Immortal The Superhero. Сказ первый - Смерть

Воспоминания
Не знаю, как я пережил это, но это было ужасно…
Смерть
Я шел по минному полю.
Понимание этого пришло лишь тогда, когда я наступил на одну из мин, услышав богомерзкий свист.
Боже.
БАМ!
Меня куда-то откинуло. Скорее всего, на очередную мину, потому что мое тело затем снова полетело куда-то.
Когда меня перестало бросать из стороны в сторону, я захотел порадоваться о том, что от меня хоть что-то осталось, но взглянув вниз, я ужаснулся, ибо ниже моей шеи не было тела, и лишь голова катилась вдали от всего тела.
ЧТО ЗА ХЕРНЯ?!
Я же знаю, что мои конечности при мне! Словно что-то подсказывает мне, что я собран, но глаза видят совсем другую картину: голова в одном месте, остальные части тела, если они выжили после взрывов в другом, но какое-то шестое чувство говорило мне, что мне можно все это исправить.
Нужно успокоиться. Успокоиться. Если я могу чувствовать свою руку, которая якобы оторвана (хотя почем якобы – она оторвана), значит, я могу ей пошевелить. Логично? Логично. Затем я и пытаюсь заняться этим. Где-то во мне зреет чувство, что я ей двигаю. Шевелю своей рукой и понимаю, что могу чувствовать землю своей рукой. Глазами пытаюсь найти хоть какие-то признаки движения в округе. К моему удивлению, я вижу, как по траве ползет чья-то рука. Я прекращаю шевелить своей конечностью, и к моему удивлению, та рука, которой я двигал до этого, тоже останавливается.
Тоже самое выходит и с другими конечностями, я даже  чувствую свое туловище, но почему не получается двигать левой ногой, словно ее нет. Хотя почему словно? Думаю, ее разметало к чертям собачим, после того, как я наступил на первую мину.
Решив, что пора действовать, я начинаю направлять свою руку к своей голове. В скором времени моя рука доползает к моей голове и слегка приподнимает ее. Теперь у меня гораздо лучший обзор на минное поле, хоть и снизу. Мне еще повезло с тем, что трава не была высокой и не мешала мне осматривать окрестности.
Спустя некоторое время, которое прошло после осмотра окрестности, я нашел более-менее важную часть своего тела – туловище. Надо что-то сделать с этим. Похоже, выбора у меня большого нет.
Я рукой начинаю толкать свою голову, своей же рукой, и только потом понимаю, что это была не самой лучшей моей идеей, так как у меня голова начала кружиться всего этого каламбура, который случился со мной в следующее мгновенье. Небо-земля-деревья-небо-земля-деревья-небо-земля-деревья – это все мелькало у меня перед глазами. Мне этот цикл казался бесконечным, пока моя голова во что-то не уперлась. Поправив рукой свою голову, а затем, немного придя в себя, я понимаю,  что уперся в собственное туловище.
Теперь надо думать о том, что мне делать дальше. До туловища я добрался с головой и одной из рук, возможно правой, не уверен. Может попробовать пришить сначала себе голову? Нитки у меня вроде были, сейчас попробую привести сюда вторую руку, и можно будет попытаться это сделать.
Тяжело вздохнув, я начал запихивать свою голову на туловище, что бы лучше осматривать это чертово минное поле. Пока я пытаюсь сделать это с помощью одной руки, проходит уйма времени.
Наконец голова оказалось на моей груди, и осматривала минное поле под чутким руководством моей руки. Вроде правой.
Пытаюсь двигать другой рукой (черт возьми, после того, как их оторвало – я не могу определить, какая рука левая, а какая правая), что бы понять, где она находится. Шевеля этой неизвестной рукой, я осознаю тот печальный факт, что трогаю что-то железное.
Твою мать.
БУМ!
Я с печальным взглядом наблюдаю то, как моя рука пересекает часть минного поля по воздуху, падая в другую его часть. Ну, зато я теперь знаю, где она находится. И так, рука, ползи…
И она приползла спустя, наверное, полчаса. И вид  нее был немного неприятный: без кожи, кое-где видно порванные мышцы (теперь понятно, почему я не мог шевелить мизинцем). В общем, у моей руки было довольно печальное состояние.
Надо бы еще ногу свою найти, но сперва лучше собраться по частям. Начинаю рыскать по своему туловищу в поисках ниток – я же помню, что они  меня были. Далее меня ждало лишь разочарование – ниток не было. Теперь задачка стояла посложнее – найти нитки. Искать среди остатков трупов нитки было идиотизмом, ведь можно было снова потерять или покалечить свои конечности, как это случилось с левой ногой. Или с правой? Сейчас не уверен.
И тут мо  взгляд пал на мою потрепанную одежду. Ну, конечно же! Можно сделать нитки из своей же одежды. Как я раньше до этого не додумался? Руками начинаю аккуратно растягивать часть порванной одежды на нитки.
Вскоре, у меня был не плохой такой запас ниток и я решил привести его в действие. К моему счастью, иголка не потерялась и лежала у меня в кармане. Теперь осталось самое главное – правильно пришить самого себя, иначе будет не особо приятно, когда окажется, что я пришил  голову задом наперед или же перепутал руки местами. Хотя пришить голову – само по себе занятие сложное, ведь я не буду ничего видеть, что есть печально.
Начав махинации с перемещением голову к туловищу, и когда она оказалась, прижата к туловищу, я понял, что моя голова в нужном месте. Взяв приготовленную заранее иголку с ниткой, я начал сшивать свою голову с туловищем вслепую, слегка поддерживая ее другой рукой.
Через минут, наверное, тридцать – я закончил. Мне удалось пришить свою голову довольно аккуратно – даже поворачивать ей мог нормально. Осталось лишь пришить руки и найти оставшуюся ногу. Почему-то у меня было стойкое ощущение того, что вторую ногу я точно тут не найду.
Собравшись с духом, я начал сшивать свою левую руку, а затем, когда я смог шевелить рукой, как частью своего тела, пришло время правой руки. Тут, конечно, время увеличилось, но, в конце концов, у меня удалось частично прилепить себя к своему телу.
Осталось лишь найти последнею потерянную мной часть – ногу. К моему удивлению, мне удалось довольно быстро ее отыскать. Повторив процесс пришивания конечности к моему бренному телу, я тяжело вздохнул – я собрался по частям. Тут на меня накатила дикая усталость, которой секунду назад не было в помине, а затем я понимаю, что засыпаю…
Просыпаюсь от того, что меня по голове слегка бьют. Открываю глаза, вижу перед собой лицо кого-то солдата, с виду мертвое. Я хочу снять его с себя, но понимаю, что не могу пошевелить ни руками, ни ногой.
Что за чертовщина?
По голове меня что-то продолжает бить, и я пытаюсь взглянуть вверх. Оказывается, чья-то пятка просто бьется об меня. 
Так, простите, что?
Пятка?!
Бьет меня?!
Мое сознание начинает осознавать то, что вокруг меня одни трупы.
Вот же дерьмо.
Не могу избавиться от той мысли, что если нас будут сбрасывать в братскую могилу, то я буду вечно торчать там, не в состоянии что-нибудь сделать, чтобы выбраться с нее. И у меня будет довольно долгий период времени, что бы проклясть свое бессмертие тысячу раз.
Лучше не думать об этом – слишком сильно нагоняет тоску. Пока что радует то, что мы едим в труповозке и возможно местный полевой врач будет искать выживших. Это мой шанс. Шанс выжить. Другого шанса на выживание у меня вряд ли будет.
И тут меня снова начало ломить в сон. Ну, нет, только не сейчас. Следующий раз я могу проснуться уже погребенным заживо. Или замертво…
Проснулся от того, что мое тело с грохотом грохнулось, как и другие тела, которые были в труповозке. Видимо зря я боялся того, что пропущу осмотр.
Слышу чьи-то голоса, но не мог разобрать их слова, но говор однозначно русский. Можно сказать, что я у своих. Есть шанс, что меня спасут, а не бросят в братскую могилу сразу же, как увидят остатки моей формы.
До меня ни сразу доходит тот факт, что я уже не смотрю на лицо какого-то мертвого солдата, а на мужчину в противогазе.
Я пытаюсь как-то привлечь к себе внимание. Что же мне делать?
Я моргнул.
Точно!
Стараюсь моргать как можно чаще, показывая, что я живой человек. Момент, я же не дышу…
Продолжаю моргать дальше.
Что-то этот человек в противогазе не очень-то обращает на меня внимание. Надо что-то сказать.
– П-п-п-п-п-п-п-п-п-п, - пытаюсь сказать я слово «Помогите», но как-то не очень сносно у меня выходит. Значит, мои голосовые связки были задеты этим психом-каннибалом.
 Человек смотрит на меня через линзы противогаза, и я не могу увидеть его глаз, но почему-то у меня было четкое ощущение того, что он смотрит именно на меня.
– Помочь? – сквозь противогаз говорит человек.
Я пытаюсь кивнуть ему в ответ на это, и  к моему счастью, у меня выходит.
– Несите этого в мою палату, – говорит кому-то этот человек. Да благословят его боги. – Похоже, боги прислали нам живчика.
Меня берут за руки и несут в палату. Моей радости не было придела. Если бы я мог – улыбка бы не сходила с моих уст очень долгое время, но, к счастью, ее у меня не было, ведь иначе солдаты могли не правильно бы ее прочитать с моего лица. Лучше бы истерический смех по поводу того, что я еще живой. Всяко лучше в подобной ситуации.
Солдаты оставляют меня в медицинской палате, а я ожидаю того момента, когда придет доктор и возьмется за мое бренное тело.


Рецензии