Новогодняя байка. Voila ma Nadya!

Эпиграф

 - Если у вас нету тёти...
   Её не отравит сосед...

Слова: Аронов А.
Музыка: Таривердиев М.




 Сегодня в двенадцать ночи мы будем кушать обед!

 На дороге больше трех часов, приходит нервозность и начинаешь каждый километр считать. Только вроде нашел дорогу и тут раз она повела куда то не в ту сторону, вывела из нужного маршрута и понеслась по просторам Европы, вихляя вокруг полей и пролесков вот уже знак дорожный какой нибудь Блюмбенбург 32 км. Что за Блюмбербург? На карте даже нет такого пункта. Долгая езда утомляет . Хуже только сидеть на пассажирском сидении.

Последний день уходящего года! В телевизоре Женя Лукашин наверняка уже собирается с друзьями по традиции в бане, а тут прёшь через перевалы тютелька в тютельку к бою курантов, на 2 часа раньше, чем в Москве, а на дороге чёрте что и погода дрянь.

Видимо 31 декабря все европейцы тоже едут в баню, не организовано, но массово, чем создают пробки, заторы и аварии, где в последствии и парятся, и знакомятся, и ссоряться, и тут же папа римский их всех благословляет и к шапочному разбору  они вламываются наконец туда где их ждали, но уснули и где должна прозвучать традиционно новогодняя фраза " - А это моя Надя приехала!" - в сердцах каждого европейца, знающего о проблемах на дорогах в этот вроде и не значимый для них праздник. И всё же каждый год ввязывающихся в гонку с санями Санты. У некоторых уже по несколько Надь накопилось.

- Куда прёшь? Там тоже забито!

А ещё немцы до маниакальности любят чинить свои дороги и делают они это основательно, внезапно перекрывая сразу целые области или превращая восемь полос в одну.  чем вызывают раздражение налогоплательщиков и тоскливую обречённость автолюбителей. И объездной путь только через Блюмбенбург.

А там толи крестьяне, толи цыгане, толи беженцы сирийские в ночи хмурые варят что то в больших чанах. На волынках пляски бесовские откаблучивают и вроде как в грохоте хлопушек слышится канонада боевого оружия.
Свят! Свят!
 В таких местах лучше не газовать, а то кинуться! И не останавливаться - тоже кинуться. Если что? Не менжуйся! Плечи расправь и в окошко важно поплёвывай. Они это уважают.
 Вспомнишь Гоголя, встретишь Вакулу кузнеца. Будет стоять он на дороге голосовать. Сядет в машину укажет:
 -  Вэзы мэнэ в Лэнинград, чертило, за чэрэвычкамы для моэй Нади, ара!
 - и провалится в счастливое забытьё  праздничного угара.
Не обязательно ему объяснять, что в России теперь есть только царь, а цариться не предусмотрена демократически федеральным регламентом. Везти его надо на ближайший вокзал на улице "Les constructeurs"!
- Давай давай, Вакула, просыпайся! Вокзал. Поезд. Ленинград. Ту-ту! Михаил Светлов! Вагончик тронется, перрон останется! Торопись, а то с двенадцатым ударом твоя Надя превратится в фрау Гитлер.
Снова на трассу.  Рассосалось. Напугал Воланд Де Морт знаком небесным маглов пугливых и хлещет по полупустой трассе стражами Азкабана. Пузырятся дементоры на ровном асфальте под гусеницами печки самоходки.
И вдруг… Бум!!! Блюмбенбург мне в бампер. Повихляли, съехали на обочину. Из маленькой белой машинке выплывает фигуристая дива и пряча золотые локоны под зонт, нелепо трусит  на каблуках навстречу между луж и снегопада. В испуге лепечет и извиняется ещё из далека.

- Voila ma Nadya!