить. И вот, на каком-то празднике в честь дня рождения Аполлона, он встретил красивейшую девушку Кидиппу, окруженную толпой поклонников. каждый из которых что-нибудь да девице дарил. Не стал исключением и Аконтий. У проходившего мимо торговца он купил здоровенное яблоко (красное, сорта Макинтош), вырезал на нем надпись и преподнес Кидиппе. Та, улыбнувшись, взяла яблоко и прочла:
 - Клянусь Артемидой, я стану женой Аконтия.
Затем, рассмеявшись, добавила.
 - Да ты шутник. Посмотри, сколько подле меня более красивых, богатых и достойных, нежели ты. А ну, брысь!
Через некоторое время отец принял сватовство одного из поклонников дочери. Накануне свадьбы у Кидиппы случилось сильнейшее расстройство желудка, отчего та буквально жила в туалете. Так продолжалось семь дней, пока, озлившись, жених от нее не отказался. Свадьба расстроилась. Когда девушка выздоровела, другие юноши предлагали ей руку и сердце, но как только дело доходило до свадьбы, у девушки снова начиналось проклятое расстройство. Дальше - больше. Живот ее начинало сводить, лишь только речь заходила о женихах. Опечаленный отец отправился к дельфийскому оракулу в храм Аполлона, и здесь пифия поведала ему о клятве Артемиде. Тогда отец Кидиппы нашел Аконтия и сам предложил юноше руку своей дочери.
 - Ты, друг, парень видный. Давай-ка бери в жены мою дочь Кидиппу. Не пожалеешь. А знаешь, какое у нее приданое?
Для понта Аконтий поломался, но согласился. Со страхом ждала девица дня свадьбы, на всякий случай надев памперсы. И ничего не случилось! Сколько бы Кидиппа ни ела, пила, привычного бурчания в желудке не было!
 - О, как я тебя люблю, милый, любимый Аконтий.
Наблюдавшая за ходом свадьбы Артемида немало повеселилась..